Здравствуй, папочка.

Тишину коридора разорвали отчётливые частые шаги. Локи рассекал метры, преодолевая расстояние от центральной части замка до покоев дочери. Сейчас он думал не о себе, не о своём состоянии, а что же происходит с его дочуркой и о том, что ей пришлось пережить. Трикстер не мог поверить, что не заметил тех резких изменений, что произошли с Вийет. Локи всегда знал, что асы злы и мстительны, но чтобы опуститься до такого низкого поступка, не ожидал даже он. Мужчину то и дело передёргивало лишь от одной мысли, что Леон зашёл слишком далеко и опорочил его девочку. Сердце до боли сжималось в груди, к горлу подступал крик отчаяния. Он ничего не может сделать под властью обещания. Просто не мог спасти свою девочку. Во всём Локи корил лишь себя, ведь если бы не он, дочь не пострадала бы. Её унижают с ним заодно, считают таким же чудовищем. Она слаба, и как отец он прекрасно знает об этом. Её холод не настолько силён, как его, Вийет не может убить даже во благо себе. Ангел будто специально обвязал крылья, чтобы походить на тех, кто идёт рядом. Но окружающие не видят в ней равного, ведь за плечами развиваются белоснежные перья. Неслышно пройдя в комнату, мужчина поспешил подойти к кровати и упал на колени рядом с Вийет. Она снова лежала на правом краю кровати. Видимо, здесь ей было намного комфортнее. Дочь спала спокойным, размеренным сном. Её лицо не выражало счастья, но и кошмары девушку не мучили. Фригг умело увела внучку в мир Морфея, словно договорившись с хранителем обители о том, чтобы всевозможные дурные сны не приходили в юную головушку. - Я так жалок. Я не смог уберечь тебя, - шептал он дочери, не забывая изучать её внешний вид. Сомнение сменялось негодованием. Только сейчас он понял, что плохо знает Вийет. Ведь сразу стало ясно, что, одев чёрное платье, она постаралась оградить себя от окружающих и спрятаться в однообразности, которая не присуща королевской семье. Бледное, вымученное лицо и впалые щёки. Она не ела на протяжении двух дней, что ещё во время обеда должно было послужить сигналом, но он почему-то подумал, что дочь просто воздерживается от еды, подыгрывая Тору. - Эдели, я за ней не уследил. Простишь ли ты меня? - корил себя мужчина. Аккуратно, чтобы не потревожить сон дочери, Локи открыл ворот и приспустил его, чтобы найти следы неумелого изнасилования. Пускай, Леон слишком мал для более распутной игры с противоположным полом, но и эти действия смогли нанести вред принцессе. Никогда жертва, подверженная насилию, не расскажет о том, что с ней сделали, даже через пытку. Слишком пошатнулись нервы и самообладание. Губы мужчины сузились, к горлу подступал звериный рык. Он сейчас готов убить этого поганца. Открыв шейку дочери и заметив засосы-синяки, он просто не мог сидеть в стороне. Разум требовал отмщения. - Если бы не печать, - взвыл он себе под нос. – Я бы убил его, не задумываясь. Немного поумерив пыл, Локи внимательно окинул платье и приподнял подол по самого верха. Нет, он не извращенец, ему не стыдно, он просто хочет видеть, есть ли ещё следы на теле дочери. И не прогадал: на ногах отчётливо вырисовывались огромные синяки, которые местами налились красным, а где-то и чернично-синим цветом. Моментально закрыв ноги, мужчина припал к одеялу и крепко руками вцепился в матрас. Одна плохая мысль сменяла другую, а уверенность, что он убьёт Леона, нарастала с каждой секундой. - Убью, - шептал он, держась за кровать, стараясь не разнести комнату. Если он не сдержит себя, от покоев не останется и целого камушка. Всё превратится в пепел. Тихие, едкие разглагольствования создавали шум, пускай и небольшой, но как раз подходящий для того, чтобы Вийет проснулась. Открывать глаза девушка не спешила, но вжалась в одеяло сильнее, стараясь оградить себя от внешнего мира. Осознав, что рядом находится Локи, она приоткрыла один глаз и взглянула на мужчину. Он злился, но, понятно по словам, не на неё. Беспокоится. - Успокойся, - тихо сказала Вийет. Локи вздрогнул и перевёл на дочь удивлённый, немного виноватый взгляд. Он всё-таки разбудил её. - Как ты? - Немного не по себе. А так я в полном порядке, - спокойно сообщила она, хотя наперёд ясно, что разум твердит обратное. - Он ведь ничего с тобой не сделал? – дрожащим, холодным голосом спросил он. Локи просто не мог выдержать всего напряжения и, ограждая себя эмоционально от мира, старался удержать бурю, бушующую в сердце. Вийет вскинула бровь, окинула тело беглым взглядом и вдруг поняла, что имел ввиду отец. На лице блеснула улыбка. - Нет, совершенно ничего. Я чиста, как белый лист, - добродушно сообщила она и подсела к мужчине поближе. Чуть нагнувшись и приобняв его за плечи, она уверенно сказала. – Я здорова. Пара синяков, они пройдут со временем. Не волнуйся, папочка. Я не собираюсь делать тебя дедушкой ещё довольно долго. - Обещай мне, что если тебя будет что-то беспокоить, ты обязательно скажешь мне! – строго заявил он, смотря в упор в глаза Вийет. Дочь покорно закивала и улыбнулась. - Даю слово! Среди тёмных, каменных стен слышались голоса людей. Они что-то обсуждали. Один умолял, другой говорил напористо. - Только не убивай его. Он нужен нам живым, - строго заявил Всеотец. - Ты просил пыток, он получит их сполна, - звонко отозвался Локи, стягивая с плеч чёрную кожаную куртку. Распрощавшись с отцом, он величественно прошёл в камеру. Темное помещение обдало вонью и жаром. Прогнившее насквозь стены создавались специально для тех, кто совершал самые гнусные, местами не очень опасные преступления. Как и во всех тюрьмах, камеры не отличались изобилием мебели, но в данном помещении всё выглядело немного иным. Не было места, где можно передохнуть, пустые стены. Где-то в углу стоял большой очаг, раскалённые до предела. Холод не к чему, он лишь убьёт парня, а вот поизмываться с помощью нелюбимого для Локи огня, вполне подходящая мысль. - Знаешь, Леон, я, правда, жесток. Очень. И я монстр, каких мир не видывал. Зря, очень зря ты посягнул на мою дочь и ты сгоришь в небытие и будешь мучится вечно, - грозно, обдавая помещение громким, умеренным голосом, мужчина подошёл ближе к прикованному Леону. – Ты прочувствуешь, каково было Вийет на своей шкуре. Без капли сожаления, Локи поднял раскалённую кочергу и вознёс её над своей головой. Его лицо стало по настоящему демоническим, губы расплылись в коварной усмешке, а глаза пускали искры радости от того, что сейчас мальчишка получит сполна. - Познай боль, ничтожное создание, - шипящим, гортанным звуком обдало Леона. Мальчишка содрогнулся в ужасе, замечая, как лицо Локи меняется, приобретая почти чёрную синеву. Вот он, истинный великан. Мгновение и раскалённый металл касается тонкой кожи парня, заставляя того выгнуться, чтобы вырваться из оков. Из юных уст послышался громкий крик боли, наполненный горечью и неподдельным страхом. - Ты мне всё расскажешь!