***
День, юноша развязной походкой шагал по корке снега, присыпанной песком, не обращая внимания на скрежет и хруст ломающихся хребтов под подошвой сапогов. Лорд был, как обычно, погружен в свои мысли, клубящиеся неровным строем где-то в черепной коробке. Пора бы вновь отправиться в свою Страну. Спустя некоторое время он оказался уже в другом конце своего города. Открывая дверь своего убежища, он оглянулся через плече, пренебрежительно поморщился и переступил порог. Две фазы погружения, описанные ранее. Странник вернулся в Театр. Неслышным шагом прошел меж рядов и опустился на двадцать третье место во втором ряду, вальяжно закидывая ноги на спинку кресла пред ним. Занавес был опущен, Актера не было видно и странник не ощущал его присутствия. Он решил подождать, вероятно его милый сердцу друг был занят утехами с музами в своем кабинете. Но вдруг занавес открылся, без чьей-либо помощи, вспыхнули перламутровым огнем свечи во всем зале. Мрак в ужасе спрятался в углы и щели, тени в безумном танце разбились группами и отплясали на стены и своды,Театра. Когда Лорд перевел взгляд на сцену, Актер стоял в самом ее центре, с хитрой ухмылкой на бледном лице. Сделав изящный реверанс, он произнес: - Приветствую Вас. - его тихий бархатистый голос будто окутал все пространство вокруг. - Чем обязан визиту? Странник усмехнулся убирая ноги со спинки кресла. - Приветствую и Вас, mon ami. Цель моего визита не ясна мне самому. Вероятно, я соскучился. - Что же, и это неплохо. Я мог бы поведать Вам о своих мыслях, если не будете против. - Актер невесомым шагом прошел к самому краю сцены. - И да, я так же скучал. - Что же вы расскажите мне сегодня? О своих гранях и новых сценариях? - Нет, сегодня я хотел бы рассказать вам про одного своего зрителя, относительно недавно появившегося тут. - Любопытно, я весь во внимании. Актер присел на край сцены, доставая из кармана маленькую курительную трубку, повертел ее в руках и загадочно улыбнулся. - Мой милый странник, вероятно, Вы помните что при прошлой беседе я говорил, что в состоянии меня понять лишь безумец подобный мне? Так вот... В моем Театре появился такой. Не менее многогранная личность, скажу я Вам. О нем много и долго можно говорить, и делал бы я это с великим удовольствием. Он в какой-то мере мой коллега. Беседуя с ним я могу говорить все как есть, зная что он не отшатнется от меня с визгом, видя за завесом мою Суть. Это довольно необычное ощущение, знать, что он не оттолкнет тебя, не испугается, не возненавидит... И это взаимно. Ему "с кровью необходимо говорить с равным себе". Занятно и то, что многие наши с ним мысли схожи, в чем-то и судьбы. Я считаю честью вносить в его бытие новые краски. Он этого достоин. При беседах с ним, в моих глазах полыхает адово пламя... Все это странно, все это в новинку мне. Нечто казавшееся без вести пропавшим возвращается в мои мысли, и зажигается вновь... Ох, черт возьми, как беспорядочны мои мысли, дорогой странник, я не придаю своим словам достойных красок... - Верно Вы устали, mon cher.,Боюсь, я утомил Вас своим обществом и мне пора вернуться. - Да, есть такое... Что же, благодарю за внимание, мой друг. - До скорых встреч. - Лорд, с улыбкой на губах поднялся с уютного кресла, направился к выходу. - До скорых... Надеюсь, при следующей я буду более адекватен. Сегодня мое красноречие расписалось в бессилии. - Полно вам, Актер... - оглянувшись через плечо бросил Странник, закрыл за собой дверь. Свечи в Театре тут же потухли, мрак вышел из своего убежища... А Актер так и сидел на краю сцены, запустив длинные пальцы в распущенные волосы, над чем-то крепко задумавшись.***
Сквозняки витали прозрачно-призрачными потоками по большому темному помещению, просачиваясь сквозь щели оконной деревянной рамы, за которой приглушенно и с паникой шептались старые деревья. Шептались о безумстве создателя своего. Актер тихо сидел в своем кабинете в резном старом, но невероятно удобном кресле, обитом багровым бархатом. Актер сидел поджав ноги под себя, поставив на колени локти и запустив паучьи перста, унизанные серебряными причудливыми кольцами, в волосы. Его лицо казалось бы мраморным, если бы не эта его фирменная ухмылка. Стеклянный взгляд был направлен в дальний угол у окна. Скрючившись в невероятные, поражающие своей асимметричностью, позы там мертвыми лежали его музы. Изодранные одежды лохмотьями висели на их, некогда идеальных, телах. Спутанные волосы, все в аметистовых сгустках субстанции, которая замещала им кровь. Бледная кожа расцветала георгинами гематом, стебли ран, заканчивающиеся остроугольными равными листьями, все того же аметистового цвета... Актер тряхнул головой, будто стряхивая с себя хрустальную пыль Морфея. Встав, кончиком кованного носа сапога, он пнул испачканный по рукоять нож. Глухой стук, нож, провернувшись пару раз вокруг свой оси, остановился, встретив преграду в виде каминной решетки. - Как жаль... - голос Актера звучал глухо, однако стены передразнивая повторили "аль" несколько раз, но испугавшись метаморфоз в его лице притихли. Едкая, кривая ухмылка искажающая лицо и яркий огонек безумия в полынных глазах. Оглядев свой кабинет, жалкую кучку мертвых тел в углу, остановив на некоторое время взгляд на восхитительной картине увечий, Актер разразился клокочущим и обреченным смехом. - Ничтожество, ты просто ничтожество... А какая была задумка... Как красиво велась игра с моей стороны. И как действенно... Черт возьми. Любовь "коллеги" к одному из представителей массовки воплотилась тенью и разодрала наш сценарий в клочья. А ведь тот недозрелый юноша должен был упасть лицом в грязь у его ног. Я мог бы порадоваться за них, но не могу себя заставить выдать лучезарную улыбку. Потому что мне мерзко. Мерзко от того, что из-за этих заношенных и уже далеко не белоснежных, неоднократно простиранных с дешевым отбеливателем, чувств, мой "коллега" отступился от единственно святого для меня. Он отступился от Игры. Не смотря на обещания, на гениальность нашего сценария. И в итоге я не получу белокурого Ангела в свои сети. Он не падет моей жертвой. И не будет всего того о чем я мечтал уже около трех недель. Я как неразумный мальчишка был захвачен маленькой войной, осадой неприступной, на первый взгляд, крепости... Еще немного, оставалось совсем немного... Он оставил, вышел из игры слишком рано... Жаль, я не могу себя клонировать. В одиночку не справлюсь. Хотя... Буду продолжать. Слишком упрям, слишком увлечен, чтобы отступиться... Актер неспешным шагом прошелся к вешалке, снял и накинул на себя плащ, одел цилиндр и, затушив свечи на столе, вышел из кабинета развязной, развинченной походкой. Сволочь, умеющая казаться ангелом. А на деле лишь многоликое чудовище, маскируемое миловидной внешностью. В памяти всплыли слова. "Я не думаю, что ты лжешь. Нет, ты просто формулируешь те мысли, что нужны человеку до дрожи. Они любят в тебе все, что могут увидеть, но вот видеть они могут далеко не все - слава тебе, Господи". А ведь так и есть, все точно до миллионной доли. Актер не ленится продумывать индивидуальные сценарии, не позволяет зрителям видеть то, что они не должны. "Но что , если они обнаружат , что в сердце и душе ты чудовище, что, если они содрогнуться от твоего прикосновения , - что тогда ? Как и ради чего ты намерен играть в свои игры?" Параноидальная боязнь оковала Актера полностью. Впиталась на молекулярном уровне. Боязнь потерять всех, и без того немногочисленных, зрителей его Театра Жизни.***
Просторное помещение погружено в холодный полумрак. Громкое тиканье секундной стрелки на циферблате старинных напольных часов четко и размеренно рвет тишину на секунды. - Тик-так, тик-так, тик-так... Слышишь? - Странник полулежал на широком подоконнике, раскуривая тонкую сигариллу через мундштук и пуская кольца вверх и изредко поглядывая на Актера. - И что с того? - безжизненным голосом, лишенным красок эмоций спросил Актер. Не поднимая головы, не сводя взгляда с листа, лежащего пред ним на полу. Он сидел в самом дальнем и темном углу помещения обняв дрожащими руками свои колени, уперевшись подбородком о тыльную сторону ладони. - Дорогой, времени осталось не так много. Скажи... что ты вообще творишь? - насмешливо смотря на собеседника, достав из складок плаща флягу, Странник отпил из нее коньяк. Хмыкнул. - Где же твоя гениальность? Изменила с кем-то и сбежала? Ответом Страннику служила тишина. И он продолжил. - Брось, ты же так хорошо мог продумывать все ходы твоих жертв. Но какого черта ты бездействуешь сейчас? Чего ты боишься, м? - Доиграться, проиграть... Я многого боюсь, mon amore. Коллекция моих фобий пополнилась не парой экземпляров, увы. Музы мертвы, сценарий не написан. Действия не ловки, не умелы. Что. Я. Творю. Я не знаю, не знаю, не знаю... Мой милый, кажется, я бездарь. Не знаю что мне делать, что и как играть. Пафосного господина? Не проходит. Не действует, точнее. Черт возьми... В меня верит Эгоист, но сам в себя не верю я уже. Что делать? Что со мной? Ведь даже не преследую я темных целей... Все не как всегда... Нет мыслей, я теряюсь. Мой рассудок замутнен какими-то розовыми соплеслюнями. Как жалок, как я жалок в своей бездарнейшей игре и...... - на полуслове Актер затих, речь была эмоциональна. Насыщенные оттенки презрения к себе и страха, полутона отчаянья и... боли? Абстрактная аудиальная картина. Воплотить бы в красках и повесить над ложем. Чтобы помнить. Чтобы в лишний раз на раны сыпать солью. Странник затих на подоконнике. Думал, перебирал мысли в поисках нужных для ответа. Не нашел.***
Идиотское и гнетущее состояние растерянности, не понимание того, что мне нужно, того что надо делать, и как делать. Боюсь быть навязчивым, стараюсь быть живым. Даже близкие мне ощущают, что я холоден и закрыт, хотя стараюсь не быть ледяной глыбой. Но, кажется, мои старания безуспешны. Как же я устал. Вечно уставшая и запутавшаяся в себе тварь. Холодная, замурованная в стены собственного сознания, внутреннего мира. Черт возьми, когда я умер? Когда я замуровался? Память не дает никаких подсказок. Во что я превратился в безумной погоне за самосовершенствованием...? Кто мне поможет разбить гранит, который служит мне склепом? Много кто старался, но не получилось. Я отчаянно цепляюсь за тех, у кого это бы вышло, но... Черт побери, я так боюсь. Мне трудно перестать быть тем, кем я являюсь. Не могу и не знаю как себя переделать. Перестать быть на публике циником с вечной колкой усмешкой и хитринкой в зеленых глазах. Дома, когда остаюсь один в своей "келье" я опасаюсь смотреть в зеркало. Тет-а-тет с отражением. Даже если смотрю/читаю что-то веселое мое лицо - как маска. Или даже лицо куклы bjd. Моей любимой куклы. Нахмуренные брови, усталый взгляд... Ну и шрамы, да. Редко, очень редко когда я переписываюсь с близкими я улыбаюсь и смеюсь. Жутковато звучит смех прорезаюший звенящую тишину. Жутко смотреть на себя. Из-за врожденного дефекта я могу смотреть на себя в зеркало в профиль. Мне пугает собственный стеклянный взгляд... А в цветных линзах и подавно. Камень, камень, камень... Злоебучая статуя со способностью мыслить, двигаться и разговаривать.