Навсегда перестал мечтать

После жаркой ванны Марк, голожопенький, задремал на диване в гостиной. Он обнимал полотенце, закинув на него ногу, поэтому я мог все увидеть в деталях. Я даже заметить не успел, как он убежал от меня из ванной, скинув задачу вытирать воду. А потом и уснул, снимая с себя мой царский гнев. Укрываю оголенное распаренное тело теплым пледом, лежащим до этого на нижней полке кофейного столика еще с момента его вечернего сна здесь. Он причмокнул и перевернулся на другой бок, сворачиваясь клубком. Плед приподнялся над его задом, и я возвел глаза к потолку. Вот провоцирует. Даже когда спит - провоцирует. Я успокоился наконец, когда повторно накрыл его этим проклятым пледом и подпихнул под бока. В моей квартире, конечно, хороший ремонт, но это не дает гарантии, что Кнопа не умудрится заболеть. Тем более до сих пор отопление не включили, тупые суки. Уже зима, холод, а отопления нет. Попивая кофе, я сидел рядом со спящим брюнетом, с ноутбуком на руках, и лазил по просторам Интернета, пока мой телефон противно не завибрировал на горизонтальной поверхности из стекла кофейного столика. Как хорошо, что я вспомнил выключить звук, не то бы сейчас разбудил мило храпящего парня. - Что случилось? - спрашиваю, выходя на кухню и закрывая дверь. - Арик, у нас соревнования скоро. Нам нужна нормальная тренировка. Учителя нефига не помогают. Спасай, - слышу знакомый голос друга из баскетбольной команды в школе. - Позвони Денису, у меня скоро сессия. - Он номер сменил, мне до него не дозвониться. Да и у него скоро сессия. Че вы, как старые пердуны, дома сидите? Пошлите, развеетесь вместе с нами. - Я хотел отказаться, но вспомнил совет психиатра, что Марку надо выпустить свой гнев с помощью спорта или драки. Чем не заманчивое предложение? Лучше он пусть с мячом побегает, пусть на него поорут за ошибки, чем ввяжется с кем-нибудь в потасовку. - Ладно, уговорил, - притворно затравленно вздыхаю. - Когда собираемся? - Мы с пацанами сегодня хотели где-то часов в двенадцать. Тебе, как тренеру, можно опоздать, простим тебя. - Как вы щедры, - усмехаюсь. - Ладно, я приду, попытаюсь связаться с Денисом. Ждите нас. - Давай, давай. Только попробуй нас наебать! Сбрасываю и возвращаюсь в гостиную. Так, так, так. Где взять номер этого тупого оленя? Где он хотя бы живет или учиться? Нихрена не знаю о нем. Хотя можно попробовать обрыскать его социальные сети, хотя вряд ди он додумается выставлять свой номер телефона и адресс всем на показ. Точно! Марк же его приглашал разгребать мусор. Как я раньше не вспомнил? У него же точно должен быть телефонный номер Дениса, раз он смог с ним связаться и нажраться в стельку. Я ушел в спальню, где на тумбочке нашел его телефон. Экран весь в трещинах, бампер весь в мятинах - пора что ли на ремонт сдать, а то ходит, как бомжара, позорит меня. Попросил бы - я бы отдал его телефон в салон сотовой связи. Но нет же, он и так думает, что висит на моей шее, лучше пусть походит с таким. Ладно уж, я тоже хорош, раз не обращал внимания на эту бросающуюся в глаза вещь. Он же часто в культяпках своих телефон держит и строчит мне смс-ки. Деньги девать некуда ему. А потом заваливает маячками, намекая, чтобы я ему деньги на телефон положил. Придурок. - Алло? - Хуем по лбу не дало? - не удерживаюсь. - Арик, привет, давно не виделись, - мой подъеб проигнорили. - Почему с телефона Марка звонишь? - Сегодня парни из баскетбольной команды собрались на треню. Хотят, чтобы мы их потренировали. - Во сколько? - В одиннадцать. - Окей, - сбрасывает. Вот пусть придет пораньше и ошивается там. Урод. Времени еще предостаточно, поэтому можно заняться херней. Или же... Оказавшись в гостиной, опускаюсь рядом со спящим брюнетом и целую его в затылок. Целую заостренные плечи, выступающие позвонки, опуская вниз плед. Марк зашевелился и перевернулся на спину, а я припал губами к его ключицам и груди. - Арик, отвали, - берет меня за волосы и оттягивает от своего тела. Нехотя отрываюсь от его лобка и смотрю на его сонную мордашку. - Тебе же приятно, - убираю его руку со своих волос и прижимаю к дивану. - Тем более надо как-то убить время. А это самый лучший и приятный способ, - облизываюсь. - Наслаждайся. Я старался растянуть момент, дразнил, резко переставал касаться, но Марк все рано умудрился слить достаточно быстро. У него секс, которым мы занимаемся не меньше раза в два дня, всегда как первый. Вечный девственник. Я позволил ему полежать, свернувшись клубочком и подрагивая. Взъерошив ему волосы, я лег к нему, целуя в подставленную шею. Кнопа наивно прижался, закинув голову назад, и прикрыл глаза дрожащими ресницами. Долго намекать не пришлось. Ограничились мы оба оральным сексом, только со мной брюнет мучился долго, хотя и старался. Не то чтобы у меня не встал или же что я его не хотел - просто я до скрипа в зубах сдерживался, смотря, как смыкаются губы на моем члене и как чуть курносый нос касается лобковых волос. Однако оргазм был настолько сильным, что я не заметил, как сильно сжал плечо Марка. На нем сразу отпечатались следы от моих пальцев и потом со временем потемнели. Но Кнопа не обиделся ни на мои отпечатки, ни на то, что я разбудил его, и ни на то, что я звонил с его телефона. Я его предупредил, что мы пойдем на тренировку, и он слегка приуныл, но потом ушел на кухню потрошить бедный холодильник. Я очень долго искал для него спортивную одежду, и в итоге пришлось идти к нему в квартиру, ибо я, когда ходил вместе с ним по магазинам, не предусматривал того, что в далеком будущем мы, возможно, пойдем играть вместе в баскетбол. Вот же жизнь, скотина, зачетно постеблась. На треню мы опоздали минут на пятнадцать. Парни разогревались, когда мы вошли в спортзал. Марка чуть не сшибло мячом, но я успел его перехватить и кинуть обратно. - Привет, молокососы. Как успехи? - я скинул куртку на скамейку и пошел в центр зала, где стоял Денис и руководил процессом. - Левикин, я тебя ненавижу, ты в курсе? - спрашивает, складывая руки на груди. - И я тебя люблю, ублюдок, - улыбаюсь и подзываю к себе Кнопу. - Может уже хватит разминаться? Я и без разминки играть могу. - Умница какой, - свистит в свисток, подзывая к себе парней. - Марка к себе в команду возьми, - говорю, пихая брюнета к Денису. - Я тебе тоже кого-нибудь слабого пихну, - говорит, ставя ко мне в команду какого-то невысокого светловолосого парня. - Начинаем? - приподнимаю вопросительно бровь. - Начинаем, - произносит и кидает свисток парню из класса девятого. Сбрасывать мяч дали нам с Денисом, но он проиграл, слишком поздно подпрыгнув. Пропил навыки свои, пропил. Меньше надо было спаивать таких, как Марк. Первые пять минут мы обменивались любезностями, а потом пошла настоящая игра. Обычно игра тормозилась из-за нарушений Кнопы, поэтому Денис взял тайм-аут на минуту и попытался крутенько объяснить ему правила игры. Брюнет стоял и кивал, ловя на себе недовольные взгляды парней из его команды. Н-да, подставил я его. Когда сбросов с аута стало меньше, началось мачилово. Мяч только и делал, что залетал в корзины у обоих команд. Все быстро дышали, обливаясь потом, и ждали, когда же закончится первый тайм. Я же думал, как выиграть этого проклятого Дениса, который умудрился, несмотря на ошибки Марка, забить нам на несколько очков больше. В последние минуты игры, когда в моих руках наконец-то оказался мяч, я быстро обвел Дениса и еще какого-то парня, пробился через полузащиту и уже хотел забросить мяч, как не заметил перед собой Кнопу и, не успев затормозить, сбил его и улетел с ним в обнимку к стене. К нам сразу подлетел Денис, спихивая меня с бедного брюнета, находящегося в шоке, и помогая ему сесть. Когда мы катились по полу, я додумался прикрыть Марку затылок ладонью, чтобы он им сильно не приложился, поэтому он отделался парочкой синяков. На этом мы закончили первый тайм. Во время перерыва Кнопа вышел в туалет, а я не заметил этого и продолжил указывать парням на их ошибки. Вспомнил я о Марке, когда огляделся, чтобы подозвать его и поинтересоваться насчет его самочувствия, но не нашел его взглядом. Удар о дверь услышали все и переглянулись. Я же сразу рванул к двери, быстро преодолевая расстояние, и вышел из спортзала. - Ты у меня землю жрать будешь, понял, жополиз? - прорычал Марк, хватая Егора за волосы и дергая их резко вниз, ударяя коленом прямо в нос. Парень упал, а брюнет дал ему еще в живот с ноги, что тот на бок завалился. Я моментом подлетел к Кнопе, хватая его за подмышки и оттаскивая от хрипящего Егора. Денис, появившийся из-за моей спины, подлетел к парню, насильно заставляя того сесть и облокотиться о стену. Брюнет в моих руках брыкался, махал ногами и руками, рычал и даже пытался меня укусить, но я его достаточно далеко оттащил от избитого парня. - Что на тебя нашло? - спрашиваю, наклоняясь к нему и удерживая за дрожащие от гнева плечи. - Эта сука назвала меня пидорасом, - прошипел Кнопа, продолжая злобно сверкать глазами. - Это не причина его избивать. - Он сам напросился! Сам спровоцировал! - Это не причина, - хмуро смотрю в его глаза, а он, извернувшись, избавляется от моих рук на своих плечах и отбегает. - Да пошел ты на хуй, ублюдок! Ненавижу! - развернувшись, убегает к лестнице. Я же метнулся за ним, но он успел выскочить на улицу в одной футболке и убежать за угол. Пиздец. Егор сидел и вытирал нос рукавом, рыча матом на Марка. Денис сидел на корточках и разглядывал его лицо, попутно что-то спрашивая. Я же, ничего не сказав, пошел в спортзал, где сказал, что появились неотложные дела и что мне надо уходить. Пацаны что-то побубнили, но успокоились, ибо Денис все равно остается, а меня отпустили. Забрав куртку, я пошел на выход из школы. Кнопа далеко не убежал. Уселся на скамейку у ближайшего дома и стал разглядывать свои руки, не замечая ничего, даже меня, когда я подошел к нему и накинул свою куртку ему на подрагивающие плечи. - Ты снова простынешь, хороший мой, - запахиваю куртку на нем и присаживаюсь на корточки. - Что с тобой происходит? - Я не знаю, - говорит, сжимая и разжимая кулаки. - Ладно. Поехали домой. У нас еще весь вечер впереди, - встаю и тяну его за собой. Он нехотя встает и обнимает меня, прижимаясь вплотную. Приобнимаю его и спрашиваю, - хочешь чего-нибудь вкусненького? - Секса, - После этого заявления я не удержался и расхохотался, да так, что выступили слезы. - Вечером об этом поговорим. Поехали домой, - подталкиваю к парковке, которая как раз таки расположилась довольно близко. Всю дорогу Марк молчал и отрешенно смотрел в окно. Мне не нравится такой Марк. Где настоящий, где тот, что не держал язык за зубами, тот, кто улыбался и смеялся? Почему он начал ломаться? Из-за меня? Из-за моей измены? Снова я во всем виноват. Дома я его накормил, но он ел без аппетита, ковыряя вилкой отбивную и задумчиво смотря куда-то сквозь тарелку, сквозь стол. Хотелось его схватить и растрясти, чтобы он перестал быть бездушной куклой, перестал ходить, как тень. После обеда он ушел в кабинет порисовать, а я сел на диван в гостиной с книгой и начал читать. Вникнуть не получалось, поэтому я просто читал, не вникая, и продолжал думать о брюнете. Совсем недавно он же, вроде, был счастлив. Улыбался, ел сладкое, смеялся, был таким беззаботным. А что сейчас? Ломается, рассыпается по частичкам, теряет себя. И не замечает, как тревожно близким становится за него. Был таким невинным - я сделал порочным. Улыбался - я стер улыбку. Оптимистично смотрел на мир - я заставил появиться в этих глазах слезы. Показывал себя - я заставил подчиниться. Я ломал, ломаю и буду ломать его всегда, минутой за минуту, день за днем, пока окончательно не сломаю и не ощущу пепел в своих руках. Его пепел. Зачем я вообще так поступаю? Зачем рушу то, что строю и что строят другие? И почему я делаю это неосознанно, причиняя боль другим? И зачем меня все терпят, если знают, что я буду причинять все больше и больше боли, даже не понимая этого? Зачем, почему, спрашиваю самого себя. Расклеился. Я ожидал, что что-то произойдет в кабинете, поэтому, когда услышал грохот, сразу рванул туда. Марк сидел на полу и рвал все свои рисунки испачканными в красках руками. Весь пол был заляпан в гуаши и весь Кнопа был в разноцветных пятнах. Подхожу к нему, но он кидает в меня исписанные листы плотной бумаги. Я все равно к нему подошел и сел напротив него и хотел обнять, но он начал говорить: - Арик, ты же понимаешь, да? Я сумасшедший. Я схожу с ума, - хватается за волосы и всхлипывает. - Я бешеный, кидаюсь на людей. Я ничтожный. Я мотаю тебе нервы со своими истериками, заставляю волноваться. Да я всех заставляю волноваться. Я сижу на твоих плечах, и я порчу тебе жизнь. Я всем порчу жизнь. Я ужасен. Я протянул руку, чтобы коснуться его, стереть эти проклятые соленые слезы, но он снова заговорил: - Не надо, пожалуйста. Арик, не жалей меня. Не надо этих таблеток, не надо этих врачей, не надо ничего. Ничего мне не нужно. Арик, мне надоело это все. Я не хочу уже жить, понимаешь? Я устал мучиться. Такой жалкий, да, я знаю. Но я просто устал и мне страшно. Страшно жить дальше. Страшно просыпаться и смотреть на тебя, зная, что ты все равно уйдешь. А я буду один. Всегда буду один. И папа не придет за мной, и мама не вернется, - всхлипывает и закрывает ладошками лицо. - Я устал от этих слез. Они сами, они сами катятся по щекам. Но от этого не становится лучше. Никак не становится лучше. Мне плохо, Арик, очень плохо. Отпусти меня, молю, я хочу начать жить, нет, существовать один. Так лучше. Встаю и отхожу к большому серванту, где беру бутылку коньяка и ставлю ее перед Марком. Он даже лицо поднял и уставился на меня непонимающим взглядом. - Пей. Слегка кивает и, открутив крышку, делает маленький глоток, от которого сразу же начинает кашлять. Я подождал, пока он придет в себя, а потом подхватил его и отнес в спальню, где сел на кровати, держа брюнета на своих коленях. - Пей, Кнопа, пей, - начинаю гладить его по голове. - Знаешь, люди не все такие плохие и готовы помогать тебе за одну лишь счастливую улыбку. Тебя любят твои друзья и им плевать, какой ты - глупый или умный, толстый или худой, карлик или слишком высокий, урод или красавчик, художник или слесарь, ты - это ты и к тебе уже привыкли. Тебя любят таким, каким сделала тебя природа. А тебе всего лишь надо принять себя такого, какой ты есть: истеричный, плаксивый, уродливый, глупый, толстый да плевать какой ты. Если ты такой - значит так захотела природа. Ты особенный. Смотрю в его красные заплаканные глаза, а он всхлипывает, снова припадает к бутылке. Обнимаю его и начинаю гладить по волосам, пока он продолжает иногда делать по несколько небольших глотков из горла. - Отдыхай, тебе нужно расслабиться, - шепчу ему на ухо, продолжая гладить и смотреть в окно на падающие снежинки. Сам же ответил на вопросы, на которые искал ответы. Надеюсь только, что он проникнется моим словам и перестанет себя грызть и ненавидеть. И перестанет думать, что я его выкину из-за того, что он мне надоест. Боже, какой же он придурок... Люблю, что ли?