И я там бывал, и кровь проливал - 2

Здравствуйте, дорогие детишечки, вот и вернулся ваш сказочник не старый, но добрый, из самого сердца неадеквата русского вещающий. Почти два года минуло со дня репортажа моего славного, в рядах джей-рокеров нашумевшего. Как помним мы, в тот день суровый декабрьский, когда падали с неба дожди вполне себе осенние, пролетел над Русью-матушкой могучей репортаж канала MTV какой-то шибко фейспалмный. Не потерпели фанаты оскорблений в сторону кумиров горячо любимых, топоры наточили, за вилы схватились, да со всех концов страны в столицу съехались. Не остались в стороне и сами музыканты: ярое участие в кровопролитной бойне приняли, наказали всех обидчиков нехитрым способом анальным… Канал тот в скорости убрали, видать, не выдержали работники бессовестные такого группового осквернения, нервишки сдали, ручонки опустились, из пальчиков сюжеты глупые с тех пор и не высасывались. И мир бы процветал средь населения, и я бы здесь сейчас не распинался, але если бы не кучка пустоцветов, критиками себя возомнивших. Утром ранним ноябрьским, когда мозги у этой кучки были в кучку, эфиром прямым с радиостанции пронёсся в сторону корейцев смачный блёв ведущих. - Мы тут удочку, - говорят они, - закинули. И жуть корейскую мы вам сейчас покажем. А фаны уши навострили, напружинившись: горячий кофе, дескать, вам за шиворот сейчас польётся, сволочи. - А что же жуть-то сразу? – молвила в ответ ведущая. «Вот да, действительно», - с ней фаны согласились, успокоившись. - Корейский поп, - продолжила бесстыжая, - А есть и жуть у них средь музыки куриная. «Ну, всё, молись», - фанаты были в шаге от расправы. И заиграла музыка на той радиостанции. Поющий голос шаг фанатов очень кстати заглушал… Ведущие сидели все такие развесёлые, не зная, что охранников у входа кто-то быстро убирал. Они лежат с дубинками в причинном месте, по коридорам тихо движется толпа… Ведущие погромче музычку включили и ржут, и ржут, той группе подпевая: «Чья нога». А дальше вся цензура обрывается. Плашмя свалилась на пол дверь, слетев с петель. Ведущие допёрли, испугалися и по тревожной красной кнопке застучали, что есть сил. Но никакой сигнализации или сирены фаны не услышали. Видать, вся студия у вас, как и мышление, устроена. А раз уж так, вы по-хорошему штаны свои снимайте, на «жуть корейскую» мощь злости русской ща получите. Я в тишине, повисшей куполом над радио, через толпу с блокнотиком уже протиснулся. Готов был зарисовывать, записывать… как топот вдруг раздался где-то сзади. И шум тот нарастал, да приближался! Счастливые ведущие заулыбались, прям оскалились. - Встречайте армию эстрады русской, бездари! Ведёт её по ваши жопы Боря Моисеев! В тот миг, клянусь подмышками Киркорова, все окна распахнулись и разбились вдребезги! И страшно стало, и провал почудился… но посмотрите! Кто на подмогу фанам вызвался! Видать, дошёл слушок и до Кореи-матушки: через окно кумиры в студию врывалися. Все в боевой готовности, и лица сажей разукрашены, в глазах читается вопрос «И кто здесь курицы?» На этом месте вся цензура точно обрывается. Ведущих распихали по шкафам, чтоб не говнили. В эфир поставили два сборника корейской музыки и дискотеку с местью совместили. Корейцы пляски на врагах в тот день устроили. В окно навстречу с голубой луной отправили Бориса Моисеева. Сомкнув ряды и с криком побежав вперёд, снесли Киркорова. У Баскова шарманку отобрали – сам ушёл, обидевшись. И я там был… Пока никто не обращал внимания, я шкаф открыл и вытряхнул ведущих безответственных. Поговорил, провёл беседы воспитательные, при этом не забыв о воспитательном, хе-хе, насилии. А к вечеру, как все вокруг утихомирились, в запой Русь-матушка на радостях опять ушла. Корейцев от души широкой угощали винами, а кто-то в месиве ища свою дубинку, крикнул: - Чья нога?