Голубые глаза

Ветер треплет его короткие светлые волосы, загоняя в них грязь и песчинки с улиц, срывает какие-то старые и уже никому не нужные афиши с серого забора. Люди, пробегающие мимо, серые и безжизненные, кричат что-то обидное в след парню, идущему по среди дороги. А ему хочется рваться, бежать вместе с этим ветром вперед. "Как же много этих эмоциональных лиц в сочетании с пустыми душами." - думает он, пытаясь восстановить шаг после очередного серого плеча, влетевшего в него. Переход. Люди топчутся на месте, прозябая от холодного ветра, который так и норовит залезть за шиворот и выгнать всё оставшееся тепло. На светофоре загорается зеленый человечек, и парень быстрыми шагами вырывается вперед всех, потому что так ему велит больная душа. Теперь он не обычный прохожий, а сам воздух, летящий перед потоком людей, машин. Такой же необъятный, не уловимый, с глубокими голубыми глазами-хамелеонами, меняющимися, как ветер. Он несется с бешенной скоростью, лавируя между прохожими. Саднящие раны, кровоточащие в душе, заставляют его забыть обо всем, отдаться единственному, что для него важно. Теперь он - ветер. С бешенной скоростью блондин проносится мимо незнакомых лиц, даже не обращая на них внимания. Где-то в далеке гремит гроза - скоро пойдет дождь, но он не боится. Он - ветер. Он - "Бог". *** Пустая детская площадка. Скрип качели. Под ногами грязь. Капли дождя тонкой струйкой стекают по его черным, как смола, волосам, и бесшумно падают в небольшое озерцо, сформировавшееся под ним и качелей. Он не плачет. Никогда. Рыдать способна только его душа, такая же безмолвная и глубокая, как небо, как его голубые, одинокие глаза. Холодные прутья качели плотно соприкасаются с его пальцами, которые почти насквозь промерзли. Из-за дождя одежда липнет к телу, но ему это не важно - он привык. Одиночество, съедающее изнутри, скоблит по его душе, как кошка своими остро наточенными когтями по стеклу. Но он терпит. Ему больше ничего не остается. Он закидывает голову назад, отбрасывая цвета воронова крыла волосы, и жадно глотая капли дождя - слезы своей души. Той самой души, которая уже готова сдаться и сбежать, но остается. Ее держит хрупкое тело, сидящее на качели на детской площадке. Холодно. Больше нет сил сидеть здесь, и он встает, направляя свое тело куда-то вглубь серых улиц. Его шаг медленный и размеренный, в отличае от бега незнакомых прохожих. Он старается держаться в стороне, но не выходит. Люди, словно стая вечно сонных и куда-то опаздывающих мух, врезаются в него. А он терпит, молчит, ловя на себе разъяренные взгляды прохожих. Дождь пошел сильнее. Где-то за городом уже гремит гроза, рассекая небо на две части. Он пытается сдержаться, но не может, да и не хочет. Теперь гром стал сильнее, заглушая все посторонние звуки. Он уже не он. Теперь его душа - дождь, обливающийся слезами, а тело - гроза, столь осязаемая и острая. Легкий холодный ветер проходится по его волосам, наклоняя ледяные капли под новым углом. Ветер, почти ураган, забирается под майку, оставляя на коже след из мурашек. Интересно. Один ли он на этих серых улицах? *** Ветер. Дождь. Гроза. Люди пытаются спрятаться от гнева природы, богов. Парни идут с противоположных краев улицы, в упор не замечая друг друга. Блондин, на всей своей скорости, врезается в брюнета и замирает. Это короткое мгновение, казалось, длится вечность. Они смотрят друг другу в глаза, не понимая: кто они и где находятся. Улицы для них исчезли, забирая с собой напуганных погодой прохожих-муравьев. Они как будто растворились в воздухе, превратившись в одни глаза - голубые хамелеоны, до боли знакомые. Такие глубокие, грустные, одинокие, обрамленные черной дугой и являющиеся клеткой для больной души. Парни мгновенно нашли смысл жить: находиться друг в друге, стать единым целым, непобедимым, не разрываемым. Глаза, только они важны, только они сейчас имеют значение, только они выдают схожесть парней. Нет, даже не схожесть - одинаковость, идентичность. В каждой паре голубых омутов есть боль, терпение, и даже кусочек радости, возникшей только что. Но мгновение заканчивается, разбрасывая их в разные стороны. Они вынуждены разорвать зрительный контакт, в надежде восстановить его через пару жалких секунд, но поздно. Блондин хаотично рассматривает улицу, пытаясь увидеть свое второе я, но не находит. Брюнет, прожигая взглядом прохожих, и пытаясь вновь обрести утерянное, впадает в глубокое одиночество. Парни стоят так близко, но как будто не видят. Они разучились замечать важные вещи, и теперь, смотря друг на друга, в упор не замечают голубых глаз, что пару мгновений назад, казались ближе собственного сердца, бьющегося в груди. Они запомнили этот миг, и надежно сохранили его где-то глубоко внутри, боясь забыть, что не одиноки. Сила великих стихий заключена в этих хрупких телах, не способных боле познать счастье, увидеть, ставшие за пару мгновений родными, голубые глаза.