8

      Тут у нас поговаривать стали часто, что ты нас бросил. Совсем, навсегда, уехал в отпуск, сбежал, чтобы никого не слышать. Но это ведь не так? Ты же переживаешь? Вот увидишь, что кому-нибудь плохо, а помочь нельзя, слово дал. И ты закрываешь окно, берешь книгу, начинаешь читать. Долго, раза три перечитываешь абзац, а спросить, что прочитал, так и не ответишь даже.. Что-то умное, мудрое, доброе, а вот что? "Как он там? Может нарушить? Ну последний раз, плохо ведь ему." Упорно читаешь еще строчку. "Надо выпить чаю, да именно чаю. Вот заварю сейчас ароматного, терпкого и легче станет." Идешь на кухню, ставишь на плиту чайник. "Надо подождать". Подходишь, как бы невзначай к окну, ведь сегодня такие необычные облака: белые и пушистые. Кусаешь губы, оглядываешься по сторонам. "Никто ж не увидит, я только на секунду, жив он там?" Жадным взглядом ищешь его, не находишь, теряешься. "Чайник! Что тут у них ближайшее? Вот больница". Высовываешься из окна, нашел! "Ну что же ты, глупый, не надо! Да спасите его кто-нибудь! Вот, правильно, заводите сердце!" Сам стоишь, держишь пальцы крестиком, на свист чайника уже должны были прибежать соседи, но их нет. И ты стоишь у окна, смотришь вниз, не отрывая взгляда от него. "Только держись, только не умирай, цепляйся, борись, я... я с тобой!" Вздох, появился пульс. Ты улыбаешься, закрываешь глаза, прислушиваясь к бешеному биению сердца. Стоишь так еще минуту, потом чайнику удается до тебя докричаться. Вот уже гоняешь ложкой чаинки, посерьезнел, ругаешь себя, раздраженно захлопываешь окно. "Все, последний раз. Надо заколотить окна. И уехать. Далеко-далеко. Решено. Завтра же." Идешь в кладовку, возвращаешься с банкой гвоздей, досками. "Решено. Больше никогда. Никогда и никому. Ну куда ж ты, дуреха! Давай я тебе помогу..."