Пятница Тринадцатое

      «Здравствуйте! Я – Тайга Кагами, первокурсник школы Сэйрин. В данный момент состою в школьной баскетбольной команде. И я хочу поведать вам страшную и просто жуткую историю, которая произошла с нашей командой в эту пятницу. Все бы ничего, но…Пятница эта имеет злополучное число, заставляющее слишком восприимчивых людей трястись от ожидания неприятностей, а скептиков, криво усмехаясь, снисходительно смотреть на первых, - и этим числом является Тринадцать…» – высокий смуглый парень с темно-красными волосами, острые кончики которых выбивались из не особо короткой прически, нахмурившись посмотрел на запись в своем дневнике. Что-то ему подсказывало, что не стоило начинать описывать этот день вот таким способом. Прищурившись, Кагами прикусил кончик многострадального карандаша, как вдруг по его напряженной широкой спине прошелся словно электрический разряд и в следующий момент затылок школьника встретился и очень близко подружился с метко прилетевшим баскетбольным мячом. Карие глаза опасно сузились, а широкие брови нервно задергались. Бедный пишущий предмет опасно затрещал в огромной сильной пятерне форварда.       – Ой! Прости Кагами, – у самого уха Тайги пошелестел тихий, практически женский голос его личного геммора, в жизни являющегося его сокомандником по имени Куроко Тэцуя.       – Япона мать, Куроко! – не ожидавший в этот же момент увидеть бледное лицо товарища прямо перед своим носом, Кагами шарахнулся в сторону и, не удержавшись на углу скамейки со смачным «Гупс!» поприветствовал пол спортзала. Но шок быстро сменился на другую эмоцию, в народе называемую «Халк рушить! Халк крушить!». Красноволосый в следующий же момент оказался за спиной мелкого худого парнишки и, заломив тому руку, прижал ее к лопаткам хрупкого на вид бледнолицего. Большие голубые глаза парня стали еще больше, и он с непониманием скосил взгляд на Тайгу из-под упавшей на лицо голубой челки.       – Идиот криворукий! В твоих руках вне игры мяч считается смертельным оружием! – припечатал Кагами с ярым желанием закинуть Куроко в баскетбольную корзину вместо мяча.       – П-прости-и, – протянул светловолосый паренек и с нескрываем интересом во взгляде наблюдал за чем-то явно приближающимся к ним.       Это что-то было коричневого цвета, имело округлую форму и со скоростью выпущенного из пушки ядра приближалось все ближе и ближе.       Чуть дальше, напротив кольца, стоял капитан команды и с видом пришибленного громадной бетонной стеной несправедливости мира к его персоне, с грустью, тоской и пониманием приближающегося песца следил за отскочившим от кольца корзины мячом. Единственной мыслью Кагами перед повторной «желанной» близкой встречей с опознанным летающим объектом была: «Что, опять?!».       Все, находившиеся на тренировке, как в замедленной съемке, следили за «Полетом Валькирии». Когда же мяч с оглушительным «Бух!» впечатался прямиком в обреченное лицо красноволосого, в спортзале повисла звенящая тишина, в которой, казалось, можно было услышать, как в мыслях Дзюмпея ломаются очки от предполагаемого ответного заряда. Но прошла секунда, вторая, а отдачи все не следовало. Перекрестившись и воздав хвалу всем известным богам, при этом успев непонятно когда и как обустроить в углу зала целый иконостас, Хьюга три раза поплевал за плечо (при этом попав в стоящего за его спиной Митобэ, на что бедняга лишь грустно вздохнул и уткнулся лицом в пушистое полотенце).       И именно в этот момент весь спортивный зал огласил глухой звук упавшего со второго этажа мешка с картошкой. Девять удивленных пар глаз уставились в тот район зала, откуда послышался этот звук. Увидев, что на отшлифованном блестящем полу развалилась примилейшая композиция из двух тел, причем в невероятной позе и над ними дымком струятся две размытые фигурки, очень напоминающие призраков Тайги и Куроко, глаза превратились практически в идеально круглые блюдца.       – Поздравляю, Дзюпей! – к зависшему парню в очках подошел золотистый блондин и преувеличено радушно похлопал друга по плечу. – Ты угробил свежую кровь и подающих большую надежду игроков!       – Ээээээхээээ…– Хъюга на глазах уменьшился и сжался, стараясь испариться из спорткомплекса, но его крепко держал за плечо добродушный основатель команды, и с самой милой улыбкой протягивал невесть откуда взявшуюся лопату. Карие глаза за очками шокировано расширились, а тонкие брови нервно задергались. – Т-теппэээй, за-зачем лопата?!       Улыбка на светлом лице стала еще шире.       – Грядки копать, дорогой капитан! – Киёси кивнул в сторону кучи малой посреди игрового поля. *** *** ***       Небо потемнело, но еще освещалось предзакатными ало-розово-золотистыми лучами солнца. Птицы напевали свои звонкие песни. По широкой улице шло двое парней. Один очень высокий имел темно-красные волосы, а второй – совсем мелкий, отличался почти белой кожей и ярко голубыми волосами. Но обоих объединяло то, что они были одеты в форму школу Сейрин и у обоих были перебинтованы головы.       – Как же бошка-то трещит!.. – протянул хриплым голосом Тайга, недовольно потирая рукой бинты.       – Ага… Нужно быть аккуратнее, – ответил паренек с синими волосами, посмотрев своими огромными голубыми глазами на товарища.       Красноволосый недовольно покосился на Куроко и, возведя горе-очи к небу, подавил желание встряхнуть Тецую как следует.       Вдруг за спинами парней что-то просвистело и, со стремительностью стрелы, врезалось в затылок Тайги. Лицо форварда сразу же преобразовалось, выказывая совсем не ангельское желание добра и мира всему живому.       – Кагами? – удивленно обернулся Тецуя, но не увидев сбоку своего напарника, проследил за столбом пыли, поднимающимся ледоколом «Тайга Кагами».       Сам же тяжелый форвард на всей скорости летел к человеку, которому не повезло споткнуться о камень и неуклюже выронить свою спортивную сумку. Которая вследствие и повстречалась с буйной головушкой Тайги.       – Хъюга, засранец! Я тебя сейчас прикончу! – вопил во всю силу своих могучих легких Кагами, со сверхзвуковой скоростью преследуя бедного невезучего капитана, размахивая над головой спортивной сумкой последнего.       В этот вечер жители города могли наблюдать, как по улицам, словно от кары господней, бегали на всех парах двое парней. И длилось это до поздней ночи.       – Я всегда говорил, что надо доверять гороскопу и иметь при себе защитный амулет на день, – хмыкнул высокий парень в прямоугольных очках, наблюдавший секундой ранее марш-бросок двоих членов команды Сейрин. Ухмыльнувшись, молодой человек повернулся к настенному календарю и красным маркером, зажатым забинтованными пальцами, зачеркнул «Пятница, 13».