Причины

— Ну а теперь перейдем к нашему славному президенту Кориолану Сноу, — говорит Финник. — Он был так молод, когда пришел к власти. И так умен, что смог удержать ее. Интересно, как ему это удалось? Одно слово. Одно только слово, и все станет на свои места. Яд. Услышав эти слова, Плутарх замер. Тут же перед его мысленным взором появился маленький мальчик. Его глаза наполнены слезами. Что заставило его плакать? Мальчик не выглядит голодным или бедным. Напротив, он хорошо одет, и пухлые щёки говорят о том, что недостатка в еде он не испытывает. По его лицу видно, он не плакса, он сдержан, и мало что может заставить его заплакать. Но, увидев, где он находится, можно понять, что случилось. Мальчишка стоит перед могилой. Её только что закопали, земля ещё рыхлая. К тому же, на могиле лежит пара десятков букетов и только одна, роскошная, ароматная роза. Несмотря на дождь, её аромат доносится до него. Тот вдыхает и по его щеке течёт слеза. Этот аромат — аромат смерти. Смерти его отца. Перед маленьким Плутархом проносится вся его жизнь. Он не знал матери. Его растил отец, о матери они никогда не говорили. Плутарх не был чутким, просто хорошо замечал детали. Видел, как бледнело лицо отца, когда кто-то мельком упоминал его мать. А ведь отец был единственным человеком, которого он любил, ему не хотелось делать тому больно. Отец был высокопоставленным должностным лицом в Капитолии. Он всю жизнь шёл к тому, что бы стать президентом страны. И тут, когда он почти достиг цели, смерть. Быстрая и необузданная. Она забрала его так неожиданно. Все вокруг говорили, что он здоров как бык и не одна хворь не постигнет этого человека. Однако.... Острое пищевое отравление— таков был диагноз Капитолийских врачей. Когда мальчику сообщили об этом, он, как и любой ребёнок, не поверил. Когда он всё же признал смерть родителя, он ушёл в себя. В день похорон, Плутарх выплеснул из себя всю боль и стал жить дальше. Это было достойным поступком для десятилетнего мальчика, жизнь которого неизбежно катилась вниз. К тому же, все шептались о том, что его мать была жительницей дистриктов. Плутарх вырос дальновидным и расчётливым. Он стремился к власти. Он был жесток и непоколебим. Шёл к своей цели. Но и его не пощадило это чувство. Что это за чувство? Для Плутарха с его характером оно было неожиданным и странным. Никогда он не испытывал подобного. Он витал в облаках, и как не пытался вернуться на землю, ему это не удавалось. Его глаза блестели, когда он видел её. И оторвать взгляд был не в силах. Он не был знаком с этим чувством, а друзей, которые могли бы объяснить и посоветовать, у него не было. Но Плутарх был умён. Неужели человек, который нашёл для себя тропинку в политику не разберётся с любовью?! Конечно же ему это удалось. Он покорил женщину, о которой мечтал. Она согласилась выйти за него. Причём та по-настоящему любила его, это не была жажда власти или богатства, а ведь уже это в Капитолии редкость. Свадьба этих двоих была поистине достойна самого президента. Три тысячи гостей в огромном особняке, это не шутки. Но это было мелочью для Плутарха. У него были большие связи. Чуть позже у него родилась дочь. Он любил её больше всех на свете, только жену он любил так же сильно. Его карьера стремительно тянулась вверх. Он был счастлив, а другие люди, как правило, не терпят чужого счастья. В один из этих счастливых для Плутарха дней, президент Сноу позвал его к себе. Он выглядел ужасно. Очередная пластическая операция дала о себе знать. Конечно он не изменил себе, так как на его груди была приколота ароматная белая роза. —Господин Хэвэнсби, вы не слышали сказку о счастливой бабочке? Она была на вершине своего счастья, но внезапно её счастье кончилось, она умерла. Как видите, счастье весьма недолговременное чувство. —Нет, господин президент, такой сказки мне слышать не приходилось, — казалось бы Плутарх понял к чему клонит Сноу, но пока не выдаёт этого. —О, дорогой мой Плутарх! Сейчас вы познаете всю суть этой сказки...—Сноу состроил на своём лице, как ему казалось, улыбку, хотя скорее она была похожа на гримасу. —Вы убьёте меня, господин президент?—спокойно спросил тот. —О нет! Это слишком просто. Но вот ваши жена и дочь... Глаза Плутарха округлились. Он не ожидал этого. Смерти этот человек не боялся. Но что бы прийти в себя ему потребовались несколько секунд, после этого он сказал: —Что ж, жаль, очень жаль, мне можно идти? —Конечно, господин Хэвэнсби, конечно! —Отлично, до свидания, господин президент...—сказал Плутарх и вышел. Выйдя из президентского особняка, он пошёл в подвал старого здания. Хэвэнсби давно знал это место. Только тут он знал наверняка, что здесь нет камер. Только тут он поддался эмоциям. Его сильно тошнило от запаха роз. Запах смерти, знакомый с детства. Эта ассоциация вернулась к нему с первых слов президента. То, что жену и дочь не спасти, он знал точно. Президент наверняка заранее забрал их к себе или же убил на месте, что было бы лучше для них. Плутарх рвал на себе волосы, подавляясь рыданиями. Он должен был успокоиться, чтобы подумать, что делать дальше. Этот человек был морально силён. Это в нём закалилось с детства, конечно, он не испытывал тех страданий, что испытывают люди в дистриктах, но и того что он испытал вполне хватило. В сочетании с другими его качествами это давало большое преимущество. Вот и сейчас Плутарх обратил свою боль в гнев. Он понял, что не имеют смысла две вещи: рыдать и закрываться в себе и открыто выступать против президента. Тут на ум пришёл тринадцатый дистрикт. Занимая высокий пост, он, конечно, знал про ситуацию, которая происходила. Тогда Хэвэнсби решил вести подпольную борьбу с Капитолием и прежде всего со Сноу. Именно в тот день он связался с тринадцатым дистриктом и стал сотрудничать.Именно тогда решилась судьба революции! Всё это проскользнуло перед глазами Плутарха, когда Финник в прямом эфире рассказывал секреты своих любовниц. И ведь правда, одно слово и смерть отца стала понятной! Что ж, теперь у него стало ещё больше причин ненавидеть Капитолий и Сноу...