Пустой

      - Ты еще не уснул? - тихий шепот вырвал меня из полудремы в которую я как обычно скатился под аккомпанемент монотонного голоса лектора.       - ...Ну, практически получилось.. - продирая гляделки от наваливающегося сна, я встретился со скучающим взглядом моей одногруппницы, Лены - рыжеволосой бестии и врага всего живого, ибо вся жизнь ее заключалась в злостном тролинге, когда-то излюбленным блюдом ее являлся сам я, но после трех месяцев своих плодотворных налетов жертва поднадоела, и она нашла себе новую основную цель.        -Не высыпаешься, наверное, потому что дрочишь всю ночь? - сделав невинную мосю, прошептала Лена.        -Слишком толсто, отвали... - отвернувшись от собеседницы, я уставился на доску, чтобы после вновь упасть в объятия Морфея.       В моей голове творилось нечто отличное от лекции по лизингу, что собственно меня не волновало, однако после придется переписывать конспект у одного из приятелей по горю. Дум собственно особых и не было, однако с огромной скоростью мелькали несвязанные между собой какой-либо логической связью, мысли и образы, и мне это нравилось, в этом было что-то похожее на опьянение. Опьянение безумием? Собственно ведь, а что такое безумие? Бе-зу-ми-е, приятное и сладкое, словно сахар, слово, что же ты значишь? Может отсутствие ума? Но ведь безумный человек продолжает ощущать, мыслить и думать, хоть и по-другому в отличие от остальных людей. Непонятно, для чего тогда называют это безумием, ведь это чистое И-НА-КО-МЫ-СЛИ-Е! Но люди глупые, и решили, что они мудры настолько, чтобы назвать слишком инакомыслящих безумными, и посему, это клеймо так и приелось к запятнанному злой историей "инакомыслию". Но стоп, ведь инакомыслящий просто думает иначе и может объяснить, почему мыслит именно так, а не по другому, а безумный собственно не может самого своего существования объяснить, хотя, ведь и не всякий здравомыслящий человек может объяснить свою суть жизни, тогда быть может он.. безумен?       Встряхнув головой, я задержал дыхание, дабы тихо бьющееся сердце начало биться чаще, чтобы пробудить меня от наваливающейся истомы безумия, в пучину которой все чаще начинал уплывать, оставаясь со своими мыслями один на один. Медленно текущая кровь забурлила внутри моего тела, и опухший, усеянный сетью капилляров мозг заработал интенсивнее, избавляясь от сонливости. Чтобы не оставаться наедине со своим безумием, нужно просто отвлечься на работу. Еще раз устало взглянув на доску, мои пальцы словно живя отдельно от меня, рефлекторно начали перечерчивать таблицу своим любимым кривым почерком.

***

      Во многом, я прекрасно понимал, что тараканы, которые когда-то танцевали канканы, а теперь рубящие хардрок или просто крушащие мой "моск", давно вышли из под какого либо контроля, и давно стоит пойти на обследование к врачу. Но мне страшно. Внимательно посмотрев на столпившихся у края платформы метро людей, я обратил свои мысли обратились к маленькому, но очень забавному вопросу - а сколько среди этой разношерстной публики таких как я? Один, два, три или их вовсе нет?       Симпатичная девушка лет двадцати, стоящая у колонны, очевидно заметила мой взгляд, и будто с подозрением посмотрела на меня, из-за чего я залился краской, словно меня запалили за просмотром чего-то запретного собственные родители, и я резко отвернул свой взгляд на рельсы. Не смотря на свой возраст,т.е двадцать два года, я все равно продолжаю стесняться практически любого взгляда незнакомого мне человека. Тупая привычка, или нет...это ведь не привычка...тупая закомплексованность меня самого выводит из себя, но ничего сделать я с этим не могу. Осторожно и медленно я вновь посмотрел на девушку, и вновь встретился с ее взглядом. На ее лице была смесь недоумения, жалости и отвращения, ей очевидно была непонятна моя реакция, и посему ни обиды, ни злости я не почувствовал.       От созерцания друг друга меня отвлек пришедший на станцию состав, и после того, как его двери распахнулись, я со вздохом вошел в вагон, с печалью отметив, что девушка, ранее дожидавшееся приезда поезда, решила подождать еще, лишь бы не ехать со мной. Пристроившись в углу, я лишь с украдкой оглядывался по сторонам, ожидая нужной мне станции.