Revenge

       Ветер бушует в этой части острова. Деревья ломаются под его силой, но ничто не сломит его. Узкие зрачки ярко-желтых глаз стали не толще проволоки, след от удара которой оставил тонкую струйку алой жидкости, стекавшей по морде пернатого монстра. Верный ли ему довелось сделать выбор, пойдя против Всадника, вооруженного Остромахом? Словно наяву он вновь ощутил, как захлопывается железная ловушка, полосуя его лезвиями. Дракон приоткрыл крылья и зашипел. Он перемолол кости противника своим вихрем. Никто не посмеет склонить его. Ни перед чем он не склонится. Он шел в бой против бывших союзников. Он видел изумление в их глазах, видел презрение и ненависть. Но если так было необходимо поступить, то какой смысл растрачивать ярость в пустую? О, как он любил чужую боль! Как долго смеялись его чешуйчатые собратья над перьями Кетцалькоатля. Как глумились над его ничтожной защитой от пламени других драконов! И сколь приятно было видеть изумление гордой Электрофурии, сбитой с небес ее же штормовым потоком! Как глупа чужая ярость. Никому она не приносила пользы в поединке с ним. Позади Небесного Змея появился силуэт, воплотившийся за темной дымкой в одно из самых отвратительных порождений драконьего мира. Кровопийца издал тихий стрекот, приоткрыв раздвоенную челюсть. - Скоро. Скоро мы вновь ринемся в бой, и кровь гиперионцев будет омывать эти небеса! - Кетцалькоатль поднял голову и издал душераздирающий рев. Теперь он повелитель ветров. Настала пора его мщения.