***
Под потолком слегка пощелкивает лампа. Вокруг стерильно-белое помещение. И не советую сюда входить неподготовленному человеку – запах тут же сшибёт вас с ног. Перед входом в это здание висит лаконичная чёрная табличка с большими белыми буквами «МОРГ». На холодном столе лежит маленькое синеватое изуродованное тельце. Его подобрали вчера вечером, на него наткнулся мужчина, выносивший мусор. И хорошо, что не женщина. Всё же слабый пол более восприимчив к ужасам, а тем более связанным с детьми. Их материнский инстинкт заставляет их страдать, будто убили не чужую девочка, а её собственную. В графе причина смерти к всеобщему огорчению не было написано – кровотечение в мозг, вызванное ударом тупого предмета в височную область. Если быть ещё точнее код, который там был написан, расшифровывался, как смерть от обширной потери крови. Бедного ребёнка нашли почти голого за гаражами, в океане её собственной крови, с вывернутыми внутренностями, с вырезанными глазами. Сейчас она выглядела намного лучше. Её живот расчерчивал шрам по всей длине тела, в него зашили её розовато-красные кишочки, а точнее то, что от них осталось. Там же, в грудной клетке покоиться её мозг, который отмывали крови, заполнявшей её черепную коробку. Её скальп снова натянули на череп, а глаза завязали чёрной лентой. Даже суровые врачи с многолетним опытом не могли смотреть в эти чёрные зияющие дыры. Её влагалище собирать по кускам не с тали, просто засунули внутрь и зашили снаружи. Все швы были на удивление аккуратным, но есть ли смысл, если её будут хранить в закрытом гробу? И вместе с крышкой гроба захлопнется совсем тонкая книжка её жизни, которую она даже не начала писать. Её мечты никогда не осуществляться. И вполне вероятно, что в этом гробу будет похоронен не только тело ребёнка, но и душа её родителей, ибо смерть одного может погубить множество людей. Уничтожить их морально, а затем сожрав и физически. Разве можно своими руками вершить судьбу других людей? Лишать их этого чуда – чуда жизни. Но с другой стороны – неизвестно кем бы выросла эта девочка – знаменитым врачом, среднестатистическим офисным работником, или преступницей. Заботливой мамой или стервой, делающей аборт за абортом. Но этого уже никто не узнает. Тёмный гроб засыпают землей, вокруг рыдают люди в чёрных одеяниях. Её мать и вовсе в больнице с инфарктом. Её всего 32 года, и она души не чаяла в этом ребёнке. У неё есть ещё один, совсем маленький, ему два года, и не факт, что он запомнит свою сестричку. Ту самую, над которой издевались не один час, ту самую, которая разодрала руки в кровь, вырвала свои ногти, пытаясь отбиться от человека, делающий из неё ужин для червей-трупоедов.***
Руки судорожно сжимают поручень, воздух тяжело выходит из лёгких, и ты с трудом отрываешь взгляд от маленькой девочки, которая будто чувствуя твой взгляд, ёрзает на сиденье и съёживается. В горле пересохло, а голова кружится. В носу свербит отчётливый запах крови, разлившийся на белоснежном снегу, а в ушах звучит детский звонкий крик. «Тише, тише, нельзя» - пытаешься себя успокоить или уговорить. Надо бы просто отвлечься, может позвонить кому-нибудь? Поговорить? Или выйти на следующей остановке, закурить? А может..может один раз? Всего лишь нужно выйти на её остановке, пройтись следом. Вдруг она как на зло пойдёт по пустырю, или меж гаражей. Всего лишь ударить её чем-нибудь тяжёлым по голове, она отключиться, и проснётся лишь от ужасной боли. От ощущения разрывающейся плоти. А умрёт она вся к крови, смотря на свои кишки в моих руках.. Блять! Ты с шумом выдыхаешь, руки чешутся и сжимаются в кулаки. Отвлекись, срочно! Не твердой походкой ты проходишь в начало салона маршрутки, и усаживаешься на свободной место. Руки предательски трясутся, а голове шквал мыслей. Остановка за остановкой – людей все меньше, но она явно сидит позади меня, я хоть и не вижу её,но точно знаю. Встаю на выход, вроде моя остановка, оглядываюсь назад. Она сидит уже на другом месте рядом с пожилым мужчиной, болтает с ним и называет его дедушкой. Даже если бы я решилась, то ничего бы не вышло. Двоих трудно убить и не оставить улик..и не спалиться. О боже, о чём ты думаешь?! Выскочив первой из только открывающихся дверей, пытаешься прогнать эти мысли из головы. Судорожно достаёшь пачку сигарет и выхватываешь одну из них, подкуриваешь и крепко затягиваешься. Такого больше не будет, не должно быть, я надеюсь. Это было страшно, правда.