Мой милый принц.

- Я что, ради этого взбунтовался? Удар, стена, боль. - Кас, пожалуйста! Другая стена. - Я ради тебя пожертвовал всем! И вот твоя благодарность?! Никогда Кас так себя не вел, никогда… Два удара. Он привалился спиной к сетке забора и ждал последнего удара, крика, чего-то… Глядя на то, как желваки играют на скулах друга, Дин подумал, что можно было опасаться чего угодно. Но Кас лишь разжал кулаки и присел на корточки напротив него. В глазах ангела плескалось что-то темное, первобытное, пугавшее. И до невозможности точно отражавшее чувства самого Дина. Отчаяние, страх, желание… В азарте драки, в перехлестье эмоций злоба вылилась в агрессивное возбуждение. Такое, казалось, уместное, логичное и закономерное в тот момент. Кас резко подался вперед, впиваясь жестким поцелуем в разбитые губы охотника. Тот застонал от боли, но отчаянно ответил, ведомый кипевшим в крови адреналином, кружившим голову и заставлявшим рассудок отступить на задний план. Дин резко рванул полы тренча Каса, чуть ли не роняя его на себя. Не обращая внимания на боль в практически наверняка треснувших ребрах, Винчестер перехватил инициативу в этом противостоянии, запустил пальцы в шевелюру ангела, жестко притягивая его к себе. Они отстранились через мгновение, с одинаковой растерянностью глядя друг на друга и тяжело дыша. Решив не задумываться ни о чем, Дин решительно накрыл ладонью отчетливо выпиравший под тонкой тканью брюк стояк Каса. Тот на какое-то мгновение задержал недоуменный взгляд на его руке, а потом Винчестер почувствовал рывок, уносивший его из темной грязной подворотни. Глядя, как закипает и пузырится белая отрава в ложке, которую он дрожащими руками держит над огнем очередной зажигалки, Дин думает только о том, что это теперь его единственное спасение от боли. От реальной жизни. А ведь этот белый дракон должен в конечном итоге принести ему избавление от этого жуткого существования без Него. - Сэм. - Кас. - Ты меня звал. Мне нужна ваша помощь. *** - Дин. - Что? Тебе еще что-то нужно? - Нет… Я сожалею, о нас и о том, что сделал с Сэмом. - Ну, тебе и следует. - Если бы было время и силы, я бы исцелил его. Я просто хотел бы все исправить перед тем, как умру. Вернуть твое прежнее отношение. - Хорошо. - Получается? - А сам ты к себе можешь относиться по-прежнему? - Нет… А ты? - Вот и я так же. Взгляд, наполненный болью и сожалением. Заклинание на заднем фоне. - Прости, Дин. Казалось, он хотел сказать еще что-то, судорожно теребя полу плаща, но были произнесены последние слова заклинания, и грязное помещение озарилось ярчайшим светом. Звонок телефона. Посмотрев на дисплей, он видит номер Бобби. И что ему могло бы понадобиться? Дин давно уже бросил все и в одиночку колесил по стране, упиваясь своей болью и ненавистью ко всему миру. За то, что даже ненадолго этот долбаный мир не может оставить его в покое, подарить ему минутку, час, день счастья с тем, кого действительно хотелось видеть рядом. И кого больше не было. Он зачем-то нажимает кнопку ответа. Когда то, что овладело Касом, его Касом, раскидав их как котят, медленно прошаркало на выход, Бобби, Дину и Сэму оставалось только последовать за ним. Монстр в обличье его друга, его… кого-то гораздо большего, чем друг, сорвал замок с ограды водохранилища и, странно пошатываясь и корчась, вошел в воду. Погрузился целиком. Дин не мог произнести ни слова, они все застряли где-то на подходе к горлу, сжимаясь в тугой горький комок. Поддержав беседу одним простым "круто", он был не способен оторвать взгляда от воды, такой обманчиво спокойной теперь, когда черная гадость стремительно растеклась во все стороны. К берегу прибило когда-то светло-бежевый тренчкот. Сукин сын. Он бросил его. Оставил одного. Отчаяние, беспомощность и боль окутали его с головой. Он подносит телефон к уху и молчит. - Дин? – доносится из Динамика голос Сэма. - Да? – справившись с удивлением, спрашивает Дин. - Ты где вообще? Я вот хотел спросить, ты не хочешь приехать? Мы уже несколько месяцев не виделись. - А зачем? – и он искренне не понимает, зачем им встречаться. Терзать брата зрелищем себя, бледного, осунувшегося. Зрелищем синяков на внутренней стороне локтя. Дин прекрасно помнит лицо Сэма, вернувшегося в номер раньше, чем он успел убрать следы своего преступления против самого себя. Кто бы мог подумать, что смерть Каса станет последней каплей. Уж точно не Бобби, который никогда не доверял в полной мере ангелу, бывшему все же сверхъестественным существом. И не Сэм, особенно после того, что стало твориться у него в голове после крушения хрупкой стены. А Дин сгорал на глазах, выходил на охоту с каким-то исступленным остервенением, жестко и жестоко расправляясь с каждой тварью, попадавшейся ему на пути. А в промежутках между делами беспробудно пил. Пиво, виски, что угодно. Напивался в хлам, вертя в руках бумажку, однажды вечером выуженную им из кармана плаща Каса, и тупо уставившись в стену. Сэму так и не удалось подобраться к истерзанному листку. Да и не до того ему было – ад в собственной голове занимал его гораздо больше страданий старшего брата. Он даже не сразу заметил, когда Дин успел перейти с алкоголя на наркотики. А когда заметил, было уже поздно. - Затем, что… Черт, Дин, ты меня вообще слушаешь? - Ага. - Дин, ты должен жить дальше! - Зачем? - Левиафаны. Мир... - Черт, Сэм! Да мы уже столько раз спасали этот долбаный мир. Если бы мы регулярно не отнимали у него веревку и мыло, он бы давно уже благополучно скопытился. Я устал. - Только из-за того, что его нет, ты не можешь… - Могу! Закрыли тему. Дин сбрасывает звонок, он все еще не понимает, зачем поднял трубку. - Значит, к нему ты расположен больше, так что ли? В глазах Каса какая-то странная отстраненность, усталость. - У нас с Дином более сильная связь, - вырывается у Каса, от чего глаза Дина приобретают форму и размеры четвертаков. – Я не хотел об этом говорить. *** - Простите, вы меня спутали с другим ангелом. Он носит грязный плащ и влюблен в тебя. *** - Как раз вовремя, Кас. - Мы же договаривались. - Никогда не меняйся. *** - Я убил двух ангелов на этой неделе, моих братьев. За мной охотятся, я восстал. И я сделал все это для тебя! Воспоминания причиняют боль. Жгут огнем. Но Дин знает, чем можно потушить это пламя. Спасительное зелье. Он берет резиновый жгут, зажав в зубах один его конец, туго перетягивает руку чуть выше локтя, и несколько раз резко сжимает-разжимает кулак, пока отчетливо не проступает уже истерзанная ранее кровеносная дорожка. Распечатать шприц, набрать в него яд, проколоть вену, впустить кровь. И завороженно смотреть, как смешивается красное и белое, причудливо завиваясь в странные узоры. Медленно выдохнуть, нажать на поршень. Откинуться на спинку кожаного сидения. И забыться в воспоминаниях. Кас лежал рядом с ним, подперев рукой голову, и внимательно смотрел на Дина. Винчестер чувствовал этот знакомый до боли взгляд, казалось бы, самой своей кожей. - Кас, опять пялишься на меня, пока я сплю? – Дин приоткрыл один глаз. Кас лишь тепло улыбнулся и провел рукой по обнаженной спине Винчестера, задержав ее где-то в районе поясницы. - Мне нравится смотреть на тебя во сне. Ты такой… настоящий, открытый в это время. Ты улыбаешься, - глаза ангела лучились теплотой и счастьем. - Хорош, я понял. Так бы и сказал, что просто влюбился! – Дин осекся, поняв, что только что ляпнул, и зарылся лицом в подушку. Однако теплая ладонь с поясницы никуда не исчезла, а, наоборот, пробралась дальше под простыню. Тонкие пальцы медленно прошлись по заду Дина и направились вверх, медленно прочерчивая дорожку вдоль позвоночника. Ухватив Винчестера за плечо, Кас с силой перевернул его на спину и перекатился на него, вжимаясь, казалось, всем телом. Живот к животу, бедро к бедру. Теплое дыхание щекотало губы Дина, и он решился приоткрыть глаза. Кас смотрел на него, их лица разделяли какие-то жалкие сантиметры. - Знаешь, Кас, цвет глаз у тебя очень интересный. Не как у Джимми почему-то. Ярче. Как сапфиры, королевские. Такого же яркого оттенка. - Никогда не задумывался. Что ж, значит, я – король? Дин насмешливо фыркнул и одним рывком перекатил их обоих, сам оказавшись сверху. - Не дорос еще. Скорее уж принц. Мой… - А ты мой. Мой милый принц… Воспоминания так сладки. И тем больнее выплывать из них в реальность. И с каждым разом все тяжелее. Порой Дину хочется снова повстречать джинна. Он бы даже не стал сопротивляться. Лишь бы еще хоть раз почувствовать рядом Каса. Поцеловать сухие губы, царапнуться об извечную щетину, крепко сжать в объятиях. Дин сидит в машине и смотрит на воду, забравшую тогда у него его ангела, поделившись лишь жалким обрывком добычи – старым тренчкотом. Будто в насмешку. Огненное кольцо. Растерянный Кас. Завертелся, как птица в клетке. - Что вы делаете? - Хотим поговорить, - и ведь тогда все казалось так правильно. Дин был уверен в собственной правоте, в том, что имеет право бросаться громкими словами и обвинениями. *** - Посмотри на меня, - Дин сокрушенно покачал головой. – Посмотри на меня и объясни, что происходит. Посмотри мне в глаза и скажи, что не работаешь с Кроули. Как Кас мог бы соврать? И какое право имел Дин тогда его осудить? Они с Сэмом и сами уже не раз связывались с демонами, увязали в этом по самые уши, похлеще Каса. Но это ведь они. А то он. Черт, Дин тогда ведь искренне считал, что ангел предал его. В то время как на самом деле это он предал ангела. И их связь. И не в первый раз. Он с трудом встает и выбирается из машины. Залезает в багажник и достает оттуда тренчкот и длинный шланг, цепляет один его конец к выхлопной трубе, второй просовывает в салон. Дин кутается в мятую ткань с пятнами крови и грязи, садится на водительское место и поднимает все стекла. Выудив из кармана пакетик с остатками белого порошка, он готовит еще одну дозу, пускает героин по вене и заводит движок. Соскальзывая в забытье, он шепчет: - Мой милый принц… Ты – единственный… Листок с этими словами наконец выпадает из ослабевших пальцев.