Так не считает

Пятьдесят тысяч лет - много это или мало? С точки зрения Вселенной - всего лишь миг. С точки зрения среднестатистической биологической эволюции - тоже не так уж много. С точки зрения цивилизации - целая жизнь. С точки зрения Жнецов - максимальный срок жизни цивилизаций. С точки зрения одного человека это почти что вечность. Явик проспал все эти годы в своей капсуле, как будто бы вовсе не существуя. Теоретически его возраст не сильно превышает возраст любого другого члена команды "Нормандии". Шепард и сама целых два года "спала" - два года она была мертва, два года не существовала. Пусть её небытие длилось не настолько долго, но разница между понятиями "смерть" и "анабиоз", как кажется Джейн, даёт ей право сравнивать их судьбы. Даёт право попытаться поддержать, сделать шаг навстречу. Явик так не считает. Он как будто далеко не всегда понимает, зачем его извлекли из той чертовой консервной банки - если понимает вообще. Он или отстранённо смотрит сквозь любого собеседника на что-то, видимое только ему, или оглядывается вокруг себя с холодной брезгливостью, граничащей с омерзением, как будто бы все поверхности внутри "Нормандии" сделаны из частей гниющих тел Коллекционеров. Он избегает предметов и постоянно моет руки, но не может заставить замолчать ни свежие следы настоящего, ни призраков далёкого прошлого. Для него сквозь очертания вещей всё еще просвечивает тот мир, разрушенный, безвозвратно утраченный. В его чуждых глазах застыло видение гибели цивилизации - и Джейн не знает, как выгнать его оттуда. И стоит ли. Она знает - он тоже когда-то был командиром, как и она, он тоже когда-то отвечал за своих подчиненных. Он тоже сражался со Жнецами, страшным, непостижимым врагом - ужасной неотвратимостью, самой воплощённой стихией смерти. Как кажется Джейн, это даёт ей право сравнивать их пути. Они - будто два симметричных силуэта с разных сторон зеркального стекла, они как разворот в книге, где одна история изложена дважды на двух соседних страницах. Просто его история уже закончилась, и закончилась не лучшим концом, а её - пока еще не дописана. Джейн считает, что это даёт ей право считать его и себя похожими. Испытывать сродство и симпатию. Явик так не считает. Он хорошо сражается, едва ли не лучше всех. Убивать всё, что связано со Жнецами, он готов в любое время, сколько угодно, яростно и неостановимо. Он остался идеальным бойцом, каким был когда-то в своей Империи. Он сам теперь - Империя. Её последняя война, её последний осколок, её последний мститель. Её последний расист, уверенный, что никто и никогда больше не сможет понять его. Что не осталось в галактике никого, кто был бы ему равен. Что в мире, обреченном на ту же самую смерть на его глазах повторно, его удел - лишь гордое одиночество. Джейн тоже хорошо сражается, едва ли не лучше всех. Ее решимость выстоять в этой войне непоколебимее звёздных орбит. Она единственная из всех ныне живущих разумных существ понимает протеанский код. Она видела то, что было для него таким родным, она почувствовала ту жизнь, ту боль, то отчаяние, пропустила их сквозь себя и приняла, как свои. Как кажется Джейн, это даёт ей право попытаться развеять его одиночество. Попытаться понять. Явик так не считает. Протеанин в первые же дни на "Нормандии" успел не по разу уязвить практически всех, кто осмелился обратиться к нему хотя бы с парой слов. Всех органиков на борту он небрежно заклеймил примитивными, всех синтетиков - просто ошибками, подлежащими уничтожению, после чего уединился в выделенном ему помещении и оставил команду недоумевать. Сложно судить об этом - но кажется, даже Легион и EDI были обижены. Лиара наверняка пересматривала своё отношение к расе Протеан. Теперь, когда Джокер мрачно шутит, что презрительному "жуку" осталось только пойти и пнуть робо-собаку в их трюме, EDI отвечает ему, что он уже делал это на этой неделе. И Джейн не может понять, шутит она или нет. Шепард всегда хорошо чувствовала других, гордилась своим умением найти подход к существу практически любой расы. Выслушать, пожалеть, воодушевить, убедить, создать условия хотя бы для вежливого нейтралитета - найти лучший вариант отношений из всех возможных. Явик просто не желает налаживать никаких отношений. То, что он терпит весь этот окружающий его новый мир, новый Цикл, он уже считает максимальным знаком своего расположения. Попытавшись описать его позицию словами, Джейн представляет себе что-то вроде "Да-да, я благодарен, и поэтому я каждодневно жертвенно ныряю в это ваше примитивное дерьмо - и даже помыслить не смейте просить меня о чем-то большем". Сам Явик не удосуживается пояснять свою позицию словами. После боя он всегда сразу уходит в свой левый инженерный отсек и практически не выходит оттуда. Если же выходит, все остальные избегают его. Или - скоро начнут избегать, если пока что наивные идеалисты еще остались. Явик в этом уверен. Ему кажется, что он сделал более чем достаточно для того, чтобы глупые существа этого Цикла навсегда оставили его в покое. Чтобы дать понять, что он в них не заинтересован. Явику кажется, что вскоре он будет предоставлен сам себе и своему замешанному на кровавой памяти отчаянию до самого конца, как и хотел. Джейн так не считает.