И тогда у нас будут маленькие Дэдпульчики!

- Господи, как же ты меня бесишь! – ворчит Паркер после сорок пятого звонка в дверь. Дэдпул радостно растягивает свои шершавые губы в улыбке – широко и до жути радостно, но этого все равно не видно под маской. Он бы без проблем ее снял и кинул бы куда-нибудь в сторону, но есть одно большое «НО». Что эта девушка увидит его безобразное лицо, заорет, как актриса из дешевого ужастика и убежит в неизвестном направлении, размахивая руками. Конечно, Уэйд знал, что она этого не сделает, совершенно не сделает, но все равно боялся. Да-да, вы не ослышались, «самый-супер-крутой-наемник» боится реакции какой-то там шатенки. Этой истеричной и с нотками ПМС – стервы. Почти обыкновенной студентки. «В не ту сторону понесло» - хмыкает голос из головы и Уэйд кивает самому себе. Паркер, конечно же, как и другие остальные девушки истерит. Но ей это особенно позволено. Маленькой паучихе со все еще детскими глазами, на которую свалилось много проблем. «И ты влюбился в нее,» - комментирует все тот же голос в голове. «Мудак и жалкий педофил,» - говорит второй. - Ээээй, но она же совершеннолетняя! - громко возражает Пул вслух, не замечая сверлящего взгляда шатенки на своей маске. Она давно знает про голоса и так что можно было не волноваться. Но стоило побеспокоится о ее «знаменитом» терпении. Похоже, оно скоро кончится. «Ты ее намного-намного старше, жалкий старикан.» Дэдпулу хотелось заткнуть уши, но этот способ все равно бы не подействовал. Ага, он знает на своем опыте, как тяжело жить с ебанными голосами в башке. Даже диагноза психиатра тут не нужно, все и так предельно понятно. Дэдпул больной и этого не исправить. Паркер хмурится. Пытается показаться недовольной и сердитой, но не получается. Все, что она не сделает – мило, уверен на сто процентов Уилсон. «Даже тогда, когда она тебе сворачивает шею?» - Это отдельный разговор. – бурчит мужчина, чувствуя, как на ее кухне что-то подгорает. Ммм, сегодня воскресенье, а значит, что время МЯСНОГО ПИРОГА. Одно только название заставляет упасть Пула в фальшивый обморок и подавится собственной слюной. Но не тогда, когда пахнет и пирогом, и горелым. Отвратительный запах. Уэйд мгновенно зажимает нос. - Упс, кажется, что-то горит, - смеясь, проговаривает с длинными паузами наемник и тыкает пальцем назад. Девушка вздрагивает и подпрыгивая, забывает сразу же о незваном госте, и спотыкаясь, бегом несется на запах гари, не забывая попутно матерится. Дэдпул улыбается и твердо шагает в квартиру. Ту квартиру, которая совсем не подходит Пити. Пустая, без обоев, где нет ничего лишнего. Но тут уютно и хочется остаться. Дэдпул про себя решает, что вскоре переедет сюда окончательно и изменит все в розовый цвет. «Разве Пити любит розовый цвет?» «Я думал, что все девушки любят розовый.» Чертов дурак. - Похоже, что ужин не состоялся? – хихикает Пул. Шатенка зло бурчит и вынимает из духовки черное, обугленное, нечто похожее на пирог. - Shit! – вскрикивает она и обиженно зыркает на Уилсона. – Так чего ты хотел?! Мужчина лениво пожимает плечами, как будто слышит этот вопрос каждый день. - Мне стало скучно, - зевает он и шагает дальше, после бессовестно включает чужой телевизор, и залезает с ногами на мягкий диван. Паркер чуть ли не задыхается от возмущения и подходя к Пулу, бьет того по голове. Сильно, наверное, со всей дури. «Ты мазохист. Мм, а сейчас хороший удар прилетел, да?» Действительно – согласился Дэдпул. Удар, который чуть ли не проломил череп. «И все, что она делает – мило?» - съязвил голос. - Только из-за этого? – не прекратила возмущаться Паркер, жестикулируя руками. – Только из-за скуки ты приперся сюда и отвлёк меня? Мы, ведь, даже не друзья, заметь. Ты мой враг и так спокойно приходишь в МОЙ дом. Да и на прошлой неделе ворвался сюда пьяный и весь в крови. Уэйд, ответь, какого черта? Уилсон улыбается наиглупейшей улыбкой, зная, что все равно ничего не видно под маской и, что Пити Паркер ничего не сделает ему. Ну, кроме переломов, но и те быстро заживают. Так что это не считается. - Блинчики? – серьезно предлагает он. Шатенка на минуту замирает, но потом обреченно вздыхает, как будто сейчас в центре снова бушевал Гоблин. Куда уж ей деваться. Девушка трет переносицу и смотрит на Уэйда с излишней усталостью. Дэдпул про себя решает, что когда-нибудь сделает ей расслабляющий массаж. «Пити должна согласится» «Мы, ведь, великолепно готовим блинчики!» - Дэдпул всегда хвастался своей скромностью. Паркер бухается рядом с мужчиной, отбирает у него пульт и щелкает на какой-то левый канал. - Кухня в твоем распоряжении, - кивает девушка и закрывает глаза, - Смотри, ничего не испорть. Пул подскакивает, что-то радостно щебечет и успевает клюнуть удивленную паучиху прямо в щеку. И пока та не может нормально среагировать, несется на кухню. Как-нибудь сам разберется где и что лежит. Все-таки фирменные блины Пула делаются не на воздухе. После недолгой готовки, Уэйд подхватывает на руки Паркер. Она снова смотрит на него ошарашенно, молча давая понять, что он полный дурак. Но на возражения не осталось сил и поэтому шатенке не остается ничего, кроме как презрительно фыркнуть. «Это прогресс!» - радовался Пул. На столе уже было все готово и Пити, легонько ударив мужчину по голове, спрыгнула с него. - Там нет отравы? – недоверчиво спрашивает шатенка, принюхиваясь. Дэдпул артистично всплескивает руками. Вот такая логика. Сначала – можешь что-нибудь сготовить, а потом – нет ли там отравы? Блинчики-к-черту-они-слишком-священны-чтобы-портить-отравой, Пул обиженно всхлипнул. - Да как я могу?.. - Ты можешь все, - перебивает шатенка, садится на стул, берет свежие блины и снова принюхивается. – Фиг знает, что от тебя ожидать. - Верно, - радостно подхватывает Уэйд, - Ведь, я Дэдпул всемогущий! - И доставучий, - хихикает девушка, - Кстати, хорошо пахнет. - пробует на вкус и удовлетворённо мычит, - Готовишь, как моя тетя. «Мы ее развеселили! Плюс!» - визжит голос в голове. - Это плохо и хорошо? – спрашивает Пул, уже зная ответ заранее. - Это замечательно, - жуя, шепчет шатенка. «Ты пялишься на нее, как матушка на своего ребенка.» «Эй, какого черта мы успели стать мамочками?» Ему сейчас было легко представить себя старой пожилой старушкой, которая готовит завтрак/обед/ужин и гладит одежду свой дочери, то есть Пити. И встречает всеобщею героиню-паучиху под вечер уставшею и без сил. Тогда бы он/она сделала Пити горячую ванну и уложит спать, поцеловав ее прежде в губы… разве не в лоб? «Разве так поступают матери?» Хуево быть Уэйдом с его сумасшедшим мозгом – в сотый раз убеждается Дэдпул, выбивая глупые мысли. Иногда везет, что он бессмертный, хоть и с такой рожей. - А ты снимешь маску? - вырывает девчачий голос из подсознания. Уилсон тыкает указательным пальцем на себя и быстро оглядывается. - Да-да, именно эту маску, - хмыкает Паркер, поливая блины медом. «Этот мед определенно плохо действует на нее. Выкинь его.» - Пул мотает головой, и девушка нахмурила брови. - Не лучшая затея. Да и зачем? – пытается придать голосу нотки веселья. - Тебе же будет есть неудобно, - проговаривает буднично Паркер, как будто объясняя Пулу совершенные вещи. Но для Уэйда это оказывается непонятной формулой. - Эээ, - протягивает он, - Но я уже поел тако! «Мы бы сейчас не отказались бы от тако.» «Мы любим тако.» «И Пити.» - Я сниму маску, если ты меня поцелуешь, - смеется Пул, смотря, как давится от возмущения Паркер. Конечно же, чем не хороший план? Дэдпул вылетает из окна, весело смеясь, думая про этот момент. Ближайший месяц он будет приходить к ней и дарить обычные ромашки, чтобы задобрить паучиху. «Когда-нибудь ей надоест наша маска и она согласится нас поцеловать.» «И тогда мы поженимся!» «И у нас будут маленькие Дэдпульчики.» «Мы шикарно все продумали!»