*****
Когда Мэг заходит в палату, Кастиэль стоит у окна. Зрелище привычное, но почему-то именно сейчас это бесит её, как говорится, до кровавых пятен в глазах. Она решительно берет его за плечи, разворачивает к себе и впивается в его губы жестким поцелуем. Кастиэль неподвижен, но он её не отталкивает, и это злит, потому что какая-то часть Мэг, та, что называет его «Кларенсом» и «единорогом», надеется, что он отправит её в полет через всю комнату или хотя бы скажет «нет». Кастиэль молчит. Мэг продолжает его целовать, проталкивает язык в его рот. Гладит по лопаткам. Вытаскивает футболку из пижамных штанов и наконец добирается до его кожи, горячей, но не настолько обжигающей, как если бы они находились в своей истинной форме. Тогда прикосновение к ангелу просто уничтожило бы её. Мэг трется носом о его щетину, лижет его шею, впитывая его запах и вкус – что незнакомо пряное и свежее одновременно. Её пальцы перемещаются Кастиэлю на грудь, находят соски, сжимают и легонько царапают, и что-то меняется. Неподвижная статуя оживает, и Мэг слышит тихий вздох. Она поднимает голову, видит, как расширились зрачки Кастиэля. Это ещё не согласие, но что-то внутри неё перестает давить и скручивать желудок в тугой узел. Ему нравится то, что она делает с ним. Второй поцелуй не похож на первый, потому что Кастиэль отвечает ей, неуверенно и не очень умело, но это неважно, мастерства Мэг хватит на двоих, к тому же, это не ядерная физика, пара минут, и он научится основам. Мэг прикусывает его нижнюю губу, зализывает ранку и неохотно отрывается от его рта, потому что ей жизненно необходимо проверить, насколько чувствительна кожа у него за ухом, и как Кастиэль отреагирует, если она запустит руку ему в штаны. «Хм, в клинике решили не тратиться на нижнее белье?». Но эта мысль скоро ускользает, потому что Кастиэль определенно возбужден – её усилия не пропали даром. Мэг убирает свободную руку с груди Кастиэля, обнимает его за талию, притискивая его к себе как можно ближе, а второй рукой проводит по его члену, нарочито медленно, желая найти тот темп, который вызовет больше всего отклика, обводит двумя пальцами головку, размазывая выступившую смазку. К её удивлению, Кастиэль издает протестующий звук. — Что-то не так? – с тревогой спрашивает Мэг. – Тебе неприятно? Больно? Вместо ответа Кастиэль хватает её руки и кладет их обратно на свою грудь. А потом берет её лицо в ладони и прижимается губами к её губам. Мэг шепчет: — Ш-ш, всё будет, как ты хочешь, – и они снова целуются, и Мэг возвращается к его соскам, и Кастиэль едва слышно стонет ей в рот. Мэг периодически останавливается, чтобы посмотреть ему в глаза – вблизи они кажутся огромными, и зрачок почти поглотил радужку, оставляя лишь тонкую полоску синего цвета. Она желает, чтобы это длилось вечно (ну, или несколько часов, как минимум), но скоро Кастиэль выгибается, по его телу от макушки до пяток проходит дрожь, и он кончает с тихим выдохом. Лампа на потолке взрывается, осыпая их осколками. — Какие мы отзывчивые, – бормочет Мэг. От наплыва эмоций у неё кружится голова, между ног слишком влажно, всё её тело требует немедленной разрядки, и в конце концов, секс – это взаимная вещь, верно? Мэг задирает юбку до талии, небрежно стягивает трусики, бросает их на пол. Кастиэль спокойно стоит рядом, не делая попыток отстраниться или наоборот, проявить инициативу. Мэг мысленно говорит себе, что это простительно для не-человека, только что испытавшего первый в своей жизни оргазм, он всё ещё тут, рядом с ней, и лишь это имеет значение. Он берет Кастиэля за руку, направляет внутрь себя, и целует его, не отпуская его запястья, руководя его движениями. Вряд ли он сумел бы найти её клитор самостоятельно, но, Небо и Ад, какие у него всё-таки удивительные руки. Как будто он – музыкант, а она – его инструмент. Да и ученик он неплохой, всё схватывает на лету. Может быть, в следующий раз он будет готов к тому, чтобы сделать это, как обычный человек – на кровати и без одежды, и, по мнению Мэг, член лучше, чем пальцы, но и так очень даже хорошо. Она кончает с хриплым выкриком и кусает Кастиэля в место между шеей и плечом в качестве финального аккорда. И ожидаемо слышит шелест крыльев, когда отворачивается от него, чтобы привести свою одежду в порядок и вытрясти мелкие осколки из волос. Она всё-таки его напугала. В любом случае, птичка вылетела из клетки, и теперь ей незачем здесь оставаться.*****
Мэг направляется в Калифорнию, так и не позвонив Винчестерам. Обойдутся. Тем более что Кастиэль вполне способен явиться к ним сам. И он является. К ней. Мэг едва успевает затормозить, потому что он возникает на дороге прямо перед её «Ауди» (на самом деле украденной, но это детали, не стоящие внимания). Она не выдерживает и кричит: — Ну, и где ты был, Кларенс, засранец пернатый? Кастиэль морщится. Но взгляд у него ясный и… какой-то возвышенный, что ли. Мэг сдается и говорит, негромко и мягко, радуясь, что они одни на шоссе, и никто не увидит, как демон проявляет практически человеческую слабость: — Я волновалась, придурок. — Я наблюдал за пчелами. — Точно придурок. Залезай в машину. Поедем к твоим друзьям. — Позже. Я хочу кое-что тебе показать. — Надеюсь, это не пасека. Кастиэль улыбается краешком губ. — Нет, это не пасека. Мэг припарковывает машину на обочине, а потом Кастиэль касается её плеча, и они переносятся… на Северный полюс? Где ещё показывают северное сияние в прямом эфире? Мэг вздыхает. Демоны не ходят на романтические свидания, и она должна высмеять саму идею, огрызнуться и так далее. Но световые всполохи завораживают, с Кастиэлем удобно молчать, и плевать, если это он так извиняется. Она непременно поцелует его, прежде чем везти своего непутевого ангела к Дину.