Я буду твоим сердцем

Съесть. Пожрать. Кого-нибудь. Нашел. Подходящий. Мозг. Провал. Рука. Не получается. Слияние. Провал. Наблюдаю. Слушаю. Учусь. Человек подозрительный. Раскрыл. Придется показаться. Шок. Человек в панике. Не может адекватно мыслить. Придется сотрудничать, чтобы выжить. Но пока засыпаю. Собрат, чую собрата. Это плохо. Придется защищаться. Опасность, жажда убийства. Так что либо он, либо я. Нужен всего один удар в сердце. Удача. Собрату не повезло, он не мог развиваться. Человек опять в ужасе. Но ведь я только что спас нас обоих. Не понимаю его. Засыпаю. Больше, все больше собратьев. Они сильнее, атаковать не выгодно. Человек пытается вести переговоры, но я чувствую, что один из них не собирается сотрудничать. Он напал в толпе людей, не заботясь о конспирации. Безрассудство. У меня нет шансов. Человек опять в ужасе. У него учащенное сердцебиение, мышцы напряжены, а в крови повышено содержание адреналина. Я читал о таком, называется «убегай или дерись». Но человек застыл на месте, он тоже хочет сражаться за свою жизнь. Даю ему оружие, вместе у нас больше шансов. Победили. А теперь засыпаю. На родителей Шиничи напали, и он хочет переложить всю вину на меня. Не может рационально мыслить и до сих пор испытывает ко мне отвращение. Сейчас не до этого: собрат идет прямо к нам. У Шиничи истерика, его мозг не соображает, у нас нет шансов. Собрат даже не стал меня добивать. Его же просчет. Дело рискованное, но мне придется слиться с сердцем Шиничи, стать единым целым и разделиться на мелкие части, чтобы его спасти. Эта инструкция передается каждой мельчайшей частице меня. Надеюсь, получится. Кажется, я слишком перестарался, но Шиничи ничего не заметил. Он так сильно зол на того паразита, что на меня ничего не осталось, даже поблагодарил за спасение. Хотя мне-то что, я заботился лишь о своем выживании. Человеческие чувства — слишком странная вещь, все равно их не понимаю. Шиничи убивает паразита своей матери, но все равно не счастлив. Бужу среди ночи, чтобы это узнать. — Эй, Шиничи, — тот протирает глаза и переводит взгляд на свою правую руку, то есть меня. — Ты сегодня убил паразита, который взял тело твоей матери, нашел такого же человека, как ты, и возвращаешься с живым отцом домой. Что тебе еще нужно? — Не знаю, — честно отвечает он, уперевшись рукой в лоб. Проводит пятерней сквозь волосы и смотрит в потолок. — В моем сердце словно дыра образовалась. — Это бессмысленно. Часть меня, которая слилась с твоим сердцем, продолжает биться и прогонять кровь по сосудам, насыщая ее кислородом и прогоняя по организму, — физиологически, Шиничи находился в превосходной форме. Лучше, чем когда-либо. — Не в этом дело, Миги, — Шиничи кривится, будто вновь вспоминает, за что ненавидит мне подобных. — С того момента, как убили мою мать, я и слезинки выдавить не могу. Будто я утратил последнее, что делало меня человеком. — Это настолько важно для людей? Сердце делает их человечными? — Шиничи делает удивленный вид и кивает. Он явно не ожидал подобных вопросов от меня. — Тогда я буду плакать за тебя. Это не так-то и сложно: вырастить слезные железы, протоки, отфильтровать плазму до состава слезной жидкости и выдавить через отверстия у века. Слезы начинают течь, и видимость немного ухудшается. Оказывается, слезы жгутся, раздражая кожу, по которой стекают. Шиничи смотрит на это сначала с ужасом, а потом, словно как от катализатора, его глаза тоже начинают слезиться. Он плачет и смеется. Кажется, у него все-таки случился нервный срыв. Но смех утихает, и ему становится значительно лучше. — Спасибо тебе, Миги, — Шиничи откидывается на кровать и вытирает слезы левой рукой. — Я впервые счастлив, что у меня есть такой друг, как ты. — Твое благополучие в моих интересах, — это лишь вопрос выживания, и ничего больше. Однако порой для выживания нужны совершенно нелогичные вещи, такие как товарищество, дружба и взаимовыручка. — С этого дня я буду твоим сердцем.