Наказание

Споткнувшись о порог кабинета начальника Отдела Диспетчерского Управления и чуть было не распластавшись на полу, Грелль Сатклифф обернулся назад через плечо на швырнувшего его сюда Уильяма Ти-Спирса и одарил его возмущенным и слегка напуганным взглядом своих зелёных глаз. Тот как всегда был холодно серьёзен и сохранял внешнее спокойствие, даже когда швырял Сатклиффа подобным образом в свой кабинет, и лишь изредка подёргивающаяся бровь выдавала в нем сильное раздражение. А Грелль, в свою очередь, отменно выполнял роль испуганного подчиненного, готового выслушать все наставления своего начальства и, возможно, прислушаться к ним. Главное сейчас не разозлить Спирса ещё больше, к тому же Сатклифф сам толком не знал, на чем его «спалили» в этот раз. Надо быть осторожнее. - Ну, да, конечно, сейчас ты будешь отчитывать меня и читать нравоучения. А мне, между прочим, больно! Но, кого это волнует... – надув губки и склонив голову, Грелль робко взглянул на своего начальника из-под густой и длинной красной челки, наспех поправляя алый плащ, отряхивая с брюк невидимые пылинки и морально готовясь выслушать град обвинений в свой адрес. Спирс с непонятным выражением лица фыркнул. Было ли это презрение или сарказм? Кто разберет. Бросив беглый взгляд на своего подчиненного, приводящего себя в порядок после «полета», Уилл подошел к своему рабочему столу и положил поперек него свою Косу Смерти. Обреченно выдохнув он обернулся и смерил испепеляющим взглядом Красного Жнеца. У того по телу пробежали мурашки от такого взгляда и слегка сперло дыхание. Но, не показывая это на деле, Грелль продолжал строить из себя ничего не понимающего невинного барашка. Как и ожидалось, Уильям начал своё повествование о том, как необдуманно, опрометчиво и вообще недопустимо поступил Сатклифф: - Самовольно покинул рабочее место на длительный срок, - бесцветным холодным голосом начал перечислять грехи Сатклиффа начальник Управления, - устроил очередное несанкционированное с Департаментом убийство, связался с демоном! – последний пункт был особо выделен Спирсом и, казалось, под его взглядом действительно только и умирать. Нервно сглотнув, подчиненный шинигами робко опустил свои красивые зелёные глаза, обрамленные пышными накладными ресницами, и начал накручивать на кончик пальца алый локон своих длинных волос. - Понятно… значит, набор стандартен. Ярая нелюбовь Ти-Спирса к этим представителям "магического" мира, к демонам, была всем хорошо известна и, надо сказать, хорошо обоснована. Жнецы и демоны - два враждующих за человеческие души лагеря. Но здесь закрадывалась и другая причина столь сильного, хоть и почти удачно скрываемого внешне, гнева. А Грелль… Актриса… Да, он играет, всегда и со всеми, зачастую переигрывая, срываясь на пафос и переходя в неприкрытый эпатаж, который безумно любит и даже не пытается этого скрыть. Эпатаж всегда и во всем. Это уже даже не любовь, это стиль жизни, который крепко накрепко привязался к Сатклиффу и стал его нормальной манерой поведения. Единственный, кого боялся и остерегался Грелль, был Уильям. Боялся и одновременно боготворил. Строгий, холодный и требовательный к себе и подчиненным бездушный робот, запрограммированный на постоянную работу. Именно такое впечатление производил Уильям Ти-Спирс. Лишь те, кто его знали достаточно долго, по прошествии времени начинали замечать и другие его особенности и достоинства. Вечно строго нахмуренные над переносицей брови были очень изящны, даже когда он сильно злился, замечали, что из-под этих бровей на них смотрят глаза такого приятного зеленого оттенка, что у него прекрасный прямой нос, высокие мужественные скулы и сам он высокий статный мужчина с прекрасной осанкой. Грелль - ужасный лодырь и вообще страшно безалаберное создание. Удивительно, как со всеми его косяками, с периодичной постоянностью случающимися на работе, его там все еще терпят. Хотя, возможно есть некая пикантная изюминка, из-за которой он до сих пор держится на работе. Уильям… Может неспроста у Сатклиффа каждый раз при виде него загораются глаза? Поправив ладонью в черной перчатке свою каштановую короткую челку, Уильям уже приготовился тот час же озвучить наказание Сатклиффу и даже было открыл рот, но последний, предугадывая развитие событий, начал конючить и медленно подходить к своему начальнику, вглядываясь в него наигранно раскаявшимся взглядом: - Уилли, ну неужели мои прегрешения столь велики, что ты обречешь меня на страдания? - Ты даже не дал мне озвучить приговор, – прищурив глаза, Спирс пристально всматривался в Красного Жнеца, который уже собственнически водил кончиком пальца по воротнику пиджака своего начальника. - А то я не знаю, что меня ждет… Ты так предсказуем, Уилли, – таинственно улыбнувшись Грелль поднял глаза и встретился взглядом с Уиллом. Выдерживая его ледяной строгий взгляд, он продолжал кокетливо строить глазки. - Убери руки, - Уильям раздраженно схватил за запястье шинигами и слегка оттолкнул его от себя, - я в очередной раз вытащил тебя из лап этого демона, будь добр, хотя бы руки помой, прежде чем прикасаться ко мне после этого… - проглотив последнее слово, которое, естественно, было ругательством, Спирс очередной раз с ещё большим раздражением оглядел Актрису. - Ой, неужели ты ревнуешь, Уилли? – Грелль как то странно словно засветился от счастья, сложив ладони в умилительном жесте. – Ну надо же! Ах, какая прелесть, какая прелесть!.. Нервно дернув бровью, Спирс поправил у переносицы очки и собравшись с духом, чтобы не врезать этому вульгарному глупому жнецу по его точеному профилю, мысленно проклиная мать Грелля и всех других, посылая всех и вся в известное всем место, всё тем же бесцветным леденящим душу тоном, продолжил: - Сатклифф, прекрати это глупое ребячество, иначе просидишь в библиотеке, возясь с отчетами до конца дней своих. То есть, вечность. - Ах, Уилли… ты так прекрасен, когда ревнуешь… - игнорируя угрозу и демонстративно сняв алые перчатки с рук и ненароком показав начальнику свой идеальный маникюр, Грелль поправил густую копну ярко-красных, доходящих до колен, всегда ухоженных и лоснящихся, волос. - Жнецам не должны быть свойственные какие-либо проявления чувств. Это всё земное. Мы давно жители другого мира. И то, что ты говоришь - абсолютный и беспросветный бред. Итак… насчет твоего наказания, – развернувшись к столу, Спирс потянулся за какой-то бумажкой, как почувствовал на своих плечах ладони Красного Жнеца, как-то словно успокаивающе сжимающие их. Это была последняя капля, приведшая к срыву этого бесстрастного шинигами. Со скоростью молнии, он, непонятно как для самого себя и, тем более для самого Грелля, оказался сзади него и толкнул на свой стол, впечатывая его бедрами в жесткую столешницу. Разлетевшиеся в стороны некогда аккуратно сложенные на столе кипы бумаг ещё более разозлили педантичного Спирса, он грубо, встретившись со слабым сопротивлением, очевидно, ещё не все до конца осознавшего несчастного Красного Жнеца Смерти, смог ухватить того за запястья и заломить его руки за спину. - Уилл… - голос Сатклиффа дрогнул и был сиюминутно прерван уже не пытавшимся сдержать своего гнева Спирсом: его рука в холодной кожаной черной перчатке сдавила горло. - Сколько раз, сколько раз я говорил тебе не связываться с демонами? Ты никак не хочешь учиться на своих ошибках и, кажется, жаждешь поселиться в библиотеке! - Нет, только не библиотека и не эти дурацкие отчеты! Хуже нет, чем эти пыльные стеллажи и бумажки-бумажки-бумажки... Уилл, лучше прикончи меня! – голос Сатклиффа срывался и казалось он сейчас вот-вот заплачет, тщетно пытаясь вырваться из мертвой хватки. Маска Актрисы ненадолго забылась и сейчас, при подобных обстоятельствах, играть не выходило. - Не дождешься… - леденящим душу шепотом проговорил Спирс. Грелль вздрогнул, перестав вырываться, когда почувствовал, как пальцы Уильяма почти ласково касаются его шеи и кончики пальцев ведут линию от мягкой ямочки за ухом к нервно дернувшемуся кадыку. По телу непроизвольно прошла волна жара от нервного напряжения, и шинигами не сопротивлялся, когда Ти-Спирс заставил его откинуть голову себе на плечо. Маски сброшены. - Что ты задумал?.. – изменившимся голосом едва слышным шепотом отозвался беззащитный теперь шинигами. - Идиот. Не строй из себя идиота, – Спирс толкнул Грелля в спину и тот больно ударился грудью о поверхность стола. Он судорожно выдохнул от удара, и попытался было приподняться, но ощутил на своей спине давление ладони начальника, не позволяющей ему двигаться, и жнец смог лишь поджать под себя руки. - Черт возьми, Уилл! О таких вещах нужно предупреждать заранее! Может, я не готов? - Меня это не волнует. - А меня вот волнует! Я всегда должен выглядеть подобающим образом… - шипит Сатклифф, невольно выгибаясь, когда ощущает на своей спине пробравшиеся под его одежду холодную перчатку Уильяма. – Может у меня сейчас макияж потек, а я не знаю об этом? - Заткнись. Ти-Спирс не был содомитом, но Сатклифф единственный пробуждал в нем это странное желание обладания чем-то запрещенным. Наспех стянув перчатки и бросив их на стол, Спирс снова умело перехватил руки покорно умолкнувшего жнеца и с силой прижал того к столу. - Был бы ты всегда таким послушным. - Если меня каждый раз будет ждать именно такое наказание, то с чего бы не провиниться в очередной раз? – таинственно и довольно улыбнувшись, Грелль поджал губы и оперся подбородком о жесткий стол, призывно поведя бедрами назад. - Так это всё твой коварный план? - Всё может быть… - пропел шинигами и невольно ахнул, когда услышал треск рвавшейся на нем рубашки. – Это было обязательно?! – он снова сжался под таким напором, к которому до сих пор не мог привыкнуть, но и который ему, безусловно, до безумия нравился. - Да. Ладони скользнули по бокам, с нажимом пересчитывая выступающие под бледной кожей ребра. Спирс почти ласково поглаживал по рельефной впалой линии позвоночника на выгнутой спине. Сатклифф дышал коротко, но учащенно, и, поддавшись порыву, Уильям осторожно обхватывает мужчину под грудью и касается губами бархатной кожи плеч шинигами. В груди все сжалось, обжигая от слишком острых чувств. Сейчас в крови кипело что-то дикое, подавляющее и слишком сильное для одного человека. Грелль таки приподнялся, уперся ладонями в нагретый от своего собственного тепла тела стол, сквозь шум крови в ушах улавливая шорох ткани и глухие звуки опускающейся на пол одежды. Гибкое тело расслабилось, стоило обладателю отпустить свой разум. Голову повело, когда Красный Жнец с негромкими, но завораживающими своими мелодиями голосом и ругательствами прогнул белоснежную спину, стараясь не дрожать от резкой боли соития. Уильям вновь медлит, но Грелль, испытывая почти что жажду соперничества в такой ситуации, подается назад, сбивчиво выдыхая: - Ты решил наказать меня своей медлительностью? Через секунду бедра больно впечатались в стол, заставляя негромко шипеть. Мужчины соперничали в каждом резком движении, сдерживали стоны, словно пытаясь помериться выдержкой, но одинаково быстро проигрывая. Липкий жар охватывал тело, дурманил разум, как пряное вино. И Грелль задыхался, когда почти не было сил терпеть эти волны жидкого огня, это тянущее, почти мучительное удовольствие. Глухие стуки соприкасающихся в любовной утехе тел заполняли кабинет. Долго мучая друг друга один неподчинением, другой нескрываемой грубостью по отношении к первому, получающему от этой грубости мазохистическое удовольствие, одновременно достигнув пика эйфории и замерев на мгновение оба мужчины шумно выдохнули: один с хищным рыком, другой – тихо стоная через с силой сомкнутые до боли зубы. Тяжелое сбивчивое дыхание все еще провисает во времени, теперь единственным звуком наполняя пространство. В голове слишком пусто и вместе с тем легко, чтобы думать, но закаленная стойкостью натура заставляет Уилла отстраниться и позволить приподняться на вытянутых руках Грелля, почти что вжимающегося спиной в грудь своего начальника. Уильям крепко прижимает шинигами к себе, чувствуя последнюю волну жара, проходящую по всему телу, оставляющую после себя лишь желаемое расслабление. Жнец вздрагивает всем телом и замирает, только тяжело и редко дыша. Ладонь Спирса мягко проходится по взмокшей теплой спине. - Не приближайся больше к этому… демону, - наставляет Уилл и, касаясь пальцами подбородка Грелля, поворачивает его лицо к себе, любуясь точеным профилем и проведя кончиком носа по скуле, теплым дыханием опаляя его щеку. Тот таинственно хмыкает и словно с вызовом смотрит на Спирса своими ясными зелёными глазами. Раздраженно развернув Сатклиффа к себе и обхватив его бедра, Уилл усадил его на стол и хищным поцелуем впился в его губы, до крови прикусывая их и заставляя стонать от боли и слегка вздрагивать. - Уилл… - Сатклифф кончиком языка собрал каплю, привкуса железа, со своих губ и с некоторым испугом взглянул на Спирса. Начальник управления запустил ладонь в алые волосы шинигами и грубо потянул за них, заставляя приподнять лицо и в упор взглянуть на себя. - Мне повторить? Грелль нервно сглотнул и, как ни в чем не бывало, пропел прямо в губы Уилла, кокетливо улыбаясь: - Я постараюсь… Спирс безразлично вздохнул и отстранился от Сатклиффа, оставляя того одного восседать на столе, и стал с присущей ему педантичностью восстанавливать былой аккуратный вид. Благо не всё стянуть успел. А Грелль так смешно смотрел на него растерянным невинным взглядом, оставшись в одних стянутых до колен брюках и оксфордах на высоком каблуке. - С завтрашнего дня будешь работать в библиотечном архиве, – поправляя ворот белоснежной рубашки, бесцветным тоном произнес Спирс. - Что? – удивился Грелль, слезая со стола и потянувшись за пальто. - Ты отстраняешься от работы на Земле и понижаешься в должности до архивариуса библиотеки. Ах да, и ещё я конфискую твою косу. - Ты знаешь, что для меня хуже ничего просто и быть не может, верно? - вздохнув, Грелль хотел было что-то сказать, как-то выпросить не запирать его в библиотеке, и даже сделал пару шагов к Уиллу, но, напоровшись на убийственный взгляд зеленых глаз Ти Спирса, осекся. Судорожно сглотнув и решив не играть сейчас с огнем, кивнул, давая понять, что понял все услышанное, бросил прощальный взгляд на свою драгоценную пилу и картинно, больше даже наигранно, вздохнул. - Я… я больше не приближусь к этому демону. - Поздно. Надо было думать раньше. О сроках твоего пребывания в библиотеке я ещё не решил. Буду смотреть на твоё поведение и качество работы. Поправив у переносицы очки, Ти-Спирс направился к выходу из кабинета и уже коснулся ручки двери. - И да… Убери здесь. Уильям обвел ладонью кабинет и, гордо вздернув голову и поправив у переносицы очки, скрылся за массивной дверью. Оставив страдать Грелля в одиночестве, Уильям отправился в архив, решив забыться после всего произошедшего изнуряющей работой. Яростно шипя себе под нос проклятья, Грелль был готов уже умереть из-за того, что с ним произошло и происходит. Темная личность этот Уилл. Бездушный камень, который до сих пор не может признаться себе и, самое главное, Греллю в своих чувствах. Всё прячется и закрывается в кабинете. Как дитё малое… Скрипя острыми зубками, Грелль собирал с пола разлетевшиеся бумажки. - Уильям… Ты будешь моим. Окончательно. Всецело. Полностью… БУДЕШЬ! Красивая узорчатая чернильница встретилась со стеной и, со звоном разлетевшись в стороны, оставила на ней огромное черное пятно.