Письма...

      Ночь. Зима. Тишина. Она сидит за письменным столом, единственным источником света является маленькая настольная лампа. Перед ней белый лист бумаги. Ручка и бокал красного вина. Руки не слушаются, мысли в голове летают туда-сюда не в силах остановиться. Миллиардный раз спрашивает себя “зачем?” и миллиардный раз не находит ответа. А ответа никогда и не будет. Все очень просто. Ответа никто не знает. Наконец, после глотка кровавой темной жидкости, берет ручку, и слабой рукой пытается начать письмо: Здравствуй. Старомодничаю, только потому, что знаю, как ты любишь живые письма. А звонить не решилась. Ты знаешь, я никогда не думала, что буду писать тебе. Я, во-первых, никогда не умела это делать, в во-вторых, это никогда не требовалось. Ты всегда читала меня сама. По глазам. По жестам. Даже по улыбкам. Ты читала меня, как книгу, моментально, и почти сразу - понимая самою суть. У нас, для общения всегда была ты, которая меня читает, и наши песни. А после песен уже не нужно ничего говорить...       Глубокий вдох. Она чувствует, что пишет сейчас полную ерунду. Уже начинает думать, что никогда не отправит это письмо.. Тем не менее, продолжает: Я знаю, что ты больше не слушаешь меня. Ты больше не слышишь меня. Ты даже себе не представляешь, сколько я не успела тебе сказать. Девять лет, а я так и не сказала тебе всего. И уже не скажу. Сколько песен я написала, в надежде, что ты их услышишь?! Глупая надежда. Ты уже давно даже не дышишь в мою сторону. Нам так проще теперь. Нам ведь проще, правда? Нам проще, когда мы больше не “мы” - а только “ты” и только “я”. Так легче. Я вижу, что легче. Я чувствую, насколько тебе стало легче без меня... Я не знаю, что я должна чувствовать по этому поводу. Сейчас, по прошествии безумного количества времени, я уже ничего не чувствую относительно тебя. Хотя... Интерес. Ты интересна мне до сих пор. И будешь, вероятно, всегда. Но не больше. Ты думаешь, они оставят нас в покое? Я знаю, ты веришь, что да. А я думаю, что нет. Знаешь, почему? Потому что не все точки были расставлены. Хотя, нет, не так. Они были расставлены тобой. Между нами точки всегда ставила ты. Ты негласно взяла на себя эту роль, и я не сопротивлялась. А надо было... Но почему-то мне захотелось, написать тебе... По прошествии лет я теперь уже понимаю, что вряд ли мы с тобой сможем-таки поговорить. Теперь, чтобы ты меня услышала, мне, вероятно, придется умереть. Хотя, может даже тогда, ты не обернешься назад... Ты же пишешь новое. Прошлое тебе ни к чему. ...Услышь меня! Пока ты еще можешь! Пока Я еще могу говорить, пока Я еще здесь! Пока я еще пишу... Хоть раз, обернись назад! Ты же знаешь, как я этого хочу! Мне не нужно от тебя ничего, кроме одного взгляда, который ты, безусловно, можешь мне подарить! Я отказываюсь всем своим существом верить, что наша с тобой линия в этом странном мире оборвется именно так, именно молчанием! Ну почему ты не можешь наступить на горло своей гордости? Ты же столько раз делала это для других... Так сделай это, хоть раз, для меня!...       Еще один глоток вина. Взгляд в окно. Короткий выдох: Я знаю, что ты мне не ответишь. За все эти годы, я уже привыкла писать в воздух. А знаешь, мне не надо твоих ответов. Потому что знаю, какими они будут. Ты ведь не изменяешь четкости, лаконичности во всем. И после такого разрыва мыслей, который я сейчас строчу, я буду абсолютно не согласна на менее честный и откровенный ответ. Я ведь лично так и не сказала тебе “спасибо”. За те наши девять лет. За то, что ты сделала со мной. За то, что помогла понять, хоть и не специально, что я тоже кое-что могу. За то, что помогла мне стать той, кем я всегда стремилась стать, но не решалась. Спасибо тебе, за то, что дала мне то, что мне было нужно, чтобы я смогла идти дальше сама. Я научилась любить иначе после тебя. Понимаешь, я отдавала себя без остатка тебе, отдавала себя всему тому, что питало тебя, и в конце концов, тебе стало этого недостаточно. Ты жила искрами, когда была со мной. Всполохами. Ты нуждалась в импульсах, в постоянной энергии, во взрыве, ты нуждалась в том, чтобы было то, что искрит. И, видимо, я так и не смогла тебе этого дать. Или того, что я давала было недостаточно... Но ты научила меня любить иначе. И теперь я счастлива, как никогда не была бы с тобой. Встреча с тобой – несомненно, входит в список лучшего, что было со мной в жизни. Ты стала тем, что определило меня, построило меня по кусочкам, и превратило в нечто цельное, неразрушимое, и, без сомнения, сильное. Спасибо тебе за это.       Ручка выпадает из рук с противным звуком ударяется о поверхность стола. Она допивает вино в бокале, и снова берется за неё: Но знаешь, мне чертовски надоело писать в воздух. Надоело, понимая, что я пишу тебе, знать, что ты никогда не услышишь этого. Никогда не прочтешь. Потому что тебе неинтересны мои многолетние, странные, уже даже мне самой непонятные метания. А я все равно пишу. Потому что, вероятно, уже не умею не надеяться на то, что когда-нибудь ты меня услышишь.       Обнаружив, что вина в бокале не осталось, встает со стула. Пару шагов по комнате, и снова к письму: Ты знаешь, я так счастлива за тебя. Я счастлива, кстати, что у тебя наконец-то появились дети... Ты ведь так давно этого ждала... Ты всегда хотела сына. Я помню, как ты клялась, что назовешь его Артем. Я тогда не верила. Ну вот ты и доказала мне. Дети сделали тебя полноценной. Счастливой. Честной с самой собой. Это прекрасно. Хорошо, что ты теперь счастлива. Это всё, что мне нужно на данный момент. Знаешь, иногда вижу тебя, где-то случайно... И невольно понимаю, что не перестала тобой любоваться. Я наверное до конца своих дней буду любоваться тобой. Хорошо, что хоть это наш мир мне позволяет...       Закрыв глаза, потягивает колено к груди. Минута тишины, и снова дорожками слов по бумаге: Думаю, что пора мне заканчивать. Я помню, как ты не любишь читать длинные письма. Почему-то не любишь. Мои не любила. Тогда как я твои перечитывала очень часто... Сейчас это вызывает улыбку. А тогда я свято верила во вселенскую серьезность и направленность всех наших с тобой странных, безумных действий. Тогда я не думала. Тогда я верила. И любила. Теперь думаю больше. От этого, возможно, добрая половина моих проблем. От этого теперь мало пишу. Я так давно не писала песен...       Кидает ручку на стол, роняет голову на руки. Тишина давит, в голове плавают строки, которые сама же написала. Несколько ровных, глубоких вздохов, и она решительно поднимается, и с силой комкает листок с незаконченным письмом в руке, который тут же отправляется в мусорную корзину. Выдохнув, спокойно выключает свет, и отправляется спать. Сколько таких вот не отправленных писем было написано - она и сама не помнит. Зачем? Не знает. А вот пишет иногда. Но никогда не отправляет...