"Дайте человеку маску, и он скажет Вам правду," —Оскар Уайльд.
Два удара, три, тишина. Снова: два удара, три, непроизвольная судорога, тишина, – пульс потихоньку восстанавливался. Открыв глаза после долгого забвения, разбитая Ванда не смогла пошевелить ни рукой, ни одним мускулом своего опухшего лица: непонятная синева и серые расплывчатые очертания холодного помещения давили снаружи и изнутри. Что за..что происходит? Мысли девушки отчаянно путались: она смутно помнила, как ее силой приволокли в камеру, как долго Пьетро пытался достучаться до неё, крича и раздавая пощёчины. – Пьетро? - прохрипела Ванда, прикладывая хотя бы малейшие усилия, чтобы прозвучать достаточно громко для того, чтобы, по крайней мере, услышать саму себя и убедиться, что это не сон. Дурной сон. Но ответа не последовало. Девушка собрала последнюю энергию, пронзающую её тело, и, оперевшись на руки, приняла сидячее положение, оперевшись спиной о стену. Стараясь не отключиться, не сомкнуть глаза, Ванда замахнулась рукой, чтобы испустить заряд сметающих всё на своём пути частиц, но как только алый шар долетел до пуленепробиваемого стекла, в помещении включалась ослепляющая, палящая ярким неоном, подсветка. Девушка невольно зажмурилась, прикрывая одной рукой глаза и создавая энергетический щит другой. На большее у неё просто не хватило сил. Через каких-то пару минут щит начал медленно сужаться и угасать: Ванда с напряжением чувствовала, что силы её снова покидают, и прекрасно осознавала, что уже очень скоро она вновь отключится.***
Звук отдаляющихся..или, наоборот, с интенсивностью приближающихся шагов гулом отдавался в раскалывающейся голове. С ужасом распахнув глаза от страха, Ванда начала судорожно, как рыба, ловить воздух губами. Сердце же девушки трепетало, не иначе как заведенный, плохо налаженный, механизм. Помещение для неё было уже совершенно другим – абсолютно белым, "как чистилище для покойника,"– успела подумать Ванда. – С прибытием, - как гром, прогремел отчетливый мужской голос, – Я Вас очень долго ждал, - будто придав особое значение слово "долго", мягко продолжил мужчина, - И успел к Вам даже привыкнуть. Шаги приблизились. Только теперь Ванда осознала, что парализована от шеи и до самых кончиков пальцев её ног. Мужчина подошёл со спины и, нагнувшись к лицу Алой ведьмы, убрав волосы с её лица, размеренно прошептал: "Иногда то, что мы считаем мёртвым, Ванда, ещё долго не хочет умирать".