Почти вечность впереди.

- Новое сотворение Гаттай! Акварион! - все вместе, и неважно уже, где чей голос. "Гаттай с Сириусом и Томой прекрасен." Когда все части Аквариона соединились в одно, у Аполло даже возникло ощущение, что вот оно – единственное правильное, что всё должно быть именно так и никак иначе, и душа Сильвии рядом. Благодаря силе любви девушки, одной из половинок воплощения Селиан, произошло соединение когда-то врагов, но теперь друзей, осознавших и принявших своим ошибки. Одна помогла преодолеть свою ненависть троим и обнажить свои души, сделав друг друга частью единого целого, как нечто неотъемлемое и неотделимое. Яркий, чувственный и шумный Аполло, готовый сражаться с кем и чем угодно за справедливость. Спокойный и терпеливый, считающий себя идеальным во всём (а когда-то, по мнению Аполло, просто самовлюбленная напыщенная задница) Сириус. Теневой Ангел Тома, ненавидящий бескрылых, но искренне любящий и не желающий отпускать прошлое. Такие разные, и, казалось бы, совершенно несовместимые в обычной жизни, они замечательно дополняли друг друга в Гаттае и были словно один организм, прекрасно понимая друг друга, объединенные одной целью. Так появился на свет новый Солнцекрылый. Появился, ослепив своим невероятно-ярким светом искренне чувствующей души всех вокруг и тут же исчез, сам себя заточив в недра Земли, в саму её сущность, лишь бы планета смогла возродиться и продолжала существовать. Это был день, когда начинался мир. "Подумать только, в вынужденном заточении духом во тьме, лишь освещаемой светом наших сердец. И с кем?! С рыжим недоумком с комплексом героя и с Теневым Ангелом, у которого, ко всему, отвратительно скверный характер и непонятно какие мысли в голове вертятся." - сам себе ответил Сириус, в упор смотря на Тома, который бесстыдно нагло пялился на него в ответ. - Если все пойдет Хорошо, у нас будет целых 12 000 лет впереди. Вместе, - и мечтательно-мечтательно, как будто это и есть именно то, ради чего он противостоял Диве. - Почти вечность, - задумчиво произнес Аполо. - Не так уж и много, мой возлюбленный Аполлоний. Я бы даже сказал, что слишком мало для почти-вечности. Мои чувства к тебе до сих пор не остыли, пусть, как бы странно это не звучало, тебя в тебе намного больше, чем его. Тома подлетел к Аполло и положил свои руки ему на плечи, прямо как тогда, когда они еще были врагами. И опять этот его проникновенный гипнотизирующий взгляд глаза-в-глаза, именно такой, когда зрительный контакт прервать невозможно, если кто-то не вмешается со стороны. - Эй, вы двое, не ведите себя так, будто меня и не существует, - возмущенно воскликнул Сириус. - Он не твой, и никогда им не был! - а сколько угрозы в голосе, Ангел аж восхитился. - Ревнуешь значит? - не желая обидеть, но поддеть и вывести на эмоции, начал подначивать Сириуса Тома. - Чего? Совсем нет! - негодующе, будто его совершенно беспочвенно в чем-то сильно обвиняют, возмутился де Алисия. - А вот и да. - спокойно-спокойно, с лукавою улыбкою произнес Тома. Сириус смутился и отвел взгляд. Тома даже понравилось дразнить Сириуса, приятно как-то по-дружески спорить с этим глупым непонятно-кем. Бескрылым не назовешь, вон, перышки блестят, красиво переливаясь всеми цветами радуги, но и не Ангел, крыло то одно. Откуда чудо такое взялось, Тома догадывается. А вот что делать с возникнувшем теплом в ожившем сердце, которое раньше учащенно билось только при виде Аполлониия и заглохло на 12 000 лет, а вот теперь, рядом с этими двумя, ожило, Теневой Ангел совершенно не представляет. Но Тома, непременно, во всем разберется. И поможет разобраться своим возлюбленным. "Как сказал Аполло, у нас еще почти вечность впереди."