Call Me Maybe

В трубке что-то зашуршало, пискнуло, и сердитый голос заявил: – Не понял. Санджи довольно усмехнулся, языком сдвинул сигарету в другой уголок рта. – Маримо, кто учил тебя так здороваться? Не думал, что и это ляжет на мои плечи, но так уж и быть: сначала надо говорить «привет», затем, можно поинтересоваться, как прошел мой перелет, – к слову он прошел ужасно, ребенок слева от меня… – Я не понял, – еще громче и более раздраженно проинформировал его голос из трубки, – какого черта… – … всю дорогу играл в какую-то электронную игрушку, которая без перерыва противно пищала, – как ни в чем не бывало продолжил Санджи. В трубке зарычали. Санджи притворно разочарованно вздохнул, потушил сигарету о стоящую рядом пепельницу и немного сполз в кресле, расстегивая ремень на штанах. Поерзал, устраиваясь поудобнее. – Нашел мой подарок, да? – интимным шепотом поинтересовался он. – Подарок? Подарок?! Что это еще за подарок такой?! Если у тебя кто-то появился, и ты решил мне об этом заявить так, – Санджи почувствовал, что Зоро с особым отвращением выделил последнее слово, – и свалить к ней, прикрывшись командировкой, то я… – Маримо, тссс… Трубка снова зашуршала, Зоро на другом конце сделал глубокий шумный вдох, чтобы успокоиться и спросил уже тише, но не менее угрожающе: – Чьи они? Санджи подавил смешок и выдержал паузу, при этом кончиками пальцев поглаживая свой член через ткань штанов. – Мои, – выдохнул он. – Они мои. Сюрприз. Зоро помолчал с полминуты. – Вот вообще не смешно, – холодно заявил он. – Чьи они? – Ты держишь их в руке? Или просто на них смотришь? – Что? Санджи прикрыл глаза, представляя, как Зоро, возвращаясь домой после тренировки, уставший и разгоряченный, вваливается в их комнату, чтобы переодеться и находит на их разворошенной, смятой постели черные кружевные трусики. Как в удивлении приподнимаются его тонкие брови, и почти сразу же хмуро сходятся на переносице, образуя упрямую складочку, которую Санджи постоянно хочется разгладить пальцем. Или языком. Как яростно раздуваются крылья его носа и сжимаются кулаки. Может, он даже со злости ударил стену, ободрав при этом костяшки. Санджи непременно поцеловал бы каждую ссадину, будь он рядом, наслаждаясь полыхающим в глазах Зоро огнем, вызванный ревностью и гневом. Санджи не выдержал и застонал, сжав себя рукой, и медленно потянул собачку молнии вниз, расстегивая ширинку. – Я бы хотел, чтобы ты держал их в кулаке, – хрипло поделился он. – Но можешь просто смотреть. Ты видишь, они все в белых пятнах? Я старался их не испачкать, но они были такими узкими, так сильно меня сжимали... И как только милые леди их носят? Они были такими тесными, что я еле их отодвинул сзади, чтобы потрогать себя. Зоро шумно сопел в трубке и молчал. Санджи сглотнул, и неаккуратно одной рукой стянул брюки и белье до середины бедра, обхватывая одной рукой член, размазывая по головке выступившую влагу, а второй крепко прижимая трубку к уху. – Я использовал так много смазки, что это тоненькая тряпочка насквозь ей пропиталась, и я даже накапал на простыни. Ткань была такая мокрая и скользкая, и прилипла к коже, хоть мне и до этого было в них жутко тесно, а эти кружева, наоборот, исцарапали мне все яйца… Зоро издал какой-то жалобный звук и выругался. – Ты больной извращенец, – сказал он, и голос его звучал так хрипло, что Санджи ударило током от кончиков пальцев на ногах до поджимающихся яиц. – Ты не лучше, – парировал он. – Я придушу тебя, когда вернешься. – О, эротическая асфиксия? Говорят, незабываемые ощущения. Зоро снова зарычал. – Я кончил, когда во мне было три пальца, – сбито продолжил Санджи, ритмично надрачивая себе, слушая рваное дыхание в трубке. – Я даже не трогал себя как следует спереди, потому что это адское тесное белье не давало мне просунуть руку. – Где ты их вообще взял? – немного невнятно спросил Зоро. Похоже, он сильно завелся и тоже был сильно занят, поэтому разговаривал сквозь зубы, чтобы не выдать себя стоном. Санджи закатил глаза. – В магазине, Маримо, где еще я мог их взять? Купил позавчера, когда забегал за носками, которые ты все время где-то теряешь. – А чулки почему себе не купил? Был бы комплектик. – Фу, Маримо, как вульгарно, – фыркнул Санджи и сдул со лба влажную от пота челку. – Ага, вульгарные чулки. Черные и плотные, с маленькими красными бантиками по бокам. На твоих ногах сидели бы восхитительно. Я бы не стал их с тебя снимать. Спустил бы только эти чертовы трусики до колен, задрал бы ноги повыше и выебал. Санджи громко застонал и откинул голову. Его окатило такой волной возбуждения, что пришлось замереть и немного отдышаться. Он зажмурился и освободил вторую руку, ловко прижимая телефон к уху плечом. Облизнул пальцы и, не переставая двигать другой рукой по члену, потер местечко за мошонкой. Покружил пальцами возле дырки и с силой надавил на нее, не проникая внутрь. – Или поставил бы тебя на колени на нашем диване, и спустил бы эту тряпку почти до конца, чтобы болталась на одной только щиколотке, – продолжал говорить Зоро, все чаще останавливаясь, чтобы отдышаться, так как, похоже, уже был на грани. Санджи протолкнул в себя, наконец, палец, ускоряя движения на члене и кончил, когда Зоро, не скрываясь, застонал в трубку. Он продолжал мягко себя поглаживать, слушая, как Зоро, догнав его через минуту, пытается отдышаться. – Я говорил тебе, что ты больной извращенец? – утомленно спросил он, когда пришел в себя. Санджи усмехнулся и покосился на пачку сигарет, которая лежала у прикроватной тумбочки. Слишком далеко. – Тебе это нравится, – самодовольно заявил он. Зоро согласно фыркнул. – На кой черт ты вообще все это устроил? Я чуть не рехнулся от злости, когда вернулся и наткнулся на женские трусы у нас в кровати. – Я же сказал: это был сюрприз. – Ты же знаешь, что я ненавижу сюрпризы, – проворчал Зоро. Санджи вздохнул и снова перехватил мобильник рукой, разминая затекшее плечо. – Я хотел, чтобы ты мне позвонил, пока я в командировке. Сам. Серьезно, тебе что, сложно бывает позвонить и спросить как у меня дела? Почему все время я должен это делать? – Ты мог просто об этом сказать, а не устраивать целый спектакль. – В прошлый раз ты проигнорировал мою прямую просьбу позвонить мне как-нибудь. Я решил действовать радикально. Может, мне тебе еще и платить за каждый звонок? Трубку разразилась долгим вздохом, который означал, что Зоро сдался. Санджи победно вздернул уголки губ. – Ладно. Завтра, как проснусь, первым делом позвоню тебе. Сегодня я уже вдоволь наслушался твоей болтовни. – Ловлю на слове, – Санджи встал, стягивая с себя штаны до конца, и направился в душ. – И, эй, Маримо, постирай простынь. И причину своей ревности тоже. Можно в машинке, но на деликатном режиме. Но лучше вручную. – Ты не охренел, Завитушка? – возмутился Зоро. – С хера ли это я должен стирать твои трусы? – Ну, ты же хочешь, чтобы я надел их, когда вернусь? Зоро на это только довольно хмыкнул и отключился, не прощаясь. Санджи, посмеиваясь, пару секунд послушал гудки и бросил телефон на кровать. Похоже, командировки перестанут быть такими скучными.