Родственные души.

      Наступило утро. Нагло пробирающиеся сквозь тонкие занавески лучи солнца освещают комнату ярким светом, спадают мне на лицо, тем самым заставляя проснуться. Спустя какое-то время у меня все же получается открыть глаза. За окном светит теплое летнее солнце, поют птицы и еле слышен шум городской суеты, доносящийся из центрального района. Освещенная солнцем, хотя и без того светлая комната, поднимает мне настроение. Я чувствую необыкновенный прилив сил и бодрости. Я тянусь к пульту от медиацентра и включаю одну из своих любимых песен, бесконечно заражающих меня своим ритмом и позитивом.       Выбравшись из-под одеяла, я стала прыгать, беситься и танцевать в такт музыке. У меня прекрасное настроение, что странно для сегодняшнего дня. Сегодня - мой шестнадцатый день рождения. Обычно в этот 'праздничный' день мое настроение всегда на нуле, если не ниже. Сегодня же все с точностью до наоборот и мне, как ни странно, это нравится. Я посмотрела на себя в зеркало, находящееся вместе с туалетным столиком прямо напротив кровати. Мои длинные каштановые волосы сейчас напоминали что-то среднее между вороньим гнездом и макаронным монстром. Мои огромные карие, почти черные, глаза обрамляют фиолетовые синяки от недосыпа. Футболка старшего брата, которая мне определенно не по размеру, превращает меня в стокиллограмовую тушу на вид. И завершают эту 'картину' мои длинные, худощавые руки, мечта любого художника, исполосанные кровавыми порезами. 'Прекрасное' зрелище, подумаете вы, но ничего необычного в этом нет, я простой среднестатистический подросток с кучей проблем и целым багажом комплексов, каждый из которых так или иначе отражается на моем теле.       Ах да, я же забыла представиться. Меня зовут Кристина-Мари Андерсон, но все зовут меня просто Мару. Я живу в пригороде Лондона, Фулхэм, и сегодня мне исполняется шестнадцать. У меня специфичная семья. Мать - писательница на склоне карьеры, пишущая прекрасные произведения, которые не берет ни одно издательство из-за ее 'устаревших' взглядов, и это обеспечивает ей постоянные депрессии и стрессы. Отец - археолог-исследователь, занимающийся историей Древнего Египта и вечно пропадающий на каких-то раскопках или экспедициях. Я почти его не вижу. Уже и не помню, когда он задерживался дома дольше, чем на неделю. И брат - безумно талантливый и подающий большие надежды фотограф, сотрудничающий с несколькими довольно крупными агентствами Лондона. Он - моя радость и гордость, самый близкий и родной мне человек. К сожалению, он тоже стал последнее время редко появляться дома из-за постоянных заказов и работы в столице. Мне ужасно его не хватает. А я обыкновенная старшеклассница. Хожу на вечеринки, пою в музыкальной группе и готовлюсь к поступлению в колледж, хочу стать психологом; люблю горячий шоколад, книгу Сэлинджера 'Над пропастью во ржи' и желтый цвет.       Когда обе стрелки часов лениво подползают к цифре двенадцать, я понимаю, что мне нужно торопиться со сборами, ведь у меня на сегодня уже есть планы. Я потянулась за заранее приготовленным комплектом одежды, висящим на спинке стула у столика. Он состоит из шелковой желтой рубашки в черный крупный горох, лосины в тон орнаменту и носкам лимонного оттенка. Приступив к макияжу, я решила, что не буду заострять на нем внимание: тонального крема и тонких стрелок вполне хватит. Выпрямив и уложив волосы, я надела очки в толстой оправе от 'Ray Ban' и вышла из комнаты.       Мне в нос ударил сладкий запах выпечки: мама испекла мои любимые блинчики. Странно, что меня, обычно угрюмую и тихую, могут порадовать и заставить улыбнуться такие простые вещи. Я хотела пройти на кухню и остаться незамеченной, но не тут-то было. Предательски скрипучий пол меня выдал,когда я стояла уже на пороге. Мама от испуга выронила половник и залила весь пол тестом для блинчиков. Мы еле сдерживаем смех. Убрав следы этого 'происшествия', мама подходит ко мне и обнимает. - С днем рождения, дорогая. Я очень люблю тебя. Будь счастлива. - на ее глазах мелькают слезинки. - Мам, ты чего? - я в недоумении. Только что все было хорошо, она улыбалась, а теперь плачет. - Я просто не могу поверить, что моя малышка уже такая взрослая. Я и глазом моргнуть не успела, а ты выросла. Я так волнуюсь за тебя. Не натвори глупостей, пожалуйста. Будь осторожна. - она сжимает мои плечи так, что я слышу, как хрустнули мои суставы. Я прохожу на кухню и сажусь за стол. Тотчас передо мной появляется целая тарелка блинчиков, политых кленовым сиропом и украшенных взбитыми сливками и малиной. Я уже хотела приступить к завтраку, но мой взгляд упал на место моего брата с сервированным столом перед ним. - Мам, а где Тони? - Я не знаю, детка. Он пришел вчера поздно ночью, ближе к утру. Наверное, еще спит. Меня кольнуло чувство обиды. Я очень люблю Тони, но из-за его работы мы очень редко видимся. И, черт возьми, даже на утро моего дня рождения, он не удосужился выйти. Сначала отец уезжает в экспедицию за сутки до моего дня, теперь брат. 'У меня слишком хорошее настроение сегодня и много планов. Я не позволю никому и ничему мне все испортить!' - с этими мыслями я начинаю жадно уплетать блинчики. Быстро разделавшись со своим завтраком, я вскакиваю, целую маму и быстро объяснив ей, что спешу, выбегаю в холл. - Дома будь в девять, тебя ждет сюрприз! - донеслось до меня с кухни. - Хорошо, мам. Люблю тебя! - кричу я в ответ.       Я нашарила в шкафу свои черные лакированные ботильоны. Я начинаю застегивать их и тут чувствую тепло, отдающее в мой затылок. В следующую секунду крепкие мужские руки начинают щекотать меня. Передо мной стоит высокий молодой человек, на вид не старше двадцати лет, с беспорядочно лежащей копной угольно-черных волос, легкой небритостью на лице и удивительно светлыми голубыми глазами, несвойственными нашей кареглазой семье. Я резко замахиваюсь, чтобы врезать своему брату, но он успевает схватить мои руки и я оказываюсь в его объятьях. - С днем рождения, дурочка. Я люблю тебя. Прости, что поздно. Не опаздывай вечером, тебя ждет сюрприз. А пока, вот, держи. - говорит он и протягивает мне черную коробку, перевязанную ярко-желтой атласной лентой. Меня это заинтриговало.       Я открыла ее и обомлела: внутри, на золотистом бархате лежал черный лакированный клатч, который я высматривала в магазине уже около полугода, но не могла себе его позволить из-за неприлично высокой цены. За пару секунд у меня сменилось несколько состояний: от приятного шока до истерики и чувства безграничной благодарности. Я завизжала так сильно, что слышала, наверное, даже соседняя улица. Повиснув на шее у Энтони я начала кричать от счастья. - Спасибо! Спасибо огромное! Господи, у меня нет слов. Ты самый лучший брат на свете! - я целую его, но вместо щеки случайно попадаю в губы. И. Что? Он отвечает на поцелуй. Он короткий, ничего не значащий, но. Что? Я только что поцеловала взасос собственного брата, а он и не был против.Я стараюсь не придавать этому большого значения, выхватываю клатч и выбегаю из дома. Выйдя на обочину главной дороги города, ведущий в центральный район, я звоню Энн, одной из моих лучших подруг. Дело в том, что у меня их целых три: Энн, Алиса и Окси. -Энни, вы уже на месте? Я скоро буду, простите за опоздание. Встретимся в Шарме. Шарм - это наше с девочками любимое кафе в Фулхэме, мы всегда там собираемся. Посмотрев на часы местного молла, я обнаружила, что уже безумно опаздываю и прибавила шаг. ***       Достигнув своей цели, сквозь стеклянную витрину кафе я увидела столик, уставленный различными сладостями. За ним сидели мои подруги. Я не успела заметить, как на моем лице появилась глупая счастливая улыбка. - Привет, девочки. - обратившись к ним, я вошла в кафе. Все трое вышли из-за стола и кинулись ко мне. В тот же миг кафе наполнилось радостными возгласами моих сумасшедших подруг, поздравляющих меня с днем рождения. Высвободившись из плена их объятий, я прохожу к столику и сажусь на свое привычное место, рядом с Энн. Передо мной стоит большой шоколадный торт с цифрой шестнадцать, тарелки с фруктами и конфетами и... - Детское шампанское? Серьезно? - я пытаюсь сдержать приступ смеха, но у меня не получается и все трое подхватывают мое настроение и начинают смеяться. Окс достала откуда-то свечи,вставила их в торт и зажгла. Я смотрела по очереди, сначала на свечи, потом на своих подруг.       Я никогда не любила традицию задувания свечей и считала это бредом. Сейчас же я впервые в жизни столкнулась с проблемой незнания того, чего я хочу загадать. Я долго думала, свечки стали превращаться в огарки, а девочки утомились и стали подгонять меня. В итоге я придумала свое желание, набрала в легкие как можно больше воздуха, что далось мне довольно затруднительно из-за продолжительного курения, которое дает о себе знать, и тотчас огоньки погасли, а мои подруги в унисон издали радостный возглас. Я уже хотела приступить к опустошению праздничного стола и потянулась за ножом,чтобы разрезать торт, но тут Окс ударила мне по руке, дав понять, что еще рано. - Дорогая, любимая наша Мару. Тебе наконец-то исполнилось шестнадцать лет, теперь мы уже не сможем называть тебя малышкой. - улыбнулась Энн. - Мы очень тебя любим и хотим сделать этот день незабываемым. Ты самый милый, жизнерадостный и позитивный человек, которого я только знаю. Желаю тебя всегда оставаться такой. И дружить с нами целую вечность и даже больше! - аплодисменты и радостные выкрики, на моем лице широченная глупая улыбка.       Мне на колени приземлилось три подарочные коробки. Первая, маленькая фиолетовая коробка, перевязанная черной лентой. Я узнала в ней подарок Алисы, это ее любимые цвета. Открыла ее и потеряла дар речи: внутри, в специальном чехле лежали белые вакуумные наушники Monster Beats. Я очень давно хотела их и собиралась купить на деньги, подаренные мне на день рождения, а тут такое. Я обняла Алису что есть сил и поблагодарила ее, наверное, несколько сотен раз.       Следующий подарок от Энн. Коробка была уже больше по размерам. Красная, с белым шнурком. Я понятия не имела, что находится внутри. Медленно открываю и снова расплываюсь в идиотской улыбке: коробка сверху до низу была заполнена киндерами, а завершали этот шикарный подарок большой имбирный пряник с глазурью в виде енота и вручную расписанный конверт. В конверте была довольно крупная денежная сумма, в двести пятьдесят долларов. Я поцеловала Энн в щеку и поблагодарила.       Наконец, последняя коробка. Она была маленькая, плоская. Цвета морской волны с золотой лентой. Открываю. Конверт. Окси умеет интриговать, как никто другой. У меня не было ни единой догадки, что может быть в этом свертке, потому что я никогда не представляю, что можно ожидать от Окс. Мы дружим с ней с самого детства, а потому подарки вроде 'красивой открытки' или 'денег' не прокатывали. Да и Окс сама по себе 'мисс оригинальность' и дарить что-то скучное - не в ее стиле. Ну, что ж. Осторожно открываю и теряю дар речи: внутри лежит четыре билета на концерт Eminem в Лондоне. Мы мечтали о том, что попадем на его концерт с самого детства, ведь он был нашим кумиром столько, сколько я себя помню. Я аккуратно вытаскиваю билеты из конверта и показываю девочкам, и тотчас по моим разгоряченным щекам от волнения и счастья щекам хлынули слезы, а кафе наполнилось криками радости. Мы в истерике повисли на Окс и зацеловали ее. Чувство счастья, которое я испытывала в тот момент невозможно сравнить ни с чем. Это лучший день в моей жизни.       Наконец, мы приступили к еде. Весь оставшийся вечер мы разговаривали, смеялись и уплетали еду. Но тут на глаза Энн попался мой клатч, лежащий на соседнем стуле. Она взяла его в руки и застыла от изумления. - Это что, тот самый клатч, который мы видели в молле? - восхищенно спросила Алиса, хотя прекрасно знала ответ на свой вопрос. - Да, это он. - с ложным спокойствием и холодной улыбкой произнесла я. Через пару мгновений на меня посыпались удивленные возгласы и вопросы. Я рассказала им утреннюю историю с блинчиками, расстроенной мамой и нежданно потрясающим подарком. Девочки были в полном восторге. Весь оставшийся вечер мы разговаривали, ели, смеялись. Рассказывали друг другу о том, как кто провел лето, ведь до начала учебы остался всего месяц и все постепенно начали возвращаться в Фулхэм. ***       Уставшая, но безумно счастливая и довольная, я совершенно не помню, как дошла до дома. Но стоило мне открыть дверь, как во всех комнатах первого этажа зажегся свет и раздался звук хлопушек и оглушительные поздравления моей семьи. Я прошла на кухню. Все было украшено шариками, гирляндами, а у стола, увенчанного огромным шоколадным тортом с моим фото и цифрой шестнадцать стояла вся моя семья. В сборе. Даже папа был здесь. Вырвался с работы, чтобы быть со мной в этот день. По моим разгоряченным щекам поползли слезы. Я бросилась в объятия к своим родным. - Ну что ты, малышка, не плачь. С днем рождения. Мы тебя очень любим. - в один голос стали успокаивать меня домочадцы. Успокоившись, я проследовала на свое место за стол. И тут, меня настигло дежавю. Все повторяется. Откуда ни возьмись, появляются свечи, все присутствующие пристально на меня смотрят, а мне нужно загадать желание. Но я загадаю то же, что и утром. Чтоб наверняка.       Я не стала дожидаться разрешения и просто начала уплетать тортик. Семья последовала моему примеру. Весь вечер мы разговаривали, папа рассказывал о своей очередной экспедиции. Тут Энтони взял слово: - Дорогая моя семья. Сегодня день рождения у моей единственной и любимой сестренки. Я поздравляю тебя с днем рождения. Но я хотел бы поделиться с вами одной радостной вестью. - на его лице появилась дикая ухмылка, свойственная лишь ему. Мне стало жутко интересно, что произошло. - После удачного отработанного контракта с одним очень крупным рекламным агентством Лондона, мне выделили место на Национальной фотовыставке Англии. - торжественным тоном произнес мой брат и наш дом наполнился восторженными возгласами и поздравлениями. После того, как все затихли Энтони положил на стол шесть билетов в галерею, от чего все застыли от изумления. - Тони, можно я возьму четыре билета? Я хотела бы сходить и взять с собой девочек. - робко спросила я. - Да, конечно, бери. Я для этого и принес их вам. И два для мамы с папой. - с доброй улыбкой ответил мой брат.       Весь оставшийся вечер мы обсуждали работу Тони, тематику выставки и его дальнейшее будущее в этой сфере. Он показал нам пару своих фотографий, рассказал о планах на будущее и о том, что, возможно, скоро он переедет жить в Лондон. Эта новость меня ошарашила. - Ну что ты, Мару. Лондон - это же не другая страна. Ты сможешь приезжать ко мне хоть каждый день. Села на автобус, десять минут и ты у Бэна. - Ну,да. Наверное ты прав... - произнесла я с заметной дрожью в голосе. - Наверное я пойду спать. Спасибо большое за праздник. Я люблю вас. - обнявши их, бросила я и ушла восвояси.       Не помню,как дошла до комнаты и рухнула на кровать. Сознание вернулось ко мне только когда я залила пол подушки слезами и начала задыхаться от подступающего к горлу комка истерики. Я не понимаю, почему меня так это задело, но, черт возьми. Жить в доме без Тони - это так странно и непривычно. Мы всю жизнь были вместе, он всегда был рядом. Помогал мне, поддерживал. Был моим самым лучшим другом. А теперь, у него своя жизнь. Он вырос. И уходит. Не могу этого принять. И никогда не смогу. Он навсегда останется для меня маленьким лохматым Тони, мастерящим домик на дереве и защищающим меня от соседских мальчишек. Навсегда. И с этой мыслью я провалилась в сон.