Кто в сапогах

      — Самый правдивый и реалистичный театр в мире! Полный интерактив! Уникальный шанс для каждого попробовать себя на подмостках, сразу в главной роли! — надрывался зазывала.       — Театр! Прекрасно! — воодушевился Доктор. — Пери, мы идём в театр!       — Доктор, но тут детское представление, — заныла Пери. — Ты что, не знаешь сказку про Кота в сапогах?       — Заодно освежу воспоминания.       — Вам зрительские билеты или… — билетёр заговорщицки подмигнул: — Вы хотите попробовать себя на актёрском поприще?       — Попробовать? Попробовать?! Да я гениальный актёр! Меня сам Шекспир звал к себе играть Гамлета! Он даже роль эту писал с расчётом на меня!       — Отлично, тогда сразу проходите в гримёрки! — билетёр кивнул на служебную дверь.       Доктор вошёл. У него над головой бабахнуло, и вниз посыпались блестящие конфетти.       — Ура, наконец-то нашёлся талант! — бросился к нему круглый человечек в клетчатом костюме, с бейджиком «Директор». — У нас до сих пор нет исполнителя главной, главнейшей, лучшей роли в этом спектакле — самого Кота в сапогах!       Мимо бегала массовка и работники сцены, создавая атмосферу творческого бардака.       — Я готов! — Доктор выпрямился, одернул лацканы сюртука и горделиво привстал на цыпочки, чтобы выглядеть выше.       — А кто это с вами? — директор повернулся к Пери. — Какое прелестное дитя! Замена! Замена завтрашнего спектакля, вместо «Кота в сапогах» будет «Красная шапочка»!       Билетёр приоткрыл дверь, покивал и поменял табличку с названием спектакля на завтра.       — Я не уверена, что мы останемся тут так долго, — робко пискнула Пери, ошарашенная напором.       — Ерунда, останетесь, у нас невозможно не остаться! Пожалуйста, вот ваша гримёрная, — директор распахнул перед Пери дверь с надписью «Звезда шоу». — Да, как вас зовут, дитя моё, мне это нужно для меню… программки, я хотел сказать, программки! Да, а меню вам сейчас принесут, чтобы вы не исхудали до завтрашнего шоу.       Пери представилась. Доктор ревниво разглядывал надпись на двери.       — Секундочку терпения, дорогая Перпагиллиам! — расшаркался директор, оставляя её одну и закрывая дверь. Что-то стально лязгнуло. — А вот и ваша гримёрная!       На соседней двери сияла, переливалась и слепила глаза надпись «Главная Звезда Шоу». Доктор довольно кивнул.       — Да, а репетиции? А текст? — спохватился он, усаживаясь перед зеркалом и отдаваясь в умелые руки гримёров.       — Текст? Ах да, текст. Вот, — директор, оглядевшись, нашёл на стуле возле двери замусоленную папку с парой бумажек. — Да вы не беспокойтесь о тексте, главное же — душа, естественность, искренность! Главное, чтобы вам поверил зритель!       — Это я могу, да, — самодовольно подтвердил Доктор, пока у него на лице рисовали котовью мордочку. Милая и трогательная мордочка не получалось. Получалось наглая самодовольная морда откормленного котяры. Гримёры несколько раз смывали всё и начинали сначала, но результат был одинаков.       Наконец директор махнул рукой:       — Да оставляйте так, он уже ждёт, — и умчался давать третий звонок.       Занавес поднялся. Сцена была залита светом, скрывавшим от зрителей, но жестоко обнажавшим перед актёрами мелкие пятнышки темно-бурой грязи на декорациях и подмостках. Но Доктор первым делом посмотрел на аудиторию — против ожидания, там были не дети. Скорей от подростков и старше, лет до тридцати в среднем, если мерить в земных годах. И смотрели они на него не восторженно, как он рассчитывал, а весьма скептически, даже пресыщенно, как старики. Когда представление началось, некоторые из зрителей зевали в самых напряжённых моментах — когда его Хозяин тонул, и когда Кот в сапогах бегал, предупреждал селян, чтобы они правильно отвечали королю… А ещё этот интерактив! Утонул Хозяин или нет, решалось голосованием! Влюбится королевская дочка или нет, тоже решалось голосованием! Что скажут селяне, решалось голосованием! Установленные датчики измеряли общий уровень сопереживания, эмпатии, веры, если хотите, и с каждым голосованием уровень был всё ниже и ниже. Если вначале спектакль волновал хоть кого-то, то к концу всеми овладевало полнейшее равнодушие. А актёры, по-видимому, были сильными эмпатами, улавливая сами или с помощью техники настроение зала. Тот, кто играл хозяина Кота в сапогах, едва не захлебнулся в настоящем устроенном на сцене прудике по колено. Королевская дочка долго-долго морщила прекрасный носик, глядя на потенциального возлюбленного. Селяне норовили потыкать в Кота вилами или пришибить лопатой, и только его феноменальная кошачья грация и обаяние спасало Доктора от настоящей порчи его собственной шкуры. Кот-Доктор прикинул дальнейший сюжет, и волосы на его голове встали дыбом, как шерсть у настоящего кота, а глаза яростно засверкали. Он понял, что съест его людоед или нет, когда превратится в льва, тоже будет решаться голосованием, причём несколько раньше, чем съест ли Кот людоеда, превратившегося в мышь. Обидно было бы потерпеть актёрское фиаско, но, кажется, речь тут шла не только о сценической смерти… И у них там осталась Пери!       Кот красивым жестом демонстративно отбросил текст своей роли. Теперь ему казалось, что он связывает его по рукам и ногам. За кулисами ахнули — уронить роль было плохой приметой, но специально её бросить! Кощунство!       Кот вышел на авансцену, постоял, красуясь, перед зрителями, повернувшись спиной к людоеду. Людоед, ожидавший знакомых реплик, а не затянувшейся паузы, и уже приготовивший столовые приборы, начал волноваться. Зрители тоже.       — Давай продолжай!       — Мы хотим шоу!       — Людоеду пора превращаться в льва и жрать кота! — сурово сообщило белокурое небесное создание с двумя косичками, сидящее в первом ряду. Непонятно было, как она попала на такой спектакль, ей же не было не то что восемнадцати, а даже шестнадцати.       — А знаете ли вы, дорогие мои, что гораздо интересней посмотреть, как людоед превратится в мышь? — Кот махнул своей роскошной шляпой перед глазами зрителей. — По закону сохранения массы веществ в закрытой системе масса должна сохраняться. Но людоед — система открытая! Куда же денется вся масса, которая превышает массу мыши, а?       — Какая разница!       — Пусть он тебя съест!       — Нет, пусть Кот съест людоеда, такого еще не было!       — Масса и энергия, согласно теории относительности, эквивалентны друг другу! — Доктор схватил закопчённую кочергу и быстро написал на чистой декорации замка людоеда формулу. — То есть вся лишняя масса людоеда должна перейти в энергию, а сам людоед — взорваться! Согласны вы с этим?       — Даааа! — радостно заорали зрители.       Кот-Доктор едва успел пригнуться, хотя сильно его это не спасло. Ошмётки людоеда разлетелись по всей сцене, брызги долетели даже до закулисья и попали на массовку, которая зашла посмотреть, что за пауза. Те, кто стоял ближе к сцене, оказались все в зеленоватого цвета жиже, воняющей, как канализация. Особо нервные упали в обморок. В зале с восторгом перебрасывались кусками плоти, растягивали кишки, выясняя их длину и содержимое, пинали и футболили почти целую голову, из которой всё же вытекал зеленоватый же мозг, превратившийся в кашу, и долбили костями по спинкам кресел, требуя продолжения замечательного представления.       Прорвавшись через поток бегущих от сцены людей, до Доктора добралась Пери, вооруженная табуреткой.       — Они меня пытались накормить, как на убой! — сообщила она Коту-Доктору. — Я заподозрила что-то неладное. А уж когда оказалось, что моя гримёрка заперта снаружи… Что тут произошло?       — Людоед превратился в мышку, — ответил Доктор. — Театр закрывается, зрители расходятся по домам, актёры ищут себе новую работу. Жаль, что мне удалось победить их только их собственным оружием, я считаю это своей неудачей. Пресыщение, Пери! Это одна из бед общества потребления. У них был спектакль — они хотели шоу, у них было шоу — они хотели чего-то нового для освежения чувств, пободрее, поострее, шокирующего! Это как наркотик, постоянно нужно больше и больше внешнего вливания, если нет ничего своего за душой…       — Это та мышка, в которую превратился людоед? — Пери не слушала вдохновенный монолог Доктора. Ей в руки из зала прилетело нечто почти без волос, размером с мышь… крупную мышь… даже, пожалуй, целую лысую крысу, особенно если вспомнить, как грызунов изображает Дисней — с двумя большими круглыми ушами. Волосатыми.       Доктор покосился на находку.       — Не думаю. Определенно нет. Ты хочешь оставить это себе на память?              2014