Эксперимент

      Часто люди обижаются на жизнь, говоря: «Я же делал все правильно! Как же вышло, что я оказался в такой заднице?» Но обвинять в своей ошибке нужно только себя. Жизнь не виновата, что ты слишком много мнишь о себе.       Не то чтобы Кид задумывалась над этим. Она действительно была высокого мнения о себе, и, если уж быть до конца откровенной, иногда страдала тяжелой формой нарциссизма. Складывая в голове все свои плюсы, она считала себя идеальной. Она не считала, что ошиблась в расчетах. Просто ей попался толстокожий бегемот, который ни на что не велся.       Но сейчас Кид злилась, а когда она злилась, то чувствовала себя разочарованной, униженной, неудовлетворенной. Ведь всю ее непоколебимую уверенность пошатнул какой-то жалкий первокурсник.       А такой ли жалкий?       Люди не всегда настолько несчастны, как хотят казаться. Их единственная беда состоит в том, что они не получают то, чего до боли желают. А Юстасс спала и видела, как будет, смеясь отвергать ухаживания Ророноа Зоро. Это превратилось во что-то неконтролируемое, она жаждала его внимания как незадачливый путник мечтает о глотке воды под палящим солнцем. Дофламинго с точки зрения психологии назвал бы это маниакальным синдромом.       Как-то Киллер снова спросил ее, не влюбилась ли она в этого парня, на что Кид опять начала возмущаться, но, по мнению блондина, уже не так активно. Похоже, она начала задумываться, что все это явно не просто так. Ну не может человек без последствий для себя постоянно думать об одном и том же.       Шагая по аллее, засунув руки в карманы своей неизменной кожаной куртки, Кид слушала, как музыка громким басом отдается в наушниках. Музыка помогала ей сосредоточиться, не смотря на то, что звучала отнюдь не спокойная классика. Зато басы и ритмы помогали собрать разбивающиеся мысли. Тепло, в ушах какофония звуков, которая наполняет твой мозг полностью, и ты никуда не спешишь, так как твой мозг целиком погружен в мелодии и тексты любимых групп. Твои ноги всё несут тебя по прямой, и кажется, что если кончится дорога, они всё равно будут идти, голова качаться в такт барабанной дроби, а глаза продолжат смотреть на серый асфальт.       Итак, что она имела на сегодняшний день? Единственное, что она выяснила, так это то, что Ророноа занимается кендо в любую более-менее свободную минуту. Если не спит. Или не пьет. А так же страдает тяжелой формой топографического кретинизма. Насколько она знала, после того случая в баре его благополучно нашли и отвели домой, не дав набедокурить. Еще он был почти всегда спокоен, даже флегматичен. Его не волновали окружающие, если только это не его друзья. По сути, он обычный парень.       Но разве обычный парень мог бы устоять перед ней? Нет. Тут Юстасс была уверена на сто процентов. Тогда почему он совершено не заинтересован? Может, его просто не интересует противоположный пол? Хотя это вряд ли. Парнями он интересуется только на предмет подраться.       Девушка крутила эти мысли так и этак, но все логические и не очень мысли были отметены. Осталась только одна. Неужели дело в самой Юстасс? Это единственное объяснение. Тогда выходит, чтобы привлечь его внимание, нужно измениться? Зайдет ли она так далеко, чтобы, наконец, вызвать в нем ответные чувства? Так, стоп, какие чувства? Кид замотала головой, отгоняя совсем уж ненужные мысли.       «Как только он станет моим, он просто перестанет мне быть нужен! О каких чувствах может идти речь?» – фыркнула она про себя.       Кстати о чувствах. Угораздило же ее прийти в то время, когда вокруг полно парочек. Девушка оглядела аллею. Повсюду бродили воркующие влюбленные. Хотя оно и не удивительно, ведь все торопятся скорее увидеть цветущую сакуру. Скоро она совсем отцветет. В этом году цветение началось несколько позже, чем обычно. Вместо положенного конца марта, до Токио оно добралось на второй неделе апреля.       Небо затянуто плотным, но тонким слоем облаков, и в воздухе повисла лёгкая дымка. Обычная погода для этого месяца. Кид тоже нравилось смотреть на цветение величественного дерева и чувствовать, как внутри нее всё меняется. Суета и проблемы перестают существовать. Легкий аромат обволакивает, заставляя забыться, отвлекает от неприятных дум и напряженных мыслей. Глаза неотрывно наблюдали, как лепестки нежного цвета, невесомо покачиваясь, опадают в воду, создавая едва заметную рябь.       Она отчего-то вдруг сравнила себя с этой сакурой, на которую совершенно не похожа. Бледновато-розовые лепестки вызывают чувство комфорта, дарят спокойствие и заботу, спокойствие и умиротворение. Сакура – нежное и ранимое создание. Алый цвет же, напротив, ассоциируются с властью, агрессией и сексом – от величественного красного цвета облачения британской королевы до кричащего неона квартала красных фонарей. Юстасс, вызывающая и высокомерная, не идет ни в какое сравнение с прекрасной и женственной сакурой.       Может, и Зоро она не привлекает как раз поэтому? От этой мысли стало грустно. Девушка закусила губу и тряхнула головой. Да что с ней такое?       – Ты чего головой трясешь, неужто мысли вытряхиваешь? – раздался рядом грубоватый голос – не такой уж громкий, но его она различила даже невзирая на крики вокалистов в ушах. Девушка вытащила наушники и обернулась. Рядом с ней стоял Ророноа Зоро собственной персоной.       – Ну, мне, по крайней мере, есть, что оттуда вытряхивать, – парировала она. Зоро усмехнулся.       – Любуешься? – он кивнул на дерево.       – Ну, типа того, – пробубнила она.       – И что думаешь?       – Красиво.       – Очень красиво, – кивнул Ророноа и встал рядом с ней.       – Довольно странно, что ты сам подошёл поздороваться, а как обычно не сбежал? Жаждешь быть снова обруганным?Да и вообще узнал меня.       – А тебе прям так хочется в таком месте поорать на меня? – лениво поинтересовался Зоро, не отрывая взгляда от дерева.       – Да сдался ты мне! – фыркнула она.       – Настроение хорошее, вот и подошел. Да и вообще, как тебя с таким ядерным цветом на голове не узнать?       – А, то есть, это единственный признак, по которому меня можно вычислить? – Кид почему-то вместо того, чтобы начать раздражаться, развеселилась.       – Ну, почти.       Девушка скосила в глаза в его сторону. Парень наблюдал за падающими лепестками. Его четко очерченный профиль красиво смотрелся на фоне синего неба. Вечно нахмуренный лоб, прямой нос и плотно сжатые губы. Волевой подбородок выдавал в нем целевого человека. Зеленые волосы слегка трепал теплый ветер. Он вопросительно уставился на нее.       – Что?       – Н-ничего, – буркнула она, отвернувшись. Щеки вспыхнули под стать волосам.       – Как поживает твой друг? – спросил Зоро.       – Нормально, че ему будет, – проворчала Кид.       «Опять он о Кире? Он что, в его фанаты записался?!» – с раздражением подумала она.       – Почему ты так увлечен фехтованием? – вдруг спросила Юстасс.       – Почему… – парень, не ожидавший от нее такого вопроса, растерялся. Девушка внимательно смотрела на Зоро.       – Мой отец руководит додзе, – начал Ророноа, – и, если честно, поначалу я не понимал этой его страсти. Ну вот что может быть интересного в размахивании бамбуковым мечом или даже настоящей катаной? Но он начал готовить из меня наследника практически сразу, как я начал ходить и смог держать в руках обычную палку. Я бы с удовольствием играл с другими ребятам, чем заниматься этим скучным, как я думал, делом. Я был действительно равнодушен ко всему. Фехтование меня не интересовало, как, впрочем, и все остальное. Но так было до определенного момента. Когда мне было семь лет, отец взял меня на соревнования по фехтованию. Тогда-то, смотря, как он сражается, взмахивая своим мечом, побеждает противников парой ударов, я понял, что это поистине прекрасно. Его движения будто представляли себе танец – смертоносный и удивительный, все это завораживало. Я просто не мог оторвать взгляд. Он гипнотизировал и притягивал. Но больше всего меня поразило то, что я увидел в глазах отца. Его лицо всегда было спокойным, и сам он непоколебим как скала. Но его глаза светились воодушевлением. Он был словно не в этом мире, эпохе. И я тоже захотел вот так же увлечься тем, что так любил отец. Смотря на него, я начинал понимать, как важно иметь увлечение в жизни. Он научил меня любить мечи и катаны. Я окунулся в это с головой. Всю свою страсть, все переживания, боль и радость - я все посвящал лезвию; все интересы свелись к одной точке соприкосновения ладони и рукояти клинка. Я отдаюсь этому полностью, поэтому трудно найти достойного соперника: того, кто погружен в это больше, чем я.       Парень замолчал и Юстасс тихонько выдохнула.       – Хочу посмотреть, как ты тренируешься! – вырвалась у нее прежде, чем она поняла, что сказала. Кид хотела увидеть то, что отразилось на его лице. Ведь это было всего лишь отголоском того, что он действительно испытывал, когда брал в руки катану.       – Тогда почему бы тебе не пойти со мной? – Зоро посмотрел на нее. Он был удивлен этой просьбе не меньше чем сама девушка.       Юстасс, не веря своей удаче, быстро закивала, боясь, что он передумает.       – Но сперва мы пойдем, поедим. Второе, что я люблю после фехтования, –это стряпня Завитушки.       Шел он быстро, девушка старалась не отставать. Юстасс была рада, что надела сегодня джинсы, а не юбку как обычно. Но под конец она все же запыхалась.       – Да стой же ты! – она схватила его за руку и он недоуменно на нее посмотрел. Его ладонь была шершавой и теплой. Девушка ойкнула и отпустила. – Ты на пожар бежишь что ли? – выпалила она, чтобы скрыть свою неловкость.       – Ты ведь хочешь посмотреть, как я тренируюсь?       – Да, но торопиться-то зачем?       – Ну, мы уже пришли, так что действительно незачем.       Они стояли перед семейным рестораном «Баратти». Зайдя в помещение, Зоро огляделся и быстрым шагом направился вглубь зала к столу, за которым сидел народ. Девушка насчитала четверых. Почти всех она знала, кроме огромного белобрысого парня.       – О, Зоро, здорово! – он встал и протянул свою руку.       – Привет, Бепо! – оскалился в приветственной улыбке зеленоволосый. – Нечасто тебя тут увидишь.       – Дела,– пожал плечами Бепо.       – Да какие дела могут быть у врача ветеринарной клиники? – легкомысленно бросил Зоро.       – Ну, знаешь, – обиделся парень. На вид ему было лет двадцать пять, но он смотрел на всех такими большими добрыми глазами, что легко было и обмануться. – О братьях наших меньших тоже заботиться надо. Кто кроме нас, ветеринаров, это сделает!?       – Успокойся, Бепо, – вздохнул Трафальгар, ставя чашку кофе на стол. – Его кроме железяк больше ничего не интересует.       – Да конечно, куда мне вас, светил науки, понять, – с сарказмом произнес Ророноа.       – Ну, я, по крайней мере, был уверен, что ничего, однако сегодня ты притащил девушку, что само по себе необычно. – Ло заинтересованно взглянул на Кид. – Юстасс-я, насколько я помню?       Девушка кивнула. Она помнила остальных еще с того вечера в баре. Сидящую рядом с мрачным Ло черноволосую пацанку, кажется, зовут Луффи, а напротив них рядом с Бепо сидел – кто бы мог подумать? – тот светловолосый мальчишка-гей.       Интересно, они вообще знают об этом?       – Мы просто зашли поесть. – Зоро пожал плечами. – А потом пойдем в додзе. Что тут такого?       – Да вообще ничего, – согласился Ло, внимательно смотря на покрасневшую Ю-чан. Анализировать и делать соответствующие выводы он умел. Вот только делиться с ними не видел смысла. Пускай люди сами своими головами доходят до нужного им вывода. А правильно ли они додумают или нет, это уже не его проблемы.       – А где этот ваш бровастый блондин? – спросила она, садясь за столик.       – Санджи-то? – Луффи чуть наклонила голову вбок и радостно улыбнулась. – Он готовит на кухне. Скоро сама оценишь!       – А еще он жуткий бабник, – заметил Зоро. – Пожалуй, готовка – это его единственное годное достоинство.       – Кого ты бабником назвал, голова–трава, да и еще в присутствии прекрасной Ю-чан? – возмущенно рявкнул Санджи, появившись со стороны кухни. Он повернулся к Юстасс. – О, отрада глаз моих, как замечательно, что вы решили посетить это место и окрасить его своим блеском! Чего желаете?       – То же, что и он, – Кид кивнула на Зоро.       – Как прикажете, моя госпожа! – Санджи унесся на кухню.       Луффи тем временем осаждала Трафальгара.       – Кстати, Траффи, ты не говорил, каким врачом работаешь!       – Зачем тебе?       – Вдруг я заболею, и мне нужна будет твоя помощь?       – Не дай Будда такому случиться, – фыркнул Ло. – В той области, в которой работаю я, болезни простыми не бывают. Больше не спрашивай.       – Но…       – Никаких но, – отрезал Трафальгар.       – Ты что, стесняешься своей профессии?       – Нет, ее будешь стесняться ты.       Луффи надулась, но через минуту снова спросила.       – А ты любишь читать?       – Люблю.       У Монки загорелись глаза.       – О, а какую литературу ты предпочитаешь? А кто твой любимый автор? А ты читал много книг? А дома у тебя есть книги? А…       – Так, стоп-стоп, Мугивара-я! – Ло поднял ладони вверх.       – Мугивара? – девушка оглянулась на свою соломенную шляпу.       – Ты же называешь меня Траффи, почему я не могу придумать тебе прозвище? – хмыкнул врач.       – Можешь, – серьезно кивнула девушка. – Так что там с книгами?       – Я читаю в основном научную литературу, но если ты спрашиваешь о том, что мне нравится, то это документальная проза*…       – О, Мураками*, да? Здоровоооо! Мне он тоже нравится! Хотя я больше люблю художественную литературу. Например, что-нибудь эпическое…       – Вот ведь, – тяжело вздохнул Ло, слушая ее возгласы по поводу того или иного автора.       Деллинджер наблюдал за ними, то и дело переводя взгляд с одного на другого.       – Мугивара! – как быстро прижилось. Девушка вздрогнула от удивления и уставилась на парня.       – Пошли, выйдем! – прошипел Делл, вставая.       «О, сцена ревности что ль?» – лениво подумала Кид. Луффи тем временем молча встала и проследовала за светловолосым.       – Чего это он? – спросил Бепо.       – Да кто его знает, – равнодушно ответил Ло.       – А вдруг он ее ударит?       – Пусть попробует, – хмыкнул Зоро. – Получит по первое число.       – От тебя? – буркнула Юстасс.       – Мне даже вмешиваться не надо, – усмехнулся зеленоволосый. – Она сама из него дерьмо выбьет.       – Ммм, она что же, такая сильная?       – А то, – Зоро чуть улыбнулся. – Она очень сильная.       Тем временем Санджи принес тарелки и все с воодушевлением накинулись на еду.       Луффи зашла обратно одна. Когда Ло спросил ее, что случилось, она лишь мотнула головой, мол, все в порядке. После еды на Юстасс накатило чувство умиротворения. Блюда были поистине превосходны. Ей совершенно не хотелось уходить. Однако Зоро встал, и ей пришлось подняться.       До додзе они шли молча. А когда пришли, он сразу повел ее в зал и велел ждать там.       – Ты не будешь надевать доспехи? – удивилась она, когда он зашел в одном кендоги*.       – Нет, ты все равно не сможешь нанести мне удары, так что смысла в этом нет, – кивнул Зоро.       – Я? – не поняла девушка.       – Конечно. Вот, держи, я не знаю твоего размера, поэтому подобрал, что поменьше.       – Зачем? – все еще не врубалась Юстасс.       – Ты будешь моим противником. Или ты думала, что я сам со собой сражаться буду? – усмехнулся Зоро.       – А… Манекен?       – Еще чего. Иди, переодевайся.       – Но я даже держать его не умею!       – Я научу! Топай давай!       Через несколько минут девушка вышла в белой униформе и несмело подошла к парню.       – Хорошо, – он окинул ее довольным взглядом и сунул синай* ей в руки. – Вообще начинают обычно не с этого, но тебе незачем углубляться в детали. Вряд ли ты будешь продолжать этим заниматься, поэтому я научу тебя всего лишь нескольким приемам.       «Как до этого вообще дошло?» – думала Кид, пока он ей объяснял, что нужно делать. «Я просто хотела посмотреть, как он тренируется».       – Ты поняла?       – Ну… – протянула она неуверенно.       Парень вздохнул и встал позади нее, накрывая своими большими ладонями ее руки, которые сжимали меч. Юстасс очутилась, если так можно выразиться, в учебных объятиях и почувствовала себя абсолютно защищенной. Зоро говорил, что нужно делать, управлял ее движениями, при этом чуть прижимаясь к ней сзади. Девушка чувствовала спиной его тепло, ощущала как его губы, едва касаясь ее уха, что-то говорят, но не слышала слов, потому что в голове шумела кровь. Его запах окутывал ее, заставляя забыть, зачем она вообще сюда пришла.       – Знаешь, – она поспешила выбраться из его объятий, – я не за тем пришла сюда. Просто покажи мне как ты дерешься с катаной в руках.       Парень вздохнул. Затем, положив мечи на место, ушел. Вернулся он с катаной в белых ножнах. Когда он вынул ее, в темноте сумерек блеснуло прямое лезвие.       – Она прекрасна, – выдохнула девушка, и завороженно потянулась к лезвию, но парень поспешно убрал его.       – Она очень острая, – предупредил он.       Девушка вздрогнула и отступила на шаг.       – Начинай.       Парень глубоко вздохнул и встал в стойку. Его поза была само спокойствие и невозмутимость. Зоро взмахнул, словно нанося длинный рассекающий удар невидимому противнику. Взмах, укол, выпад. У Юстасс между лопаток пробежала дрожь. Вот оно – то, что она хотела увидеть.       Он был полностью сосредоточен на своих движениях. В них не было ничего лишнего, все четко и убийственно красиво. От Ророноа исходила сила и мощь. Его глаза горели возбуждением. Ему нравилось то, что он делал. Нравилось чувствовать меч в своих руках. У Юстасс сложилось впечатление, что он и катана – одно целое. Стоило ему взять ее в руки, как она ожила. Если бы Зоро жил во времена самураев, он, несомненно, был бы лучшим. «Может, ему и надо было родиться тогда, с его-то серьезностью?».       По лицу парня стекали капли пота.       – Все! – Кид вскочила и, схватив полотенце, висящее на стене, и подошла к нему. – Я увидела все, что хотела, и даже больше, – она сама вытерла его лицо.       – На самом деле, когда сражаешься с кем-то, выглядит гораздо лучше, – хрипло проговорил парень, восстанавливая дыхание.       – Не сомневаюсь. – Кид улыбнулась, продолжая вытирать его. Ее руки опустились к шее.       – Я бы и сам мог, – он ее остановил, схватив за руку.       – Ничего, я тебя об этом попросила, – она подняла голову и посмотрела в его глаза. Зеленые. Как лес. Его запах снова окутал ее, и девушка не могла ему больше сопротивляться.       Привстав на цыпочки, она прижалась к его губам. Поцелуй получился смазанным. Глаза Зоро слегка расширились.       – Ты чего? – он отстранился и недоуменно уставился на нее.       Юстасс застыла. Она не ослышалась? В глазах стали наворачиваться слезы, но она быстро взяла себя в руки. Вот значит как.       Вырвав руку с полотенцем из цепких пальцев мечника, она отступила на шаг. В груди горячей волной поднимался гнев.       – РОРОНОА ЗОРО – ТЫ КРЕТИН!!! – проорала она ему в лицо и пулей выскочила из додзе, позабыв о том, что была в тренировочной одежде, а ее шмотки так и остались лежать в раздевалке.