Про цветочный горшок

Бывают такие дни когда не стоит выходить из дома. В тот день ему не стоило покидать квартиру Мори, нет, не стоило. Сначала все было почти как обычно, он вышел на улицу, и обошел здание кружной дорогой, так чтобы никто даже не заподозрил, откуда он явился в мастерскую. Бездельники не догадались, сначала даже обрадовались, что аники нашелся. Через 5 минут уже не радовались… Механикам просто повезло, что Чика был в хорошем настроении и никого не убил. У Демона создавалось такое впечатление, что эти ублюдки без него вообще не работают. Только Тёсокабэ поднялся к себе, как мобилка разразилась самой противной из всех возможных мелодий. Такая у Чики стояла на звонках дяди, единственного любимого родственника. Любимым он был потому, что именно он, вместо него самого, руководил всей громадной судостроительной корпорацией Тёсокабэ и обычно не лез в жизнь племянника, просто отчисляя довольно неплохие суммы на его счет. Обычно звонки от него означали, что есть проблемы… Проблемы действительно были, дядя слег с какой-то болезнью и теперь кашляя через слово, пытался донести до племянника мысль о необходимости поездки за границу, для заключения какого-то невероятно прибыльного договора, который они просто не могли пропустить и, что машина уже подъезжает к мастерской и, что самолет уже ждет Моточику и, что выбора у него по большому счету нет. Чика только застонал сквозь зубы. Ну почему именно сегодня? Он ведь даже не может позвонить Нари, так и не спросил его номера. Оставить записку или что-то в таком роде он сообразил уже сидя в самолете и пытаясь разобраться в хитросплетениях деловых контрактов. Вернулся только через неделю, хотел плюнуть на все и помчаться проведывать Нари и мастерскую, но — не судьба. Позвонил Дракон и первым делом выругался в трубку. Из этой пламенной речи, Чика понял только, что он сволочь, но куда менее сволочь, чем Катакура, который заставляет Дракона переться на какой-то «Факин-бал! Ты представляешь? факин-бал! Я ему что принцесса?!» Чика молча выслушал и повесил трубку. Но дракон был настырен, позвонил еще раз и напрямую потребовал, чтоб Чика поперся с ним. — В качестве твоего кавалера? — В качестве единственного нормально человека! Не смей меня кидать, сволочь! Я ведь сдохну на этом приеме! — Так это прием или бал, принцеска? Ты определись. — Прием! С журналюгами из модных журналов. Просто факин щит! Там будут эти два утырка Такенака и Мори. Я уже убью их на месте. — Постой, ты сказал, Мори? — Ну да. Чертов отморозок. — Заткни пасть, Дракон! Где это все будет? Дате похоже, сильно обрадовался его согласию, так как проигнорировал слова про «пасть» и бодро сообщил, что вечеринка затевается в поместье Такеды. — Отлично. Сейчас буду. Держись! Отключившись, Чика сжал несчастную трубку в руке и повторил: Держись, Нари, я уже еду. Когда Чика не появился на следующий день, и через два дня... и через три, Мори не радовала уже даже тишина, царящая под балконом. Он каждый день встречал Солнце немым вопросом, но оно было безответно. Сначала Нари злился, потом стал спрашивать себя, какого, собственно черта? Они ведь почти незнакомы. Подумаешь, одна ночь. Это ведь было почти случайностью. Спустя неделю, в нем поселилось горькое чувство одиночества. И он даже хотел отказаться от приема, что устраивался стариком Такедой чуть ли не специально для него. Хотел зарыться под одеяло и сидеть там, поедая мандарины и листая каналы в телевизоре. Но мысль о том, что Хамбей там будет, а он — нет, не дала ему поступить так, как хотелось. Нельзя уступать ему своего места. Пусть не надеется, что конкурировать с ним будет легко. Такеда был большим любителем традиций, нужно это учесть, при выборе одежды... Важно, чтобы он заключил контракт именно с его журналом... поэтому зеленый костюм, напоминающий о военных периодах истории их страны, будет кстати. Не зря он тогда истрепал все нервы портному... Машина затормозила перед входом в резиденцию Тигра, Мори выплыл из нее, держась, словно королевская особа. Впрочем, это была его обычная манера поведения. Традиционное приветствие, окинуть взглядом зал, наполненный людьми, выдержать насмешливую доброту хозяина, улыбнуться сквозь прикрывающую лицо вуаль, поклониться, передать ему договор, отыскать взглядом чертового конкурента, проигнорировать почтительно-насмешливый кивок в свою сторону и отправиться скучать на балкон. Теперь пару часов тут не произойдет ничего интересного. Дате находился в худшем из своих настроений. Сидел на заднем сидении роскошного роллс-ройса, закинув ногу за ногу и скрестив руки на груди. На севшего в машину Чику он глянул так злобно, будто не сам его пригласил. Вот ведь ящерица злобная! Как ни странно рядом с ящерицей не наблюдалось ее Правого Глаза. — А где?.. — Не поехал. – прошипел Масамуне. Понятно, интересно только, что было первым: приглашение на прием испортившее Дракону настроение или поганое настроение Дракона, заставившее Катакуру отправить воспитанника куда подальше? В другое время Чика бы непременно подоставал Дракона на эту тему, после чего они бы подрались прямо в машине, а потом свернули в какой-нибудь клуб, зависнув там до утра, но сейчас он думал только о Мори. Как он там? Ждет ли его? Может он уже забыл его. Может даже пришел на этот прием с другим… Масамуне снова забормотал что-то под нос, мешая в одно японские и гайдзинские слова. Гайдзинских было больше – Дракон предпочитал ругаться именно ими. — Не злись так, приятель, — Чика взлохматил темные волосы Дракона и приобнял его за плечи, — зато там точно будет Молодой Тигр! Масамуне фыркнул и наконец-то улыбнулся. Прибыв на прием, они первым делом поздоровались с Такедой-доно и получили по легкой затрещине от этого уважаемого человека. Ну, как, легкой, на ногах устояли — и ладно. Синген взял с них обещание показываться почаще и наконец-то отпустил. Дракон вошел в зал первым, оглядываясь по сторонам, и тут же скривился. Светское общество его раздражало, прямо поразительно: как это Катакура рискнул его одного отправить? Надо думать, проверял воспитанника на терпение. — Эй, братец, — Чика потянул Дракона за рукав и кивком указал в дальний конец зала, — глянь-ка туда. Там, кажись, Юкимура. — Где?! А вижу! Вырвавшийся из хватки друга Дракон на всех парах помчался в направлении Молодого Тигра. — Любофф… — Насмешливо протянул Чика, но пора ему и самому заняться личной жизнью… На балконе было холодно, в зале — шумно, домой ехать рано, здесь — скучно. Мори терпел до последнего, но когда он развернулся, чтобы уйти, высматривая кратчайший путь к выходу, взгляд его наткнулся на высокую фигуру в фиолетовом пиджаке. Блондин. Широкий в плечах. Ведущий себя не как все на этом параде лицемерия. Чика. Что он здесь де... Память внезапно огрела Мотонари по голове. Высокий одноглазый блондин, любимый цвет фиолетовый. Владелец судостроительной компании Тесокабе. Чика. Моточика. Тесокабе Моточика. Наследный принц морских дельцов. Миллионер. Удивленно распахнутые глаза недобро сузились. Скотина, которая мешала ему шумом автомастерской, которая чуть не убила его, приложив об стену, которая трахала его в его собственном доме, а потом, черт побери, пропала на целую неделю. ЦЕЛУЮ НЕДЕЛЮ! Ни слуха, ни духа и полная тишина. Тонкие кисти сжались в кулаки. Сейчас он пойдет и убьет его. Чика уже обошел весь дом, но Мори так и не нашел. Черт, может он вообще все перепутал? Может это другой Мори? А уточнить было совершенно не у кого; Дракон куда-то запропастился на пару с Тигром, из знакомых тут только парочка друзей отца, с которыми совершенно не хотелось сталкиваться, и Синген-доно, занятый гостями. Может ему попытаться спереть какую-нибудь антикварную вазу, спровоцировав этим появление Сарутоби?! Он просто дурак! Надо было напрямую идти к Мори, если бы того не оказалось дома, можно было бы просто сесть под дверью и ждать. Прям как дворняга. Что этот парень с ним сделал? В последний раз, скользнув взглядом по залу, Чика вздохнул и стал прикидывать как бы половчее уйти, так чтобы и незаметно, и не обидеть старого Тигра. Прикидывалось плохо, что-то мешало. Что-то вроде зуда между лопатками. Да кто там на него так пялиться?! Чика резко развернулся и столкнулся взглядом с прищуренными карими глазами. Сердце подпрыгнуло к самому горлу, и Чика рванулся прямо к этим манящим глазам. Его даже не смутило отсутствие в них теплых золотистых искорок. Смутило его то, что Мори отвернулся будто собрался уходить. Только уходить ему, к счастью, было некуда. Разве что прыгнуть с балкона в сад. — Детка, — Тёсокабэ едва сдерживался, чтоб не кинуться обнимать свое сокровище, — наконец-то! Я скучал по тебе! Вдруг Мори понял, что не может выдвинуть никаких претензий к Демону. Никаких. Ни одной. У них не было никаких обязательств друг перед другом, Чика был не обязан рассказывать о своей родословной. Не обязан был появиться вечером того же дня, когда они распрощались. Не обязан был информировать его о том, что куда-то собирается. Не обязан... а что он тут, собственно, делает? Знаменитый затворник Тесокабе, игнорирующий все светские мероприятия, очень часто на пару с этим полукриминальным элементом Дате. — Рад встрече, Тесокабе-сан, — тон Нари, впрочем, не предвещал ничего хорошего, он добавил в него столько льда, сколько смог. Раз уж ему нечего предъявить Демону, он просто на него обидится. Уж это-то он сделать может. Хотя так хотелось сначала уронить на него что потяжелее, а потом обнять и не отпускать от себя. Это «Тёсокабе-сан» было для Чики как еще один удар горшком по затылку. Только сейчас до него дошло, какую ошибку он совершил, явившись сюда. Он больше не мог прикидываться «Чикой», здесь он был «Тёсокабе-сан». Как же он это ненавидит! — Черт побери, Нари! Развернись ко мне! — прошипел Моточика, хватая Мори за рукав. Тот развернулся, но в глаза ему не смотрел, он явно был обижен и Чика не мог его в этом упрекать, — Послушай, мне очень жаль, что так получилось. Я хотел вернуться к тебе тем вечером, правда хотел, я просто не смог! — Мори только фыркнул и попытался уйти, — Послушай же! Давай поговорим где-нибудь спокойно. Пожалуйста. Он сжал тонкое запястье, пытаясь удержать Мори и желая поймать его взгляд. Если бы они посмотрели друг другу в глаза, стало бы легче, Чика был в этом уверен. Он отпустил руку Нари и коснулся его щеки. — Пожалуйста… Мотонари вздохнул, подавляя в себе желание прижаться щекой к его ладони. — Держи руки при себе... — он отшатнулся и все же поднял взгляд на Демона. Он был слишком искренним, чтобы ему можно было не поверить, это создание просто не умеет лгать. Для того чтобы лгать, нужны мозги. Мори убрал его руку от своего лица, — тут полно журналистов. Нам ни к чему эти скандалы, Тесокабе-сан. Я поддерживаю ваше предложение о смене места беседы. В конце концов, он сам жутко соскучился. Как будто они были частями друг друга, а не случайными любовниками. Воспитательные меры возобновятся позже, а пока — достаточно. Можно сжать его пальцы перед тем, как отпустить руку. Он прощен. Как давно он не был в этом доме… Хорошо, что старик Такеда не поклонник перемен в планировке, так что особо ничего с тех времен не изменилось, и через десять минут они уже пробирались по темному пустому саду. Вокруг никого не было, огни большого дома остались позади, и Чика все же не выдержал. Прижал Мори к себе и поцеловал. Как он хотел этого всю неделю! Обнять, прижать к себе, запуская пальцы в волосы, сорвать эту дурацкую вуаль и целовать эти губы. Оторвались друг от друга только минут через пять. Тяжело дыша, Чика подхватил Нари на руки и пару шагов пронес его так. Пронес бы и больше, Мори был совсем не тяжелым для Чики, но тут прямо ему под ноги, из какого-то куста, вывалился Санада, следом из того же куста, перемазанный чем-то черным и больше напоминающий екая, чем дракона вывалился Масамуне, упав прямо на Тигренка. — Так-так... Чем это вы тут занимаетесь? — Чика едва сдерживался, чтобы не заржать, — А если бы вас наставник увидел в таком виде? Последний вопрос был скорее к Юкимуре, Кодзюро своего воспитанника и не в таком виде видел. Санада покраснел так, что даже в темноте было видно, бедный парень отчаянно хватал ртом воздух и явно не знал, что сказать. А вот Дракона таким было не пробить. — А ты-то что тут делаешь? Вместе с этим? — Кивок в сторону подозрительно притихшего Мори, — Твой дядя, если бы тебя видел сейчас, в обморок бы свалился. И вообще, — Дракон ловко сгреб Санаду в объятия, — проходи мимо. Мы вас не видели, вы нас не видели, — Масамуне затолкал Юкимуру за тот же куст и помахал напоследок рукой. Вот ведь ящерица! — А ну-ка постой! — Чика поставил Нари на ноги и сунулся в тот же куст, — Юкимура, в какой стороне гараж? Санада ткнул пальцем куда-то влево, неразборчиво пробормотал «там». — Через двести метров гараж! Проваливай! — И откуда только такие познания, что где в этом доме? — Насмешливо поинтересовался Чика. Из кустов донеслось злобное шипение, и Тёсокабе, решив не испытывать больше терпение друга, направился налево. Мори двинулся вслед за Демоном, предпочитая не комментировать увиденное. Лучше приберечь такие вещи для собственной коллекции интересных фактов. Интересно, как давно Дракон прибрал к рукам Молодого Тигра? Грядет ли слияние корпораций? Как на этом можно заработать? Он догнал Тесокабе, двигаясь с ним рядом. Если бы он узнал, что Демон Морей связался с каким-то журналистом, он бы непременно заинтересовался этим. Нужно лучше скрываться. По крайней мере, лучше, чем Тигр с Драконом. Демон приобнял его за плечи, словно защищая от вечернего ветра, а заодно прижимая его к своему боку. Так они и добрались до гаража, где Моточике подали роскошный автомобиль. Было даже здорово завалиться с ним на заднее сиденье, заплатить водителю за молчание, поднять стекло и самозабвенно целоваться, прижимаясь друг к другу, едва сдерживаясь, чтобы не придаться блуду прямо в машине. Однако, Нари, выглянув в окно, заметил, что местность там совсем не та, что по дороге к нему. — Куда ты меня везешь? — он не волновался, спрашивал шепотом из чистого интереса. — Увидишь, детка. Тебе понравится. — Не вести же Нари в мастерскую в самом деле? То есть там конечно круто, но все равно. Да и хватит пентхаусу простаивать! Жить в нем Чике будет хорошо только с Мори. До дома они добрались быстро, вошли в роскошный холл небоскреба, Чика кивнул консьержу, пытаясь не рассмеяться при виде его пораженного лица, в лифте еще раз поцеловал Нари и запустил руки ему под одежду, наплевав на камеру наблюдения. Двери лифта открывались прямо в темную гостиную, Чика втолкнул туда любовника и вошел сам, сразу скидывая пиджак и пытаясь раздеть Мори. Мори позволил и раздеть себя, и поцеловать, и донести до кровати. — Ну, что, детка поговорим? Или сразу перейдем к основной части? — Зачем тебе эта мастерская? — спросил он, целуя его плечо, — я слышал, конечно, что ты разругался с родней... Но зачем? — Нууу... Когда я разругался с семьей надо было с чего-то жить, вот и построил автомастерскую, — Руки Чики скользнули по высоким сапогам, нащупывая застежки, — я правда, больше по кораблям, но оказалось, что в машинах нет ничего сложного. А потом было просто жалко бросать, свое дело все-таки, своими руками начатое. Слушай, вопрос за вопрос, — Чика приподнял ногу Мори, обхватив ее ладонью вокруг щиколотки и продолжая дергать застежки — как это снимается? Мори не сдержал улыбки, легко расстегивая застежку, показывая, как это делается. Со вторым сапогом Чика справился сам, и Нари, наконец, обхватил его ногами за пояс, заставляя прижаться к себе.— Мой Демон... — прошептал он на ухо, Тесокабе,— не пропадай больше... — Можешь на это рассчитывать! – Радостно пообещал Чика, в голове мелькнула мысль, что надо бы попросить номер Мори, но сейчас явно не подходящий момент. Сейчас к нему прижимается горячее тело, на котором все еще слишком много одежды. — Проклятье, Мори, зачем ты нацепил на себя столько тряпок? Я с катушек съеду, пока тебя раздену! – Пожаловался Тёсокабе. Впрочем, он преувеличивал, из одежды на Мори осталась только тонкая рубашка и все еще висящая на специальной заколке, чудом не потерявшаяся по дороге, вуаль, — Хотя вот тряпочка неплоха, — он поправил вуаль, возвращая ее на место, — с ней даже интересней! Чика быстро стал скидывать с себя одежду, хотелось поскорее ощутить жар Мори собственной кожей. Нари сам скинул свою рубашку, и Чика наконец-то сграбастал его в объятия, скользнул руками по гладкой спине, опускаясь ниже и сжимая ягодицы своей девочки. Ему хотелось прикасаться к Мори, гладить его тормошить, изучать его тело, нагнать ту неделю, которая выпала из их жизни. Они не виделись, будто целую вечность. Словно их — одно целое, разорвали на две части и расшвыряли по миру, а теперь они снова соединились, прижимаясь друг к другу все теснее. В этот раз Демон не торопился, лаская его тело, привлекая к себе, целуя, и Мори поддавался, подставляя ему шею, плечи, сам гладил Моточику, словно радуясь находке... Когда возбуждение стало уже совсем невыносимым, Нари вцепился в плечи своего Демона, тихо шепча: — Возьми меня... я больше не могу… — Мне нравится, когда ты об это просишь, детка. – Чика нежно прикусил кожу на шее Нари, проведя языком до самого его подбородка, — да еще и таким сексуальным голосом. Оторвавшись от Мори, он потянулся к прикроватной тумбочке. Хоть он и не жил практически в этой квартире, но гулянки тут, бывало, устраивал, значит, какая-нибудь смазка найтись должна. Если нет, то он окажется полным лопухом! В первом ящике нашлась только россыпь презервативов на любой вкус, со вторым повезло больше, в дальнем углу нашелся полупустой тюбик, который Чика и ухватил, с радостным рыком. Выдавил смазку на пальцы и осторожно ввел один в анус Мори, с удовольствием отмечая, что никто на его собственность не покушался, пока его не было. Нари задрожал, но раздвинул ноги пошире, словно открываясь Чике, отдавая ему себя. А тому снова сносило голову, как тогда, нравилось как Мори поддается, как двигается ему на встречу. — Черт, Мори, ни с кем такого, как с тобой не было, — он снова начал целовать дрожащее под ним тело, — ни с кем… Снова было больно. Из-за недельного отпуска мышцы успели снова сжаться, и Нари не смог сдержать стона от проникновения да и от того, что говорил его Демон. Ему и самому никогда ни с кем не было так хорошо, но он помолчит об этом, запрокидывая голову от судороги, скрутившей тело. Чика начал двигать в нем пальцами и задел простату, Нари как током ударило, он выгнулся под Демоном, умоляюще цепляясь за его плечи тонкими пальцами и требовательно дергая бедрами. Демон зарычал и, быстро смазав себя, наконец, вторгся в его тело. Мори хрипло вскрикнул, сжимая коленями его бока, хватая ртом воздух и самостоятельно насаживаясь на его член до конца, от чего тихо всхлипнул, сильнее цепляясь за него… — Я скучал... – немного отдышавшись прошептал он, надеясь, что Чика его не услышит. Похоже, и вправду соскучился. Чике льстило, что Мори по нему скучал. Это заставляло его чувствовать себя кем-то особенным в жизни этого парня. Кем-то, кому отведено особое место. Он обязательно узнает Нари поближе, узнает, что он за человек, что он любит, кроме Чики, Солнца и модных тряпок, что ненавидит, кроме неизвестности и мастерской под окнами, и узнает наконец-то номер его телефона... Завтрашний день он посвятит именно этому. Но это все завтра. Сейчас он хочет только двигаться в этом теле, любить его и не выпускать из своей постели до утра. Мори, будто соглашаясь, сладко застонал и двинул бедрами, пытаясь попасть в ритм толчков Чики. Они двигались друг другу навстречу, Мори стонал от каждого движения и эти звуки подстегивали Чику, заставляя двигаться все быстрее. Для полного счастья не хватало лишь маленькой детали. Потянувшись он сорвал дурацкую вуаль и притянул Мори к себе, целуя его пересохшие губы. Нари с готовностью распахнул губы, впуская горячий требовательный язык в свой рот, обвивая шею Демона руками, подаваясь всем телом навстречу, подмахивая его движениям. Стоны, приглушенные поцелуем, выкачивали из горящих легких остатки воздуха, заставляя почти хрипеть, но Мори не хотел отрываться от этого зверя, не хотел сдаваться только потому что закончился какой-то глупый воздух... Но Демон сам его отпустил, впиваясь губами в шею пониже уха, оставляя новые следы, а ведь старые сошли только недавно... Черт с ними. Он переживет. Главное, он теперь не один. Вся эта идиотская ситуация... это судьба. И то, что Чика сейчас губами убирает прядь волос, прилипшую к его щеке и забившуюся в уголок рта — это тоже судьба. И то, что он завтра они весь день проведут вместе — совершенно определенно судьба... Все это не просто так... это не забудется ни через неделю, ни через пару месяцев... Они должны быть вместе. Как любовники, как враги, как друзья — как угодно. Главное, видеть, чувствовать, ощущать кожей... Обычно при таком сексе оргазм накатывал мучительными волнами напополам с болью, но в этот раз даже тело не посмело опротестовать естественность и желание этой близости. Это была чистая, яркая, пробирающая до дрожи вспышка, не скручивающая, а наоборот освобождающая, дарящая крылья. Словно он увидел Солнце посреди ночи. На лице Мори застыло выражение беспредельного умиротворения, когда он с тихим стоном прогнулся под Чикой, пачкая его и себя тугой струей спермы, словно его не разрывало от чувства наполненности, словно он не чувствовал боли... словно был абсолютно счастлив. Солнце, вспыхнувшее на мгновение, в глазах Мори, сожгло Чику почти дотла. Сожгло в ярком, наверное, самом ярком, оргазме в жизни. В мозгах, видимо, просто перегорели какие-то предохранители, и он просто отключился, потому что следующее, что Чика осознал, после того как увидел солнышки в глазах Мори, было то, что он лежит придавив любовника собой. Но Мори кажется не собирался жаловаться на такое обращение, он перебирал белые волосы Чики и гладил его по спине. Чике это нравилось и хотелось устроиться поудобнее. Он немного сполз вниз, слизал, дивясь самому себе, с живота Мори его сперму и устроил голову на очищенное местечко. Теперь Нари мог сколько угодно трогать его волосы, Чика готов. — Ты будишь во мне странные желания, детка… Признайся, ты ведь уронил горшок прицельно? Ну, чтобы заработали какие-то участки моего мозга, которые раньше были отключены. Те участки, которые отвечают за любовь к Мори Мотонари. – Он хрипло рассмеялся, — Хочешь чего-нибудь? Воды, выпивки? Лучше скажи сейчас, через пять минут ты не сможешь высказаться — будешь стонать подо мной, как безумный. Мори фыркнул в ответ и заявил, что хочет он только его, но не откажется от холодной воды. Очень сильно не откажется, потому что кое-кто выпил его до дна. Чика выполнил его просьбу, а потом и все его желания... В спальне, в ванной, в гостиной... Закончили они, когда уже занимался рассвет, снова посетили ванную, но уже без сил просто смывая друг с друга следы недавней любви и иногда целуясь. После чего, как бы Мори не сопротивлялся, Чика принес его на руках на огромный диван в зале, окна которого выходили на Восток, где они лежали, обнявшись и уже просто ловя друг друга за руки, когда они неосознанно начинали ласкать чужое тело. Сон не шел несмотря на тяжелый вечер и бурную ночь. Слишком было хорошо... Когда Солнце едва показалось над горизонтом, Нари поднялся, кутаясь в огромный для него халат Чики, и отправился на балкон, не смотря на недовольное ворчание любовника. Справившись с дверью, он вышел на свежий воздух и раскинул руки, приветствуя своего Бога. Чика лежал на огромном диване, глядя на очерченный солнечным светом силуэт Мори. Похоже, ему всегда придется по утрам делить любовника с Солнцем. Придется с этим смириться. Чуть розоватый, огненный шар уже почти полностью выкатился из-за горизонта, облив светом город под собой. Нари все еще стоял, раскинув руки, но Чика чувствовал, что главная часть мистерии позади, сейчас можно подойти и обнять. Мори тихо рассмеялся, когда его обхватили сильные руки, Чика обнял любимого, теперь он уже не на грамм не сомневался, что любимого, и скорчил обиженную гримасу: — Ну, все. Теперь я каждое утро буду испытывать муки ревности, пока ты тут будешь с солнышком заигрывать, детка, — он нежно чмокнул Мори в затылок, — но я готов терпеть. Кстати, помнишь, ты говорил, что в твоей квартире лучший вид на восход Солнца? Думаю, ты уже сообразил, что ошибался, нэ? – Мори кивну и закинул руки ему на шею. Глаза его были теплыми как никогда и Чика все же решился. Он хотел сказать этот как-то покрасивее, перебрал с десяток вариантов, но так и не определился, так что сказал просто то, что думал, — Ты останешься здесь, Мори, со мной. И это не вопрос.