Странное место 1

Билл торопливо шел по школьному коридору, стараясь создавать минимум шума. Его сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда подошва кед скрипнула о скользкий пол в тот момент, когда он проходил мимо открытой двери в учительскую. Если он попадется кому-то из учителей, то у него могут быть неприятности. Разрешения на пропуск занятий у него не было, зато при себе имелась сумка с вещами, что не позволило бы сослаться на то, что он просто идет в туалет или в медпункт. Прежде чем спуститься по лестнице, Билл остановился и прислушался. Стояла практически идеальная тишина и, стараясь не нарушать ее, он быстро преодолел два лестничных пролета, невесомо касаясь ступенек. Когда во время ланча он получил сообщение от Тома, который предлагал прогулять предстоящий урок, то даже не раздумывал над ответом, потому что мыслить рационально никак не получалось. Когда так сильно влюблен, бабочки парят не только в животе, но и в мозгу. Все его мысли занимал Том Трюмпер, парень из десятого. Он снился ему, мерещился среди прохожих, мешал делать домашку, читать, смотреть сериалы и вообще нормально существовать. Он оккупировал все его сознание, душу и тело, потому что стоило Биллу вспомнить о том, что они творят в школьной кладовке, низ живота скручивало от возбуждения. В паре как таковой они не состояли. Оба были из непересекающихся миров, далеких друг от друга как центр земли с ее поверхностью. Том тусовался с неграми и остальной рэперской шоблой, Билл – с готами. Том фанател от Эминема, Билл от H.I.M. Том развлекался в клубах, Билл сходил с ума на рок концертах. От Тома иногда пахло потом, а еще он носил неряшливые безразмерные шмотки, в отличие от элегантного и аккуратного Билла. И если бы не та вечеринка у Тессы, их общей знакомой, они до конца школы продолжали бы не замечать друг друга, вполне счастливо существуя по отдельности. Но алкоголь в юных телах творит чудеса, а судьба, как говорится, сводит людей. Оказавшись у непримечательной коричневой двери на техэтаже, Билл тихо постучал и шепнул, не сомневаясь, что его услышат: - Это я, открывай! Украденный из шкафчика секретариата ключ зашуршал в замочной скважине и дверь распахнулась. Билл немедля прошмыгнул внутрь, закрывая ее за собой. - Ну, привет. Каждый раз ощущения поглощали его с головой. Как будто все тело окунули в расплавленный воск, а кровь заструилась по венам с утроенной скоростью. В центре груди разлилось тепло, и Билл почувствовал, как краснеют щеки от предвкушения того, чем они сейчас займутся. В кладовой горела лампочка, освещая тесное помещение тусклым светом, в котором терялась вся насыщенность цветов ведер, коробок и прочего барахла, громоздившегося на стеллажах. Вещи Тома – огромный рюкзак, толстовка и айпод - валялись прямо на полу. Интуиция подсказывала Биллу, что скоро он будет валяться рядом. Красивый, высокий, потрясающий Том с ухмылкой на полных сексуальных губах подошел вплотную и обнял. Сумка будто сама поняла, что является лишней частью идиллии, соскользнула с плеча и грохнулась на пол. - Почему так долго? – не скрывая недовольства, спросил он. - Не терпится? – выгнул бровь Билл, и воздух в его груди вдруг стал твердым, потому что Том сжал его в объятьях. - Да, а тебе нравится заставлять меня ждать, как я вижу. Шею обжег горячий поцелуй и по коже побежали мурашки. - Просто… Просто ходили курить. От парковки далеко идти, ты же знаешь. Стараясь не думать о том, что у них не так уж много времени до конца урока, и что в любой момент сюда может придти кто-то из школьного персонала, Билл выгнул шею, зажмуриваясь от удовольствия. Том неторопливо и томно целовал его, и вселенной постепенно становилась эта маленькая коморка. Билл потянулся к пряжке ремня и поспешно расстегнул. У них было мало времени, поэтому хотелось быстрее приступить к делу. Они целовались еще какое-то время, страстно, больно и мокро, Билл боялся представить, что стало с тональником на подбородке. Том был хорош в поцелуях, поэтому очень скоро Билл потерял какую-либо связь с окружающим миром и потянул язычок на ширинке вниз. - Я тут что подумал… - тяжело дыша, сказал Том, оторвавшись от его губ. – Может нам пора уже, ну… По-нормальному? Билл, хоть и понял прекрасно, к чему он клонит, вопросительно уставился в ответ. - Сколько мы уже вместе? – продолжал Том. – Мне кажется нам пора трахнуться. Я тебя хочу. Вот… Что скажешь? Билл едва не закатил глаза. Конечно, он не ждал какой-то романтики, это было бы глупо, учитывая, что его парень брутальный «гангста-рэпер». Но все же хотелось чего-то другого. - Предлагаешь сделать это здесь? – спросил он. - Вариантов нет. У меня все время мать с мелкими, к себе ты не приглашаешь, - оправдался Том. - Мы могли бы снять комнату в хостеле, - предложил Билл, хотя на самом деле эта идея ему не нравилась. Обычно это происходило дома у парней, и Билл никогда не видел проблемы в том, чтобы потрахаться. Но у Тома была большая семья, по его рассказам, он делил комнату с младшим братом. Тратить деньги и снимать пусть и дешевую комнату тоже как-то не прельщало. Билл впал в мрачное обдумывание. - Давай, ну? – тем времени нашептывал Том и самозабвенно гладил по пояснице. Разум Билла едва не сдался. Ей-богу, он все время фантазировал, как они с Томом занимаются сексом, и ему хотелось, постоянно хотелось этого. Но вот теперь, когда Том наконец-то озвучил их общие желания, Билл почему-то совершенно постыдно зассал. Больше всего ему не хотелось быть в его и своих глазах дешевкой, которую трахают в школьной кладовке. Билл отпустил томовы плечи и сделал шаг назад. Перешагнув через сумку и рюкзак, прислонился спиной к стене и сложил руки на груди. Он собирался отстаивать свою честь. - Послушай, я не девчонка, чтобы требовать от тебя лепестки роз и свечи, но имей совесть? Если хочешь меня, то напрягись и придумай что-нибудь. Том нахмурился, и его густые шикарные брови сложились в одну надломленную линию. Он застегнул ремень, видимо догадавшись, что ничего не будет. - Почему бы нам не сделать это у тебя, м? Билл недовольно цокнул языком. - Я никого не приглашаю в свой дом для траха. - И какая у этого причина? - Я не обязан тебе объяснять. - Да-а? – опасно протянул Том. – Я не достоин, по-твоему, объяснений? Это странно, учитывая, что я от тебя ничего не скрываю. - Зато скрываешь наши отношения от своих дружков, - обиженно напомнил Билл. Том не хотел «светиться» перед друзьями своей голубизной, а Билл был слишком влюблен, поэтому соглашался, хотя порой скребущие гордость мысли закрадывались в голову. И сейчас ему приспичило их озвучить. - Тусуешься с этими говно-рэперами, а когда я рядом прохожу, даже рукой махнуть не можешь. Зашибись, как приятно! - Это совсем другое, - начал защищаться Том. – Я не хочу потерять друзей и слышать за спиной, как меня называют педиком. Биллу эта фраза очень не понравилась. - Хватит лелеять образ мачи. Ты обычный человек и не должен казаться тем, кем не являешься. - Сам истерил, когда Дерек дразнил тебя, так почему мне это должно нравиться? Пацаны уважают меня, и я заткнул их, когда они бычили в твою сторону. - Спасибо, но, может, тебе хватит мужества не только заткнуть каких-то мудаков, но и признать, что тебе нравятся парни? Стеснение того, что тебе нравится является неуважением к самому себе, знаешь ли. - С каких таких пор ты в психологи заделался? - С тех самых, - отфыркнулся Билл. – И его помощь не будет лишней, у тебя явно есть проблемы. Может быть, он и не хотел обидеть Тома, и вообще с трудом понимал, с чего это они вдруг стали сраться. Тем временем Том зло сжал челюсти и посмотрел на него так, будто собирается дать в морду. Стало не по себе. Все-таки он не девка, получить за острый язык ему ничего не мешает. - Если считаешь меня недостаточно мужественным, то найди кого-нибудь другого, кто станет ходить с тобой за ручку по школе и оттрахает с удобством. С этими словами Том схватил вещи и на глазах у офигевшего Билла вышел из кладовки. *** Билл был в шоке от того как быстро у них завертелось. Он и не предполагал, что у той вечеринки может быть продолжение, поэтому, когда Тесса сообщила ему, что тот парень, с которым он зажигал, спрашивал его номер, очень удивился. Он-то думал, это было по-пьяни, сдуру. Оказалось, Том запал на него, и это был неоспоримый факт. Уже на следующий день они перепробовали весь ассортимент бабл-ти в кафе, а вечером прямо в парке на неудобной скамье повторили все то, что происходило дома у Тессы. С Томом было классно, приятно, весело. Он мог довести до слез своими шутками, рассказать кучу забавных историй, на каждый случай у него всегда находилось словечко, поэтому Билл пребывал в неземном восторге, проводя время с ним. Господи, да он был во всем совершенен, и Билл не мог поверить, что такие, как Том вообще существуют. Но, как оказалось, у всего есть изъян. Растекшись унылой лужицей по парте, Билл игнорировал речь учителя. Без Тома было грустно, непонятно и одиноко. Ничего не хотелось делать. В школу идти тоже не хотелось, но Билла привело в нее желание увидеть причину своих страданий хотя бы одним глазком, чтобы на секунду стало легче. Он ведь безумно скучал. Сначала он пытался злиться, и даже был уверен в том, что Том первый позвонит или хотя бы кинет примирительную смску. Придумывал его возможную речь и свои ответы, язвительные, но не настолько, чтобы снова обидеть, а лишь чтобы показать, что его задело такое пренебрежение к их первому сексу. Но время шло, вечер сменила ночь, ночь – утро, а днем Том очень правдоподобно изобразил, что не знает его, когда шел мимо. Это насторожило, но не настолько, чтобы впасть в отчаяние, поэтому до конца занятий Билл не дергался, спокойно тусуясь с друзьями, а после школы даже завалился с ними в кафетерий. Но от Тома по-прежнему ничего не было, и Билл потихоньку впадал в открытую депрессию, ненавидя уже самого себя за сказанные неосторожно слова. «Сообщение доставлено» - гласили десятки превью входящих, но ожидаемых ответов не было. Бесполезный телефон отправился в карман, и Билл снова уронил голову на сложенные руки. Ему даже физически было паршиво, не говоря уже о душевном состоянии. Он не хотел думать, что Том просто забьет на него. Они должны хотя бы поговорить, прежде чем расстаться и, в конце концов, неужели не может быть одного шанса, чтобы вернуть все как было? Все люди ошибаются, не бывает идеальных отношений, Том должен это понимать. Или он выполоскал своим отстойным рэпом себе весь мозг? Идти домой отчаянно не хотелось. От перспективы остаться один на один с разрушающими мыслями становилось как-то особенно погано. Билл проводил тяжелым взглядом Сашу и Николь, своих школьных товарищей, которым именно сегодня нужно было срочно пойти по каким-то неотложным делам, оставив его на произвол судьбы. Наплевав на то, что все еще находится на территории гимназии, он достал сигареты и закурил. На футбольном поле и площадке никого не было, даже малышня закончила шататься и свалила домой. Последний день сентября был жарким, без единого облачка на небе, и хотелось бродить, гулять, дышать, просто находиться на улице, предвкушая приближающееся лето. Не хватало только шумной компании, а в случае Билла только одного человека. Ветер всколыхнул его длинную челку и швырнул в лицо, заставив поморщиться. Выкинув и растерев подошвой окурок, Билл закинул тяжеленную сумку на плечо и медленно поплелся в сторону дома, не имея ни малейшего понятия, чем займется. *** Все-таки он решил напиться. Вишневое пиво было ужасно приторным, но Билл не обращал внимания. Выдув полбанки, он все-таки собрался с духом и позвонил Тому, чтобы выяснить, что, черт возьми, между ними происходит. После пятого гудка он уже хотел было сбросить, но вдруг они прервались, и в динамике послышался холодный и грубоватый голос, отчего Билл совершенно натурально ощутил остановку сердца. - Алло? - Привет, - выдохнул Билл, стараясь держать голос ровно. Еще не хватало, чтобы Том подумал, что он тут с ума сходит! - Ты по делу или как? - А сам как думаешь? - Без понятий. Говори быстрее, я занят. Билл едва не клацнул зубами от обиды. - Нужно встретиться. - Когда? - Сегодня. Вечером. На старом кладбище, возле входа. - В десять, - бросил Том и отключился. Биллу захотелось проглотить телефон. Время тянулось бесконечно долго, даже несмотря на то что после пива его разморило, и он вырубился на пару часов. Вечером вяло поругался с матерью, которая была недовольна тем, что на кухне срач, и еда, оставленная утром, весь день простояла на солнце, отчего, конечно же, испортилась. Учебник казался невыносимо тяжелым, тишина неуютной, а от света дневной лампы возникла резь в глазах. Билл то и дело поглядывал на часы, стрелки которых будто прибавили в весе и передвигались медленно и лениво. Он волновался, что Том передумает и не придет, или позвонит и скажет, что между ними все кончено. С опаской поглядывая на телефон, Билл ожидал худшего, и не потому, что был пессимистом, а потому что не понимал такого странного поведения со стороны друга. Масштабы его обиды казались чересчур преувеличенными, и, если бы не эта влюбленность, от которой Билл чувствовал себя смертельно больным, то давно бы забил. Но ему очень не хотелось, чтобы все хорошее, что между ними было, осталось в прошлом. Билл всячески пытался отогнать от себя гнетущие мысли, но они прокрадывались в сознание и мешали сосредоточиться на параграфе по истории. В конце концов, устав сражаться с домашним заданием, он спешно оделся, сгреб плеер с наушниками со стола и вышел из дома, крикнув что-то неопределенное матери в кухню. На старом кладбище не хоронили уже лет сорок, и Билл не знал, охраняется ли оно до сих пор. Он бывал здесь довольно часто, но сторожа ни разу не встречал, и, судя по валяющимся то тут то там жестяным банкам и прочему мусору, за чистотой тоже никто не следил. Он был свободен от предрассудков по поводу кладбищ и не испытывал перед ними боязни ни днем, ни ночью. Они не казались ему какими-то необыкновенными местами, где нужно вести себя как-то иначе или чувствовать нечто особенное. Ему было комфортно здесь, и кладбищенская тишина не казалась ему зловещей. Входом на старое кладбище служила готичная каменная арка, слегка осыпавшаяся с одной стороны. Не отходя далеко, Билл присел на единственную оставшуюся целой скамейку, закинул ногу на ногу и достал сигареты. За его спиной начинались покосившиеся ряды серых надгробий, едва различимых в темноте. Некоторые уже совсем провалились в землю, а другие поросли диким кустарником. Билл хорошо здесь ориентировался, и не смог бы потеряться даже ночью, но вот насчет Тома он сомневался. Его он заметил сразу. Съежившись и засунув руки в карманы, Том неуверенно приближался к арке, оглядываясь по сторонам, будто ожидая, что из темноты выскочит маньяк и нападет на него. Вздрогнул, когда Билл окликнул его, чем вызвал у того усмешку. - А нормальное место нельзя было выбрать? – пробурчал он, шлепнувшись рядом. - Мог предложить свой вариант, я не настаивал. - Да я это… Занят был. Сейчас только, когда шел, подумал что странно это. Наверное, убить меня решил и чтобы далеко не ходить закапать где-нибудь здесь? - С чего мне тебя убивать? – удивился Билл. - Думаю, у тебя есть на то причины. - И какие же, например? Том теребил край худи и сосредоточенно смотрел перед собой, как-то по-детски серьезно, и его нижняя губа упрямо выпирала вперед. Он всегда так выглядел, когда собирался двинуть важную речь, поэтому зародилось предвкушение чего-то фееричного. Билл задержал дыхание от волнения. - Слушай, ты прав. Я не готов пока признаваться всем в том, что я гей, и ты нифига не должен с этим мириться. Если тебя это задевает или не устраивает, то реально найди себе кого-нибудь нормального. - Да господи! – закатил глаза Билл. – Никто не заставляет тебя! Лучше объясни, какого хрена ты меня игнорировал? - Фак, - уныло отозвался Том и со страдальческим выражением на лице потер переносицу. – Мне было хреново из-за того что ты считаешь меня каким-то ссыклом, и я думал ты врубишь мозг и пошлешь меня. Сначала психанул и решил, будь, что будет: расскажу Дереку, остальным пацанам. Пусть отпинают, или в унитаз башкой опустят – пофиг. Но потом подумал: вдруг ты правда уже решил бросить меня и тогда, получается, это будет напрасно? - А почему меня не спросил? Даже не позвонил ни разу! – распылялся Билл. - И почему в школе делал вид, будто ты незрячий инвалид? Как похренист себя вел! - Да не знаю! – отчаянно всплеснул Том руками. – Ты еще тогда, ну… Отказал. Я подумал, точно не захочешь больше со мной ничего. И стыдно было за то, что лоханулся так с этой кладовкой. Просто башню снесло тогда, потом уже подумал, что ты прав и пи*здец, как стремно стало. Билл почувствовал желание удариться головой о скамейку. - Ты придурок! - Я не спорю! – испуганно отозвался Том. – Если вообще не захочешь со мной спать - я не возражаю. То есть возражаю, но если ты не хочешь… Короче… Решай сам. Я могу, если что, добазариться на счет квартиры. Блин, только не злись, ладно? Ну просто… Я правда подумал, что ты меня кинешь. И не звонил, потому что не знал, что вообще сказать: то ли извиниться, то ли что… Билл определенно не понимал логики, поэтому хмуро достал еще одну сигарету и закурил. Такого чисто бабьего поведения от Тома он никак не ожидал, и на душе стало также гадливо, как и в желудке от дешевого коктейля. Его оскорбляло и буквально выводило из себя, когда кто-то принимал важные решения, не учитывая его мнения, и сейчас навалила такая обида на Тома за эти гребаных три дня страданий, что захотелось его побить, лишь бы выпустить эту черноту из себя. - Слушай, я не дал тебе в кладовке, потому что хотел, чтобы первый раз был классным! А ты придумал какую-то чушь и сам в нее поверил вместо того чтобы спросить меня! И не собирался я кого-то искать! Бля*ть! Он вскочил с места, кинул куда-то в сторону сигарету и сжал кулаки. Хотелось дать по печальной, но такой красивой роже Трюмпера, просто чтобы ему стало больно, чтобы прочувствовал, зараза, каково ему. И наверняка он бы так и сделал, и обязательно ушел после этого, по дороге домой безжалостно удаляя все смс и чертов номер, который выучил наизусть. Ударить очень хотелось, и от этого желания было почти страшно, ведь никогда еще ни к одному парню такого не испытывал. Бывало обидно, грустно, могло быть противно или вообще все равно. Но Том цеплял, терять его не хотелось, как дорогое тяжелое украшение, которое носить-то невозможно, потому что больно, но и выкинуть нельзя или отдать кому-то другому. - Сколько ты собирался отсиживаться? – требовательно спросил он, нависая над побледневшим Томом. - Не знаю. И как объяснить тебе, что я чувствовал все это время, тоже не знаю. Можешь считать меня трусливой сволочью или кем угодно, но я тебя люблю и не хотел, чтобы так дерьмово у нас складывалось. Мне страшно от этих чувств, они сильные, понимаешь? Такие что будто разрывает изнутри. - Ты… Что ты? – опешил Билл, и кулаки сами собой сжались еще крепче. Том опустил голову и выразительно шмыгнул носом. От привычной развязности и уверенности не осталось и следа. Он нервно стучал подошвой кроссовка по земле, выглядя при этом несколько убого и жалостливо. - Люблю я тебя, черт, - повторил он. – Поэтому и веду себя как мудак. Продолжать гнать и обижаться на него как-то больше не получалось, да и желание пропало. Ошарашенный тем, что ему признались в любви и в первый раз в жизни ему хочется ответить тем же, Билл пытался унять сердцебиение, а то казалось, что оглохнет сейчас, так сердце мутузило по ребрам. Том, придурок, в своих пафосных шмотках он выглядит смешно, его пингвинья походка дебильная, и он творил полную херню, но сейчас Билл понял, что совершенно ничего менять в нем не хочет. И единственная причина, по которой он стоит здесь столбом, как идиот, абсолютно очевидна и понятна даже первокласснику. - Я тебя тоже. Люблю, – произнес он неуверенно и боязливо, как будто эти слова являлись заклинанием, способным оживить мертвецов. Том поднял на него оживленный взгляд. - А не злишься? - Неа. - И я больше не придурок и не похренист? - Ну-у… Он громко захохотал, видимо, нервы все-таки сдали. Потянулся, цапнул за ноги обеими руками и притянул к себе. Билл не успел даже понять, что происходит, как оказался сидящим у него на коленях, как-то неловко и неудобно, но это было вовсе не важно. - Прости, ладно? – сказал он и улыбнулся тупо от счастья. – Я тоже не прав был, нагнал на тебя… - Я постараюсь сделать так, чтобы упреков ко мне больше не возникало. - И что же сделаешь? - Во-первых, найду нормальное место. Что-нибудь шикарное, типа класса люкс, пусть и придется продать почку, - Том забавно наклонил голову на бок. – И еще закажу футболку «Я люблю Билла», буду носить каждый день в школу, чтобы все видели. Билл радостно заржал и едва не захлопал в ладоши, громко выкрикивая «Ессс!» - Да пофиг, - сказал он воодушевленно. – Можешь не париться, мне все равно, скажешь ты кому-нибудь о нас, или нет. И где трахаться будем тоже неважно, хоть тут! Он наклонил голову и прижался губами к уголку губ. От Тома как всегда пахло крышесносно. Каким-то терпким мужицким одеколоном, мятной жвачкой, крепкими сигаретами. Билл обожал все эти запахи, и всего Тома тоже обожал. Том наконец раздуплился и шустро просунул свой язык к нему в рот. Это было что-то нереальное. Его мозг плавился только от одних поцелуев с ним, таких чувственных и настоящих, что продирало до костей. - Ты на меня не сердишься? – уточнил Том, с трудом оторвавшись. - Забей уже, - сказал Билл и облизнулся. – Знаешь, я серьезно. Давай прямо здесь, а? - Э-э-э… Здесь? - Ну а что? - Я… - Том не успел высказать аргументы против, потому что его настойчиво потащили за руку в неизвестном направлении. Он едва не споткнулся о торчащий из земли корешок. Билл притащил его в какую-то посадку, реденькую, сквозь нее виднелась небольшая церквушка и красивая статуя скорбящих ангелов у чьей-то древней могилы. - Ты больной, Билл, ты в курсе? - Тогда беги, - пожал плечами юноша и толкнул его к дереву. Том сделал по инерции шаг назад и громко выдохнул от неожиданности, когда ударился спиной о ствол. - А что если нас увидят? - Не увидят. - А вдруг? - В кладовке нас тоже могли увидеть, но ты тогда об этом не переживал. Том справедливо замолчал, позволив вовлечь себя в новый, еще более страстный поцелуй. Билл пребывал в неописуемом восторге от собственной идеи и мысленно аплодировал сам себе. Если кто-то из друзей узнает, как он проводит время, то выпадет в осадок, а мать так вообще хватит сердечный приступ. На секунду он задумался о том, что, может быть, потом ему будет стыдно. Вероятно, он собирается сделать не совсем хорошую по христианским меркам вещь, но в данный момент ему было насрать на каких-то там христиан. Он пробрался руками под футболку и две толстовки, наслаждаясь гладкостью и упругостью кожи, провел по торсу снизу вверх. Том напряг мышцы, но не с целью продемонстрировать свой великолепный пресс, хотя и это не осталось без внимания, и Билл не отказал себе в удовольствии пощупать его, закусив от восторга губу. - У меня презервативов нет. - И у меня тоже нет. - А как тогда… Билл предположил, что, скорее всего, все произойдет быстро, возможно, будет немного больно, потому что на сухую сначала не пойдет, но он готов был вытерпеть неприятные ощущения, потому что он желания трахнуться наконец с Томом мозг рвало в клочья. Он опустился вниз и его волновало только две вещи: чтобы у Тома хорошо встал, и он перестал наконец психовать, и чтобы он правильно оценил его раскрепощенность, хотя последние заботило еще меньше в неравной степени. Приятно было слышать его глубокое хриплое дыхание сверху и чувствовать, как твердеет во рту. Вкус был слегка солоноватый, но не противный, и Билл увлекся, быстрее двигая головой. Позволил обвести свои губы влажной головкой, когда Том пришел в себя от первоначального шока и принял участие в процессе, матерясь от восторга. Обхватив крепкие бедра, Билл насаживался ртом на член, впуская глубоко, как только умел. Том напоминал амебу, когда он поднялся и теперь медленно дрочил ему, глядя прямо в глаза. Губы распухли и выглядели такими сочными, что Билл не выдержал и облизнул их. - Бля*, бля*, что ж ты делаешь, - Том обхватил его пальцами за подбородок, а другой рукой пролез сзади, под короткую куртку. Провел по пояснице, будто предупреждая, что собирался сделать дальше. Когда его рука оказалась в джинсах, лаская вдоль ложбинки, отчего хотелось прогибаться и подставляться сильнее, Билл пребольно укусил его куда-то в щеку и зашипел сквозь зубы. Он расстегнул джинсы и спустил их вместе с трусами. Не соображая уже нихера и едва не падая, кое-как стянул одну штанину с ноги и закинул Тому на бедро. - Делай, как привык, - сказал Билл неровным голосом и обхватил шершавый ствол позади. То ли Том нервничал, то ли не мог сообразить, что и как нужно делать, но какое-то время он промучил их обоих. Давил членом, но не проникал, потому что не шло, а делать больно не хотелось. Дышал сбивчиво и тяжело, смотря куда-то вниз, и Билл честно не понимал, зачем, ведь в темноте все равно ничего не видно. Кое-как преодолев страх или чертовых демонов, с которым боролся, он вошел почти до конца и вцепился в напряженного Билла с такой силой, будто не тот стоял на одной ноге, рискуя упасть, а он сам. От ощущения члена внутри сделалось очень хорошо чисто морально, хоть и было немного неприятно. Билл едва истерично не засмеялся когда провел аналогию между бабочками в животе и членом, который Том энергично всовывал на всю длину. Живот как будто вспарывало изнутри, и Билл представил, как из него вылетает стая сказочных прекрасных насекомых и все вокруг осыпается блестками. Том ускорил темп, отчего яйца звонко хлестали по заду и Билл поймал себя на том, что скулит, точно девка, высоко и надрывно. Кладбищенскую умиротворенную тишину наполнили неприличные смачные звуки, от которых перло сказочно и хотелось, чтобы это безумство не заканчивалось никогда вообще. Все ощущения смешались и дарили такое наслаждение, что в голове кроме плотного тумана не было ничего. Даже боль от натертой о грубое дерево кожи усиливала кайф, и Билл орал, абсолютно не заботясь о возможности быть застуканным вот в таком вот постыдном положении. Том делал свое дело умело, и Билл мысленно поставил ему десять баллов. То, как он сжимал его бедра, как громко и возбужденно дышал в шею, как засаживал сильно и до упора, делало Билла невероятно счастливым. Он даже позволил кончить в себя, когда Том истерично сообщил что сейчас, вот прямо сейчас сделает это. Может это было чересчур грязно и неприлично, но от этого накрыло с головой, даже в ушах зашумело, и Билл почувствовал, как немеют его подкошенные ноги. Он принялся яростно надрачивать, наслаждаясь тем, что сзади мокро и немного саднит. Полуживой Том, пребывая в глубочайшей прострации, великодушно разрешил укусить себя прямо в кадык во время крышесносной разрядки и испачкать низ худи спермой. Билл громко сматерился и второй раз признался ему в любви со всей страстью и отчаянием, на которые был способен. В состоянии после оргазма, когда ничего не слышишь и весь мир вокруг словно раскачивается, Билл осел на землю. Как бы пафосно это ни прозвучало, но он мог бы сказать, что видел звезды. - Ты мне чуть шею не прокусил, псих, - сообщил Том без упрека. - А я чуть не сдох когда кончил, - отозвался Билл слабо. Разговаривать было очень лениво. Том заправил добро в штаны, застегнул молнию и одернул толстовки. Попытался стереть рукавом следы их безумной любви. Глянул вниз на Билла, все так же сидящего на корточках и опустившего голову. Наклонился и натянул джинсы на голую задницу, словно маленькому ребенку. - Ну что, романтично было? – поинтересовался он. - Ну типа, - ответил Билл, ехидно улыбаясь. - С тебя еще футболка с признанием в любви, не забыл? - После того что было я готов не снимать ее в принципе. Билл ухмыльнулся, застегивая ширинку. Том, глядя на него, не выдержал, подошел вплотную и чмокнул в губы. Приятно и нежно, так, что у обоих защекотало от восторга где-то в грудной клетке. – В следующий раз в то же время на том же месте? - А тебе не кажется, что трахаться на кладбище немного странно? – поинтересовался Том. - На самом деле я все спланировал. Это был специальный ритуал для поклонения сатане. Я же гот, как никак, нас обязывают осквернять подобные места время от времени. - Что меня ждет в следующий раз? Склеп, церковь, морг? Билл засмеялся, хоть и подумал про себя, что идеи неплохи. - В следующий раз я вспорю тебе горло и выпью всю твою кровь. - Что ж, тогда я поступлю правильно, если скажу: извини, но у нас ничего не получится. - Только попробуй, тогда без крови точно не обойдется, - опасно предупредил Билл. Он закинул руки на томовы плечи элегантным движением. Ему нравилось это делать, нравилось чувствовать сильные мощные плечи, хоть сам предпочитал оставаться дрыщом. - До дома проводишь? – спросил он. - С удовольствием. Том взял его за руку, и они пошли в сторону старой арки, абсолютно счастливые, довольные и безумно влюбленные друг в друга. Конец =)