Behind The Wheel

Восемь утра. Я встаю. Кровать пуста: Сэм уехал на работу. Я принимаю душ, надеваю самое красивое белье и короткое красное платье. Смотрю в окно. Ты ждешь меня, нарушив правила, на левой стороне дороги. Сегодня стоять здесь запрещено. Я подкрашиваю губы, размазывая помаду. Я тороплюсь. Дилан продал меня, как вещь. Как будто проиграл в покер твоей расе. Ненавижу его. А тебя боюсь. Когда я увидела тебя в первый раз, я попыталась убежать. Ты напугал меня, демонстрируя мощь огромных рук. Твой голос заставил меня замереть на месте, как по команде. Я не привыкла подчиняться. Я боюсь и ненавижу тебя. А больше всего ненавижу себя. В твоем салоне я покрываюсь потом от страха. Дрожу, кусаю губы, чтобы не расплакаться: я уже показала свою слабость, проиграла тебе в первом же раунде. Трусиха и слабачка. Дергаю ремень безопасности, но он прижал меня намертво. Начинаю теребить подол платья, потом ожерелье. Хочу выпить, чтобы не было так жутко. Когда ты привозишь меня домой, точнее, к дому Сэма, я в панике выбираюсь из салона, бегу в квартиру, ломаю каблук, запираюсь и плачу. Впервые в жизни мне страшно по-настоящему. Дилан попросил меня быть хорошей девочкой, он угрожал мне, моей семье. Я ничего не могу рассказать Сэму. Я попалась, как глупый зверек. Я ничего не могу рассказать Сэму, зато он постоянно твердит об автоботах. Меня давно раздражают эти разговоры. Сэм так привязан к своей робо-машине, что иногда мне кажется: я ревную. Я старалась не зацикливаться на этих мыслях, пока не очутилась в твоем салоне. После того, как мы однажды поругались с Сэмом из-за постоянных отлучек к его механическим друзьям, я впервые смогла оценить то, что ты рядом. Это смутило, но вместе с тем вселило в мое сердце тайную радость. Ты стал моим секретом. Ты ни о чем не спрашивал, хотя я едва не кричала: так была зла на Сэма. Ты просто вез меня, пока я не успокоилась. Мы с тобой никогда не разговариваем, но я не против. Я смущена. Я дожидаюсь, пока Сэм уснет, сбрасываю одеяло и думаю о тебе. Это странно, ведь ты не давал повода. Ты просто сопровождаешь меня туда-сюда: на работу, на шоппинг, на встречи с подругами. Они завидуют тому, какая у меня классная, пафосная тачка. Тупые сучки. Понемногу я осмелела. Однажды я поссорилась с Диланом. Плакала из-за него в твоем салоне, потом смеялась, как дурочка. Забиралась с ногами на сидение. Устраивалась поудобнее, как в кресле с бокалом вина. Хотя в тот раз я прихватила из офиса бутылку виски, и пьяной мне было не так страшно наедине с тобой. В конце концов, если у Сэма есть огромный железный приятель, почему бы мне не завести такого же? А потом заставить вас ревновать друг друга. Мой суперкар ничуть не хуже его. Он сильный, надежный и привлекательный. Я хихикала, распускала волосы, пачкала помадой твои дорогие внутренности. Опять прикладывалась к бутылке и чувствовала, как против воли твердеют соски. Сводила ноги тесно-тесно, чтобы ты не заглядывал под юбку. Я считаю себя похотливой и грязной. Иногда мне хочется отхлестать себя по лицу за ненормальные фантазии. Но я не решаюсь портить свою кожу. Мне кажется, она тебе не безразлична. Я ношу коротенькие платья не только потому, что у меня первоклассная фигура, а чтобы иметь полное право прикасаться к тебе обнаженными ногами. Вечером, садясь в салон, я люблю вдыхать запах своих духов, витающий здесь с самого утра, смешавшийся в течение жаркого дня с твоим запахом. Сэм не может больше удовлетворить меня, бедняжка. Я стала агрессивнее, я постоянно хочу секса. Только ты сможешь меня насытить. Хочу чувствовать твои холодные, сильные пальцы у себя между ног. Я презираю Сэма, сравнивая с тобой. Мне противны его потные руки, мне докучает его убогая фантазия, а комплименты Дилана кажутся отвратительными. Земные мужчины вызывают лишь раздражение. Я жду всю ночь, чтобы утром сесть в твой пахнущей дорогой кожей салон и очутиться на время пути в особом мире. Ты – моя раковина, а я – жемчужина, прячущаяся в ней. Я теряю связь с реальностью и не понимаю, куда дорога ведет меня. Я отдаляюсь от Сэма, от людей. Хочу только ехать с тобой и подставлять лицо солнечным лучам, которые греют мою и твою кожу через лобовое стекло. Я не могу так больше. Я измучилась. Я не искательница приключений, как Сэм. Я не хочу терзаться тем, что всё придумала сама, и для тебя я просто сделка, заложница, возможность следить за Сэмом с его проклятыми автоботами. Я никто. Сегодня у Дилана вечеринка. Я надела белое платье и белые туфли. Я как невеста. В разгар вечеринки я сажусь в самый дальний угол залы. Вокруг много шума, музыки, сигаретных облаков, дорогих нарядов. Я чувствую себя лишней. Дилан протягивает мне коробочку. Я надеюсь, что кокаиновая дорожка и красное вино помогут мне. Не хочу думать о том, что собираюсь сделать. Мы с тобой едем по городу. Даже когда в Чикаго наступает полночь, здесь никогда не бывает темно. Жизнь продолжает циркулировать сумасшедшим световым потоком. Перед глазами наркотическая пелена, я моргаю, но замечаю только горящие красные глаза каждого чертова светофора. Они как сговорились: стоп-стоп-стоп. Эти красные круги похожи на твои мертвенные глаза. Я набираюсь смелости, прошу разрешения взять управление. Ты подстраиваешь руль, чтобы мне было удобно положить на него руки. Я сбрасываю туфли, чтобы лучше чувствовать ход педалей. Почему ты согласился? Я лечу сквозь город – серебряная стрела, запущенная в сердце ночи. Свет фонарей, светофоров и фар превращается в карусель, в мигрень, пульсирующую в висках разноцветными рождественскими огнями. Меня начинает тошнить. Мне жарко, потом сразу холодно. Я выжимаю из тебя максимум и чудом избегаю столкновений, хаотично меняя полосы. Мотор ревет, но ты ничего не говоришь даже сейчас. Я ненавижу тебя. Я сворачиваю с автострады в парковую зону, не желая делиться с тобой ни единой милей. Твой корпус трясет на неровной поверхности, грязь и трава летят из-под колес. Я смотрю в ночное небо в пелене светового смога. Перед нами из земли вырастает черный силуэт. Я на полном ходу врезаюсь в фонарный столб. Я, словно во сне, наблюдаю, как кровь стекает в ложбинку между грудей, заливает белый атлас, но пока не чувствую боли из-за наркотического дурмана или от радости, что наконец-то избавилась от тебя. Я тяну ремень, и с пятой попытки он отстегивается. Выбираюсь из салона. На траве разбросаны куски твоего металлического тела, осколки стекла и пластика. Я режу босые ступни и, обессиленная, сажусь рядом с твоим смятым корпусом. Ты беспомощен. Я слышу гул и лязг твоих изувеченных членов. Что-то внутри тебя щелкает и шипит. Что ты пытаешься сказать? Подтягиваю колени к подбородку и дрожу. Радость выветривается, подступает боль. Я начинаю скулить, вытаскиваю кусочек стекла из ранки на щеке. Сколько осколков осталось в моей коже? Меня впервые не волнует мое лицо. Вскоре я слышу сирены, вижу красно-синие всполохи. Силуэты полицейских и врачей, подбегающих ко мне, размыты. В моей крови найдут следы наркотика и алкоголя, я изуродована, но мне все равно. Я уничтожила тебя. Я бы уничтожила и себя, но сработали подушки безопасности. Не знаю, зачем они тебе. Я кое-что слышала о твоих способностях, намного превосходящих человеческие. Я уверена: ты всё знал с того момента, как я села в салон, сбежав с вечерники. Почему ты не остановил меня? Почему сработали подушки? Я возвращаюсь из больницы домой через несколько дней. Мои раны не слишком серьезны, но Сэм заботится обо мне, как может. Меня тошнит от него и его родителей. Я стараюсь избегать людей. Меня лишили водительских прав. Это так нелепо и смешно – меня лишили прав на тебя. Если я нахожу возможность остаться одной, в душе или когда Сэм покидает квартиру, я вспоминаю аварию и твой покореженный остов. Я плачу, потом ласкаю себя, ища утешения. Я никогда не испытывала таких ярких оргазмов. Я нахожу тебя самым сексуальным мужчиной на свете, особенно когда твое стальное тело побеждено и изувечено. Я не люблю проигрывать. Но что-то подсказывает мне: раз ты не из этого мира, вряд ли слабые женские руки способны уничтожить тебя. От этой мысли я улыбаюсь – впервые после аварии. Семь утра. Я не сплю, но глаза закрыты. Я слышу, как Сэм, уходя, хлопает дверью. Если бы только он ушел навсегда... Я встаю. На полу лежит шелковый халатик, но я хочу остаться нагой. Меня не смущают шрамы на теле. Подхожу к окну. За плотно закрытыми жалюзи разгорается новый день. Сейчас я открою их и посмотрю на улицу. Будешь ли ты ждать меня там?