Wonderland which betray me

Улыбаясь, мужчина сидел на кровати и пил чай, видя в кирпичной кладке стен камеры силуэты Алисы и Мартовского зайца, даже пытался поддерживать их диалог. Алиса была прекрасна, как вчера, как неделю и год назад – почему ее платье никогда не марается? Из коридора слышится типичная утренняя какофония: смех Джокера, спросонья прокурор Дент не может с первого раза поймать монетку и та со звоном падает на пол, рык, разносящийся по трубам – Аарон Кэш только что покормил Крока, позвякивание ложечек о края чашки с неприменно-утренним кофе – охранники вернулись от постаревшего снежного принца Фриза, энергичный возглас Энигмы, а нет только его, того, кто проснется очень тихо, пригладит волосы, представит, что сделал в блокноте какую-нибудь запись, и будет ждать завтрака – Пугала. Позавтракав истинно-готэмской овсянкой (разумеется, цвета асфальта), Джервис с завистью смотрел на своих друзей, с удовольствием намазывающих масло на ломти свежего хлеба, запивающих эту прелесть чаем с сахаром. В принципе, одиночество, при том условии, что доктор Крэйн по-прежнему на воле, а не в изоляторе, было переносить намного легче: либо все хорошо и он действует осторожно, либо все так плохо, что у него нет сил, чтобы вновь попытаться отомстить этому городу (поскольку Пугало уже не способен жить, как нормальный человек). Не мы такие – это город виноват! Он забирает любовь и заставляет опускаться, и смотрит с высока, скаля огромные башни-клыки… - Доброе утро, Джервис, как спалось? - Спасибо, доктор, хорошо, но снилось что-то ужасное: взрыв, много огня… - Действительно, ужасное, ведь в Стране Чудес никогда такого не было. - Значит, тогда я не спал: если человек во сне видит ту обстановку, в которой находится, то он вовсе не спит. Но соглашусь – там действительно не было ничего ужасного… - Но, разве здесь – Страна Чудес? - А разве нет? Видите, вот – Алиса, а рядом с ней – Мартовский заяц. - А Соня? В сказке… - Соня… Она умерла, бедняжка, но с другой стороны, она ведь была уже стара… - Прости, я не знала. Мне надо идти, может быть, я зайду к тебе вечером, - доктор вышла. «17. 06. Состояние пациента номер 106 (Джервиса Тэтча) не стабильно. Весьма пугает то, что время от времени его посещают галлюцинации: образы из книги «Алиса в Стране Чудес». Сегодня пациент впервые пожаловался на плохой сон, где он видел огонь и взрывы, возможно, это связано с тем, что он осознает всю тяжесть совершенных им преступлений». Почта. Обычное дело, но только охранники-твари – осторожные и внимательные, в результате чего, некоторые заключенные получают свои хлебобулочные изделия с начинкой из сладкого конфитюра, а не из спасительного напильника внутри. А бедный плюшевый клоун Харли был штопан и перештопан на сотни раз и теперь походил на ветерана или жертву криворукого хирурга – бедный! Бедные все мы: Музыкальный Мастер, надсаживающий глотку, Календарщик, желающий отметить в какой-нибудь кафешке день борьбы с наркозависимыми,( а день введения презумпции невиновности они с Дентом будут праздновать вместе), Сорока, мечущаяся по периметру камеры до боли в ногах, в надежде найти что-нибудь минимум блестящее, бедный по факту существования Бэйн и бедный профессор Крэйн, который по прибытию сюда, еще три дня проведет в реанимации, пытаясь избавиться от галлюцинаций, подаренных «фобосом». Вот так: за размышлением о воспоминаниях (или за воспоминаниями о размышлениях) проходит день. А к вечеру можно выбраться к скоплению основной массы народа, по обыкновению сидящей перед телевизором, бесконечно спорящих о том, что лучше смотреть (а когда споры грозились перейти рукоприкладство, охранник просто переключал на новости). И если то, что идет по телевидению, контролировать было почти невозможно, то библиотеку подчистили основательно из-за того, что гении мира безумцев видели в безобидных на первый взгляд книгах зловещие намеки и подсказки к дальнейшим действия. Ну, и как следствие, библиотеке пришлось лишиться коллекционного издания Стивена Кинга, медицинских пособий, детских сказок и многочисленных второсортных детективчиков. - Эй, Шляпа, как там Крэйн поживает? – услышав знакомое имя, надзиратель мгновенно развешивает уши. - Откуда мне знать? Ты же телевизор смотришь… Когда по новостям покажут ядовитые испарения, кучи трупов и отравленные водохранилища – делайте выводы, мисс. - Почему вы все такие нервные?! Почему мне никто ничего не говорит? Почему вы мне не доверяете?! - Ну-ну, Харли, не плачь… - Да, ладно, все равно сбежать отсюда, так же легко, как найти попугая в стае мышей… В общем, только я не знаю, как!.. – к истерящей мисс Квинзель сразу же подбегает медсестра и уводит ее в палату, чтобы накачать успокоительным. По этому поводу Риддлер, как обычно отпускает какую-нибудь шутку, а Дент возмущенно шепчет: «однажды эта девчонка подставит нас всех», - подкидывает монетку, «Если девочка вякнет в ночку темную, то и мы сдадим ее Рыцарю Темному или свершим самосуд, устроив бедняжке темную» - Джервис, тебя ждет доктор, - жаль, что не Крэйн! - Ты вспомнил, что тебе снилось? - Увы, но нет, доктор, но от этого мне ужасно грустно…. - Из-за Сони? - Нет, Марта, Шелли и Финита – мои домашние мышки. Они, наверное, уже умерли, я не успел купить им корма. Ой-ой, как же все плохо, - позволив уронить пару-тройку слез, мужчина заслужил недоверчивый взгляд психиатра. - Мне очень жаль, Джервис. Возможно, будь Вы честны перед собой и не совершали бы убийств… Кстати, а почему вы стали убийцей, ведь у вас было только помешательство? - Я стал убийцей потому что не хотел становиться педофилом. - Это плохое объяснение, мистер Тэтч. «Как говорится: «все чудестся и чудесится»! Кажется, пациент на самом деле пытается вылечиться. В отличие от большинства постоянных клиентов он реально испытывает чувство сострадания к живым существам. И, мне иногда кажется, что он симулирует сумасшествие, а не притворяется здоровым, как остальные. Мне его очень жаль, но отпустить его нельзя, потому что ни одному пациенту Аркхема доверять нельзя ». Доктора Крэйна в костюме пугала приволокли осенью, видимо, когда клювы хищных ворон стали доставлять нестерпимую боль. Как и ожидалось, он вновь был под воздействием фобоса и когда его тащили по коридору, он лепетал какую-то бессмысленную фигню: про летучих мышей, власть над миром и просил помощи. Потом он будет корчиться от боли от обезбаливающих. Ему назначат нового, до общения с ним, нормального психиатра, а после недолгой приветственной беседы, с торжествующей улыбкой, Джонатан придет в комнату отдыха. Что с ним в очередной раз стало!? Сломана рука, прихрамывает, седина на волосах… Господь, спасибо, что только седина, которую он может скрыть – но сможет ли это его остановить, или лучше был бы инфаркт? Все, кто коротает здесь свой срок, знают, что на пути к полному разрушению города их ничто не сможет остановить! Кислота не остановила Джокера и Дента, а внешнее уродство Крока и Бэйбифэйса только провоцировало их. Но остановить их раз и навсегда сможет остановить только смерть – Бэтмена! Никто не умрет, пока летуча мышка не склеит крылышки, поскольку сотни раз каждый из нас успел побывать мертвым. - Снова страх смерти? - В следующий раз не давай мне поводов. - Ты прекрасно знаешь, что раньше назначенного срока никто не умрет. А тело – только тело. - Тебе уже надо красить волосы. - О чем ты? - У тебя уже появилась седина. - Ты же знаешь, по чьей вине? - Ахаха, угадайте! Кто же тот неудачник, что в очередной раз упустил огромную летучую мышь? Правильно – Пугало! - А ты-то чего добился, Риддлер? – Энигма мгновенно заткнулся. - Это не похоже на Бэтмена: он обычно не калечит или ты убегал? - Джервис, я понимаю, что нам всем хочется тех дней, когда Бэтмэн наконец-то сдохнет, но для этого нам надо работать вместе, хотя я некоторых вообще ненавижу. Но злодеи могут дружить только в Аркхеме, а в городе руку помощи другому никто не протянет, да еще и по-глубже в грязь закопают: союзы – фигня редкая. Но только вместе, совершая преступления по очереди, мы можем свести нашего героя с ума… Джонатан уже второй день просил у медсестры бумагу и карандаш, но терпел обломы один за другим – то врачи не уверены в том, что его галлюцинации прошли до конца, то просто не доверяли. - Здравствуйте, Джонатан, я слышал, что вы просите карандаш и бумагу – вы рисуете? - Нет, что-то на прозу потянуло. - Будете писать о жизни в Аркхэме? - Пожалуй. Пока был на воле, видел, что книги, написанные вменяемыми заключенными из Блэк Гейт – бестселлеры. - Джонатан, скажите, а что заставляет вас надевать маску пугала снова и снова? - Ничего, доктор, я доброволец. А что заставляет вас раз за разом приходить в это опасное место, ведь у вас есть жена и ребенок, неужели вы не боитесь за свою жизнь, приходя сюда? - Довольно, Крэйн! «Пациент, Джонатан Крэйн, опять взялся за старое: каждый раз, заходя в его палату, я наивно надеюсь на то, что он вовремя замолчит, но нет! В отличии от Эдди Нэштона, Крэйн не шутит, и я все больше боюсь того, что этот маньяк сбежит и доберется до моей семьи, ведь откуда-то же он о ней знает! Пугает так же то, что он сам психиатр и отлично понимает мое состояние, заставляет чувствовать меня своим пациентом…» - Джонатан, можете сказать, из-за чего вы вернулись? - В очередной раз – за попытку отомстить этому чертову городу! Но в этот раз форс-мажоров было больше обычного: газ не закрылся, Бэтмен разошелся, скинул меня с крыши, потом одумался, хотел поймать, но не успел… Ах, доктор, видели бы вы, как его маску перекосило! - Я не вижу в этом ничего смешного, мистер Крэйн – вы ведь могли умереть! С какой высоты вы упали? - Метров с пятнадцати, не больше. «Крэйн с каждым разом становится все отмороженней и отмороженней – теперь его даже не пугает мысль о собственной смерти». - Позвольте один нескромный вопрос: что вы видите, когда вдыхаете Фобос? - Летучих мышей. - Почему именно их? - Я не помню. Но сейчас это довольно символично – борясь против Бэтмена, я борюсь с собственными страхами, разве это не поощряется? - Борьба поощряется – не поощряются методы, Джонатан… - Не пытайтесь найти поводы, чтобы остановить меня, ведь в любом случае погибнет Пугало, а не Джонатан Крэйн. «После этих слов шансы на излечение пациента пропадают полностью». - А ну брось! – воскликнул Джервис, видя как Пугало режет свое запястье, на котором и без того было шесть шрамов, - зачем?! - Думайте, Джервис, думайте, когда-то вы умели… - Шесть лет? Через шесть дней вы сбежите? - Увы. Шесть – ровно шесть врачей я довел до увольнения! – Шляпа широко улыбнулся, и они оба рассмеялись, как настоящие безумцы, знающие, что скоро они вновь сбегут и попадутся, но как только им станет лучше, они смогут упрятать Бэтмена в ту Страну Чудес, которая предаст и бросит его умирать от страха, как в свое время бросила их.