СадоСказки. Сборник драбблов

Рэй вернулся с работы чуть позже обычного. Скинул пиджак в прихожей, наступая на пятки и зверски заламывая задники дорогих мокасин, избавился от обуви. Со стоном пошевелил пальцами ног, ступая по прохладному гладкому полу. Нетерпеливо дернул галстук и отшвырнул удавку куда-то в кучу башмаков, сваленных возле зеркала. Тони смотрел телевизор, сидя на полу по-турецки. Экран мерцал, отбрасывая голубоватые, розовые и зеленые отсветы, раскрашивал белобрысую макушку. Перед Тони стояла миска с остатками чипсов. -Привет. Как день? – Рэй достал из принесенного бумажного пакета банку «Пепси», сделал пару глотков липкой газировки. Лимонад был каким-то удручающе гадким, отдавал откровенной химозой. В Рэе закипало глухое раздражение. «Пижон херов…сидит тут», - подумал парень с какой-то брезгливой злостью. Где-то в легких поселился гнусный комок, давивший, делавший невозможным и противным вдох. Тони не ответил. По его лицу продолжали бегать киношные отсветы. «Как на блевотину смотрит. Тоже мне…кот породы скунс», - раздражение Рэя крепло, язвило душу. Он повторил свой вопрос, чуть более напряженным голосом. Снова приложился к банке с газировкой, которая с каждым глотком становилась все более…фальшивой, что ли? Или это было послевкусие дрянного виски, выпитого в забегаловке возле дома? -Отвянь, - равнодушно бросил Тони, почти не разжимая рта и даже не поворачивая головы. Вот что с ним делать? Почему дурное настроение обязательно надо раздать всем окружающим? Нельзя что ли прямо сказать, что не так? Нет, нужно начать эти бирюльки из разряда «Ой, все». Рэй стоял, рассматривая Тони сверху вниз, сжимая бока холодной банки. Тонкая жесть пружинила под пальцами. Ему ужасно хотелось подойти и сунуть ему коленом в подбородок, так, чтобы тот завалился на спину, и чтобы обязательно клацнули зубы. Или плюнуть на растрепанную белобрысую макушку. Или, на худой край, накрутить уши. Так, чтобы потом огнем горели. Тони все так же пялился в экран, выражение лица оставалось таким же отрешенно-брезгливым. -Что-то случилось? – Рэй держался из последних сил. Он уже прямо видел, как его коленка впечатывается в лицо собеседника. Или лучше дать с ноги под дых? -Ничего. Ничего, мать твою, не случилось! Что ты стоишь тут у меня над душой, херов психолог? Какие-то проблемы? – Тони вскочил, миска с чипсами опрокинулась, обломки высыпались на ковер. Он прямо-таки подпрыгивал от злости, вытянувшись в струну. Рэй оторопел. Тони, конечно, был вспыльчив. И обычно напоминал хлопушку. Но не сейчас. Скорее – бомбу. -Послушай, давай сначала все. Как прошел твой день? – Рэй глубоко вздохнул и взъерошил свои короткие волосы. Он старался быть очень миролюбивым. Очень спокойным. Спокойным, как цемент. В котором он сейчас с удовольствием утопил бы белобрысого глиста. Но пальцы его все равно сжались в кулаки, банка с лимонадом смялась, и ее содержимое выплеснулось на рукав рубашки, на пол. Это были очень миролюбивые кулаки, готовые выбить охоту воевать из кого угодно. У Рэя был тяжелый день. Его клиенты, не его, конечно, маленькой рекламной фирмочки, в которой он трудился, были сегодня на высшем уровне кретинизма и скудоумия. Плохой день. Убогий, ужасный, нелепый. И больше всего по пути домой он мечтал о том, как примет горячий душ, а потом наденет любимые треники и усядется у телека вместе с Тони, смотреть бейсбол. Завалиться спать пораньше, сожрав какую-нибудь китайскую дрянь, купленную в маркете. А вот хренушки. Рэй в бессильной злобе сжал зубы. Интересно, можно ли их так сломать? А Тони смотрел на него с такой ненавистью, будто готов был съесть его сырую печень, вырезанную чайной ложкой. Тони внезапно рванул в коридор, схватил ветровку с вешалки, шумно и долго надевал на босые ноги кеды, ругая их «удолбищными ботами». Когда дверь за ним с оглушительным грохотом захлопнулась, Рэй выругался настолько грязно, что почувствовал привкус собственной брани на языке. Вечер с китайской дрянью и бейсболом он себе-таки устроил. Но еда была такой пресной, а игра – такой скучной. Боевик, на который парень переключился, оказался еще более убогим. С мегалитрами томатной кровищи и овощными диалогами. И Рэй набрался. Он так замечательно нажрался вискаря, что аж на душе просветлело. Он с каким-то мазохистским удовольствием глотал алкоголь, представляя, как ему будет фигово. Даже не просто фигово, а херово. Ближе к полуночи он вытащил из кармана спортивок мобильник, но с досадой бросил его рядом на диван, так и не нажав на «вызов». Телефон серебристой никчемной пластмасской маячил, лез в глаза. И Рэй запихнул его под коробку из-под лапши на вынос. Когда время перевалило за два часа ночи, Рэй не стал звонить тоже. Желудок наполнился алкоголем, глаза налились кровью, а голова – болью, а все вместе то, что обычно называлось Рэем и выглядело довольно прилично – яростью. Сначала он хотел дождаться этого патлатого тонкогубого засранца и устроить ему выволочку по всем правилам. Потом решил лечь спать. Чтобы засранец понял – ему, Рэю, категорически безразлично, где их светлость шлялась. Рэй отправился на кухню, чтобы выкинуть упаковки от еды. И случайно зацепился взглядом за столик под вешалкой с куртками. Там сиротливо белел плоский тонкий смарт Тони. Аккурат рядом с его же кошельком и ключами с прицепленным идиотским брелоком – резиновой пучеглазой лягухой. «Дебил!», - обругал про себя Рэй приятеля. Вот где он сейчас? Шляется по улицам, цепляя к себе все возможные беды и несчастья? Отправился к Кэти, своей бывшей? Лежит с дыркой в животе где-нибудь возле помойки? Зная Тони, можно с равной уверенностью ставить и на то, и на другое, и на третье. Хотя сон как рукой сняло, Рэй все же лег в кровать. Не сидеть же в прихожей в засаде, вооружившись сковородой. Уже под утро по ту сторону входной двери послышалось неуверенное шебуршанье. Рэю, уже протрезвевшему, стало интересно – Тони там что, замок пытается пальцем открыть? Или волшебные знаки на двери ищет наощупь? «А я вот сплю», - мстительно подумал парень, вылезая из постели. Ноги были холодными и противно-влажными, а все тело каким-то ватным и не своим. Тони стоял у двери, держась за косяк. На его тонких растянутых губах играла глупая пьяная улыбочка. Блондина изрядно покачивало. Рэй схватил приятеля за грудки и втянул в квартиру, захлопнув дверь. Сделать все это было просто – тщедушный, хотя и разболтанно-пьяный Тони весил не так много. Парень приложил белобрысого спиной к стене и удерживал за шею. Тони, как кукла на пружинках, обвис. -Где. Ты. Был. – Спокойным, ужас каким спокойным голосом спросил Рэй. -Я? Гулял, - Тони продолжал идиотски улыбаться. – А что, не имею права, а? -Имеешь. Еще как имеешь! – Рэй схватил Тони за волосы, нагнул и в такой унизительной позе, заломав руку за спину, поволок, подталкивая коленом в зад, в ванную. – Мозг ты мне имеешь, ублюдок! Тони визжал и блажил, пока Рэй запихивал его в душевую кабинку, и даже попытался укусить его за руку. Но он был слабее Рэя, и меньше ростом. После пятиминутной ожесточенной борьбы, наполненной пыхтениями и негодующими возгласами, Тони плюхнулся на задницу, с грохотом приложившись спиной о стенку кабинки и едва не выломав хлипкий пластик. Рэй схватил душ, выкрутил кран с холодной на максимум и, защитив себя щитом из прикрытых дверей, начал поливать Тони. Тот крутился, вопил и пытался отпрыгнуть от водяной струи, которая из просто отрезвляюще холодной стала уже зубодробительно ледяной. -Ты, ушлепок! Прекрати сейчас же! Я сдохну же от холода! Воспаление легких подцеплю, - заходился Тони в истерике. – Слышишь, ну? Хватит уже! Отвали! Рэй бросил душ на пол кабинки. Пока Тони, матерясь и жалуясь, сдирал с непослушного от холода и выпитого тела мокрую одежду и обувь, Рэй пил чай на кухне. Очень старательно пил. Так, будто ничего важней, чем пить чай в шесть утра субботы нет и быть не может. Он стоял, облокотившись на стену, и смотрел, как в выцветающем сером небе догорают булавочные уколы звезд. Тони вошел в кухню, уже одетый в пижамные штаны. На лице, поплывшем от алкоголя, застыло ожесточенно-тупое выражение, присущее всем пьяным. Тони пришел отомстить. Но поскольку пытаться накостылять Рэю, который был выше на голову и почти вдвое шире в плечах, он не думал, решил бить словом. Глаголом, так сказать, жечь. И выжигать. -Ты все еще хочешь знать, где я был? – С вызовом спросил белобрысый. -Я был в «Стелле». И знакомился там с местными красотками! – Выкрикнул Тони в лицо Рэю. Рэя аж перекосило. Не от ревности или там еще чего-то такого же соплежуйского. А от гнева. Тони врал ему прямо в лицо. Ну скажите, кто бы пустил этакое чучело в кедах на босу ногу и без денег в кармане хоть в какое-нибудь заведение? Конечно, «Стелла» - не бог весть что. Знаете, одна из тех темных дыр, где всегда можно найти какую-нибудь дрянь по вкусу. Одноразовых подружек и друзей, дешевое пойло, поганые наркотики. И приключения. Много, и самого дурного сорта. Рэй хищно сощурился, рассматривая лицо Тони, с пятнами румянца, оставленными дешевой выпивкой, с самодовольной улыбочкой тонкогубого рта. Над верхней губой поблескивали капельки испарины. -Ты – маленькая шлюха, - спокойно произнес Рэй. Ох, чего ему стоило это спокойствие. Голова Тони дернулась, как от хлесткой пощечины. Белобрысый приподнял верхнюю губу, обнажая мелкие зубки, и показал Рэю средний палец. С видом славно потрудившегося человека он развернулся и… До дверей в свою спальню Тони не дошел. После оскорбительного жеста Рэй поразмыслил пару секунд и отстегнул карабин поводка своей ярости. Последнее спокойное движение он сделал, поставив еще горячую, но уже пустую чашку из-под чая на стол. Тони он догнал у входа в комнату, схватил за волосы и дернул с такой силой, что что башка маленького ублюдка откинулась назад с подозрительным хрустом, которого Рэй не услышал – барабаны, отбивающие воинственный ритм в ушах, не пропустили звука. Развернул белобрысого, заломал руку и отволок обратно на кухню, спотыкаясь о ноги Тони, который отчаянно упирался. Ты! Меня! Бесишь! - гаркнул каждое слово по отдельности Рэй в ухо Тони, прижимая его головой к подоконнику. Белобрысый зажмурился, попытался вырваться. А Рэй продолжал давить, вжимая костистое тело в белый пластик подоконника, жал на спину локтем. -Понимаешь ты меня или нет? Я тебе сейчас башку твою отверну, засранец. -Больно, пусти, урод! – Заорал Тони, по лицу его уже текли слезы. – Пусти, ну! Вместо ответа Рэй с чувством полного удовлетворения аккуратно и точно приложил Тони скулой о подоконник. И еще раз. И еще. Заглянул в лицо – мокрый рот Тони был приоткрыт, мокрые глаза – крепко зажмурены. Он хрипло стонал, уже не выворачиваясь, и дергался. Рэй давил с каким-то зубодробительным восторгом. Он мечтал сломать пару ребер этому самонадеянному гаденышу, ложась животом ему на спину, вжимая тело. Тони попытался его лягнуть, и Рэй, отстранившись, резко дернул его за волосы, развернул к себе, навис над ним. -Не смей так делать, - оскалился Рэй и укусил Тони за влажный от слюны подбородок. Ощущения беззащитного слабого тела успокаивало и утверждало. Так и должно быть. И только так. Тони был там, где нужно, и так, как нужно. Там, где его место. -Как? – Тони еще жмурился, голос его звучал надтреснуто и плоско. -Так, - немного подумав, Рэй ответил максимально развернуто и полно.-Ты же знаешь, что если будешь продолжать, пожалеешь, да? -Пусти, пусти, пусти! – Снова забился под ним Тони. - Я могу тебе сделать больно. Очень больно, понимаешь? – Предупредил агрессор, стискивая и выкручивая запястье своей жертвы. Предутреннюю тишину кухни прорезал вопль. -Ты мне руку сломал! Убогий! Дурак! Гад! – Бесновался Тони. -Пока не сломал, - прошептал Рэй на ухо, хрипло дыша. – Но могу. И знал бы ты, как хочу… -Ты псих больной! Я на тебя заявлю, - жалобным сиплым фальцетом пообещал белобрысый. -Валяй, - согласился парень, и укусил Тони за шею. С судорогой наслаждения сжал зубы на липкой от страха и солоноватой от пота коже. Еще один крик заполнил кухню. Рэй с каким-то звериным восторгом смотрел на рот, способный исторгать такие звуки. Он знал, что завтра лицо и шея приятеля расцветятся кровоподтеками. И был рад. Но вот будет ли у Тони это самое завтра, он не знал. Короткий замах и крепкая рука ударила Тони по лицу, зацепив нос и губы. Из ноздрей, будто замешкавшись, выползли две красноватые струйки. На губе вспухла багряная капля. Они смотрели друг на друга. Две пары серых глаз. Рэю даже показалось, что Тони сейчас стряхнет его руки, и буднично скажет: «Ну ладно, все. Дел навалом. Кофе завари, а?», и бодрым шагом отправится к компьютеру. Белобрысый шмыгал носом, пытаясь втянуть то, что уже выползло на верхнюю губу. И молчал, глядя на Рэя. Без укора и брезгливости, как постоянно смотрел в последнее время. Без злости. Растерянно и потрясенно. Рэй немного ослабил хватку. -Отпусти, пожалуйста. Мне больно, - попросил тихо. Когда руки освободились, аккуратно вытер нос пальцами. Рэй механически подал ему салфетку со стола. -Прости. Я… я не знаю, что на меня нашло, - прогундосил Тони в салфетку. Рэй фыркнул. Его приятель знал, что пляшет ламбаду на краю собственной могилы. В прошлый раз он сломал Тони ребро. До этого – выбил два зуба. Тони не уходил. Не ушел в первый раз. И во второй. И в третий. Ему это нравилось. Нравилось то, что происходило. Нравилось то, во что превращался Рэй. Это не сраный БДСМ с шипастой мухобойкой. Это – по-настоящему. Рэй боялся, что однажды не справится с собой и сделает что-то непоправимое. Хотя клялся себе каждый раз, что просто поговорит, что будет держаться. Но эта маленькая сволочь его провоцировал. Каждый раз – своим поведением. Криками и воплями. Заводил. И заводит, тварь патлатая. -Все нормально, - полуспросил, полуответил Рэй. -Да. Да, - Тони кивнул, сминая в шарик вторую окровавленную салфетку. Рэй намочил холодной водой кухонное полотенце и неловко приложил к переносице Тони. Когда-нибудь я убью тебя, придурок, - криво ухмыльнувшись, произнес он. -Не сегодня? – Тони, опустив глаза, взял его руку в свои ладони. -Не сегодня…