Freak

*Tyler's POV* — Так где живёт этот парень? — Тихо спросила моя мама, наблюдая, как я готовлю завтрак. Обычно я просто делал тосты или что-то ещё быстрее, но в данный момент я специально старался скоротать время. Из-за того что я такой сумасшедший постоянно-волнующийся ребёнок, то мой организм поднял меня уже в семь утра, за пять часов до встречи с Троем. То есть, конечно, я мог использовать это время на привидение себя в порядок и создании презентабельного вида, но это было слишком рано. — Мам! — Раздражённо выкрикнул я, уже уставший от необходимости ждать желаемого так долго. После своего пробуждения я провёл целый час, валяясь на кровати и думая о Трое. И нет, даже не в грязном похотливом контексте, а лишь полностью в слащавом и влюблённом смысле. Как я уже понял, меня уже не спасти, и это даже начинало тревожить. — Ладно, хотя бы скажи во сколько примерно ты будешь дома? — Вновь заговорила моя мать, смотря на меня выжидающим взглядом и требовательно поднимая брови. Я лишь бросил на неё скептический взгляд, задумываясь, почему это имело значение. Она волновалась из-за того, что я буду проводить время в обществе Троя или что? — Мне нужно знать делать ли ужин для вас обоих или не стоит! — Агрх, я не знаю! И напишу тебе, как только выясню, — вздохнул я, опускаясь на стул напротив неё. Я незамедлительно почувствовал вину за такое отношение к ней, но, конечно же, она понимала. Она была самым понимающим человеком на планете, очевидно, она сразу осознала, что я веду себя так только из-за нервов. Да, я нервничал. Я думал, что это мило и почти смешно, когда Трой был сам не в себе перед встречей с моей мамой, потому что знал, что она была абсолютно безобидна. Но я ничего не знал о его семье, только то, что Сейдж — саркастичная маленькая засранка. Что я собираюсь делать, если прибуду туда, а они окажутся сумасшедшими библейскими фанатиками, которые сжигают геев на костре за домом? Или я прибуду туда, а они окажутся накуренными идиотами, которым вообще насрать на своих детей. Как я уже сказал, всю кучу свободного времени я потратил на то, чтобы предугадать каждый вариант событий. — Пока ты будешь там, то скорее всего должен иногда оповещать меня о происходящем: писать как ты там, происходит ли какой-нибудь прогресс, — я устало посмотрел на свою жадную до ужаса мать и закатил глаза. Она еле-еле заткнулась о Трое прошлой ночью, когда мы следовали рутине и несколько часов подряд смотрели телевизор вместе. Она спрашивала меня конкретные вопросы по поводу его личной жизни, о всем наших совместных занятиях, как он вёл себя в школе. Очевидно, что от таких вопросов можно стать раздражённым буквально за пару секунд, особенно когда пытаешься уловить смысл происходящего на экране, и огромная волна вины захватывала меня каждый раз, когда я открыто врал ей сквозь зубы. Не то чтобы я был неспособен сказать ей правду о том, что он в общем был невидимым ребёнком, на которого всем было плевать, а его в ответ это не волновало ещё в миллион раз больше. Конечно, кроме меня и, полагаю, возможно, Шейна и Алфи. Но когда она пододвигалась ближе ко мне и наклоняла голову на моё плечо, бормоча простые слова: "Я вечность ждала, когда ты наконец-то приведёшь домой парня. Это так волнующе!", то было невозможно злиться на неё даже из-за её бесконечного любопытства. На самом деле мне даже в каком-то смысле нравилось то, что разговоры о Трое стали определённой прижившейся рутиной. — Знаю, что уже ждёшь не дождёшься, когда я приду домой, но даже тогда я всё расскажу только, если ты пообещаешь перестанешь смущать меня перед ним, — наказал я, сузив глаза при произношении последней фразы. Она и Трой оба отказывались говорить мне, о чём была их беседа за какао вчерашним утром, что, очевидно, лишь сделало меня в сто раз более любопытным. — Ладно, — она громко вздохнула, вставая на ноги и покидая комнату. Она ушла не из-за злости, а необходимости отправляться на работу. Я встал, чтобы проверить яйца и бекон, которые я старался приготовить, не упуская звук шагов у входа в кухню. Я посмотрел через плечо с небольшой улыбкой, ожидая её обычного прощания. — Повеселись сегодня, Тай, — тепло сказала она, в то время как её глаза счастливо сверкали. Я лишь кивнул, отлично зная, что точно повеселюсь, даже если его родители окажутся невыносимыми, — но не слишком веселись, если понимаешь, о чём я, — быстро добавила она, хихикая и выбегая из комнаты до того, как я успел вставить единое слово. — Ты полная катастрофа! — Крикнул я ей вдогонку, слушая, как спустя секунду входная дверь закрылась с громким хлопком. Я усмехнулся про себя, переворачивая еду на другую сторону, пока она не сгорела. Именно в тот момент, когда я выключил плиту, звук, которого я ждал всё утро, ясно ударил в мои барабанные перебонки, и моё сердце остановилось, пока я бежал к месту, где оставил свой телефон. Я открыл сообщение после некоторых неудачных попыток, при которых пытался сделать это слишком быстро дрожащими от нетерпения пальцами. "Привет, Тайлер, лишь хотел убедиться, что наши планы всё ещё в силе. Увидимся в полдень." Я уставился на сообщение с пустым выражением лица, нахмурив брови и перечитывая его снова. Что-то было не так, сообщение слишком формально, словно он слишком старается. Он написал всё абсолютно точно и использовал нужные знаки препинания и грамматику, словно мужчина средних лет, который первый раз пишет сообщение, а не обычный Трой, к которому я привык. Чёрт, ну и что я сделал не так в этот раз? "Да, увидимся в двенадцать." Осторожно набрал я, неуверенный быть ли таким же вежливым в ответ или нет. Я замер и не двигал ни одним мускулом, ожидая его ответа последующие пять минут, сердце не переставая отбивало барабанный ритм в моём сердце. Но я так и не дождался ответной реакции, и в итоге принялся за еду, которая уже начинала остывать. Я даже не мог спокойно есть теперь, тоненькое чувство неловкости заняло особенное место в моём желудке и не давало спокойно принимать пищу, издеваясь надо мной и заставляя жалеть о всех принятых в жизни поступках. Один час. У меня остался один час.