Двойник

      Иногда Илана думает, что её жизнь слишком идеальная.       Единственное печальное событие в её жизни случилось два года назад, когда в её автомобиль врезался грузовик. Она потеряла память и чуть не лишилась жизни. И слава богу, что уже тогда её нашёл бывший жених - Джейкоб, и к великому счастью она всё-таки согласилась стать его женой, и всё с того момента стало идти своим... Нет, не своим, слишком правильным чередом. Хотя какая, в сущности, разница?       Илана не хочет искать что-то странное, сверхъестественное, необычное и неожиданное в гармонии, окружающей её, утренней улыбке Джейкоба, уютно устроившегося на соседней подушке, в её рассеянности, забывчивости и - главное - нежелании что-либо менять и вспоминать.       Муж её любит, и больше ничего не нужно ни ей, ни ему. Конечно, Илана сильно сомневается в том, что она испытывала к нему хоть какие-то чувства до аварии. Всё-таки Джейкоб был значительно старше неё, его характер и сейчас не всегда сглаживается её чрезмерной нежностью и заботой, а то, что у него нет никаких друзей и родственников, как и у неё самой, наводит её иногда на какие-то нелепые и бестолковые мысли.       В принципе, Илане чересчур хорошо с Джейкобом, чтобы добиваться чьей-то дружбы и искать достойных доверия людей. Она не нуждается в обществе кого-то ещё. Может быть, это было эгоистично, но она уговорила мужа перестать ездить в официальное здание биржи и работать на дому. Впрочем, "уговорила" - слишком сильное слово, ей хватило улыбки и пары небрежных фраз.       У них достаточно денег, и Илана часто не утруждает себя походами по магазинам, что странно для молодой женщины. Она не сидит в социальных сетях или на интернет-форумах, где идёт обсуждение мужских недостатков или первых морщин. Обычно она читает книги - в основном классику двадцатого века, - смотрит артхаусные фильмы или слушает джаз. Наверное, в её необщительности тоже виноват Джейкоб.       Да и во всём остальном хорошем, что случилось за эти два года, тоже виноват Джейкоб.       Он был с ней рядом всё то время, пока она лежала в больнице, терпеливо помогал ей преодолевать беспамятство, не сыпал красивыми словами, поскольку не умел их говорить, а показывал свою любовь делом, стараясь окружить её вниманием и заботой. Он не навязывался, но иногда Илане даже хотелось, чтобы он был настойчивым. В итоге он всё же забрал её к себе домой после выписки, а через пару месяцев они поженились для соблюдения формальностей, хотя миру было плевать на них, как и им на весь мир. Они не устроили пышной свадьбы, потому что и некого было приглашать, и забивать себе голову предпраздничной суетой не хотелось. Если честно, Илана преспокойно обошлась бы и без штампа в паспорте, но Джейкоб настоял и устроил ей после росписи в загсе шикарный ужин в самом дорогом ресторане Нью-Йорка. По большому счёту их отношения особенно не изменились, возможно, только Джейкоб стал чуточку спокойнее.       Илана не хочет ни в чём упрекать мужа, хотя ей кажется, что всё это неимоверно хорошо для того, чтобы быть правдой. Может быть, дело в том, что какие-то странные, смутные, размытые образы посещают её при поездке на тропические острова. Вид песчаного пляжа, экзотических растений и безмерно голубого неба над головой нагоняет на неё непонятную, но тяжёлую тоску: ей чудится, что она всё это видела когда-то, может быть, в другой жизни, но Джейкоб ничего не объясняет и сам почему-то становится задумчивее и серьёзнее. Шум прибоя, доносящийся до бунгало, наверное, вот-вот разбудит в душе девушки отголоски прошлого, однако она только смотрит на спящего мужа и думает, что воды океана такие же голубые, как его глаза.       А может быть, Илане стоило бы присмотреться к увлечению Джейкоба древностями. Они объездили полмира и рука об руку бродили по развалинам римского амфитеатра, руинам ранее великих греческих городов, следовали по туристическим маршрутам Египта и Ближнего Востока, посетили острова Пасхи и Малой Азии. И каждый раз взгляд мужа, направленный на сооружения, прошедшие проверку множеством веков, должен был что-то подсказать Илане, нет, он буквально кричал о чём-то невообразимо важном, но её слуха достигал лишь неразличимый шёпот.       Может быть, она накручивает себя, одновременно стараясь не думать о прошлом и желая узнать, что с ней было раньше. Илана знает, что она была знакома с Джейкобом, но не уверена, что он действительно уже тогда являлся её женихом. Скорее всего, нелюдимый и - в глубине души - невероятно стеснительный и застенчивый муж осмелился приблизиться к ней только после потери памяти. Гораздо больше её напрягает образ другого человека, изредка всплывающий в её подсознании.       Он совсем не похож на Джейкоба. У него чёрные волосы, тёмные глаза и смуглая кожа, и в обрывках её жалких... Нет, не воспоминаний, это слишком сильное слово, а их хилых, полуфантомных призраках, которые развеивает слабый сквозняк из открытого окна или ледяной ветер с острова Пасхи, этот человек всегда что-то говорит, активно жестикулируя и неподдельно улыбаясь. Илана, разумеется, не может назвать его имени, не знает, угодил ли он в одну с ней аварию, поскольку момент столкновения с грузовиком начисто стёрся из её пострадавшей памяти.       Но каждый раз отчаянно гадает: кем он приходился ей, раз какие-то осколки его образа всё же уцелели в её подсознании?       Впрочем, раз Джейкоб ничего не рассказал ей о нём, значит, это было не так важно.       Или Илана просто не может поверить в то, что муж скрыл от неё бывшего... Кого? Друга? Любовника? Если он жив, почему тогда его нет поблизости? Скорее всего, её память, изрядно потрёпанная, подкидывает ей образ давно умершего человека, дразнит её, но можно ли безоглядно верить этим сумбурным обрывкам? Нужно ли ради этого тревожить покой любимого человека, расспрашивать его о чём-то и разрушать их идиллию?       Илана продолжает думать, избавляться даже от осколков прошлого, слепо ставя на карту всё. Она знает, что если Джейкоб признаётся ей во лжи, она никогда не оправится от удара, что, скорее всего, это всё же обман, потому она ничего и не помнит, что она не хочет разбираться в том, что было раньше. Эгоистично и рассеянно она цепляется за этот, возможно, на самом деле выдуманный мир, ведь здесь ей действительно хорошо.       Теперь у неё есть лишний повод не устраивать скандал и оставить всё как есть. И слава богу.       Илана включает кофемашину и играет с Джейкобом в негласную игру без намека на правила - "кто кого больше любит". Игра изначально нечестная, потому что они оба без ума друг от друга. Побеждает всегда Джейкоб, ведь он всё равно на какую-то мизерную частичку - одну сотую, тысячную, миллионную? - нуждается в ней больше, чем она в нём. Но он неизменно по-рыцарски и тактично отдаёт победу жене, и она со смехом получает свою награду в виде тёплого взгляда, искренней улыбки и множества поцелуев. Илана знает, что он на самом деле любит её гораздо сильнее и, скорее всего, спрятал её в своём уютном гнёздышке от того брюнета, однако никогда не спорит, а только забывает о кофе и обо всём мире рядом с любимым. Он наизусть знает всё, что ей нравится, она давным-давно выучила его и не понимает, чего ещё можно желать.       Иногда Илана думает, что её жизнь слишком идеальная, а иногда твёрдо уверена в этом - например, как сейчас, когда Джейкоб целует её в лоб и накручивает на палец прядь её волос.       И она не знает, как лучше завести разговор о том, что их скоро станет трое.       И если родится мальчик, его нужно будет обязательно назвать Ричардом.