Судьба игрушки

- Вуди, тебе что, действительно все равно?- тихонько всхлипнула Джесси. Вуди бросил на нее быстрый взгляд и снова отвернулся. Третью ночь подряд он проводил на подоконнике комнаты Гусеничек. Дневные пытки он выдерживал с абсолютным безразличием. Ему было чем отвлечься – он просто уходил в прошлое. С тех пор, как он раскрыл карты перед друзьями, прошел месяц. Вуди хотел уйти, вернуться домой, к Энди. Но не смог. Что-то держало его здесь. Было такое чувство, словно в «Солнышке» есть нечто важное, безумно важное. Это были не умоляющие глаза Джесси, не спокойные увещевания Базза, даже не осознание, что в доме Энди ему делать нечего. Тот уже уехал, и ближайшие пять лет ни ковбой, ни космонавт, ни кто-либо другой Дэвисам не понадобится. Впрочем, эти пять лет надо еще пережить. Джесси было очень плохо. Хуже, чем всем остальным. Сборных Картофелей только что унесли в более адекватную комнату Бабочек, Базза, как достаточно дорогую игрушку, поставили на полку, где ни один ребенок его достать не мог. Остальные терпели, прекрасно понимая, что так надо. Раз уж их не сломала вездесущая Молли, то куда уж толпе малышей! А вот Джесс все это было непривычно. Она всегда была чуть ли не музейным экспонатом, ведь Фрэнки, Эмили и Энди души в ней не чаяли, а Эл на нее только что не молился. Сегодня Джессике надорвали левую руку, так же, как когда-то Вуди. Она сидела с братом всю ночь, едва сдерживая слезы. Отчаявшись дождаться сочувствия, девушка все-таки расплакалась, едва ли не первый раз в жизни. - Перестань,- тихо попросил Вуди. Когда она была так близко, ему тоже было плохо. Любовь к Джесси была порывистым пламенем. Сейчас оно вспыхнуло вновь, но не смогло перебить ровное горение любви к Бо. Он ненавидел себя за оба этих огня. - Действительно, тебе все равно…- выдохнула девушка. - Перестань,- повторил ковбой,- мне не все равно. Но сейчас я хочу думать о людях, а не об игрушках. Слезы вдруг исчезли, будто их и не было. Джесс всегда забывала о себе, когда начинала жалеть других. - Это из-за Фрэнки, да? Ты скучаешь? - Нет,- честно ответил Вуди,- я не скучаю. Он умер, и его не вернуть. Может, он и рассказал бы, какие мысли не дают ему спать по ночам, но их прервал голос Базза: - Эй, ковбой! Я подслушал один разговор… - Опять? Базз, не стоит оповещать об этом великом событии каждый раз. Ты их в день подслушиваешь сотни,- саркастически хмыкнул тот. Джесси как-то странно покосилась на брата и отодвинулась. Он хотел было удивиться, но тут же все понял. Вуди изменился. Не было больше неунывающего ковбоя. На его месте возник холодный безразличный скептик. Именно в эту секунду два пламени погасли, будто чувствуя: случилась беда. - Да ты дослушай! На самой верхней полке в этой комнате стоит мертвая игрушка,- выпалил астронавт. Вуди едва не упал с подоконника. Еще одна жертва отречения. Случайность? Едва ли. Руки коснулась теплая… нет, обжигающе горячая ладонь Джесси. И тут же отдернулась. - У тебя ледяные руки! - Все в мире относительно,- философски отозвался парень. Базз глянул на него с едва заметным неодобрением. Он не любил, когда задевали хрупкое душевное равновесие этой девушки. Впрочем, Вуди не ревновал. Он знал, что Джесс не принадлежит никому, слишком уж свободная у нее душа. - Так о какой полке ты говорил, друг? - Вон той, сразу над моей. Я не смог туда залезть, гибкости не хватает. Я ведь пластмассовый,- он немного виновато развел руками. Вуди в который раз обратил внимание, что Базз действительно ужасно неповоротлив. Пальцы у него почти не сгибаются, руки поворачиваются намного труднее и медленнее, чем у них с Джесс. «Ну, чего же ты хочешь,- сам себе усмехнулся ковбой,- ты – тряпичная кукла. Конечно, ты гибче какого-то там Лайтера». Он уверенно, на полусогнутых ногах, пересек комнату, мельком оглядывая последствия сегодняшних истязаний. Вот последний глаз миссис Картофелины. Жестоко раздавленный. Теперь она слепа. Ее за вечер успели окрестить «провидицей», потому что она может видеть лишь одним глазом, оставшимся в комнате Энди. Но ее страдания были, по сути, ничем по сравнению с тем, что произошло со Спиралькой. Его разорвали пополам. Воспитательница тем же вечером вынула пружины, а части тела оставила в комнате, сказав: «Потом выброшу». Беднягу затащили под диван, откуда он мог безопасно созерцать, как ежедневно друзья превращаются в гору хлама. Вуди обернулся. Последняя жертва малышей, Джессика, его сестра и первая возлюбленная, плакала, глядя на луну. Базз сидел рядом, что-то говорил, но она не слышала его. Она слушала Вечность, которая когда-то выпустила ее. Этого зрелища ковбой не выдержал. Больше он не отводил взгляда от заветной верхней полки, где скрывалась мертвая игрушка. Вот первая полка. Вот вторая. Вот еще три, как одна, потому что сердце уже забилось в истерике, пытаясь достучаться до упрямого сознания. И вот, наконец, последняя. Руки как будто бьет сильный разряд тока. Сердце застывает в немой скорби, будто говоря: «Я предупреждало». Вуди не помнит, как забрался на полку и подошел к безжизненной фарфоровой кукле. Это прекрасная белокожая пастушка. На ней пышное розовое платье. Лицо, покрытое пылью, жизнерадостно улыбается. Голубые глаза смотрят на ковбоя и не видят его. Золотые волосы кто-то распустил, и он машинально отмечает, что никогда не видел ее с распущенными волосами. Так она похожа на прекрасную русалочку. Тем более что в руках у нее нет привычной палочки. Слишком много несовпадений, дающих надежду… только легкая царапинка на щеке девушки быстро убивает их. Вуди хорошо помнил, как появилась эта царапинка… *** - Фрэнки, смотри, смотри, что мне подарили!- звонко кричит пятнадцатилетняя Ванесса, вихрем проносясь мимо массивных ворот в огромный особняк. Фрэнк отрывается от чтения и из своего гамака отзывается: - Не лети так, упадешь! - Нет, ты сначала посмотри! Ты же мастер игрушек, так? Посмотри, это авторская работа!- Ванесса чуть не прыгает на месте, протягивая парню фарфоровую куклу. - Красавица, однако,- улыбается он. Конечно, он отлично видит, что чудесная игрушка сделана на конвейере, а родители Ванессы просто не хотят отставать от его родителей, вот и сказали дочери об авторской работе. Но говорить об этом он не собирается. Только легко целует девушку в перерывах между ее безумными прыжками и возвращает куклу. Вуди при всем этом присутствует – он лежит в гамаке и изучает новенькую. Та незаметно от хозяев подмигивает. Ванесса ставит ее на траву, хватает Фрэнка за руки и со смехом уводит в дом, а пастушка, пользуясь моментом, делает книксен и представляется: - Бо Пип, к вашим услугам, шериф. - Просто Вуди,- неизвестно зачем ляпает он и ловко спрыгивает на землю. Обычно он совсем не против, чтобы его называли шерифом. Бо улыбается и делает шаг к нему, но вдруг запутывается в травинке и едва не падает. Вуди едва успевает подхватить красавицу, и она слегка царапает щеку об его звезду… *** Джесси так и сидела всю ночь на окне. Для нее не было Базза, не было остальных игрушек. Вот уже который год она мучительно пыталась вспомнить что-то очень важное. Она чувствовала, что может спасти Вуди, может излечить все его раны, но не помнила, как. Ответ был совсем рядом, но она никак не могла ухватить его. Всегда что-то вмешивалось в последний момент и сбивало все мысли. В эту ночь думать мешало неприятное ощущение в полуоторванной руке. Джесси глубоко вздохнула, отбросила сомнения и просто посмотрела на луну. Идеально круглый желтый диск… кто придумал этот бред? Она совершенно неправильная, неровная, даже немного овальная. Мало того, совершенно белая. Энди часто говорил про луну странные слова, когда она не давала ему спать. Джесс не знала их, но по немного смущенной усмешке брата понимала, что это что-то не очень приличное. И наверняка негативное. Ужасно захотелось тоже высказать луне что-нибудь неприличное и негативное. Тем более что у коренной уроженки Техаса, по идее, должен быть подходящий словарный запас. Джесси тихонько вздохнула. Конечно, у нее такого запаса не было. Она чувствовала себя неполноценной, будучи игрушкой. - Джесси…- вдруг заговорил Базз. Девушка едва не вскрикнула, но вовремя сдержалась. Не хватало еще лекции Картофеля о соблюдении режима и попытках разбудить его несчастную жену. Безусловно, Джесс жалела миссис Картофель, но мужа ее не переносила на дух. Чтобы разобраться со всем поскорее, она спросила: - Да, Базз? Ты что-то хотел сказать? - Скорее, задать странный вопрос. Ты позволишь?- он настороженно посмотрел в ее зеленые глазищи. Джесс и сама часто удивлялась: у Вуди глаза самые обычные, карие, а у нее неизвестно, что и неизвестно, чье. Она и не помнила как следует тех кукол, с которых ее делали и которых шутливо называли ее родителями. - Позволю. Все вопросы странные, если подумать. - Какие у вас с Вуди отношения? Девушка едва не упала. Этот вопрос был очень странным. И, пожалуй, самым неожиданным, потому что о нем Джесси никогда не задумывалась. Действительно, как она относится к Вуди? И как он относится к ней? Он-то понятно, ненавидит ее за то, что она помнит Фрэнки. Он хочет один владеть своим горем, а она делит его и уменьшает. А раньше шериф любил ее, потому что она его сестра. - Он любил меня, потому что я его сестра,- машинально повторила она свою мысль. - Любил. А сейчас?- допытывался парень. - А сейчас у него со мной все так же, как со всеми. Никак,- мрачно хмыкнула девушка,- вы заставили его открыть ту тайну, и пространство жизни мстит ему. Удар за ударом. Уж не знаю, какой был первым и какой будет последним. - Он не выживет?- вдруг понял Базз. Молодец, астронавт. Ты тоже хорошо чувствуешь суть. Жаль только, что на меньшей глубине. Все-то тебе подкапывать надо. Ну, зато дальше ты уже сам все раскопаешь. - Да, Базз. Вуди умирает. И я тоже. И все мы умираем. И если у тебя и остальных еще есть шанс быть просто выкинутыми, то у нас с Вуди его нет. Мы перенесли больше одного Отречения. Мы прокляты судьбой и людьми. Поэтому он такой… и я такая,- Джесси жутко захотелось заплакать. Он умрет. И она умрет. Их больше не будет. Снова будет ощущение застывшей статуи и камня вместо сердца. Снова дети будут отбрасывать их прочь, потому что игрушка без души – все равно что несладкий шоколадный торт. На вид вроде похож на обычный, но только попробуешь – и тут же понимаешь, что это не то. Это неправильно и неинтересно. А дети любят только те игрушки, которые и сами могут их любить. - Мне нравится, что ты такая, какой мы тебя видим,- тихо признался Базз. Удивил, астронавт. А ведь ему будет хуже, чем им с Вуди. Они не будут ничего чувствовать, а он потеряет их обоих. Видимо, он это тоже понимает. Вот только не может извлечь из этого урок. Просто целует ее в холодные, безразличные губы. И в это же мгновение сердце Джесси начинает биться, как безумное. Это не любовь, не страсть. Это вообще не связано с поцелуем. Это отчаяние и страх. - Прости, Базз. Я не твоя. Я не принадлежу никому,- устало сказала она и, гибко извернувшись, спрыгнула с подоконника. Рука легко отвалилась, будто и не была прикреплена к телу. Девушка не почувствовала ничего. Просто, в один миг, она стала однорукой. Базз подхватил оставшиеся от конечности тряпки, но Джесси, не оборачиваясь, сказала: - Оставь себе, как сувенир. Она знала, куда ей нужно сейчас идти. На верхнюю полку. К Вуди. Даже не идти, а бежать! Джесс припустила через всю комнату. Проклятая игрушечная интуиция не по-детски разгулялась. «Сейчас я добегу, обниму его и уговорю забыть, и все будет хорошо»,- уговаривала ее девушка. Она рыжим вихрем вскочила на одну, вторую, третью полку. Затем – одним махом перескочила остальные. Страх действительно делает из обычных людей и игрушек суперменов. Вуди лежал у ног прелестной бледнолицей пастушки. Джесс понадеялась, что он просто без сознания. Почему-то робко подошла, присела рядом. Положила руки на знакомые тряпичные плечи. Взгляд упал на ровные клетки желтой рубашки. Почему они так зацепили ее? Может, это было последнее, что она видела в той жизни, где Ванесса беспечно хохотала над шутками Фрэнка, а через минуту уже нежно целовала его? Джесс мысленно отогнала странные мысли и перевернула брата. Из самой глубины души вырвался пронзительный, отчаянный крик. Вуди улыбался. Просто и бессмысленно, той улыбкой, которую ему дал Мастер. Лицо не давало ни малейших признаков жизни. Голос Вуди сообщил неизвестно кому: - У меня в сапоге змея! И привычно прожужжала веревочка, возвращаясь на свое законное место. *** - Он такой маленький,- шепчет Ванесса,- даже в руках страшно держать. - И он наш. Ты понимаешь, родная? Это наш с тобой сын!- едва не задыхается от счастья Фрэнк. Женщина косится на него с легкой тревогой. Он замечает это и слегка улыбается. - Не волнуйся, милая. Мы будем растить его не одни – с нами Вуди, Джесси, Старатель, Буллзай. Они ведь помогут. Они сделают его действительно счастливым. - Да. Я верю им,- она красиво смеется. Чуть поднимая голову и оправляя длинные черные волосы. И глаза у нее озорно прищуриваются. А маленький Энди размахивает ручками и несознательно хватает Вуди. Веревочка цепляется за встрепанные волосы Джесси, и ковбой весело изрекает: - Ты отличный помощник шерифа! Мальчик перестает попискивать и с нескрываемым детским изумлением смотрит на игрушку. А потом отбрасывает. Но не произносит ни одного лишнего звука. - Вот видишь,- хохочет отец,- Вуди уже нашел способ его усмирять! И Ванесса начинает танцевать. Она всегда танцует, когда счастлива. *** - Джесси! Джесс! Джессика Дэвис! Очнись, родная…- в который раз повторял Базз. А она смотрела на него с широкой задорной улыбкой. Вечной улыбкой. Такой же, как у Вуди и Бо.