Спасибо тебе, душа Грегори

Парень смотрел, как повелительница кричала на свое оружие. Харвар ощущал некую зависть, потому что Соул уже стал Косой Смерти… А вот он, несмотря на все старания Окса, так и оставался оружием повелителя первого, затем второго уровней. Завязав потуже хвостик, Мака снова накинулась на нерадивого товарища. Вина ли это Соула, что он не может представить подругу ангелом? А вот Харвар мог. Такая умная, всегда четко знавшая, чего хочет, невинная Мака. Она одновременно походила и совсем расходилась с его повелителем. Окс всегда ставил разум на первое место, разве что не считая его любви к Ким. Мака же всегда ставила друзей выше себя. Даже сейчас сквозь ее крики о том, что они никак не могут выполнить это чертово задание, Харвар видел, как ей больно и обидно, что ее друг не может представить ее в ореоле святости и белых пушистых крыльев. — Ты – ангел, — попытался выдавить из себя парень, стоя перед зеркалом. — Что, напарник? – Окс вышел из ванной, завязывая потуже халат, — я освободил ванную комнату. — Ничего. Спасибо. – Де Эклер тут же напялил на себя очки, чтобы скрыть блеск в глазах и протиснулся мимо повелителя в ванную. Конечно же, Окс рвался посмотреть, как тренируется его ненаглядная Диел. Но сейчас он был даже рад этому. Ведь ведьма и ее оружие учили юную повелительницу справляться с душой Грегори. Смотреть на нее, летящую, пусть даже и на таких дурацких крыльях, было захватывающе. Почему вот ты летаешь, Мака? Всегда летаешь и не видишь тех, кто остался на земле. Записки. Тонны записок, которые получал Итер. Ты ревнуешь его, Мака. Потому что фигура у тебя совсем не как у модели. Но, знаешь, Харвару то все равно как ты выглядишь. Ты ведь ангел, а кто знает, вдруг они все такие тощие и милые? Он хотел, чтобы ты была его повелителем. Иногда хотел так отчаянно, что не мог ничего с собой поделать. Окс виновато отворачивался, а де Эклер буравил глазами стенку. У меня уже есть повелитель. И это – совсем другое. Глядя, как ты борешься с этим выродком, у которого тоже была душа Грегори, парень затаил дыхание. Окс хотел уже броситься помочь подруге, но он схватил друга за руку. — Постой, дай ей победить. — Но он силен! – не понимал его повелитель. — Она сильнее. Она ангел. Она победит. – уверенно отрезал Харвар. Если на то пошло, то уж Соул точно не даст ей проиграть. В лепешку расшибется, но не даст ее в обиду. И снова вечные ночи с мыслями о светящемся образе. Харвар всегда точно знал, что ему надо и никогда не испытывал сомнений. Так почему он не скажет ей о том, что чувствует? Был ли он уверен в своих чувствах? И что вообще он испытывает? Как ей сказать? Бесконечно бы смотреть, как ее волосы развеваются и растрепывают эти ненавистные хвостики… Как она парит там, в недосягаемом небе, делая пике, резкие повороты и кувырки, заставляя несчастную коротенькую юбчонку трепетать, как сердце влюбленной, когда до нее дотрагивается объект ее страсти… Созерцать ее улыбку, когда она взмывает в голубую даль, оставляя всех позади, на земле, грешных и грязных… А Харвар де Эклер был грешен. И не чистой влюбленностью он пылал к ней. Он был мужчиной, а она – женщиной, и она была именно той женщиной, которую он хотел. Почему же он не может сказать об этом ей? Почему выглядит равнодушно? Окс присел рядом с ним. — Я чувствую это во время резонанса. Ты влюблен, партнер, — вздохнул он. – Подумать только, ты и любовь… Вещи, кажется, несовместимые… Только вот не могу понять кто это. У тебя в голове один светлый и прекрасный образ… Он поперхнулся. — Харвар, дружище, что ты себе понапридумывал? Ты влюбился в образ, но не реальную девчонку! Очнись, друг! Вот и был ответ. Он любил ту Маку, которая парила в воздухе, недосягаемая и невесомая. Почему все именно так? Почему он не может целовать ее, целовать, пока она не сдастся и не ответит? Наплевать на этого медлительного Соула, наплевать на всех и просто кричать всему миру, что любишь ее? Грудь нещадно заболела, и парень свернулся клубком. Но все равно. Спасибо тебе, душа Грегори. Ты дала ему разглядеть эту Маку Албан. И он не упустит ее, чего бы ему это ни стоило. Скоро он поймет, каким образом она летает на земле, как ее душа, светлая и легкая, парит над ними. И тогда он скажет ей о том, какой она ангел. Он не будет делать вид, что недоволен, как Соул. Он не будет прикидываться равнодушным, когда перестанет им быть. А он перестанет. Когда-нибудь. И хрен тебе, а не Мака, Соул. Огромную дырку от бублика. Потому что теперь Мака – его, а своего он никогда не одалживает, а тем более, не отдает. Спасибо тебе, душа Грегори, Харвар де Эклер у тебя в долгу. А пока ему остается только тихо, про себя, в душе, шептать, привыкая к звучанию. Когда-нибудь он будет уверен. И тогда ей не останется выбора, кроме как принять его. Он будет готов. Через несколько дней, месяцев, лет… И ему глубоко все равно, что ты можешь выйти замуж за свое оружие. Вполне в твоем духе, так же сделала твоя мама, верно? Ты ангел, и ты не достанешься тому, кто получил с черной кровью дьявола. Он скажет тебе то, что шепчет про себя каждый раз, когда видит тебя. То, к чему до сих пор пытается привыкнуть. Во время резонанса Окс утомленно вздыхает. А душа Харвара де Эклера, прямая и жесткая, кричит. И, кажется, ничто не заставит ее замолчать. — Я люблю тебя, Албан.