***
Солнце поднималось все выше. Мужчина был рад, что небо не заволокли тучи и можно было ориентироваться в лесной глуши. Уже к полудню, они добрались до искомой деревни, останавливаясь в паре верст от нее. Роберт не мог не отметить уютную тишину, царившую в деревеньке. Сразу захотелось, скинуть с плеч доспехи и пробежаться по зеленым лужайкам. А еще лучше будь у него здесь изба, шагнуть на родное крыльцо, открыть дверь и ощутить дуновение сырости. Ни мерзкой, чужой и опасной, а той, что пахнет детством и новыми свершениями. Улыбнувшись, юноша зашагал вдоль деревни, отыскивая взглядом дом старосты. Он обнаружился быстро. В самом центре поселения, легко отличающийся от остальных домов размером и резными украшениями. Ступив на крыльцо, молодой рыцарь оттряхнул с себя дорожную пыль, потянул за кольцо и с восторгом вдохнул теплый домашний воздух пахнущий уютом и свежеприготовленным хлебом. — Здравствуйте, — ему бы опустить все прелюдии, да быстро перейти к сути, избавив хозяина дома от лишних разочарований. Им оказался старик, лет семидесяти. Он поклонился и улыбнулся, обнажая передний неровный ряд зубов. Близоруко щурясь, пригласил в избу, предлагая заплутавшему путнику отобедать. Оглянув помещение, юноша с сожалением отрицательно мотнул головой: мол, нет, все в порядке, вспоминая о цели своего визита. Тут же почувствовав, как портится его настроение. Все же не мог он отплатить хозяевам за радушный прием добром. — Старик, все, что нам нужно: немного еды сейчас и еще с собой. И проводник через местные топи, — говорил он медленно, почти мягко, словно с несмышленым ребенком, но ладонь, уверенно сжимающая рукоять меча, не давала седовласому обмануться в намерениях пришлого. — Я не один, наш отряд обосновался чуть к югу от деревни. Улыбка сползла со сморщенного лица. Старец побледнел и засуетился, и, хмуря брови, затряс головой. Окинув путника недобрым взглядом, подозвал мальчишку лет тринадцати и, шепнув что-то на ухо, выпустил из избы. Молодой гвардеец переминался с ноги на ногу, наблюдая, как деревенский староста, накинув на плечи рубаху, быстро направился к выходу. — Через десять минут деревня соберется на опушке, там выберем провожатого, и соберем провизию. Но учти, много мы дать не сможем, — бросил он без церемоний и прекрас. Во взгляде седого старейшины не было страха, лишь упрек и толика презрения. Весть о происшествии быстро облетела всю деревню, и любопытствующие потянулись к опушке. Когда пришел староста, собралась почти вся деревня. Над поляной раздавались причитания, ели слышные перешептывания, роптания. Они растерянно озирались по сторонам, с ужасом на лицах останавливая свои взоры на облаченных в латы всадников. Староста вздохнул. Выступив центр, молча, осмотрел односельчан. Вид его поселил в их сердцах еще больший страх, многие уже жалели, что откликнулись на призыв. Наконец, старец объявил о цели собрания. Народ загалдел, засуетился. В толпе стали проталкивать хрупкого юношу, что, не устояв на ногах, рухнул перед путниками. Толпа боязливо отступила. — Это он? — одними губами спросил опешивший всадник. — Он слишком юни не опытен — возмутился он, осматривая обреченного подростка, понуро опустившего голову. — Не судите по внешности, он лучше всех знает лес, — немедля отозвался кто-то в толпе. — Внук покойной знахарки, он в походе пригодится, — вторил кто-то следом. — Его не станут, если что, искать, — еле слышно пронеслось над поляной, — не кому… Взгляды всех с надеждой обратились на всадников. Сельчане думали о себе и испуганно притихли. — Хорошо, он пойдет с нами, — наконец прервал ее экспедиции. — Вставай же, что расселся, — дернул за рукав мальчика, один из собратьев Роберта. Тому ничего не оставалось, как покорно встать, осторожно поднимая голову. Сердце всадника сжалось в нехорошем предчувствии. Ничего хорошего из этого не вышло. Как только перед ним появился огромный, закованный в доспехи конь, парнишка округлив в испуге глаза, попятился назад. Он ничего не мог с собой поделать. Его инстинкты сходили с ума и вопили: бежать. Но запутавшись в ногах, он рухнул на землю, поднимая клубы пыли. Роберт тяжело вздохнул, жестом приказал двум спешившимся воинам, закинуть дебошира в седло, предварительно связав за спиной руки. — Мелкий какой-то и тощий совсем, — недовольно буркнул кто-то из офицеров. — Думаете, мне нравится? — вышел из себя Харвуд, чуть не роняя пленника, — Они готовы мать родную продать, лишь бы их не трогали, — да и черт бы с ними, — но нам нужен тот, кто выведет нас быстро за границы южной империи. Отряд успокоился. Роберт предпочитал теперь отмалчиваться. Погруженный в свои думы, иногда с сомнением посматривал на своего пленника, ерзавшего на его коленях, посылая ему, проклятия, затем переводя взгляд в ту сторону, где осталась деревня, морщил лоб и вновь погружаясь в себя. Дэниелу Свогу было не спокойно. С возвращения молодого капитана с проводником, в его груди поселилось сомнение. Тяжело вздохнув, он озадачено замер на месте, прислушиваясь к ощущениям. Что-то не давало ему покоя. Выпустив силу, он просканировал лес и, на всякий случай, каждого в их отряде. Ничего. Но чувство тревоги не исчезло. Маг обернулся на пленника и нескрываемым подозрением стал рассматривать. Сила его молчала, поэтому вряд ли он был предателем. Но и обычным человеком его назвать нельзя. Чуть прищурившись, мотнул головой. Возможно, он слишком подозрителен. Кивнув своим мыслям, пришпорил коня, обгоняя всадников. Сын знахарки, словно чувствовавший обжигающий взгляд мага, затих, втянул голову в плечи и неосознанно сжался, сильнее прижимаясь к своему спутнику. — Господин, я покажу вам путь, но сначала вы должны развязать мне руки, — робко подал голос пленник, косясь на мрачного мага. — Меня зовут Роберт Харвуд, — глухо пробасил всадник. — Можешь звать просто Роб. Ты, правда, настолько хорошо знаешь здешние места, как говорили твои односельчане? — До границы Южные земель изучил вдоль и поперек, пока с бабушкой собирали травы, — уверенно кивнул проводник. — А вот севернее оных бывал лишь пару раз — места не спокойные, опасные, а после ее смерти не решался так далеко заходить, — он виновато опустил глаза, стараясь скрыться за длинной челкой. — Что ж, уже что-то, — задумчиво просипел капитан. К вечеру распогодилось. Злой ветер постоянно менял направление, будто издеваясь над кутающимися в легкие плащи путниками. На небе ползли угрюмые, не предвещающие ничего хорошего тучи. Дэниел хмурился. По близости он не чувствовал ни одной деревни или поселения. Места глухие. — Эй, знахарь, — окрикнул он, жавшегося к Робу паренька, словно только что вспомнил о его существовании. — Говоришь, места здешние знаешь? — с сомнением протянул он, стараясь перекричать завывания ветра. — В таком случае самое время поделиться соображениями. Долго мы в такую погоду не протянем. Стуча зубами, он отчаянно пытался припомнить хоть одно укромное место в здешних землях, но пронизывающий холод сбивал с мысли. С трудом ухватывая клочки памяти, он дернул поводья из чужих рук, мысленно умоляя довериться…***
*** Капитан Харвуд устало склонился в седле, откинул забрало простенького шлема и благодарно погладил по гриве коня. Он стойко выдержал путь, неся двух всадников. Спешившись, он осмотрелся. Пещера была слишком маленькая. Едва позволяла укрыться от проливного дождя, хлыставшего вне ее стен. Огонь здесь не разведешь. Он бросил вопросительный взгляд на полководца, что с таким же недоумением осматривал пещеру и ожидавших его указа вояк. Махнув рукой, старец присел, облокотившись о холодный камень, стер с лица холодные капли дождя и, подозвав наследника, укрыл своим плащом. Остальные последовали его примеру, располагаясь вдоль стен, как можно ближе друг к другу, как к единственному источнику тепла. Последним примостился капитан Роберт. Намереваясь прикрыть глаза, он приметил деревенского парнишку, жавшегося у входа, дрожа от холода. — Эй, иди сюда, — поманил его старший, откинув руку в сторону. — Меня Малик зовут, — прошептал мальчишка, прижимаясь к расслабленному телу воина, и закрыл глаза.