Желание Малфоя

Не открывая глаз, Драко лежал и нежился под ласковыми лучами солнца. Он проснулся несколько мгновений назад, но до сих пор пребывал в сладостной неге, колеблясь между сном и реальностью и наслаждаясь ощущением пустоты. Потянувшись, он зевнул и уставился сонным взглядом в потолок, наблюдая за прыгающим на нем солнечным зайчиком. Драко улыбнулся. Все тело было божественно расслаблено и легко, словно ангельский пух. Он уже и забыл, как это приятно. Вот, что творит ночь добротного сна, не омраченная тягостными кошмарами. И все это благодаря Гарри. Все еще улыбаясь, он протянул руку, и… сердце его замерло, а улыбка сползла с лица. Правая половина кровати была пуста. Остатки сна мигом слетели с Малфоя, а тело сжалось в тугую струну. Куда он мог подеваться?! Ведь он же не мог просто взять и уйти?! Соскочив с кровати, Драко распахнул дверь и выскочил в коридор, по пути заглядывая во все комнаты. Все они были совершенно пусты. Уже почти отчаявшись, Драко рванул к столовой, дернул ручку и ошеломленно замер. Четыре пары глаз удивленно уставились на его внезапное появление, и Драко перевел дыхание, пытаясь успокоить истошно колотящееся сердце. Гарри сидел за столом в окружении Невилла, Гермионы и Тео. Было похоже на то, что они спокойно завтракали, пока не были прерваны таким экстравагантным способом. Заметив, как недоуменно на него поглядывает Нотт, а Гермиона пытается спрятать усмешку, он смутился и принялся судорожно заправлять расстегнутую рубашку. Только сейчас осознав, как дико, должно быть, выглядит со стороны. Весь взъерошенный, запыхавшийся да еще босиком. Гарри мягко улыбнулся и плавно отодвинулся в сторону, освобождая место рядом с собой. — Как спалось, Драко? — хитро сощурилась Гермиона, когда он сел рядом и нежно сжал руку Гарри под столом. — Спасибо, хорошо. Твоими молитвами, скорее всего, — хрипло отозвался он, и девушка звонко рассмеялась. Невилл пододвинул к нему тарелку с блинчиками, а Грейнджер налила кофе. Какое-то время они завтракали молча, нарушая тишину только звоном чашек да шуршанием салфеток. Драко искоса поглядывал на Поттера и с облегчением отмечал, что ничто в его внешности не указывало на то, что не так давно он находился на границе жизни и смерти. И черта эта была очень тонка. Первой нарушила тишину Гермиона. Отставив чашку и тарелку в сторону, она повернулась к Малфою, и взгляд ее был тяжел. — Времени почти не осталось, Драко. То, что должно произойти — случится завтра. И мы ничем не можем этому помешать. Малфой нахмурился и посмотрел на Гарри, на его застывшие напряженные плечи, на сжатые добела костяшки пальцев… В ошеломлении он развернулся к Грейнджер. — Ты все ему рассказала?! Девушка отвела взгляд, но, затем, подняла подбородок и твердо взглянула Малфою в глаза. — У меня не было выхода, Драко. У нас нет времени ходить вокруг да около, подготавливать почву и стараться не задеть чьих-нибудь чувств. Все произойдет завтра и мне нужно четко понимать, от чего нужно отталкиваться. — Что ты имеешь в виду? Грейнджер вздохнула и положила на стол книгу. Ту самую, что она принесла несколько ночей назад. — Помнишь, я говорила тебе о ритуале вызова джинна времени? Драко кивнул головой и нахмурился. — Довольно смутно. Кажется, ты не вдавалась в подробности. Только упомянула, что он требует присутствия очень сильного мага и, возможно, потребует… — не в силах продолжать, он провел в воздухе рукой и посмотрел в глаза Гермионе. — Я… — пальцы его с силой сжали фарфоровую чашу и по бледной поверхности, словно сеть кровеносных сосудов, проступили трещины. — Я согласен. Если это поможет все исправить, то я… согласен заплатить такую цену. — А Я — НЕТ! Драко пораженно уставился на бледное, почти прозрачное лицо Поттера, и от его обжигающего взгляда сердце Малфоя забилось неистово и яро. Гарри подхватился с места с грохотом отодвигая стул. — Вы, я вижу, уже все решили, — буквально выплюнул он, и голос его при этом слегка дрожал. — Но кто-нибудь спросил меня, что я думаю обо всем этом?! — он обвел собравшихся обвиняющим взглядом. — Вы — просто безумцы, если считаете, что я позволю умереть единственному человеку, который… что-то значит в моей жизни. От его слов, грудь Драко опалил жар, а горло перехватило от переполнивших эмоций. Гермиона встала и успокаивающе подняла руки вверх. — Мы ничего об этом наверняка не знаем. — И, заметив недоуменный взгляд Драко, пояснила: — В книге этот момент описан довольно туманно. Возможно, имеется в виду всего лишь символическая смерть. Изменяя реальность, ты перестаешь в ней существовать и, таким образом, в какой-то мере умираешь в одном мире, чтобы возродиться в другом. В любом случае, в ней ничего не сказано о том, что жизнь отнимается именно у человека, загадавшего желание. Драко с надеждой взглянул на нее, а Поттер зло усмехнулся. — Возможно, это и так, — согласился он, — а возможно — это все чушь собачья! И ты это говоришь, только для того, чтобы он, как жертвенный агнец, безропотно ступил на алтарь, спасая всех от этого чертового Владимира или как его там… Глаза Гарри пылали таким бешенством, а руки так яростно сжимались в кулаки, что Драко почувствовал, как внутри него что-то рушится, распадаясь на куски. Быть может, это была только иллюзия. А, быть может, это падали оковы с его сердца. Он поднялся и подошел к Поттеру. Приблизившись, он дотронулся до его плеча, погладил по щеке, и, дождавшись ответного взгляда, тихо произнес: — Гарри, меня никто не может заставить делать, то, чего я не хочу, — и прикрыл пальцами его губы, оборвав готовые уже сорваться в ответ слова. — Я… я не смел и надеяться, что ты, узнав правду, захочешь даже смотреть в мою сторону. И то, что ты, зная все, вступился за меня… это очень многое для меня значит, — он горько усмехнулся и покачал головой. — Я ясно понимаю, что сотворил своим необдуманным поступком. То, что я сделал — не имеет оправданий. И я не заслуживаю ни твоего сострадания, ни прощения. Он крепко сжал его за плечи, отчаянно заглядывая в глаза. — Ты хоть понимаешь, что это из-за меня тебе пришлось жить такой жизнью?! Терпеть побои, издевательства, продавать свое тело?! Я — источник всех твоих бед и несчастий, и все же ты стоишь здесь… и защищаешь меня… — он судорожно сглотнул и отвернулся. Мир превращался в одно большое размытое пятно. Он попробовал отстраниться и замер, почувствовав, как цепкие, словно лианы, руки обвили его талию, а в затылок уткнулись горячие мокрые губы. — Не говори так… — прошептал Гарри, обдавая шею жарким дыханием и разгоняя по ней волну дрожи. — Ты — единственный источник света среди всего этого беспросветного мрака. До встречи с тобой я и вовсе не жил… Я не знал, зачем существую, зачем просыпаюсь каждый день, зачем борюсь за жизнь, которой я безразличен. Он мягко развернул Драко к себе и прикоснулся пальцами к его щеке, нежно вытирая с нее влагу. — Драко… — тихо произнес он и погладил его по щеке, заставив поднять взгляд. — Мне безразлично, что было в том, другом мире. Мы все совершаем ошибки. Будь то иначе, мы были бы ангелами, а не людьми, и жили бы на небесах, а не на земле. Он усмехнулся и качнул головой, но, затем, снова поднял взгляд, и в глазах его более не было и отблеска веселья. — Для меня имеет значение только настоящее. И то, что ты вчера сделал для меня… Никто и никогда не совершал ничего подобного ради меня. Ты мог умереть, пытаясь мне помочь! Но это тебя не остановило… поэтому я не верю, — он взял его ладонь и нежно прижал к своей груди, прямо напротив бьющегося сердца, — что ты загадал это дурацкое желание только из-за того, что ненавидел меня… Драко со всей силы затряс головой. Слезы скатывались по щекам, прожигая кожу, и срывались вниз расплавленным жемчугом. — Я никогда… — голос прозвучал надломлено и хрипло, — никогда не испытывал к тебе ненависти, — он с силой сжал плечи темноволосого юноши, отчаянно заглядывая в глаза. — Мне все равно как ко мне относятся другие и что они могут думать обо мне. Но ты… — он зажмурился и тряхнул головой, отступая на шаг назад. — Меня с детства приучали к тому, что в моей жизни нет и не будет такого понятия, как любовь. Родители относились друг к другу с почтением и привязанностью, но их чувства были также безмятежны и холодны, как ясное декабрьское небо, незамутненное страстями и желаниями. Ребенком я смеялся от души, слушая рассказы старой няни об отважных рыцарях, побеждающих драконов для того, чтобы спасти из заточения прекрасную принцессу. У девушки, на поверку оказывался несносный характер, и она так допекала освободившего ее храбреца, что тот вынужден был бежать от нее под покровом ночи на очередном привале, либо коварная девица вырывала у бедолаги сердце и выходила замуж за пожилого и богатого скупца. Каков бы ни был итог ее сказок, они не вызывали во мне ничего, кроме безудержного смеха. Няня уверяла, что я еще слишком молод, чтоб судить о таких вещах. Но я знал — любви не существует. Я верил в это свято, пока… не встретил тебя. Драко остановился, переводя дыхание и пытаясь подобрать слова, чтобы выразить то жгучее томление и тоску, что тугими цепями опутывали его душу в течение многих лет. В то время как боль и страх, словно дикие псы, терзали его тело, вгрызаясь отравленными клыками в податливую плоть и разрывая сердце отчаянием и сомнениями. — Я был мертв до встречи с тобой… Пространство… пустое и темное… без света… без надежды… Моя душа, словно бесплодная земля, была выжжена и суха. Ты пришел и изменил все. Ты наполнил меня светом. Пробудил в моей душе чувства, которые я не верил, что смогу испытать к кому-либо в этом мире… Драко замолк и тяжело опустился на стул. Все силы будто разом покинули его тело, а горло душили слезы. Он так долго прятал свои чувства, скрывая и замуровывая ото всех, но более всего от себя самого, что сейчас ощущал себя хрупкой древесной плотиной, готовой вот-вот прорваться под натиском клокочущих вод. Он прикрыл воспаленные глаза руками, пытаясь сохранить остатки гордости, вопящей, что обнажив свои чувства и выставив их на всеобщее обозрение, он недостоин имени Малфоев. Кто-то легонько опустился на пол рядом с ним и Драко ощутил нежное касание губ к своей ладони. — Я чувствую себя последним дураком, — прошептал он, опуская руки на колени. Гарри усмехнулся, не сводя с него пронзительного взгляда. — Тогда нас двое… — выдохнул он ему прямо в губы. Несколько мгновений Драко сидел, замерев, не смея дышать, а затем Поттер обнял его за шею и накрыл его губы своими. Всего лишь легкое касание сухих обветренных губ. Без той одурманивающей страсти, что охватывала их ранее и дергала за ниточки, будто несущихся в вихре танца марионеток. Невинное, почти детское прикосновение, но оно обжигало кожу, словно кипящий свинец, прогорая до самой груди, вытравливая остатки яда из измученного сердца. Отодвинувшись, Гарри посмотрел на него, и глаза его были наполнены тем самым искрящимся чувством, которое мучило Драко в течение стольких лет, и которое он не в силах был разгадать. До сегодняшнего дня… Протянув руку, он погладил юношу по щеке, провел большим пальцем по припухшей нижней губе, спустился на плечо и, утонув в расширившихся зрачках, стал медленно приближаться. Он уже чувствовал горячее дыхание на своих губах, а ноздри щекотал терпкий запах ванили, когда за спиной раздалось вежливое покашливание. Вздрогнув, Драко отстранился и покраснел. Он вспомнил, что они здесь не одни и оглянулся по сторонам. К его удивлению в комнате была только Гермиона. — А где… — Тео и Невилл? — подхватила Гермиона и хитро улыбнулась. — О, так они выскочили отсюда еще в начале вашего душещипательного разговора. Думаю, ты нанес тонкой душевной организации Нотта серьезную травму, — и, улыбнувшись, пояснила: — Ты для него всегда был пример для подражания, Драко. Твердый, как скала, и такой же холодный и непрошибаемый. Настоящий мужик, словом. — Ничего, думаю, он переживет, — кисло заметил тот. — Я тоже так думаю, — засмеялась девушка. Малфой приподнял бровь. — А что же ты тогда осталась? Или тебя так завораживают чужие драмы?! — девушка покраснела. — Я тоже вышла, но вернулась, когда услышала, что все стихло. Гарри смущенно уставился в окно, не выпуская руки Драко из своих пальцев, а слизеринец закатил глаза. — Так что такого важного ты хотела сообщить, раз караулила все время под дверью? Гермиона усмехнулась и присела напротив Малфоя. — Я хотела предупредить, что отправляюсь сейчас в хранилище подготавливать все необходимое для ритуала. Скорее всего, вернусь только поздно вечером. Драко вздрогнул. — Когда ты хочешь его провести? — Завтра. — Но ты же говорила, что завтра… — Именно, — перебила девушка. — Любая темная магия, творимая завтра, увеличит свою мощь в сотни раз. Ингредиенты для призвания джинна настолько редки, что это чудо, что я смогла достать все, что нужно. Но их хватит только на один раз. Не говоря уже о том, что один только призыв заберет с меня столько сил, что я вряд ли смогу повторить попытку в ближайшем будущем. Именно поэтому мы должны призвать наибольшее количество удачи на нашу сторону. — А, что насчет Гарри? Он ведь не учился магии! — нахмурился Драко. Его сердце заходилось от страха при одной только мысли, что это может быть опасно для темноволосого юноши. Гермиона вздохнула. — Гарри, конечно, не маг в буквальном смысле этого слова. Но его кровь просто пропитана магией. Его аура настолько сильна, что в не управляемом виде подобна эффекту небольшой атомной бомбы, — и, заметив вопросительный взгляд Малфоя, пояснила: — Это из магловского мира. — Хорошо, — неуверенно кивнул головой тот. — Что от нас требуется? — От вас? Ничего, — пожала плечами девушка. — Быть рядом в момент призыва. Радиус действия заклинания будет окидывать приблизительно сто метров. Так что все, что от ТЕБЯ, Драко, потребуется — это быть внимательным и не упустить джинна, когда он возникнет в нашем мире. — Думаешь, ты справишься? — она внимательно взглянула на него. Драко опустил взгляд. — Я постараюсь, — прошептал он, а затем подхватился. — Но, что мне делать, когда он появится? А, вдруг, — он вздрогнул, — он не захочет ничего менять?! Что тогда?! — при одной только мысли о такой возможности тело Драко начала сотрясать крупная дрожь. Раньше он старался не думать об этом, не пребывая в уверенности, что ему вообще удастся разыскать Поттера. Зато теперь, когда все уже было решено, вероятность такого исхода разрывала его душу на части. Гермиона вздохнула и ссутулилась, казалось, весь воздух разом покинул ее тело, превращая в пустую тряпичную куклу. Похоже, что она тоже принимала такую возможность, как возможный исход событий. — Не знаю, Драко, — прошептала она, и устало протерла глаза. — Мы не можем заранее знать, как и что произойдет. Все что нам остается — это делать все, что от нас зависит, и надеяться на благосклонность удачи. — Запомни главное, — она подняла голову и твердо взглянула ему в глаза: — Мы верим в тебя, Драко. И когда это время настанет — твое сердце подскажет, что нужно делать. Она встала, ободряюще провела рукой по его напряженным плечам, и тихо вышла из комнаты.