Опытный хищник никогда заранее
не показывает своих клыков.
Что обычно подсказывает здравый смысл? Что молодые должны идти вперед, не оглядываясь в прошлое. Что проблемы – неотъемлемая часть нашей жизни. Что пока существует человек, будет существовать и бесчеловечность. А еще, что надо слушаться родителей, начальников, правительство. Подсказывает, что мятеж – удел подростков, а подчинение порядку – признак взросления. Разум советует нам принимать окружающий мир таким, какой он есть. Но люди никогда не слушают голос разума. Для Дофламинго своеобразным разумом и совестью был его младший брат, который сейчас стоял над ним, скрестив руки на груди. – Да ты с ума сошел! – А почему бы и нет? – Ты же этой бедняжке жизнь искалечишь! – Ой, не драматизируй! Если не я, то кто-нибудь другой, – фыркнул Дофламинго. – Как тебе вообще такое в голову могло прийти?! – продолжал беситься Росинант. – Но она идеально подходит! Она как кусок глины, я могу слепить из нее все, что захочу! – рот Донкихота старшего растянулся в предвкушающей и вовсе не доброй улыбке, а в глазах мелькнул огонек безумия, свойственный только ему. Младший брат нервно затянулся сигаретой и выдохнул струю дыма в потолок. – Ты хоть понимаешь, что с ней может сделать твой дурацкий эксперимент? – Ну разумеется, ведь к этому все и идет. Дальнейший разговор был просто бессмысленным. Теперь дело даже не в результате. Дофламинго захватил сам процесс. Точнее, грядущее представление. Старший брат всегда брал то, что хотел. Испорченный садист, не думающий ни о ком кроме себя. Харизматичный эгоист, никому не уступающий и твердо идущий к своей цели. Дофламинго слишком беззаботен, слишком уверен в своей неприкосновенности, и от этого ему неведомо чувство страха или отчаяния. Росинант мог только посочувствовать девушке. Если бы он только знал кто она, то не раздумывая нашел бы ее и заставил пообещать не ввязываться ни в какие эксперименты и авантюры, придуманные его неугомонным и извращенным братом-психологом (хотя порой он больше походил на собственного пациента). Сейчас же он мог только надеяться на благоразумность жертвы.***
Как и договаривались, Луффи села между Зоро и Санджи. Их присутствие рядом придало ей уверенности. Она больше не чувствовала того пронзительно взгляда, от которого ее бросало в дрожь. Девушка улыбнулась. – Ты чего? – недоуменно прошептал Зоро где-то минут через двадцать после начала пары. – Ничего, просто рада, что я познакомилась с вами, ребята! – она схватила их за руки под партой и крепко сжала их. – Будет тебе, – проворчал Зоро, а Санджи сдавленно хихикнул. – Он у нас стеснительный, таких еще поискать надо. Как девица на выданье, – ехидно шепнул блондин. – Офигел что ли, Завитушка хренов!? – прошипел Ророноа. – Да ладно вам, не ругайтесь, – примирительно влезла Луффи. – Он же твой друг. – И что? – С друзьями нужно шутить, а не ругаться, – сурово пояснила девушка. – Вот-вот, Маримо, – прохихикал блондин. – А ты Санджи, не зли его, – нравоучительно повернулась к нему Луффи. Прежде чем Асикуро успел ответить, по аудитории разнесся громкий голос: – Вы что же, все знаете о психологии личности, раз позволяете себе развлекаться на моих лекциях? Все трое вздрогнули. Дофламинго смотрел на них в упор, скрестив руки на груди. – Может, вы нам расскажете, о чем так весело беседу ведете? – Это не ваше дело! – ляпнула Луффи, и тут же прикусила язычок, поняв, что хватила лишку. Она действительно виновата и должна бы помалкивать в тряпочку. Рядом чуть слышно застонал Зоро. – Вот как? Ну уж позволь мне решать, мое это дело или нет, когда мои студенты занимаются чем угодно, только не лекцией – голос преподавателя был пронизывающим и сиплым от едва сдерживаемого гнева. – Монки Д. Луффи, ты останешься после пары, и мы с тобой лично побеседуем на тему лекции. Мне важно, что бы все мои студенты понимали мой материал. – А… – Санджи, собирался встать и возмутиться, но девушка так сильно ткнула его в бок, что тот подавился своими же словами. – Хорошо, я останусь, – громко и быстро ответила она. Луффи судорожно вздохнула. Сердце колотилось как бешеное у самого горла. Может, по-тихому раствориться в толпе, когда студенты выходить будут? Нет, это разозлит его еще больше. Мир так подло устроен, что за все надо платить. Особенно за свои ошибки. Раз уж накосячила, Монки Д. Луффи, будь добра мужественно все исправить. У каждого бывают моменты, когда чувствуешь, что угодил в ловушку. Тот самый момент, когда ты понимаешь, что, куда бы ты ни дернулся, тебя не отпустят. Именно это чувство испытывала Луффи, стоя перед преподавателем и уперев глаза в пол. Узор под ногами казался ей таким интересным, что она даже не смотрела на Дофламинго. И правда, она его что, не видела что ли? Пол ведь куда занимательнее каких-то там фламинго. – Ведь эта глупость до того жалка, что даже потерпевшего не жалко! – Что? – девушка от удивления все же подняла взгляд и тут же пожалела об этом. Глаза, скрытые за стеклами очков, тут же приковали ее к месту. Луффи вжала голову в плечи и начала глубоко и размеренно дышать, чтобы успокоиться. – Это Фауст, дорогуша, – вкрадчиво ответил Донкихот. – И что нам теперь делать с тобой? Девушка молчала. – Ты ведь понимаешь, что виновата? – неожиданно мягко спросил мужчина. Она кивнула. Он долго молчал, словно раздумывая, что с ней делать. Девушка приготовилась к худшему вплоть до того, что она вернется обратно к деду в деревню, будет объяснять, что за ее несдержанность и неуважение к старшим ее выперли из универа. – Иди. Луффи от неожиданности дернулась и уставилась на психолога. – Пусть это будет на твоей совести. – Но… Однако Дофламинго быстро встал и вышел, оставив девушку в полном недоумении. Когда она пришла в кафетерий, Зоро и Санджи уже ждали ее. Тут же был собран совет за столом с чаем и булочками: – Вот скотина! Мы ведь тоже виноваты! – возмущался блондин. – Что он тебе сделал? – рыкнул Ророноа, схватив ее за плечи и слегка встряхнув. – Ничего, – растерянно произнесла Луффи. – Че? – в один голос выдали друзья. – Совсем ничего, – снова повторила девушка. – Он что-то задумал, – хмуро заявил Зоро после некоторых раздумий. – На первом занятии он дал нам понять, что ни в жизнь не потерпит такого отношения. И тут он просто берет и отпускает нерадивого студента. – Ну, может, мой проступок был не таким уж и страшным, – легкомысленно пожала плечами девушка. Зоро скептически хмыкнул, но промолчал. – Ну, все же хорошо, правда? – неуверенно протянул Санджи. Все молча продолжили жевать углеводы.***
На протяжении нескольких недель он наблюдал за ней. Он следил, как стервятник за добычей. Ждал, пока она оступится, ошибется, чтобы схватить ее, что называется, за горло. И терзать, терзать, терзать, упиваясь ее криками. Он едва сдержался, чтобы не рассмеяться от того, что его ждет. И вот сегодня она сама угодила в мышеловку. Вся ирония в том, что не вякни она тогда, на самой первой паре, он бы ее и не заметил. Ничем не примечательная, обычная, каких миллионы. Но если все же обратить на нее свой взор, то увидишь в ней то, что привлекает. Какой-то внутренний стержень. И его Донкихот сломал бы с превеликим удовольствием. Чтобы в этих темных, почти черных глазах был не вызов, а мольба и покорность. Мужчина вынырнул из раздумий. Подойдя к столу, он посмотрел на документы, лежащие перед ним. По лицу психолога расплылась змеиная улыбка, не предвещающая ничего хорошего.***
Остаток дня прошел относительно спокойно. И все это время девушка находилась будто в прострации. Эта ситуация не выходила у нее из головы. Ну, по сути, что ей заморачиваться? Все обошлось и ладно. Но нет же! Все ей неймется. Нет, чтобы как нормальный человек радоваться, что легко отделалась, но Совесть действительно мучила и грызла. Вроде виновата, морально готовилась к наказанию, а он и взял и отпустил. Вот так просто. С детства дед воспитывал в ней чувство ответственности. Не то, чтобы у него это хорошо получилось, но то, что человек должен отвечать за свои поступки, вбили в голову Луффи по самые уши. «Может, он не такой плохой, как мне показалось изначально?» – раздумывала девушка, шагая по Тодаю в сторону литературно клуба. «Но все же нехорошо получилось, я ведь нагрубила ему, а он просто взял и проглотил это молча!» Она помнила, насколько он был разозлен в тот момент. «Надо извиниться!» – решила девушка. И, свернув на повороте, направилась в кабинет психолога. Погрязнув в своих мыслях, идя скорее на автомате, чем осознано, она не заметила кучку старшекурсников. Ее кто-то дернул за руку: – Эй, малявка! – возмущенный голос громко резанул по уху. Девушка недовольно зыркнула на возмутителя спокойствия. Красивый высокий блондин с длинными золотистыми локонами до плеч. Такой явно мог бы быть моделью с обложки. Сейчас красивые синие глаза сверкали праведным гневом. – Чего? Парень аж застыл от такой наглости. – Ты вообще-то мне на ногу наступила! Хоть бы извинилась! – Ой, прости! – она покорно мотнула головой и, развернувшись, хотела идти дальше. – Куда это ты? – парень снова схватил ее за руку повыше локтя. – Ну я же извинилась! – Луффи начала раздражаться. – Да кто ж так извиняется?! – парень нагло улыбнулся. – А как тебе надо?! – Вот наглости-то! – почти восхищенно проговорил блондин. Вокруг начали собираться люди – видимо, его однокурсники. Девушку окружили со всех сторон. Луффи явно напоролась на неприятности. Она покрутила головой, выискивая кого-нибудь знакомого. – Я смотрю, бывшие школьники совсем страх потеряли, – насмешливо проговорил красавец. Луффи все сильнее хмурилась. – Я же извинилась перед тобой, что тебе еще надо?! – Плохо извинилась, деточка! А где уважение к старшим? – Да за что тебя уважать-то? – фыркнула девушка. – Ну, я старше тебя, и вообще я прекрасен! – парень приосанился, чуть приподняв свой красивый подбородок, чтобы она смогла получше его разглядеть. – Кто же за такое уважает? – девушка рассмеялась. – Ты не старик, чтобы уважать тебя за возраст. А красота и внешность это все глупости. Я никогда не сужу человека по внешности. – Да как ты смеешь, маленькая дрянь?! – взвизгнул чей-то девичий голос. – Кавендиш-сама прекрасен, как солнце на небосклоне! – Да-да, что ты понимаешь? Толпа обступила ее и стала выкрикивать ругательства. – Давайте-ка проучим ее? – предложил красавчик. – Точно! – подержали парня. Кавендиш схватил девушку за вторую руку, чтобы она не могла сопротивляться. – Что же нам с тобой сделать? Девочка приготовилась пинаться и кусаться со всей дури, если придется, как вдруг услышала тяжелый хрипловатый голос. – Что здесь происходит? Все мгновенно умолкли. Руки, удерживающие Луффи, мгновенно разжались. На лестнице стоял Дофламинго и взирал на все это безобразие сквозь неизменные темные стекла очков. – У вас в ушах пробки? Или настолько тупы, что слова до вас доходят очень медленно? Все стояли, как в рот воды набравши. – Ничего, – ответила Луффи за всех, выбравшись из толпы. – Да неужели? – Донкихот окинул взглядом ее потрепанную тушку и чуть наклонил голову. Девушка многозначительно промолчала. Мужчина чуть поджал губы. – Девчонка – за мной! Остальные – растворитесь в воздухе так быстро, чтобы я не успел досчитать до одного. На этот раз толпе не пришлось повторять дважды. Секунда – и все рассосались так быстро, что любой ниндзя мог бы позавидовать. – Тебе что, так легко живется? – поинтересовался у Луффи Дофламинго когда они зашли в кабинет, усаживаясь на стол. – Да нет, наверное. – Тогда я не понимаю твоего стремления найти проблемы себе на голову. – Я не искала проблемы, я к Вам шла! – возмутилась девушка. – Вот как? – удивился мужчина. – И зачем же? – Извиниться за то, что нахамила сегодня. Простите, пожалуйста, – девушка поклонилась. И тут же выпрямилась. Психолог молчал, и она снова начала нервничать. – И да, спасибо за то, что выручили меня! – она опять поклонилась. – Я Вам очень признательна! – Признательна, говоришь? – Дофламинго чуть ухмыльнулся. – Тогда, думаю, ты не откажешь мне в одной просьбе? – В какой? – насторожилась Луффи – Мне нужна помощь в одном очень важном для меня проекте. Твоя помощь. – А чем я могу Вам помочь? Дофламинго подошел к девушке и чуть наклонился к ней. – Эксперимент. – О, – в ее глазах засветилось любопытство. – Я пишу научную работу, а без практической части ее ни за что не примут, – наигранно сокрушался Донкихот, при этом бросая косые взгляды на девушку. – Если бы ты мне помогла, я был бы тебе очень благодарен. И забыл бы все твои грешки. – Прям все-все? – уточнила Луффи, вспоминая, что по его предмету оценки у нее тоже были не ахти. Дофламинго кивнул, про себя потирая руки. Она практически поймана в капкан своей же наивности. – Хорошо, я помогу Вам, – легкомысленно кивнула Луффи. Преподаватель весело улыбнулся. – Ты меня очень выручишь, Луффи-чан. А теперь, вот! – Он сунул ей под нос лист бумаги. – Распишись. – Что это? – Это соглашение между тобой и мной, – пояснил Донкихот. – Простая формальность. Так необходимо для соблюдения правил. Девушка взяла документ и пробежала по нему глазам. – Сексуальная аддикция? Это что же… – ее глаза чуть расширились. – О, не бойся, ничего смертельного, это просто будут наблюдения и тесты, – успокаивающе заверил ее преподаватель. – А, ну хорошо, где подписать? Дофламинго протянул ей ручку и указал, в каком месте нужно поставить закорючку. Девушка расписалась и он тут же забрал документ. И не смог удержать самодовольную улыбку. – Когда начнем эти ваши тесты? – Сегодня вечером. Ловушка захлопнулась перед носом незадачливой и наивной мышки, которая даже не поняла, что оказалась в клетке, из которой ей уже не выбраться.