В карты на жизнь

Опасная. Даже не потому, что движение карт в ее смуглых пальцах не предвещает ничего хорошего, и не от того, что густой воздух вокруг пропитан вином. И пугает вовсе не пляшущее в синих глазах алое пламя и не коварно скользящий между губ острый язык. Лишь сумасшедший азарт, окружающий место ее обитания, из которого состоит все ее существо. Гадалки. Непревзойденной картежницы. И… невероятно привлекательной девушки… Острый свет огня ласкает изгибы ее тела, лижет смуглую кожу, переливаясь от янтарного до алого. Шикарные каштановые волосы волнами лежат на оголенных плечах. Тень от веера раскрытых в руках карт, падает на яремную впадину, тут же исчезая, - карты снова сложены в стопку. Игривый, кровавого цвета блик скользит по ключице – изящная рука шарлатанки лениво покачивает бокал ароматного, крепкого вина. Тень от длинных ресниц падает на лицо, слышен легкий звон колокольчика. На пороге ее скромной обители появляется гость. К ней не приходят за советом. И благословения Госпожи Фортуны от нее тоже не жди. Удача живет там, где она поклоняется лишь ей. К ней приходят за живой игрой… Ее посещают за смертью. Дабы поставить на кон самое важное и сыграть в карты на жизнь. Тонкие умелые пальцы картежницы раскладывают билеты в Ад перед безумцем, сидящим напротив. Его губы искривляет азартная усмешка, словно он издевается над ней. Его мимика зажигает интерес в ее синих, полных тайн глазах. Человек напротив получает удовольствие от происходящего, и ее это безумно возбуждает. Будоражит. Заставляет кровь с вином кипеть в венах, а уста растягиваться в ухмылке. Бокал опускается на стол. Его содержимое обжигает горло шарлатанки. Картежница довольно облизывается, предвкушая интересную игру. Уголок губ мужчины поднимается чуть выше. Чем-то пошлым веет от этого движения. - Моя победа – ваша жизнь, - произносит она, почти нежно проводя пальцем по картам. - Мое желание – ваше имя, - в тон словам картежницы звучит его хриплый голос. Она ни разу не проигрывала. И всегда оставалась холодна к игре. До этого момента. Мужчина, чьи глаза были скрыты плотным капюшоном, зажигал в ней азарт. А от его голоса по оголенной спине шарлатанки пробегали мурашки. Шершавые, мозолистые пальцы оттягивают шелковые волосы. С толикой боли, но неимоверно нежно. Так ей кажется. Терпкие, как вино, поцелуи горят на губах и длинной, смуглой шее, словно его губы из красного перца. Острые и страстные. Алые, как следы от их прикосновений. - Ваше имя… Хриплый, полу урчащий голос звучит прямо в ухо. - Кана… - выдыхает картежница, чувствуя хаотично разбросанную на столе колоду под своей спиной. - Лаксус, - утробно рычат ей в ответ. Пустой бокал пошатнулся и упал на каменный пол. Разлетелись карты. Рассыпались по загорелой спине темные волосы. Четыре ровные красные полосы рассекли закаленную в битвах спину. Затухал оранжевый огонь в камине, потрескивали угольки, скукоживались в серый пепел картонки игральных карт.