Утерянное начало

Эта весна была теплой. Лотеринг украсился цветущими яблонями, зазеленела трава, и перелетные птицы неспешно возвращались в родные места, переждав зиму. Дети пускали в голубое небо воздушных змеев, собаки с громким лаем разгоняли голубей, подкармливаемых горожанами. Было спокойно, мирно, по-доброму, до тех пор, пока королевские разведчики, находящиеся у южных границ Ферелдена, не заметили, что хасинды торопливо покидают Дикие земли Коркари. Причина тому – неожиданное появление огромных орд порождений тьмы, выползающих из глубин подземных Троп. А затем мир ожил. В поселение начали сбегаться беженцы и солдаты. Вторые спешили на запад, к Остагару, где король Кайлан начал собирать армию против Скверны. Оуэн тоже подумывал отправиться к крепости. Но я не позволила. Так мы и попали в пещеры… случайно. А теперь, скользя пальцами по стенам вдоль лестницы, мы медленно спускались в очередной мрак, совершенно не представляя, что нас ждет дальше. - Как ты себя чувствуешь? – спросила я. Лестница только что закончилась и мы оказались в округлом помещении. Стены здесь тоже украшал светящийся мох, только его было меньше. Благодаря легкому освещению было ясно, куда двигаться дальше – напрямик проходил узкий проход, который от обрушения удерживали подозрительной прочности балки. - Нормально, - невольно оседая на землю, ответил брат. Его всегда уверенный и твердый голос чуть понизился. Мне снова стало страшно. - Было бы хорошо прижечь рану, но нечем… - на глаза начали наворачиваться предательские слезы. - Ей, ты чего сопли-то распустила? - улыбнулся младший, смахивая с моей щеки слезу. – Все со мной хорошо. Скверна медленно распространяется. Еще денек продержусь точно, так что не раскисай пока, сестричка. Голова должна быть светлой. Нужно выйти наружу. - И куда пойдем? - К Остагару, как я и собирался. Лучше погибнуть в бою, чем неизвестно где. Я вздохнула и отвернулась, вставая на ноги. Переубеждать его снова не имело смысла. Он был упертым, как баран. В этом мы были похожи. - Есть проход, но что там я не знаю. Да и выглядит он не слишком обнадеживающе. - Тебе разве не интересно, куда ведет дорога из могилы, которая совершенно не могила? – дернув бровями, поинтересовался Оуэн, хватаясь за стену и вставая на ноги. – Это же интересно. Пойдем скорее. Деревянные балки чуть потрескивали под тяжестью земли, но выглядели прочно. Вроде. Глаза, уже привыкшие к мраку, смотрели во тьму ясно, но мы все равно шли на ощупь, чтобы наверняка знать, будет ли где по дороге поворот, или нет. Шло время… оно казалось бесконечным, пока, наконец, впереди не забрезжил свет. Тусклый, отдающий легкой желтизной. Я протянула идущему следом за мной брату руку и, дождавшись, когда он схватится, чуть ускорила шаг, свернув в конце тоннеля, и оказались нос к носу с зелеными кустами, преградившими путь. Мысли прояснились. Глаза приятно защипало и, раздвинув ветви, мы вышли из пещеры. Был день. Яркий весенний день, около пяти часов по полудню, или чуть меньше. Солнце неспешно двигалось к западу, но это не уменьшало его великолепия. Короткая трава зеленела на холме под нашими ногами, а впереди расстилался удивительный вид на сверкающую белизной крепость с огромными арками, величественной башней Ишала и каменным же длинным мостом через ущелье, ныне пустующее. Мы вышли к Остагару. Да хранит нас Андрасте! - Это судьба, - философски заключил брат. Я сочла разумным промолчать, поправив ленту, стягивающую хвост волос на затылке. Путь вниз, с холма, был некрутым. Даже Оуэн без труда с ним справился, пару раз сжимая челюсть от внезапной боли, чтобы не вскрикнуть. Я хотела предложить еще раз осмотреть рану, но он отказался. Слишком резко. Затем извинился. Знаю, он не хотел меня обидеть. Просто ему тяжело. Все происходило слишком быстро и сумбурно, мысли путались и цели терялись в куче прочих. Порождения тьмы долго собирали силы, мне даже иногда кажется, что они в течение долгих лет копили мощь, чтобы потом, в один момент, кинуть всю свою армию на глупых, упивающихся величием, людей. Так, к слову и случится, чуть позже. Но в тот момент в это никто не верил. А потом было уже слишком поздно. Замерев у подножия каменного моста, Оуэн, до этого шедший с моей помощью, скинул свою руку с моего плеча и, вскинув голову, гордо пошел вперед, кивнув двум стражам-дозорным. Но, не пройдя и десяти шагов, ноги его подкосились, и он упал навзничь, уткнувшись носом в светлый монолит. - Что с ним? Он ранен? – спросил один из стражей, подбегая к нам. - Да, он… ранен, - пролепетала я, не зная, стоит ли упоминать про отравленную стрелу. - Это были Порождения? – уточнил второй. - Да… - Так, Алан, берем его и несем в лагерь. Ты за нами. Как тебя зовут? - Ева. - Хорошо. Тащим к целителям. Мост мы пересекли в молчании. Ноги Оуэна пугающе волочились по земле, но сам он дышал, это было видно по едва вздрагивающему телу. Когда проходили через лагерь, к лазарету, навстречу вышел высокий широкоплечий мужчина в прочной кожаной броне практически до пола. Волосы его были подобны цвету смолы и убраны в хвост на затылке, висков касалась легкая седина. Строгости добавляла густая черная борода. - Куда вы его? – спросил незнакомец. - Он поражен скверной, сэр Дункан, - ответил тот, которого зовут Аланом. - К целителям, - добавил второй. - Ему там не помогут, несите к костру, - скомандовал брюнет. – А ты кто? – обратив внимание на меня, поинтересовался мужчина. - Ева. Он мой брат. Оуэн, - указывая на младшего, которого солдаты осторожно положили на землю у огня, ответила я. Он был без сознания. Когда сэр Дункан, сказал, что в лазарете брату не помогут, во мне будто бы что-то сломалось. Снова та надежда, что тусклым огоньком вспыхнула в груди, едва мы выбрались из пещеры, с грохотом рухнула, разбивая сердце. Это было больно. - Меня зовут Дункан. Я Серый страж. А теперь садись, и рассказывай, как это произошло, - наклонившись над раной Оуэна и распарывая ножом подобие повязки, велел брюнет. Дозорные к тому времени спешно ретировались на свой пост. Солнце сверкало желтовато-рыжим пламенем, касаясь макушек елей, а я поспешно отвернулась от младшего, не желая видеть скверну, пожирающую его изнутри. Мой рассказ не был большим. Всего лишь мелочи, сложенные в разумные кусочки. Я никогда не считала себя матерым рассказчиком. Больше слушателем. А вот Оуэн умел красиво говорить. Хотя, судя по нахмурившемуся лицу Серого стража, и его внимательному взгляду, он ловил каждое слово, складывая в уме картинку произошедшего. - Он продержался на ногах больше трех часов после заражения? – удивленно спросил брюнет, едва я закончила говорить. - Да. Это очень плохо? - Это замечательно, честно сказать! Значит, он вполне может выжить после Посвящения. - О чем Вы? – с непониманием переспросила я. - В его случае есть только один способ выжить – испить из чаши и стать Серым стражем, чтобы блюсти Мир и охранять его от Мора. «Победа в войне, бдительность в мире, жертвенность в смерти», - особым тоном произнес он последнее предложение и на секунду прикрыл глаза, словно бы давая кому-то молчаливую клятву. - Это опасно? - Везде есть риск, Ева. И на каждом выбранном пути нас рано или поздно ждет смерть. Это неизбежно. Я перевела взгляд на брата и грустно улыбнулась. - Тогда я тоже хочу пройти ритуал, - решила я. – Я его не брошу. - Ты уверена? Для тебя это очень опасно. В его крови уже есть скверна, и он до сих пор жив. А то, каким образом «перерождение» отразится на тебе, неизвестно. - Это не важно. - Там... - мужчина на секунду замолк, обдумывая свои слова, - особая субстанция. Если ты не выдержишь, то смерть твоя пройдет в ужасных муках и агонии. И все это ты почувствуешь за пару секунд. Настолько ярко, что мозг не перенесет боли и отключится, лишая сердце движения. - И все-таки я попробую. Кроме него у меня никого больше нет. И идти мне некуда. Дункан вздохнул, губ его коснулась понимающая улыбка, и он встал на ноги, стратегически оценив положение солнца. - Скоро вернется мой отряд, отправленный в земли Коркари. И тогда пройдет церемония. Мир окутал вечерний сумрак. Рекруты, что Серый страж отправил в оскверненные земли, вернулись. Их было трое. Алистер – совсем юный страж, уже прошедший тяготы Посвящения, сэр Джори – воин из Редклифа и Давет – мастер двух ножей из Денерима. Оуэн не так давно пришел в сознание и теперь сидел у костра, молча смотря на огонь. О чем он думал, было известно лишь ему одному. Я не хотела мешать. Ко всему прочему я так и не сказала ему, что тоже решила пройти обряд испития из кубка, детали которого Дункан только что с ним обсуждал. - Если я не выживу, обещай что уедешь за море, сестричка. Там хотя бы безопасно, - прерывая молчание, произнес он. – Скажи: «Я клянусь», так мне будет спокойнее. Незаметно сложив два пальца за спиной крестиком, ближе пододвинулась к Оуэну и тихо ответила: - Клянусь. Он улыбнулся, приобняв меня за плечо. Через некоторое время я помогла ему подняться, и мы проследовали в полуразрушенные чертоги, вслед за двумя другими новичками. Когда губы младшего коснулись чаши, зажмурилась, с ужасом прислушалась к тишине. Ее прервал хрип и глухой удар. Распахнув глаза, подбежала к брату. Алистер нащупал пульс и расслабленно кивнул: - В нем еще есть жизнь, - нарочито бодро произнес он. Когда же из кубка выпила я, то в глазах у меня зарябило и мир поплыл, превратившись в неясное месиво. Казалось, наружу, откуда-то изнутри меня, пыталось вырваться что-то огромное, царапая горло острыми шипами. В висках громко стучало, сердце в груди на секунду замерло, и я так же глухо рухнула на каменный пол. Боли не было. Кругом был лишь мрак. Темнота, которую спустя бесконечность, прервала яркая вспышка пламени и громкий, чужеродный рык. Придя в сознание от чувствительных пощечин, распахнула глаза и слабо улыбнулась. Надо мной зависло лицо Оуэна. Он был более чем жив и выглядел вполне бодро. Даже щек его коснулся легкий румянец. - Ты меня точно в могилу сведешь, сестренка, - поджав губу, произнес младший, но затем широко улыбнулся и помог мне встать на ноги. В эту самую секунду наша жизнь изменилась. Очень сильно. Но даже если бы мне предсказали мое будущее и эту мою новую жизнь, я бы все равно ничего не изменила. Ни единого мгновения. Ведь сила – это благо, как говорил папа. И теперь я больше никогда не буду убегать. Мы не будем.