Неугасаемое Пламя

      Следующие три дня прошли в монотонном ритме. Мукуро незримо, постоянно находился рядом со своим надсмотрщиком. Он слушал и наблюдал за допросами преступников. Его поражали чувственные, но насквозь фальшивые слезы и слова оправданий, льющиеся из уст отъявленных мерзавцев. Не редко даже его могли разжалобить искренние, на первый взгляд, речи осужденных на вечное заточение. Но Судья был непоколебим. Он отбрасывал всю внешнюю мишуру и вытаскивал на свет истинные сущности своих подопечных. Мукуро становился свидетелем Казни и Прощения. Тех, кого Судья обрекал на вечное заточение, превращали в ледяные глыбы. С меньшим сроком, отправляли в камеры или заточали в особые резервуары, уже знакомые ему. Он видел, как Палач срезал головы обреченным на казнь, или отряд Стражей истреблял целые семьи, решившие нарушить порядок.       Кто-то из заключенных, как друзья Мукуро, становились Воспитанниками Стражей и одевали выданные им ошейники. Пытавшихся сбежать преступников заточали в камеры и выставляли на всеобщее обозрение. Злостных нарушителей могли поместить в колбу или отправить на казнь. Это служило прекрасным уроком, и попытки побега уменьшались с каждым разом, пока совсем не прекратились.       С течением времени сама тюрьма стала приобретать новый вид. Она все также представляла собой мощную крепость с толстыми стенами и тюремными отсеками, но теперь в коридорах слышались голоса, Воспитанники разных возрастов сновали туда-сюда, убираясь и выполняя поручения Стражей. В больших залах слышался скрип перьев и карандашей и монотонный голос преподавателя. Их готовили, затрагивая все аспекты жизни. Медленно, шаг за шагом, жизнь в тюрьме менялась и наполнялась новыми красками.       На территории тюрьмы Стражи снимали свои устрашающие обличия и вели себя, как обычные люди. Достигших доверия Воспитанников, брали с собой на задания, доверяя либо наблюдение, либо мелкую работу по зачистке. Вендиче работали чисто, не допуская распространения не нужных слухов. На задания они ходили в облике грозных Стражей, а Воспитанникам приходилось одевать полностью закрытые плащи с высоким воротом, черный цилиндр, черный костюм. Работать разрешалось только в перчатках и масках на лицах. Никто, не должен бы узнать или догадаться об их настоящей сущности.       Мукуро с восторгом наблюдал за работой Судьи, невольно восхищаясь им, и все больше нуждаясь в его присутствии. Он стал замечать за собой раздражение и злость, когда очередной преступник-омега или преступница-женщина, пытались соблазнить Судью или затащить в свою постель на время течки. Он злорадствовал, когда им это не удавалось, вспоминая ежедневные теплые объятия, окутывающие его перед сном. Сперва, из-за течки, он не отпускал Судью от себя ни на шаг, спя в одной кровати. А затем он просто не видел необходимости покидать кровать и объятия, дарящие столько нежности и тепла. Чувство защищенности и надежности пленяли и привязывали к обладателю этих сильных рук, крепче всякого узла. Хотя и сущность давала о себе знать.       Мукуро с каждым днем хотелось обладать этим прекрасным мужчиной все сильнее и сильнее. Некогда пустые разговоры о любви и верности приобретали все больше смысла, желая выйти за рамки мечтаний. Да и, вполне конкретное поведение Судьи, говорило о взаимности.       С момента становления Мукуро учеником Судьи, минул месяц. Все это время Тсуна занимался реорганизацией структуры работы тюрьмы и внедрением новых систем. Стражи были обязаны ему, потому в точности выполняли его требования. Обучение нового поколения Стражей и своей будущей замены, сподвигало их быть усерднее и забыть о бессмертии, довлеющем над их жизнями. Прекрасно справляющейся со своей работой Ланчия уже заменил одного из Стражей, приняв его пустышку и сняв ошейник Воспитанника. Кен и Чикуса, все еще ходили в учениках, но с радостью брались за предоставляемую работу и наслаждались подобием школьной жизни, царящей в учебных комнатах. Выросшие в невыносимых условиях, прошедшие ад, они были счастливы забыть на время свои страхи и почувствовать себя простыми подростками. Но больше всего им нравилось ходить с Куратором на задания. После выполнения порученных обязанностей, Куратор разрешал снять костюмы и вместе с детьми ходил по улочкам города. Они наслаждались ритмом жизни, и ощущали себя чуточку живыми.       Все это время Вонгола пыталась вызволить своего Наследника из рук Вендиче, но им это не удавалось. Все, что удалось добиться Девятому, это встреча с Начальником тюрьмы. За ворота пустили лишь его одного. Внутри царила спокойная атмосфера. По коридорам ходили юноши и девушки одеты подобно Стражам. Они вели себя свободно, но на шее каждого был виден ошейник, наталкивающий на определенные мысли. Вид, вполне себе, человеческого вида Стражей, ошарашил повидавшего немало старика. Знакомство же с Судьей совсем вывело его из равновесия. - Как вижу, вы весьма удивленны, - бархатный голос нес в себе скрытую сталь и приказ. Девятый поспешил взять себя в руки и осторожно кивнул головой. - Признаться, с последнего моего визита сюда, многое изменилось. Скажу больше, происходящее настораживает. К тому же, вы не представились. - Как не вежливо с моей стороны, - юноша поднялся со своего кресла и элегантно поклонился. – Позвольте представиться, Судья, новый Начальник тюрьмы Вендикаре. Это, Бермуда Фон Вихтенштайн, мой заместитель. Думаю, вы уже знакомы. А это его помощник – Джагер. - Вот как, Приятно познакомиться. Но, раз в тюрьме новый Начальник, то и договор между Вонголой и Вендиче должен быть пересмотрен. - Мы предусмотрели данный вопрос и на ближайшем собрании Семей Альянса Вонгола, мы перезаключим с каждой Семьей новый Договор о сотрудничестве и взаимопомощи. Не так давно, Вонгола помогла нам поймать беглеца, за что мы весьма благодарны. - Да, благодарю. Но вы забыли упомянуть, что вместе с преступниками, вы забрали еще и моего Наследника. - Савада Тсунаеши находился в критическом состоянии. Аркобалено Солнца упустил из внимания смертельную рану, нанесенную Савада Тсунаеши во время сражения. Во время боя, он налетел на стальную арматуру. Она пробила легкое в опасной близости с сердце. Последующее за этим сражение лишило его последних шансов на спасение. Ваши люди попросту бы не успели спасти его. Вендиче взяли на себя труд спасти его жизнь. Длительное использование Пламени Посмертной Воли истощило организм окончательно. Сейчас мы держим его в состоянии коматозного сна и подключили все имеющиеся ресурсы для его восстановления. Если сейчас отключить его от аппаратов жизнеобеспечения или попытаться перевезти его, он может умереть. В ваших же интересах оставить его здесь и позволить нам занять его телом. Этот мальчик таит в себе огромный потенциал, и мы хотим изучить его возможности. - Я понимаю, - все время речи Судьи, Тимотео с болью осознавал, что произошло. Вонгола злился на себя и Реборна, что не уследили за мальчиком. - Я оставляю заботу о Савада Тсунаеши на вас. И доверяю проводить требующиеся исследования, если только они не повредят ему. Думаю, это можно считать обоюдовыгодным соглашением. - Конечно. Думаю, ваши люди уже достаточно наволновались, а враги уже успели распить бутылочку, по случаю вашего задержания. Вам пора идти. - Вы как всегда правы. Значит, увидимся на съезде Семей? - Нет. Мы увидимся намного раньше. До встречи. - До встречи, Судья.       Тихо сидевший подле Судьи Мукуро, развеял пелену иллюзии и посмотрел на спокойного юношу. - Я не знал, что Савада Тсунаеши находится в столь плачевном состоянии. Могу я его увидеть. - Не стоит. Ты и так видишь его каждый день. - Что? О чем это ты? – Мукуро опять поелозил по мягкой обивке. Как же не вовремя.       Судья ничего не ответил, лишь продолжил пристально смотреть на стремительно краснеющего иллюзиониста. Уже пару часов тот источал просто крышесносящий аромат тропических фруктов. От столь пристального внимания любимого альфы, Мукуро не находил себе места, и зуд становился все сильнее. Уже даже одежда не спасала от него, лишь раздражая эрегированную кожу.       Вдруг тонкий пальчик, обтянутый искусно выделанной кожей перчаток, провел линия по груди смущенного парня. Несдержанный стон вырвался из бледных губ сам собой. Смутившись, брюнет прикрыл рот взмокшей ладошкой. В этот раз, течка проходила куда тяжелее, чем в прошлый раз. Тело стало очень чувствительным, что раздражало и приносило удовольствие одновременно. Он чувствовал, как еще слабые потоки смазки текут по раздраженным внутренним стеночкам и скапливаются у анального отверстия. Непроизвольное сокращения колечка и петли, выталкивали моментально густеющий секрет наружу, пачкая белье.       Не выдержав, Мукуро прижался к Судье и прильнул к крепкому торсу. Напряженные соски неприятно прошлись по ткани рубашки, задевая пуговицы рубашки альфы. Тот с интересом наблюдал за поведением возбужденного создания, что так трогательно жалось к нему и просило ласки. Не удержавшись, он провел ладонью по спине омеги, наблюдая, как тот выгнулся всем телом,словно кошка. Затем рука переместилась на затылок, и пальцы вплелись в длинные пряди, слегка оттягивая голову назад. Мукуро несдержанно застонал, толи от боли, толи от наслаждения.       Вдруг личико омеги исказилось от боли и он попытался сжаться в клубок. Тсуна моментально подхватил скрутившееся тело и прижал к своей груди. - Больно, - тихо простонав это, омега завозился, пытаясь удобнее устроиться. Альфа поднялся с кресла и перенес омегу на кровать, где осторожно уложил. Наконец, приняв удобную позу, Мукуро страдальчески посмотрел на, гладящего его по голове, Судью. - Что это? - Твои детородные органы готовят твое тело к соитию с альфой. Забеременеть и родить ты еще не скоро сможешь, но принять в себя Истинного, твой организм уже готов. Скоро боль пройдет и уже не вернется. - Истинного? - Да. Ты – Мой омега, а Я – Твой альфа.       Лицо Мукуро осветила счастливая улыбка. - Ты останешься со мной? Навсегда. - Конечно. Я всегда буду рядом. Тебе не о чем волноваться. Я вечно буду заботиться о тебе. Оберегать и любить тебя и наших детей. - Тогда позволь мне увидеть твое лицо. - Как ты того пожелаешь.       Маска с тихим шелестом упала на шелковую простынь и скатилась по ней за пределы кровати. Бледная ладошка, с восторгом очерчивала острые черты, стараясь запомнить каждую. Разного цвета глаза смотрели в большие карие омуты, и пропадали там. Губы нашли друг друга и нежно прижались. Скрепляя два влюбленных сердца. - Поклянись мне, Савада Тсунаеши, что никогда не нарушишь своей клятва. - Клянусь. Я всегда буду с тобой.