Маскарад

Подобно фантастическому сну маскарад набирал силу к полуночи. Люди в ярких одеждах и причудливых масках кружились, подхваченные ритмом музыки. От пёстрых нарядов рябило в глазах. Дейдара остановился посреди огромного зала, высматривая среди мельтешащих разноцветных костюмов человека в тёмно-фиолетовой маске. Искомый объект – а это был не кто иной, как Учиха Итачи, - стоял у занавешенного шторами окна в одиночестве, что определённо играло Тсукури на руку. Поправив шуршащую золотистую юбку своего платья и глянув на себя в зеркало, чтобы проверить, не выглядывают ли из-за образа очаровательной незнакомки в чёрной маске, скрывающей верхнюю часть лица, мужские черты, Дейдара направился к своей жертве. В крови рубиновыми искорками разливался азарт. - Никогда бы не поверила, что хозяин вечеринки будет скучать в одиночестве… – старательно следя за интонациями и тоном голоса, сказал Тсукури. Тонкий запах духов с ноткой розового перца настраивал на нужный лад, но всё равно поначалу нужно было внимательно следить за речью, чтобы случайно не забыться, а дальше он входил в роль и всё получалось само. - Вообще-то, здесь запрещено упоминать реальную личность присутствующих, - достаточно холодно ответил Учиха. - О, простите, - Дейдара смущённо хихикнул. – Я иногда веду себя глупо. - Ничего страшного, - его собеседник вежливо, но равнодушно улыбнулся. Возможно, стоило вообще поставить на его братца – вокруг того хоть и увивалось несколько девиц, но всё же такая конкуренция была лучше безразличия Итачи. - Но раз уж мы – то есть я – всё равно нарушили правило, может, вы всё же скажете, как так вышло? – в голосе Тсукури проскользнули нотки лукавства. - Я не очень-то люблю подобные мероприятия. Это всё идея Саске – ну и дань статусу, конечно, - Итачи пожал плечами. - Вот как… Неужели вы не любите музыку и танцы? - Это всё не для меня. А вы любите? - Да, - широко улыбаясь, кивнул Дейдара. – Не представляю себя без этого. - Мы с вами знакомы? – неожиданно сменил тему Учиха. - Если я оказалась здесь, то, видимо, да, - загадочно ответил Тсукури. - Совсем не обязательно. Верите ли – я и не подозреваю, кто большинство из этих людей. - Что-то в его интонации подсказало юноше, что Итачи попался в его сети. - Вы говорили, что любите танцы… Тогда, может, не откажете мне?.. – неожиданно спросил Учиха. - О, с удовольствием, - Дейдара и сам не ожидал, что всё пойдёт так гладко. Возможно, этот Итачи был вовсе не таким нелюдимым и скрытным, как о нём говорили. Отвесив поклон, Учиха протянул ему руку, и Тсукури, улыбнувшись, тут же накрыл её своей. Его кисть с изящным перстнем на среднем пальце выглядела маленькой и хрупкой, словно он и впрямь был женщиной. Музыка становилась всё громче, и пронизанный светом массивных люстр воздух будто сам начинал сиять. Итачи приобнял «партнёршу» за спину, заставляя приблизиться. На мгновение Дейдара посмотрел ему в глаза. Их непроницаемая бархатная темнота затягивала. Наверное, самым точным определением для такого взгляда было бы «магнетический», - подумал он. Танцевать с Учихой было легко и приятно. Он уверенно, но не навязчиво вёл в танце, и Тсукури оставалось расслабиться и поддаться ритму музыки. Дейдаре казалось, что они парят в воздухе, и их вальс продолжается где-то над облаками. Маски - с рогами, красные, голубые и чёрные, блестящие, скрывающие лица полностью или только частично - становились настоящими лицами. Тсукури охватила эйфория. Он не считал, что правильно всегда сохранять спокойствие, и потому легко мог отдаться эмоциям, веря, что природное чутьё в итоге всё равно выведет его к цели. Неожиданно юноша поскользнулся и, вероятно, упал бы, если бы Итачи не поддержал его. Что-то в силе партнёра, в той галантной невозмутимости, с которой он, как ни в чём не бывало, продолжил танец, заставило сердце Дейдары замереть, а после - бешено забиться. Он украдкой посмотрел на Учиху. Лицо последнего оставалось непроницаемым. Когда они отошли, чтобы отдышаться, Тсукури спросил: - Я слышала, вы недавно приобрели одну известную картину. Признаться, я давно мечтала посмотреть на неё… - Так за чем же дело стало? – мягко улыбнулся Итачи. – Пойдёмте. Он провёл Дейдару через весь зал к лестнице, где они столкнулись с Саске. На нём была синяя маска, и две девицы в вычурных платьях наперебой рассказывали ему о чём-то. Тсукури знал, что их попытки обречены на провал, - младший Учиха скучал, это было видно невооружённым глазом. Саске одарил брата долгим многозначительным взглядом, который тот проигнорировал. На втором этаже было спокойно, прохладно и тихо, и, хотя обрывки музыки долетали дотуда, они быстро таяли в тускло освещённых коридорах. - Любите старину? - спросил Дейдара, оглядывая убранство особняка. - Считаю, что в ней больше вкуса, чем в современности. Итачи открыл дверь, пропуская «спутницу» вперёд. Тсукури прошёл внутрь и замер перед висящей на стене картиной. - Невероятно. Ещё пару часов назад я ни за что бы не поверила, что увижу её, - восхищённо вздохнул он. - Вы так искренне радуетесь, что мне доставляет удовольствие исполнять ваши желания. Чего бы вы хотели сейчас? - Даже не знаю… Вы меня смутили. Кажется, я и вправду слишком много прошу, - сконфуженно засмеялся Дейдара. - Вовсе нет. Я был бы рад, если бы просили больше, чтобы видеть ваше счастливое лицо. Тсукури отвернулся, старательно изображая застенчивую улыбку. Некоторое время они молча смотрели на картину - совершенно скучную и никчёмную, по мнению Дейдары. - Истинная гармония, - сказал Итачи. - Красота, проверенная веками. Как вы считаете? - Определённо. То были подлинные мастера. - Вы не любите современное искусство? - Не то чтобы… Я считаю, что среди современных художников слишком много шарлатанов, пытающихся выдать бессмыслицу за высокую философию, - призвав на помощь всё своё актёрское мастерство, выдал Тсукури. - Да, возможно, вы правы… - кивнул Учиха и безо всякого перехода добавил: – Может быть, вина? - Это было бы очень кстати, - на сей раз вполне искренне сказал Дейдара. Когда Итачи разлил вино в бокалы, Тсукури опустил руку, позволив надетому на неё браслету соскользнуть. Учиха нагнулся, чтобы поднять его, и Дейдара, ловко подцепив ногтём камень на своём перстне, приподнял его, как крышку, и высыпал спрятанный там порошок в вино Итачи. Отрепетированное заранее, действие заняло не больше секунды. Подняв браслет, Учиха встал на ноги. - Позвольте… - сказал он, беря Дейдару за руку. - О… спасибо, - улыбнулся тот, глядя, как мужчина надевает украшение на его запястье. На мгновение их взгляды встретились, и Тсукури безумно захотелось прекратить всё, уронить бокал Итачи и не позволить этой магической ночи исчезнуть так просто. - За вас, - сказал Учиха, поднимая бокал и смотря в глаза Дейдаре. Тот кивнул, пытаясь улыбаться, как прежде. Его собеседник, между тем, почему-то медлил, поднеся бокал к губам, но так и не отпив из него. Стоило Тсукури сделать несколько глотков, как он тут же почувствовал слабость в ногах. В глазах потемнело, и юноша запоздало сообразил, что в его вине тоже что-то было… Дейдара очнулся на чёрной шёлковой простыне, раздетый, с привязанными к спинке широкой кровати руками. В изножье сидели Итачи и Саске, оба были уже без масок и о чём-то тихо разговаривали. Тсукури сжался в комок, притянув согнутые ноги к груди. - Проснулся? – старший из братьев заметил его движение. Дейдара судорожно попытался освободиться от стягивающей запястья верёвки. К горлу подкатила паника. - Значит, вот как ты решил отплатить мне за гостеприимство? – ухмыльнулся Итачи. - Что… что вы хотите? – затравленно глядя на него, спросил юноша. Братья переглянулись, ничего не ответив. - Что происходит? – не унимался Тсукури. - А происходит то, что твой подельник подставил тебя. - Что? Хидан?.. Он не мог! - Отчего же? За хорошие деньги – мог, - Итачи пристально посмотрел на него. - Видишь ли, мы с братом заинтересовались тобой давно… Ты тогда был на вечеринке у одного богача. Помнишь? На тебе было удивительное серо-голубое платье. Не знаю, почему, но я сразу понял, что ты мужчина, хотя твоя игра была безупречна. На следующий день я узнал, что «таинственная незнакомка» чем-то опоила хозяина, что он проспал до утра, а за это время она похитила тиару с драгоценными камнями. Этот бедолага не стал даже заявлять на тебя – правда, не из нежных чувств, просто эта тиара досталась ему тоже… не вполне законным путём. Конечно, он пытался найти тебя – но его охрана, как и нанятый частный детектив, оказались бестолковыми. В отличие от моего знакомого сыщика. Всего через каких-то пару дней у меня была о тебе вся информация, начиная от пристрастий в еде и заканчивая медицинской картой. Признаться, я удивился, узнав, что после такой крупной наживы ты со своим подельником всё ещё живёшь в какой-то маленькой ободранной квартирке и пытаешься продать свои скульптуры – не очень успешно. Но всё оказалось очень просто: Хидан проигрался в казино, так? Но нам это было на руку. Твоего сообщника – кажется, ещё и друга? – оказалось очень легко уговорить предложить тебе ещё одно дело. На сей раз - похитить известное полотно. Очень кстати был и бал-маскарад, устроенный любителем старины и экстравагантным богачом – то есть мной. И так легко оказалось «соблазнить» меня… - мужчина усмехнулся. - Но… зачем всё это? - Сейчас узнаешь, - почти устало сказал Итачи. Достав бутылку с красной жидкостью, он налил немного в бокал и поднёс его к губам пленника. - Пей. Тот хотел отвернуться, но руки Саске обхватили его голову, не позволяя сделать это. - Давай, не заставляй вливать это в тебя силой. Жидкость, оказавшаяся вином, в которое явно что-то было подмешано, потекла ему в рот. На языке остался неприятный горько-жгучий привкус. - Хорошая девочка. Почему-то это задело, и Дейдара не сдержался: - Да пошёл ты. Мразь. Итачи сделал глоток из бокала сам и передал остатки Саске. Тот, поболтав содержимое, допил его. «По крайней мере, это не яд», - облегчённо подумал Тсукури. - Ну как же, на тебе было женское платье, ты даже был в женском белье. Если бюстгальтер и корсет были необходимы для создания нужной фигуры, то какой смысл был в кружевных трусах и чулках? По-моему, тут нечто большее, чем просто необходимость притвориться женщиной, - спокойно заметил Итачи. - Что было в вине, сука?! – Дейдара, поймав себя на каком-то несоответствующем ситуации чувстве, сделал ещё одну отчаянную, но безуспешную попытку вырваться. - Успокойся и подожди, пока подействует. - Что значит «подействует»? – с ужасом спросил юноша. Усмехнувшись, Итачи провёл рукой по его груди. Сердце бешено забилось, и волна тепла прошла по телу, собравшись в паху. - Вот это. А теперь постарайся просто получить удовольствие, - улыбнулся мужчина, убирая с лица Тсукури спавшую на глаза золотую прядь. Саске положил руки Дейдаре на плечи, прижимая к кровати, и приник губами к его шее. Юноша попытался вывернуться, но это было бесполезно. Каждое прикосновение отдавалось тягучим жаром во всём теле. Саске прихватил зубами кожу чуть повыше ключицы и слегка потянул. Тсукури судорожно вздохнул, невольно поворачивая голову так, чтобы дать ему больше простора для действий. Заметив это, младший Учиха усмехнулся и начал водить губами по его шее, поднимаясь к уху. Его дыхание щекотало кожу. Дейдара сжал зубы, чтобы не проронить ни звука, но, когда Саске прикусил мочку и провёл кончиком языка у него за ухом, громко вздохнул и тут же понял, что всё равно у него ничего не выйдет. Итачи, до этого не принимавший особого участия в процессе, провёл пальцем по раскрасневшейся щеке Тсукури и неожиданно заботливым тоном сказал: - Молодец. Не сдерживайся. Тсукури вздрогнул, когда Саске коснулся языком впадинки между его ключицами и начал спускаться дальше, приникая к нему в коротких поцелуях. Его губы были влажными и неожиданно мягкими. Отодвинувшись, Учиха провёл ладонью по его груди. Дейдара изогнулся, стараясь продлить прикосновение. - Нет, Саске, не так, - строго сказал Итачи. - Делай, как раньше – мне нравилось, когда ты ласкал его ртом. - Как скажешь, брат, - откликнулся тот и едва уловимо коснулся губами соска пленника. Итачи устроился поудобнее, оперев голову на согнутую в локте руку. Саске обвёл языком кружок жемчужно-розовой кожи вокруг соска, потом осторожно прихватил зубами сам плотный комочек плоти. Дейдара застонал, мучительно и бесстыдно. Итачи, видимо, понравилась такая реакция, потому что он сказал: - Повтори со вторым. Младший тут же выполнил приказ. Тсукури зажмурился. Ему не верилось, что всё это происходит с ним. Раздетый, связанный, накачанный какой-то дрянью и стонущий под ласками насильника – как он мог так влипнуть? Саске целовал его живот, теперь уже прижимаясь языком к коже, словно желая запомнить её вкус. Дейдара рефлекторно вздрагивал от этих ласк. Его самого пугала реакция собственного тела на них. Учиха обвёл языком и проник в маленькую впадинку пупка. Тсукури вскинулся под ним, жалобно всхлипнув. Казалось, чем беззащитнее было место, до которого он дотрагивался, – тем острее становилось удовольствие. Положив руки на бёдра блондина, Саске не давал ему двигаться. Он уже почти спустился до паха, когда властный голос Итачи остановил его: - Хватит. Младший мгновенно отстранился. - Я сниму наручники, - сказал Итачи, пристально смотря Дейдаре в глаза. Взгляд был похож на тот, которым Учиха смотрел на него из-под маски – такой же притягательный и манящий, но только теперь – опасный. Хотя Итачи до сих пор почти не касался Тсукури, тот боялся именно его. - Только без глупостей, хорошо? Юноша кивнул, но, как только щёлкнул замок, ударил Итачи в лицо и попытался сбежать. Его тут же поймали и повалили на кровать. Дейдара ещё сопротивлялся, скорее, инстинктивно, уже не надеясь, что от этого будет толк, но сверху его прижали два тяжёлых тела. - Куда же ты? Голый и с эрекцией? – горячий шёпот Итачи обжёг ухо. Сквозь одежду Тсукури чувствовал весьма немаленькие напрягшиеся члены Учих. - Чтоб вас… - Дейдара ещё раз попытался вырваться, но сильные руки братьев держали его железной хваткой. Юноша едва не расплакался, поняв, что от всей этой возни возбудился ещё сильнее. Саске продолжал держать его, в то время как Итачи, коленом раздвинув ноги пленника, лёг между них. Тсукури ощущал жестковатую материю его брюк кожей внутренней стороны бёдер. Итачи прижался пахом к его промежности и начал грубо толкаться между ягодиц, словно уже трахал его. Дейдара бешено забился под ними, через ткань чувствуя, как твёрдый член упирается в него и расходящаяся под таким напором молния на брюках врезается в нежную кожу. Итачи слез с него, тяжело дыша. Тсукури трясло. Его перевернули на бок и, пока Итачи держал его, Саске связал ему руки за спиной грубой верёвкой. Дейдара ещё раз попытался вырваться, но теперь у него не было шанса. И тут он не выдержал и расплакался. Он очень ясно осознал, что это только начало и что он не сможет избежать того, что последует. - Пустите, - голос юноши прозвучал непривычно жалобно. Итачи погладил его по голове, но от неожиданной нежности этого прикосновения стало только больнее. - Я не хочу… - Дейдара подтянул ноги к груди, тихо всхлипывая. - Не плачь, - сказал Итачи, кончиками пальцев стирая слёзы с его щёк. – Это не поможет. Рука мужчины переместилась на спину Тсукури, двигаясь медленно и легко. Саске поцеловал его плечо и снова начал ласкать шею. Их прикосновения сводили с ума, разливаясь наэлектризованной сладостью по телу, и вскоре Дейдара сам перестал понимать, когда он всхлипывал от отчаяния, а когда – от возбуждения. Его перевернули на спину, и Саске протёр его лицо влажным полотенцем. Тсукури почти перестал плакать, только мелко дрожал. Итачи провёл рукой по его волосам, убирая несколько прилипших к щекам золотых прядей, и сказал: - Подготовь его, Саске. Только не торопись. - Да, брат, - тот склонился к животу Дейдары, коротко поцеловал чуть пониже пупка и провёл языком по его члену, словно пробуя на вкус. Тсукури вскрикнул, взглянув на черноволосую голову у своего интимного места. Видя младшего Учиху на балу, он никогда бы не подумал, что тот станет послушно выполнять приказы брата и отсасывать другому мужчине. Между тем, Саске лизнул головку члена и тут же взял полностью в рот, плотно обхватив губами. Пленник застонал, ощущая, как чувствительная плоть трётся о нёбо парня, и язык скользит по стволу. Придерживая бёдра Дейдары, Саске понемногу пропускал его член всё глубже, пока тот не проник в его рефлекторно сжимающееся горло. Тсукури забыл обо всём: и о том, почему это происходит, и о том, что всё против его воли. - Не увлекайся, - сказал Итачи, и Саске тут же отстранился, сорвав разочарованный вздох с губ Дейдары. Осторожно облизав его яички, Саске перешёл к самому беззащитному месту на его теле. Тсукури невольно вздрогнул, когда горячий язык коснулся его сразу же сжавшегося от такого внимания ануса. - Молодец, Саске, - сказал Итачи, и тот принялся вылизывать чувствительную кожу между ягодиц, не торопясь переходить к дальнейшим действиям. – Тебе нравится, правда? – он пристально взглянул на Дейдару, который только всхлипнул, будучи не в силах как признаться в очевидном, так и соврать перед этими магически чёрными глазами. Саске принялся водить языком вокруг напряжённого отверстия. Тсукури прикусил губу, чтобы не начать умолять о более решительных действиях. Руки Саске массировали его бёдра, пока сам он нежно, но настойчиво толкался в постепенно расслабляющийся анус юноши. Итачи провёл ладонью по вспотевшей шее брата, и тот на мгновение замер, но тут же опомнился и надавил языком сильнее, преодолевая сопротивление мышц. Тсукури ахнул и зажмурился от стыда, когда кончик языка проник в него. Саске ещё немного подразнил его таким образом, пока он не расслабился, и только тогда отстранился. Дейдара протестующее застонал, когда влажное тепло исчезло, но через мгновение оно сменилось более жёстким холодным прикосновением, и он, вспомнив, что с ним собираются сделать, снова напрягся. - Тихо, тихо… - сказал Саске. – Тебе же будет лучше, если ты не станешь сопротивляться. Я не хочу тебе ничего дурного, я просто помогу тебе приготовиться к тому, что будет дальше. Тсукури приоткрыл всё ещё чешущиеся от слёз глаза и взглянул на него. Саске потихоньку поглаживал его анус, и это было скорее приятно, чем наоборот. Дейдара всхлипнул и постарался расслабиться, и тут же в него проскользнули сразу два пальца, заставив вновь сжаться. Не обращая на это внимания, Саске растягивал его, массируя тугие стенки и раздвигая пальцы в разные стороны. Дейдара застонал, пытаясь хоть немного отодвинуться и избежать болезненных ощущений. - Если ты перестанешь сопротивляться, станет легче. Ты и сам знаешь, - сказал Итачи, заметив выражение боли на его лице. На самом деле, Тсукури не смог бы последовать его совету, даже если бы очень захотел. Чувство страха и стыда заставляло мышцы сжиматься помимо его воли. Ощупывая отверстие изнутри, Саске задел простату. Дейдара дёрнулся, жалобно всхлипнув. Едва заметно улыбнувшись его реакции, Учиха повторил действие, и новый импульс удовольствия прошёл по телу юноши, заставляя ощущать себя ещё более беспомощным и униженным, если только такое вообще было возможно в его положении. Саске касался такого постыдно чувствительного места, до которого не должен был дотрагиваться чужой человек, что, не выдержав, Тсукури попытался свести ноги. - Не стоит, - сказал Итачи, заметив это. – Иначе мне придётся связать их. Дейдара замер, испугавшись не столько угрозы, сколько самого тона: в нём явно слышался приказ, которого нельзя было ослушаться. Саске продолжал массировать его внутри, пока Итачи не пододвинулся к ним, приставив палец к покрасневшему отверстию. - Он по-прежнему напряжён, - хмыкнул старший Учиха. - Прости, брат. Я… ничего не могу с ним поделать. Тсукури почувствовал, как палец Итачи начал проходить внутрь, и едва не разрыдался снова от накатившего страха. Он боялся этого человека – необъяснимо и почти безумно. Ему казалось, что старший Учиха может сделать с ним что-то гораздо более страшное, чем происходящее сейчас, словно он может не только надругаться над телом, но и изменить душу. Итачи водил пальцем внутри, иногда отодвигая его и оттягивая край отверстия. Дейдара болезненно морщился, шумно дыша. На губах он ощущал отчётливый солёный вкус собственного пота. - Думаю, достаточно, - Итачи вытащил палец, и Саске последовал его примеру. Внезапная пустота не казалась приятной. Саске отодвинулся, уступая место брату. От мысли, что его возьмёт именно старший, Тсукури напрягся ещё сильнее. Итачи полностью расстегнул ширинку и приспустил брюки с бельём, освобождая свой член. Дейдара испуганно смотрел на большой возбуждённый орган с красной головкой, покрытой смазкой. Опустившись на колени между раздвинутых ног пленника, Итачи взял его за бёдра, приподнимая их и укладывая на свои. Когда член упёрся в его анус, Тсукури охватила паника. В такой позе он чувствовал себя полностью во власти насильника. Дейдара затаил дыхание. Головка начала постепенно погружаться в него, раздвигая тёмно-розовую плоть. Ощущения, обострённые сильнейшим возбуждением и страхом, казались нереальными. Чуть влажная ладонь Саске легла ему на лоб. Тсукури ахнул, удивлённо взглянув на него. - Не бойся, - очень-очень тихо сказал он, и в этот момент Итачи, до того вводивший член медленно, вошёл полностью одним быстрым рывком. Дейдара вскрикнул от боли и последовавшего за ней какого-то неестественно сильного удовольствия. В глазах потемнело. Саске почти нежно прикоснулся к его щеке, потом подложил руку под его затылок, приподнимая и поворачивая к себе его голову. Когда зрение прояснилось, Тсукури заметил, что у младшего Учихи тоже расстёгнуты брюки. Несколько глубоких толчков, не давших толком прийти в себя, полностью отвлекли внимание Дейдары, и потому он не сразу осознал, что ему в губы упирается истекающий смазкой член Саске. Тсукури постарался отвернуться, но его держали крепко. - Давай, не выпендривайся, - сказал Итачи. - Только без фокусов. Ты же понимаешь, что мы можем сделать с тобой что угодно, и никто не станет тебя искать здесь. Дейдара умоляюще посмотрел на Саске, но тот только сказал: - Ты ведь делал это уже не раз. Продолжая одной рукой удерживать голову Дейдары, пальцами другой он прошёлся по его испачканным липкой смазкой губам. - Открой рот, - ласково сказал он. – Пусть всё будет так, как если бы ты делал это по доброй воле. «Дал себя трахать с двух сторон каким-то психам по доброй воле?» - подумал Тсукури. - Будет ведь по-плохому, - предупредил Итачи, ритмично вколачиваясь в его тело, и юноша, закрыв глаза, сдался. Разжав челюсти, он провёл языком по члену Саске, ощущая его вкус. На него напал какой-то фатализм, и возбуждение, улучив момент, захватило всё его существо. Чуть повернув голову, Дейдара взял головку члена в рот. От тихого стона Саске почему-то по телу пробежали мурашки, будто Тсукури и впрямь хотел доставить ему удовольствие. Юноша языком ласкал горячую плоть Саске, пытаясь взять глубже. Было очень неудобно, особенно со связанными за спиной руками, и Дейдаре то и дело казалось, что он вот-вот свернёт себе шею, но что-то похожее на безумие не давало прекратить. Он словно утратил себя, страсть полностью охватила его разум. Итачи держал его бёдра почти на весу, грубо входя в него. Член Саске двигался у него во рту и тёрся о язык и щёку. Тсукури дрожал от изнеможения, полностью расслабившись и доверившись насильникам. На границе сознания билась мысль, что он никогда не испытывал такого удовольствия. Итачи двигался всё быстрее, его орган легко скользил в растянутом отверстии. Дейдаре казалось, что он больше не выдержит, наслаждение превращалось во что-то запредельное и почти болезненное. Приоткрыв глаза, по беззащитно-блаженному выражению лица Саске он понял, что тот испытывает то же самое. Его щёки были красными, и к влажным вискам прилипли чёрные пряди. Саске кончил с хриплым стоном. Тсукури почувствовал, как его рот наполнило горячее семя и, прежде чем разум успел запротестовать, проглотил его. - Молодец, - тяжело дыша, сказал Саске. То ли от этой похвалы, то ли от осознания, что только произошло, Дейдару накрыл мучительно-долгий и постыдный оргазм. Одновременно Итачи, войдя на всю длину, излился в сжимающееся отверстие. Тсукури охватило блаженное удовлетворённое безразличие. Словно со стороны он наблюдал, как старший Учиха аккуратно вынимает из него свой член, в то время как Саске стирает вытекшие из его рта капельки смешанной со слюной спермы. Дейдару бережно уложили на кровать, давая возможность отдышаться. Итачи провёл ладонью по волосам брата, и тот коснулся губами внутренней стороны его запястья. Перегнувшись через пленника, Итачи поцеловал Саске, гладя его по щеке. Тсукури видел, как язык Итачи скользит по губам младшего, проникая неглубоко в рот и тут же выходя обратно. Саске не пытался перехватить инициативу или добиться более интенсивных ласк. Он выглядел счастливым. Дейдара застонал, представив, как Итачи поцеловал бы его самого, и чувствовал невольное сожаление, что до сих пор этого не произошло. Ощутив прикосновение к своему члену, он увидел, что старший Учиха кончиками пальцев массирует обмякшую плоть. Поначалу юноша испытал лёгкое раздражение. Он был уверен, что после такой разрядки ему ещё долго не захочется, но, к его удивлению, опавший было орган снова начал твердеть. Итачи, наблюдавший за ним из-под длинных полуопущенных ресниц, кажется, улыбнулся одними глазами. Он отстранился от брата, напоследок коротко чмокнув его в бледно-розовые губы, склонился к лицу пленника и, будто прочитав его мысли, прижался своими губами к его. У Тсукури захватило дух. Итачи ничего не предпринимал, и тогда юноша сам решился приоткрыть рот и коснуться языком его губ. Дейдаре казалось, что его сердце стучит так громко, что Учихи могут услышать. Он раздвинул языком губы Итачи, осторожно скользя по их шелковистой внутренней стороне. Мужчина не отстранился, и Тсукури, осмелев, начать ласкать его более настойчиво. В ответ Итачи аккуратно прихватил его язык зубами, совсем нежно. Дейдара вздрогнул, чувствуя, как от этого по всему телу разливается сильнейшее возбуждение, обжигающее и болезненное. Отпустив его язык, Итачи легонько коснулся его своим, потом лизнул губы юноши и тут же отступил. Тсукури глухо застонал, потянувшись за повторением ласки, но Учиха только поцеловал его в уголок губ. - Ну вот, теперь ты снова готов, - усмехнулся он, глянув на его поднявшийся член. – Саске, слижи с него всю сперму. Ничего не сказав, младший Учиха склонился к пленнику и провёл языком по его незащищённому животу, заставив вздрогнуть. Итачи наблюдал за ним, потом положил руку на черноволосый затылок, направляя его действия. Саске собирал языком сперму Дейдары тщательно, без малейшей брезгливости, мгновенно подчиняясь брату, стоило только тому едва заметно подтолкнуть его в другую сторону. - Молодец, Саске, - сказал Итачи, отстраняя его голову от подрагивающего живота Тсукури. – А теперь здесь… - он ткнул его лицом между ягодиц юноши. Саске покорно провёл языком по розовой коже, собирая вытекающее из раскрытого ануса семя. Дейдара ахнул, выгнувшись. - Нет… не надо… - всхлипнул он, дрожа от стыда. Он представил, как выглядит его покрасневшее отверстие, он не хотел, чтобы кто-то видел это вблизи. Кончиком пальца Саске потянул за край кольца мышц, растягивая его ещё сильнее. - В тебе так много спермы брата, - прошептал он. Тсукури сжался, попытавшись отстраниться, когда горячий язык проник внутрь, лаская нежные стеночки. Саске облизывал опухший анус, иногда проталкивая язык дальше. Дейдара отчаянно хотел, чтобы это закончилось, но Учиха, кажется, никуда не торопился. Когда он, наконец, отстранился, у Тсукури было чувство, что ему теперь уже совсем нечего стесняться, потому что его рассмотрели во всех подробностях. - Разденься, Саске, - сказал Итачи, касаясь своего твердеющего члена. Дейдара пытался хоть немного успокоиться, радуясь передышке. Саске раздевался спокойно, не медля и не торопясь, словно делал это один в своей спальне перед сном. Оказавшись обнажённым, он вопросительно посмотрел на брата. - Молодец, Саске, - с едва уловимой улыбкой сказал тот. – А теперь поласкай себя. Юноша немного неуверенно коснулся ямочки между ключицами, повёл рукой вниз. Было видно, как даже от этого сбилось его дыхание. Поймав одобрительный взгляд старшего, Саске начал поглаживать себя более уверенно, водя пальцами по груди и постепенно приближаясь к соскам, но пока старательно избегая их. Итачи едва заметно хмурился, видимо, поняв, что брат намеренно оттягивает момент, когда придётся перейти к более серьёзным ласкам, но ничего не говорил. Саске постоянно облизывал пересохшие губы и смотрел в сторону, не зная, куда деть взгляд. Чем дольше это продолжалось, тем более неловко он себя чувствовал. В глубине души он надеялся, что Итачи это представление надоест раньше, чем возбуждение достигнет того уровня, когда он будет готов сделать что угодно, лишь бы облегчить его. - Ты хорошо всё делаешь, Саске, - от плавных, гипнотизирующих интонаций юноша вздрогнул, как от удара. Его движения стали более резкими. Младший Учиха понимал, что за этим бархатным голосом могла скрываться и угроза. Он осторожно коснулся соска, и тут же волна удовольствия заставила его мучительно изогнуться. Поймав взгляд Дейдары и отчего-то смутившись ещё больше, Саске понял, что окончательно потерял контроль над ситуацией. Он начал поглаживать свои соски, иногда сжимая их. Его тело реагировало острыми вспышками наслаждения, заставляя стонать и вздрагивать. Руки Саске спустились на живот, постепенно подбираясь к паху. Но, когда он коснулся члена, Итачи прервал его: - Нет, Саске. Растяни себя, - приказал он, передавая баночку смазки. Юноша взял её, не поднимая глаз. Тсукури не мог оторвать взгляд от его красивого белого тела. Следя за его движениями, он представлял себе, что чувствовал бы на его месте. Саске провёл покрытыми смазкой пальцами между своих ягодиц, нащупывая анус. Стоя на широко разведённых коленях, он чуть прогнулся в пояснице, массируя его. - Посмотри на меня, Саске, - сказал Итачи. – Смотри, пока будешь делать это. Едва не заплакав, юноша выполнил требование. Его брат улавливал малейшие изменения в выражении его лица и наверняка мог сказать, когда стыд смешивался с желанием, а страдание становилось удовольствием. Саске начал проталкивать в себя палец, торопясь и стараясь не обращать внимания на сопротивление неразработанных мышц. Как только палец оказался внутри, Младший Учиха сразу же ввёл второй. Он разводил и сгибал их, причиняя себе боль и словно не замечая этого. Его дыхание стало частым и тяжёлым, а щёки покраснели от стыда. Когда он вставил третий палец, на его глаза навернулись слёзы. - Ты куда-то торопишься, Саске? – холодно спросил Итачи. - Нет, брат, - юноша застыл, испуганно глядя перед собой. – Прости меня. - Продолжай, - Итачи опустил голову на согнутую в локте руку. Саске двигал пальцами гораздо медленнее, но всё равно движения оставались какими-то резкими, нервными. Было видно, что он не может расслабиться и продолжает практически насиловать собственное тело. - Хватит, - голос Итачи звучал утомлённо. Саске с явным облегчением вытащил пальцы. - А теперь я хочу, чтобы ты помог кончить нашему пленнику. Только не в качестве актива. У Дейдары перехватило дыхание, когда он понял замысел Итачи. Саске же как будто растерялся; неверяще посмотрев на мужчину, он пробормотал: - Брат? - Что-то не так, Саске? – на его лице словно появилась едва заметная тень разочарования. Затравлено опустив глаза, тот мотнул головой. На какое-то мгновение Тсукури стало жалко Саске и захотелось, чтобы Итачи передумал. С одной стороны, Дейдара, конечно, был возбуждён, и при мысли, что его член окажется внутри наверняка узкого отверстия Саске, по всему телу расходились волны жара. Но с другой стороны, выражение лица младшего Учихи говорило о том, как ему это неприятно. А ещё Тсукури неотступно преследовала мысль: если Итачи так обращается со своим братом, то что ждёт его? Опустив голову, Саске осторожно сел на живот пленника, опираясь ладоням о его плечи. Его движения были скованными. Дейдара попытался посмотреть в чёрные глаза, но юноша старательно избегал его взгляда. Приподняв бёдра, Учиха, одной рукой направляя член Тсукури в себя, начал медленно опускаться на него. Дейдара ощутил, как горячее отверстие коснулось головки, и с трудом удержался, чтобы не податься вперёд. Растянутое колечко мышц расступалось, пропуская эрегированный орган. Саске ненадолго замер, когда член был в нём наполовину, а потом резко опустился до конца. Тсукури застонал, чувствуя, как горячие пульсирующие стеночки плотно обхватили его плоть. Саске мучительно закусил губу. Мгновение казалось, что он сейчас заплачет. Итачи сел рядом с ними и положил руку ему на плечо. Младший брат вздрогнул, сжавшись внутри. Дейдара с трудом сдержал стон. - Кончивший первым получит наказание, - сказал Итачи. - Пятнадцать ударов плетью. Дейдара, тебя когда-нибудь так наказывали? – он перевёл взгляд на пленника. Тот только помотал головой. - И твои любовники не обижали тебя? - Если ты урод, это ещё не значит, что все такие! – не сдержался он. - Что, и даже родители не били? - Отвали!.. - Похоже, били, - без особого интереса констатировал Учиха, убирая руку с плеча брата. Тот, видимо, восприняв это как сигнал, приподнял бёдра и снова опустил их. Тсукури ахнул, осознав, что в таком состоянии долго не продержится. Прикрыв глаза, он попытался успокоиться. Дейдара прекрасно знал, что Итачи выполнит свою угрозу. Его пугали не столько сами удары – в конце концов, что он, боли никогда не испытывал? Но страшно было получить их от Итачи. Тсукури понемногу начинал понимать, почему брат так беспрекословно подчиняется ему. Действия Саске, когда он двигался на члене Дейдары, были какими-то неплавными, как будто механическими, но удовольствие от этого не становилось менее острым. На прокушенной нижней губе младшего Учихи расплывалось тёмно-красное пятнышко, от которого Тсукури почему-то не мог отвести взгляд. Саске дышал тяжело, его тело покрылось испариной. Опустившись в очередной раз на член, он сжался на нём. Дейдара выгнулся, с трудом сдержавшись. Саске слизнул кровь с нижней губы и снова начал насаживаться на твёрдую плоть Тсукури, который, помимо своей воли, подкидывал бёдра в такт его движениям. В это время Итачи, прежде только наблюдавший, погладил брата по плечу. Тот ахнул и замер, видимо, пытаясь, совладать с собой. - Ну что ты, Саске, не отвлекайся. Юноша мелко дрожал, шумно втягивая приоткрытым ртом воздух. Итачи провёл кончиком пальца по его шее, одновременно оставляя несколько поцелуев на его ухе. Его рука переместилась на спину младшего, пока губы прижимались к его виску. - Так не честно… Братик! – совсем по-детски воскликнул Саске, и мужчина, тихо засмеявшись, отстранился. Теперь он переключил внимание на Дейдару. Пристально глядя ему в лицо, Итачи коснулся его груди, легко массируя напрягшиеся мышцы. Тсукури выругался сквозь зубы, чувствуя, как удовольствие затапливает его разум. Итачи провёл кончиком пальца по его соску, вырвав у юноши дрожащий стон, потом погладил его живот. Дейдаре не хватало воздуха. Ему казалось, что тело не выдержит такой дикой страсти. Саске двигался всё быстрее. От ощущения, как упругая горячая плоть скользит по его члену, Тсукури забывал обо всём. Наслаждение закрывало собой весь остальной мир, перебивая другие чувства и стирая мысли о неправильности происходящего и об обещанном наказании. Словно из другой вселенной доносились собственные стоны, смешанные со всхлипами Саске, так что Дейдара сам не смог бы отделить их. Подавшись бёдрами вверх, он кончил, ощущая, как сжимаются стеночки ануса на его члене. Несколько мгновений Тсукури просто лежал, ничего не соображая. Перед глазами танцевали блестящие точки, и тусклый свет пульсировал в такт ударам сердца. Он не сразу сообразил, что Саске лежит на нём, обнимая за плечи и уткнувшись лицом в шею. Тело Учихи сотрясалось от судорожных рыданий, слёзы стекали на его кожу. Первым порывом Дейдары было прижать юношу к себе и попытаться утешить. Тсукури бездумно дёрнулся, попытавшись освободить руки, но резкая боль в стянутых верёвкой запястьях заставила его оставить эту затею. Бросив на них безразличный взгляд, Итачи заметил: - Вместе, значит? Любопытно. Наказание получите оба. В его голосе действительно звучало какое-то холодное бездушное любопытство, точно речь шла о наблюдении за лабораторными крысами. Саске никак не мог успокоиться. Трясущимися руками он отчаянно хватался за плечи пленника. - Как ты можешь с ним так? – боль Саске словно передавалась и Дейдаре, хотя он и понимал, что сам ничего сделать не может. - Он же твой брат! Тсукури прижался щекой к макушке младшего Учихи и прошептал: - Тише, тише… Но Саске, скорее всего, даже не слышал его. Итачи несколько мгновений смотрел на них, потом вдруг положил руку брату на шею, чуть поглаживая, и, склонившись к нему, тихо позвал: - Саске? Юноша только ещё громче разрыдался. - Хватит, Саске, - неожиданно нежно сказал Итачи. Перемена, произошедшая с ним всего за пару минут, поразила Дейдару. – Успокойся. Итачи помог брату слезть с любовника и, уложив на кровать, протянул ему платок. Саске понемногу приходил в себя, по крайней мере, рыдать перестал. Итачи поцеловал его в щёку и, потрепав по волосам, оставил в покое. Когда Итачи приблизился к Тсукури, тот невольно попытался отодвинуться, но Учиха только перевернул его на бок и начал осторожно развязывать его руки. Итачи прижался губами к его шее, не целуя, а будто бы вдыхая его запах. Дейдара замер, не зная, что будет дальше. Учиха тёрся лицом о его кожу, пока длинные пальцы неуклюже, потому что вслепую, разматывали верёвку. Твёрдый член уткнулся ему в ягодицы, и Тсукури подумал, что Итачи возьмёт его снова. К собственному удивлению, он осознал, что опять начинает возбуждаться от этой мысли. Невесомые щекочущие прикосновения чёрных волос отдавались приятным теплом во всём теле. Это было так не похоже на происходившее раньше, что Дейдара растерялся. В его душе словно что-то нарушилось, ненависть и страх, которые прежде перекрывали все остальные чувства, теперь уступили место какой-то беспомощности. Ему вдруг вспомнилось, как Итачи подхватил его во время вальса и как от этого захватило дух. Повернув голову, Тсукури потёрся щекой о голову Учихи. Тот поднял лицо, глядя на юношу из-под ресниц. Дейдара потянулся к нему, коснулся губами виска и не удержался от тихого стона. Поняв намёк, Итачи прижался к его приоткрытому рту своим, замер на пару секунд, будто давая пленнику шанс передумать. Но тот ничего не предпринимал: не отстранялся и не брал инициативу на себя, он просто ждал, пока его поцелуют, и Итачи проник языком ему в рот, неглубоко и мягко, но Тсукури хватило этого, чтобы забыть обо всём и, не дыша, отвечать на эту ласку, как если бы он мечтал о ней с момента их знакомства. - Значит, не убежишь? – едва слышно спросил Учиха, убирая верёвку. Дейдара попытался пошевелить руками, но они так затекли, что любое движение отдавалось болью. Заметив это, Итачи начал потихоньку массировать их. Тсукури морщился, чувствуя, как приливает кровь. - Лучше? – спросил Учиха. Юноша молча кивнул. - Тогда продолжим. Дейдара сел на кровати. Саске уже перестал плакать, только покрасневшие щёки и нос и чуть опухшие глаза выдавали его. Откинувшись на подушки, Итачи жестом поманил Тсукури к себе. Тот подчинился. Когда он оказался достаточно близко, узкая жёсткая ладонь мужчины легла ему на затылок, заставляя нагнуться и спуститься к его паху, пока член не упёрся ему в подбородок. Дейдара рукой сжал орган у основания и провёл по всей его длине. Его тонкие белые пальцы с накрашенными чёрным лаком ногтями казались очень хрупкими, и почему-то от этого стало не по себе. Прикрыв глаза, Тсукури облизал красную головку, привыкая к вкусу смазки. Итачи схватил его за волосы, подталкивая к себе, и юноша, не став сопротивляться, взял член в рот. От последовавшего за этим низкого стона по его телу пробежали мурашки. Он никогда не думал, что чужое удовольствие может быть настолько приятным. Положив руки на бёдра Учихи, Тсукури обвёл член языком. Итачи снова застонал, и пленник начал осторожно посасывать его орган, постепенно пропуская всё дальше, пока, наконец, он не проник в горло. Обхватив ствол губами, Дейдара начал водить головой. Дыхание Учихи стало шумным и прерывистым. Тсукури поглаживал нежную кожу его бёдер, касаясь живота, ягодиц и паха. Понимание, что теперь не он во власти Итачи, а наоборот, сводило с ума. Крепко сжимая в кулаке золотые волосы, мужчина вогнал свой член особенно глубоко. Вязкое семя хлынуло Тсукури в горло. Дейдара не сопротивлялся, ожидая, пока Итачи изольётся. Его рука всё ещё лежала на голове юноши, когда тот выпустил член изо рта. Приподнявшись, пленник увидел, что Итачи лежит с закрытыми глазами, тяжело дыша. Выбившиеся из-под ленты чёрные пряди разметались по подушке, а над верхней губой и на висках блестели капли пота. Это было очень красиво. Тсукури поцеловал его в живот и, прижавшись щекой к бедру, слушал, как успокаивается его дыхание, пока пальцы Учихи перебирали его волосы. Дейдара почувствовал осторожное прикосновение к спине. Обернувшись, он увидел сидящего рядом Саске. Его глаза влажно блестели, то ли от недавних слёз, то ли от возбуждения – а то, что он был возбуждён, было трудно не заметить. Саске коснулся уголка губ пленника, стирая остатки спермы. Тот поймал его руку и начал целовать с внутренней стороны, вдоль синеватых линий вен, но ощутив тёплое дыхание на своей щеке, замер. Повернувшись, он увидел лицо младшего Учихи совсем близко и его губы около своих. Закрыв глаза, Тсукури преодолел разделявшие их несколько миллиметров, пробуя его поцелуй на вкус. Саске несмело отвечал и вдруг резко отстранился. Дейдара, открыв глаза, заметил, что Итачи наблюдает за ними. - А вы времени не теряете, - хищно улыбнулся он. – Продолжайте теперь уж. Саске послушно приник к губам Тсукури, робко проталкивая язык ему в рот. Краем глаза Дейдара видел, как Итачи раздевается, не сводя взгляда с целующихся парней. - Хватит, - резко сказал он, сбрасывая на пол одежду. - Саске, ты помнишь, что я обещал сделать? - Да, брат. Ты обещал наказать меня. - Принеси чемодан. Саске спустился на пол и, взяв стоявший у стены чёрный чемодан, вернулся на кровать. Итачи задумчиво поглядел на брата, потом на Тсукури. По спине последнего пробежал холодок, когда мужчина взял в руки чёрную плеть с тремя хвостами. Ощущение близости, возникшее, когда Учиха развязывал ему руки, испарилось, не оставив и следа, и теперь он вновь казался жестоким и чужим. - Встань на четвереньки, Саске, - приказал Итачи. Младший повиновался. Дейдара заметил, что он дрожит. Итачи нежно провёл ладонью по его ягодицам и тут же хлестнул плетью. Саске дёрнулся. На белой коже проступили розовые полосы. Итачи продолжил наносить удары. Саске сминал руками простыню, чтобы не закричать. Его ягодицы сжимались перед ударом и расслаблялись после, по внутренней стороне его бедра стекали остатки спермы. - Дейдара, ты ведь помнишь, что потом твоя очередь? – остановившись, спросил Учиха. Пленник кивнул, чувствуя, что тоже дрожит. - Сколько раз я его ударил? - Десять. - Правильно. Почему ты считал удары? - Я… не понимаю… - растерялся Тсукури. - Это было потому, что ты знал, что потом то же самое ждёт и тебя, и боялся этого, или ты просто хотел, чтобы его наказание скорее прекратилось? - Я… не знаю. Итачи отбросил плеть и, достав из чемодана фаллоимитатор, приказал Саске раздвинуть ноги. Игрушка была довольно большая, больше члена Дейдары, и отвратительно натуралистичная: телесного цвета, с прорисованными венами. Приставив к анусу брата дилдо, Итачи понемногу надавливал им и, как только стенки отверстия начинали расступаться, убирал. Зажмурившись, Саске часто дышал. - Вставь это в него, - старший Учиха передал Тсукури игрушку. - Нет… - тот испуганно замотал головой. – Я не стану… - Ещё по пять ударов каждому, - устало вздохнул Итачи. Дейдара замер, не решаясь всё же сделать приказанное. - Держи, - мужчина бросил ему баночку со смазкой. Поймав, Дейдара ещё раз взглянул на Итачи, надеясь, что тот передумает, но по выражению его лица понял, насколько это безнадёжно. Собравшись с духом, юноша сел возле Саске и начал покрывать смазкой дилдо. По белой коже младшего Учихи стекали капельки пота. Тсукури дотронулся до его гладкой горячей спины, провёл пальцем вдоль одной из красных полос, пересекающих ягодицы. Он чувствовал себя виноватым за то, что собирался сделать. Прошептав «прости», он поцеловал след от удара. Саске прогнулся в пояснице. Дейдара мог отчётливо разглядеть его раскрытое красное отверстие, увидеть блестящие скользкие стенки. Приставив фаллоимитатор к анусу, Тсукури смотрел, как латекс начал раздвигать опухшие края. Преодолевая сопротивление мышц, он вводил игрушку. Поначалу кольцо мышц сжималось, противясь вторжению, но потом расслабилось. Вставив дилдо полностью, так, что из ануса торчало только толстое основание, Дейдара поднял глаза на Итачи. - Молодец, - кивнул тот. – Отойди. Он снова ударил брата плетью. Теперь Саске закричал сразу же. Его дыхание сделалось шумным и резким, и по щекам снова потекли слёзы. Не обращая внимания на страдания младшего, Итачи продолжал хлестать его, пока не нанёс все оставшиеся удары. - Теперь ты, Дейдара, - сказал Итачи. Саске обессилено упал на кровать. Несмотря на все мучения, его член оставался твёрдым. Тсукури встал на четвереньки и приготовился к боли, но вместо этого ощутил ласковое прикосновение к своим ягодицам. Итачи водил по ним кончиками пальцев и, когда юноша начал постанывать от удовольствия, сильно ударил плетью. Дейдара вскрикнул. Он почувствовал, что дрожит всё сильнее. Учиха не спешил, он выбирал место для нового удара, ждал, пока пленник расслабится, чтобы новая вспышка боли была для него внезапной. Эта неизвестность и тягучие мгновения ожидания были едва ли не мучительнее самих ударов. Тсукури вздрагивал всем телом, даже не пытаясь сдержать крики. Он не понимал, как Саске удавалось не проронить ни звука. Нанеся половину ударов, Итачи остановился. - Раздвинь ноги, - мужчина провёл свисающими хвостами плети по напряжённой спине Дейдары. - Что вы собираетесь сделать? – дрожащим голосом спросил он, расставляя ноги. Чувство уязвимости неприятным теплом отдавалось в животе. - Шире, - Итачи шлёпнул юношу ладонью по внутренней стороне бедра. Тот быстро подчинился. Учиха провёл рукой по впадине между ягодиц, огладив растянутое отверстие. Тсукури судорожно сглотнул. Он подумал, что в него вставят такой же фаллоимитатор, как и в Саске, но предмет, который начал проталкивать Итачи, был значительно короче и тоньше. - Что это? – Дейдара попытался обернуться. - Анальная пробка. Твои предыдущие любовники вставляли в тебя такие штуки? Мгновение помедлив, он кивнул. - Молодец, что не попытался мне соврать, - сказал Итачи. Тсукури уже вздохнул было с облегчением, но в этот момент пробка завибрировала. Он ахнул, невольно потянувшись рукой, чтобы вытащить её. Итачи перехватил его запястье. - Убери… - всхлипнул Дейдара. Ощущения были слишком приятными, и это смущало. - Успокойся, - холодный тон Учихи подействовал отрезвляюще. – Вот так. Ещё десять ударов, на протяжении которых она будет в тебе, потом уберу. Тсукури застонал. Десять ударов – да он сойдёт с ума! – но спорить не имело смысла. Пока что Итачи был с ним по-своему добр, и такое отношение, наверное, нужно было ценить. По крайней мере, нарываться на неприятности точно не стоило. Первый удар застиг его врасплох. Боль, смешавшись с наслаждением, показалась чем-то невозможным. Его трясло, слёзы катились по щекам. От ожидания и неудобной позы напряжение в теле стало невыносимым. Кожа ягодиц горела, и каждый раз, когда плеть опускалась снова, пленник отчаянно вскрикивал. Между тем, он, как и его мучитель, понимал, что от издевательств возбуждение становилось только сильнее. Казалось, эта пытка длилась вечность и не собиралась заканчиваться, но, когда Дейдара был уже на грани обморока или истерики, Учиха отбросил плеть и сказал: - Молодец. Пробка всё ещё оставалась внутри, и Тсукури жалобно попросил: - Выключите её… - Потерпи ещё немного, ладно? Убрав спадавшие пленнику на лицо светлые волосы, Итачи вытер пот с его лба. Дейдара ощутил мягкое прикосновение к своему запястью и увидел, что Саске накрыл его руку своей. Повинуясь какому-то чувству, близкому к состраданию, он подполз к юноше и прижался лицом к его лицу. Саске нерешительно обнял его за плечи, словно ожидая, что брат вмешается, но тот ничего не говорил, только наблюдая за любовниками, и Саске поцеловал Тсукури, языком обводя его губы, и в то же время чуть не оттолкнул его, когда Дейдара осторожно прихватил его язык зубами. Во всех его реакциях сквозила какая-то совершенно очаровательная противоречивость и искренность, о существовании которой невозможно было догадаться по его поведению на балу. Прижавшись к нему, Тсукури вылизывал его губы, иногда проникая языком в рот. Член Саске тёрся о его член и толкался ему в живот, и от удовольствия, которого хватало лишь на то, чтобы хотеть ещё сильнее, движения стали лихорадочно-рваными. Дейдара просунул руку ему между ног, невольно отметив, насколько горячей и влажной была его кожа, и, нащупав торчащий конец дилдо, начал двигать им, немного вытаскивая и снова погружая глубоко внутрь. Саске застонал. Прохладная ладонь легла Тсукури на шею, и тут же короткий поцелуй коснулся его виска. Несколько чёрных прядей упало ему на лицо, перепутавшись с его волосами. - Братик, - прошептал Саске, одновременно насаживаясь на дилдо в такт движениям Дейдары. Повернув голову, последний увидел склонившегося над ними Итачи. По его чёрным затуманенным глазам он понял, что старший Учиха хочет ничуть не меньше их двоих. Взяв пленника за подбородок, Итачи поцеловал его. Дейдара жадно тянулся навстречу ласкам, стремясь плотнее прижаться своими губами к его. - Значит, вот каким ты стал, - засмеялся Итачи. – Таким ты мне нравишься гораздо больше… - он погладил юношу по голове. Тсукури с облегчением почувствовал, что Учиха наконец-то вытащил пробку. Ощущение вибрации сменилось пустотой, которая тоже не была приятной. К его спине прижался Итачи, словно собираясь взять его. Дейдара застонал, выгнув спину и начиная тереться ягодицами о член Учихи. Ему хотелось вновь ощутить в себе его твёрдую плоть и покориться тому чувству, от которого становилось жутко и очень хорошо. - Нет, Дейдара, - угадав его желания, хрипло сказал Итачи. Юноша захныкал, когда он отстранился. В голове всё плыло, и было уже совершенно неважно, как вести себя. Резким движением Итачи перевернул его на спину и, торопливо, но жадно поцеловав в губы, заставил лечь на другой бок, спиной к Саске. Реальность потонула в гулких ударах сердца и жарком безумии желания. Он перестал гадать, что с ним сделают дальше, просто расслабился и позволил ласкать себя. Поглаживания, поцелуи и укусы слились в неделимую череду сладких мгновений. Губы и руки старшего Учихи казались более прохладными, чем у младшего, а прикосновения более уверенными и спокойными, но вскоре Тсукури перестал различать их. Сквозь жаркую пелену, он услышал, как вскрикнул Саске и, обернувшись, увидел, что Итачи держит в руке фаллоимитатор, который прежде был в нём. Склонившись к брату, старший Учиха прошептал ему на ухо: - Тебе ведь нравится наш пленник? Возьми его. Дейдара закрыл глаза. Горячими губами Саске прижался к основанию его шеи. Член Учихи уткнулся в ложбинку между его ягодиц. Тсукури двинул бёдрами, так, чтобы головка оказалась напротив отверстия, и подался навстречу. Возбуждённая плоть мягко проскользнула в него, почти не встретив сопротивления. Крепко обняв Дейдару, Саске толкнулся внутрь. Приглушённые стоны любовников мешались со звуком их прерывистого дыхания и шуршанием простыней. Каждое движение Саске сопровождалось вспышкой такого острого удовольствия, что Тсукури казалось, будто у него вот-вот растают кости. Саске пронзительно вскрикнул, резко дёрнувшись. Обернувшись, Дейдара увидел, что Итачи вошёл в него. Саске зажмурился, словно боясь, что его тело не выдержит того, что с ним происходит. - Братик… Я сейчас кончу… - прошептал он. - Потерпи чуть-чуть, - ласково сказал Итачи. Мышцы лица младшего расслабились, и Итачи начал медленно двигаться в нём, одновременно толкая его на Тсукури. Старший Учиха положил руку на бедро Дейдаре, собственнически огладив его ягодицу. В то же время ладонь Саске лежала у него на груди, напротив сердца, так, что можно было чувствовать его удары. От удовольствия становилось трудно дышать. Саске прижимал пленника к себе так крепко, что тому начинало казаться, что исчезнет граница между их телами, и они срастутся разгорячённой чувствительной кожей, став единым существом, все трое, с единым пульсом и нервной системой. Дыша открытым ртом, Дейдара подавался навстречу толчкам Саске. Пальцы Итачи впивались в его бедро почти до боли, но и это было приятно. Наслаждение прокатывалось по телу медленными тягучими волнами и быстро перешло ту грань, за которой они уже не могли себя контролировать. Хватаясь за руку младшего Учихи, Тсукури кончил с беспомощным криком. Реальность словно исчезла, оставив чистое блаженство. Уже не в силах пошевелиться, как сквозь тёмную завесу, он слышал стоны Саске и ощутил болезненный укус в плечо. Потом он провалился в тяжёлое забытье. Дейдара проснулся один в кровати. В щель между тяжёлыми чёрными шторами проникали бледные лучи солнца. На всём теле, казалось, не осталось ни одного места, которое было бы здоровым. Точно с похмелья, раскалывалась голова, болела задница, ныли кости и мышцы, саднило горло. На белой коже виднелись синяки и оставленные плетью отметины, запястья окольцовывала красная полоса от верёвки. Но самым отвратительным были следы спермы, присохшие к бёдрам, животу, ягодицам и даже волосам. Скривившись, Тсукури натянул на себя простыню и с трудом поднялся на ноги. Выглянув в коридор и убедившись, что там никого нет, он вышел из спальни, стараясь не вспоминать о вчерашнем. Подумать об этом можно было потом – сейчас главное было выбраться отсюда. - Привет, - раздавшийся у него за спиной голос Саске заставил его вздрогнуть. Дейдара испуганно обернулся. Младший Учиха стоял, прислонившись к стене, в домашней одежде, спокойный и расслабленный, и едва заметно улыбался, словно вчера не было ничего. Плотнее закутавшись в простыню, Тсукури попятился от него, но наступил на край ткани и упал. Простыня слетела, обнажив его тело, грязное и с позорными отметинами. Дейдара торопливо прижал ткань к себе, судорожно пытаясь прикрыться. - Успокойся, - сказал Саске. – Никто тебя больше не тронет. Душ прямо по коридору, полотенце возьмёшь в шкафчике около умывальника, там же будет и фен. Потом подберём тебе одежду. Не в платье же тебе возвращаться… Испуганно оглядываясь на Учиху, Тсукури добрался до ванной. Собственное тело вызывало чувство стыда. Прикасаться к себе было до дрожи в коленях неприятно. Прохладная вода не могла смыть воспоминания; сжав зубы, Дейдара старался поскорее оттереть хотя бы следы спермы. Выключив душ, он замотался в полотенце. Он испытывал какое-то физическое отвращение к вещам обидчиков и презрение к себе из-за необходимости ими пользоваться; вместе с тем, он прекрасно понимал, что, если он не будет следовать советам, то себе же сделает хуже. Нужно было высушить волосы, потом найти одежду – и бежать от этих психов. Вернуться домой, спрятаться под одеяло и ни о чём не думать. Никогда. В этот момент Тсукури осознал, что дома будет человек, подставивший его. Тот, по чьей воле он попал в эту ситуацию. Он подумал, что Хидана нужно убить. Это было не преувеличение и не метафора: Дейдара представил, как возьмёт нож, перережет ему горло и будет смотреть, как он истекает кровью. Но сначала нужно было выбраться отсюда. Неожиданно ему пришло в голову, что убить он хочет именно Хидана, а не самих насильников, но ему было не до рассуждений о причинах этого. Взглянув в зеркало, Тсукури неожиданно для себя расплакался. Тени под глазами, опухшие губы, следы от засосов на шее – и изменившийся взгляд. Приведя себя в порядок, он вышел из ванной. Его уже ждал Саске. - Пошли, найдём тебе одежду. Такси я уже вызвал. И выпей это, - Учиха протянул ему стакан воды и таблетку. - Что это? – спросил Дейдара. - Обезболивающее. Безразлично кивнув, он проглотил лекарство. Всё было вполне буднично, и от этого становилось холодно в груди. Просто эпизод из жизни, который однажды нужно будет забыть. Сероватый свет путался в складках светлых штор и струился по полу. Тсукури хотелось закричать, пока Саске помогал ему надеть джинсы и футболку. - Твоё, - Учиха протянул ему пакет. Заглянув внутрь, Дейдара увидел своё платье, источающее тонкий аромат розового перца. - Такси ждёт у дома. Проводить? - Не надо. - Как хочешь, - Саске пожал плечами. – Можешь вообще остаться. - Чего? – Тсукури непонимающе тряхнул головой. - Можешь остаться. Или прийти как-нибудь. Ты нам понравился. И тебе вроде вчера тоже… нравилось. Дейдара сжал зубы. Воспоминания отчего-то вызывали страх и обиду, а не злость, словно он всё ещё не пришёл в себя и находился под властью этих двоих. «Выбраться. Остальное – потом», - повторил он. Учиха стоял у двери, но, когда Тсукури, не дыша от страха, торопливо прошёл мимо, не попытался остановить его. В такси Дейдара долго сидел, не зная, куда ехать. Водитель вежливо откашлялся. Юноша, опомнившись, назвал ему адрес магазина, где брал платье. В маленьком пахнущем лавандой и тканью помещении, среди платьев и кукол с пугающе пронзительными глазами, его ждал Сасори Акасуна. Он давал Тсукури наряды для его «дел». - Привет, - Дейдара протянул хозяину магазина пакет. Кивнув, Сасори коротко заглянул внутрь и без особого интереса спросил: - Как всё прошло? Тсукури не ответил. Он никогда не отвечал на этот вопрос, но Акасуна отчего-то задавал его каждый раз, будто повторяя некий ритуал. Он вообще был странным: выглядел как подросток, хотя был явно старше, и сколько ему на самом деле лет – никто не знал. - Чуть не забыл, - сказал Сасори. - Тебя ждут… Хидан! – позвал он, выглянув в соседнюю комнату. Дейдара невольно сжал кулаки. - Привет… - неловко сказал Хидан, выходя из-за двери. – Ты вернулся? Я тут тебя типа ждал… Тсукури едва не задохнулся от возмущения. Он не думал, что подельнику достанет наглости попасться ему на глаза. Но Хидану, кажется, даже в голову не приходило, как к его поступку отнёсся Дейдара. - Ты в норме? – заискивающе-доброжелательным тоном спросил Хидан, как если бы то, что он сделал, было каким-то мелким незначительным грешком. - Ты… как ты смеешь?.. Чёрт, ты действительно такой непроходимый идиот?.. Да ты хоть понимаешь, что там со мной было? - Ну послушай… - протянув руку к Тсукури, но так и не решившись дотронуться, Хидан замер, не зная, что сказать дальше. - Они мне заплатили. Много. Я отдал долг за квартиру и остальное. Мы вместе сможем… - Вместе? - Ну да. Слушай… Если бы я не сделал этого, Какудзу мне бы яйца оторвал, ты сам знаешь. И тебе тоже, между прочим… Он не договорил, потому что Дейдара, не выдержав, попытался его ударить, но тело его плохо слушалось, и Хидан, легко увернувшись, схватил его за запястье. Его пальцы задели натёртую верёвкой кожу, заставив Тсукури зашипеть от боли. Хидан испуганно отдёрнул руку. - Эй, вы тут потише, - подал голос наблюдавший за ними Сасори. Хидан всё пялился на красные полосы, словно до него только что дошло, что было с Дейдарой. - Они обещали, что не причинят тебе вреда… - с каким-то неживым механическим выражением сказал Хидан. Тсукури поймал на себе любопытный взгляд Акасуны. Кажется, он начинал догадываться о сути происходящего. Лицо Хидана приобретало выражение смешанного с ужасом сожаления. Кажется, он и впрямь до этого не сознавал, что продал своего товарища и любовника, как сутенёр - проститутку. - Дей… - как-то беспомощно позвал его Хидан. На Дейдару нахлынуло мучительное чувство стыда, и, высвободив руку, он бросился прочь. Хидан кричал ему что-то вслед, но почему-то не стал догонять. Тсукури долго бродил по улицам, не разбирая дороги. Он пришёл в себя в каком-то парке. Сев на скамейку, он пытался придумать, что делать дальше. Ему в любом случае нужно было вернуться домой. А что дальше? Денег у них с Хиданом вдвоём едва хватало, чтобы снимать квартиру. Хотя, эта проблема была решаемой. Но от мысли, что дома его наверняка караулит бывший подельник, накатывало бессилие. Дейдаре ясно представился его полный жалости взгляд, и стало мерзко. Пронизывающий порыв ветра вернул его к реальности. Стало холодно, и тянущиеся по небу серые облака предвещали дождь. Тсукури потёр мёрзнущие руки. Кто-то накинул ему на плечи куртку и опустился рядом на скамейку. От знакомого до ужаса запаха поджались все мышцы. Дейдара отшатнулся, глядя на Итачи. - Ты… чего тут? – спросил Тсукури. - Следил за тобой, - коротко ответил Учиха. С другой стороны к нему подсел Саске. - Что вам нужно? – стараясь совладать с охватившей его дрожью, прошептал Дейдара. - Мы хотим, чтобы ты вернулся. Тебе всё равно некуда идти. Поживи у нас, - спокойно предложил Итачи. - Да вы рехнулись! – юноше казалось, что он видит какой-то бредовый сон. – Я после такого… - не договорив, он закрыл лицо руками, словно мог таким образом спрятаться. - Успокойся, - сказал Саске. – Мы больше не будем делать ничего против твоей воли. Тсукури помотал головой, пытаясь отогнать воспоминания. Но в то же время что-то мешало ему просто встать и уйти. Учихи были правы: ему было некуда идти. Не просто потому, что он жил в квартире вместе с Хиданом. Дейдара чувствовал себя совершенно потерянным. Он не представлял, что делать и как жить дальше. - Мы позаботимся о тебе, - Итачи погладил его по волосам, и это заставляло вспоминать то, что с ним делали прошлой ночью, то, как он сопротивлялся и как сдался. Итачи намотал на палец золотую прядь и, приподняв лицо Тсукури за подбородок, заглянул в его глаза. - Тебе ведь нравилось, - сказал Итачи. Его взгляд гипнотизировал, обволакивал сладко-горькой дымкой добровольного поражения. Дейдара отвернулся. Мягкое прикосновение к спине заставило его вздрогнуть. - Ты сможешь уйти, если захочешь, - погладив его между лопаток и положив ладонь на плечо, шепнул на ухо Саске. - Мы пойдём, - через пару минут Итачи встал со скамейки. – Подумай. Ты знаешь, где нас искать. Тсукури сидел, кутаясь в куртку, пока не начал накрапывать дождь. Потом поднялся и зашагал в сторону ближайшей оживлённой улицы, где можно было поймать такси. Называя адрес, который, как клеймо, теперь навсегда был выжжен в его душе, он понял, что погиб.