Часть 1
22 ноября 2014 г. в 14:27
22 июня. 1940 год.
Слушать радио невыносимо - монотонно диктуют имена погибших и пропавших без вести. Рапунцель закрывает уши подушкой и отворачивается, а Мерида все пытается отвлечься; но выключать его нельзя, только лишь сделать чуточку тише - если совсем невмоготу.
Общежитие на комендантском часе уже полтора часа, но девушки все еще в комнате Иккинга и Джека. Тут невыносимо душно, пахнет дешевым вином и сигаретами "Лаки Страйк"; на полу, на столах и на фортепиано нотные листы - сонаты Генделя и Баха, несколько сольных произведений для скрипки, а еще немного рисунков гуашью, исписанные стихами листы и книги.
- Франция пала, - Говорит Джек, сидя на полу, возле радиоприемника. - Падет и Англия.
- Вот так. - Усмехается Мерида и швыряет в него подушкой. Тот смеется и театрально падает на пол, будто пораженный пулей.
Иккинг зевает. Он пишет письмо.
Письмо "Куда-то".
***
- Ну же... Она "та самая".
- Иккинг, тебе всего пятнадцать. - Возражает Мерида, перелистывая страницу нот назад и снова касается руками клавиш фортепиано. Сыграв фразу, она останавливается и закатывает глаза: - Только не говори, что Ромео и Джульетте было пятнадцать.
- Им было тринадцать! - Возражает Джек откуда-то из-за спины и глотает вино из бутылки.
- Да помолчи уже!
На самом деле, действительно было неважно сколько ему сейчас лет. Просто была Астрид Хофферсон в снегах Норвегии, и они с Иккингом держались за руки, варили друг другу кофе и ходили на джазовые концерты. Была Астрид, с которой можно было считать звезды и мечтать о поездке в Рим и Париж, чтобы посетить все музеи и нарисовать усы Мона Лизе.
Но их посадили на разные пароходы, когда началась война.
И он потерял ее, получив статус беженца.
Иккинг знает, что она где-то рядом, может, на соседней улице, или же на другом конце Америки - неважно. И если война никогда не кончится, пусть останутся письма "Куда-то".
- О, сегодня будет движ, - Говорит Рапунцель, разглядывая брошюрку филармонии. - Идем?
Мерида отшвыривает ноты и вскакивает с места. Те прилетают Иккингу в лицо.
***
Когда они выходят из "тайного" входа в филармонию - денег на обычный ни у кого нет, - на улице уже темно.
"Профу-укали комендантский ча-а-ас, - Поет Джек главной темой к Чайковскому. - Прилети-ит по шее!".
Они идут по набережной, Джек толкает Иккинга в плечо и убегает. Безветренный вечер, духота, цветущая сирень и пустая набережная. Иккинг на останавливается у перил и смотрит в темную воду.
Он достает из-за пазухи конверт, смотрит на него в свете газовых фонарей.
"Кому: Астрид Хофферсон
Куда: Куда-то".
- Клянусь всеми богами, Астрид Хофферсон, черт бы тебя побрал, мы встретимся, даже если весь мир перевернется с ног на голову.
Иккинг бросает конверт в воду и тот, достигнув поверхности, теряется в темных всплесках.
Больше он не пишет ей ни единого слова.