Денис Воронцов, навигатор, 25 лет

      Каюта была обычная, двухместная. Две койки, шкафчик для вещей на два отделения, откидной столик. Но судя по отсутствию чужого имущества, свободна она была полностью. Денис вытянулся на нижней койке. План его исполнился, но радости не было. Капитанский мундир с позументами, киборги на борту, боксы с решетками, обращения по кличкам. Но стоянка в спец.зоне. Отступать Денис не собирался. Распаковался, повесил куртку в шкаф, вышел в коридор. Спросил у стоящего перед дверью каюты курносого киборга где санузел. Столкнулся с каким-то бритым амбалом, басовито представившимся Уксусом. Обменялся с ним рукопожатием, выяснил распорядок: ужин, отбой, подъем, расписание вахт.       „Черная Звезда“ загрузилась шумной и весьма нетрезвой толпой, расселившейся в двадцати шестиместных каютах на пассажирской палубе, на следующие сутки. Взлет был назначен через пять часов. Денис получил от Уайтера первую цель — номерной планетоид в системе Северного Осла. Реестровых станций гашения около него не значилось, но Денис решил, что везти наемников к завису не стали бы, и уверенно выстроил трассу с выходом в тридцати часах от конечной точки, хотя программа предлагала предварительно погаситься в двадцати световых днях от цели. А программный вариант обсчитал в качестве запасного.       Пока Денис работал, рыжий киборг стоял за спинкой кресла. И, что удивило Дениса, присутствие рыжего за спиной ощущалось. В ЛУФ у Румеля и здесь киборги воспринимались скорее, как неживые предметы. Как рельеф, препятствия, мебель, генераторы силового поля или как оружие у собеседника на поясе: их стоило заметить, зафиксировать и учесть наличие данных объектов при планировании действий. Но тут Денис впервые чувствовал киборга с тем иррациональным беспокойством, с каким обычно воспринимается пристальный взгляд человека или животного.       Желто-сизый Рэтт маялся жестоким похмельем, но из своей каюты приплелся и лежал головой на пульте, показательно и демонстративно подыхая. Денис молча подпихнул ему готовую трассу, перехватил мутный жалобный страдающий взгляд едва приоткрытого глаза и так же молча ввел свое творение в отложенные файлы, повесил перед пилотом рассчитанную взлетную траекторию. Отравленный ядом зеленого змия Рэтт снова приподнял отечное веко, коротко оценивающе глянул на нее, с видимым усилием заставив себя сосредоточиться, подтвердил ввод в программу автокоррекции курса и продолжил мучительно помирать.       Денис с трассой отправился к капитану, уточнив местонахождение оного у киборга. Рыжий, опровергая первое впечатление, сложившееся из наблюдений за общением с ним Рэтта и Уайтера, дал неожиданно подробную и понятную инструкцию.       Капитан был в оранжерее. Прохаживался за стеклом среди аккуратных кустиков и минидеревьев в кадках с каким-то мужиком. Один киборг стоял на пересечении двух коридоров и трапа, ведущего с палубы на палубу, второй присутствовал в оранжерее.       Не сомневаясь, что киборги о нем предупредят, Денис приблизился ко входу в оранжерею. Легонько стукнул в стекло. Оказался прав. Капитан уже направлялся к нему.       Денис молча вытряхнул из комма виртокно и повесил его перед Уайтером. Тот посмотрел, довольно покрутил ус и утянул файл с трассой к себе. Коммуникатор у капитана был тоже вычурный — в виде золотого перстня-печатки с брильянтами и платиной.       Собеседник Уайтера разглядывал Дениса, а когда тот встретил его взгляд, сразу же отвел глаза. Но потом вновь пристально присмотрелся к навигатору. И окликнул Уайтера, чьего решения Денис пока не услышал, и был намерен дождаться однозначно выраженного согласия, либо замечаний:       — Псс, Макс, подойди: срочно кое-что сказать надо.       — Снаружи подожди, — Уайтер махнул рукой Денису, тот молча вышел и прикрыл за собой дверь. Прислонился к стене. Макс Уайтер и его собеседник были отделены от него стеклом оранжереи. Звуки через него не проходили, но стояли они оба вполоборота к Денису, периодически поглядывая на него. А читать по губам благодаря Дяде Коле Денис неплохо умел с детства.       „Макс, ты этого парня давно знаешь?“ — „Рэтт вчера привел. А что?“ — „А ничего. Я его узнал. Это бандитский принц Кольки-Клоуна!“ — „Кто?!“ — „А, бл, забыл, что ты неместный! У нас так называют детей авторитетов, которых нельзя в дела вовлекать, если голова дорога. Я помню, молодняк по местечкам присматривал, так его мне тогда особо показали и особо предупредили.“ — „Так какого черта он ко мне за работой приперся?!“ — „Откуда я знаю. Колька-Клоун реальным авторитетом лет до хрена тому назад был. А потом в катастрофу попал. Жена с дитем погибла, а он выжил. Запил вглухую и от серьезных дел отошел. Потом вроде этого пацана от кого-то прижил и… Завязать с бухлом не завязал, но чуток притормозил. А когда у нас весь гешефт с вояками накрыли, Клоун в клетке дуба дал. Видать, тогда парень без присмотра и остался“ — „И какого ты мне этой фигней мозги полощешь? Какой он нахер прынц, если его пахан ласты склеил?“ — „Да ты что не понял? Его растили как чистенького. Чтоб вся жизнь вбелую! Он весь твой бизнес копам сдаст и медаль получит! Выпроводи его. Только вежливо и культурно. А то ты здесь бываешь раз за сто лет. А я — живу вообще-то. Колька-Клоун у нас тут, даром что почти не при делах был, а уважуху народу внушал!“       Уайтер повернулся к киборгу, что-то скомандовал. И принялся ходить туда-сюда по оранжерее, покусывать и теребить усы. Похоже, разговор заставил его задуматься. Дениса тоже. Снова накатило и обдало болью. Похолодело под ребрами. Денис изо всех сил боролся с желанием повернуться к стене и втиснуться в нее пылающим лбом.       Вскоре появился еще один DEX, бережно ведущий почти зеленого Рэтта. Ввел его в оранжерею и теперь за стеклом стояли трое и обсуждали Дениса. Уайтер заслонил своего гостя, но сам и Рэтт читались прекрасно.       „Ты кого мне привел?! Пьянь!“ — „Навигатора. Парня. Не ори, бля, башка трещит.“ — „Она у тебя сейчас не так затрещит! Я из нее мозги через уши выжму! Какого хера ты мне приволок! Бузатый говорит, парень девственен, как гимназистка! Он у них тут, видите ли, прынц. Развели нах аристократию!“ — „Так я его спросил. Он Джек-Пот сходу назвал. И Иссу. И навигатор опять же. Что, трасса плохая?“ — „Трасса, трасса… Кабы не трасса…“ — „Так, ты когда отсюда на Колобашку за неделю добирался? Раньше больше месяца уходило. И не ори. Тошнит, бля.“ — „Тошнит его. Нехер пить было!“ — „Макс, я тебе сейчас здесь блевану!“ — „Дэкс, выведи его, пусть проблюется“       Киборг вывел Рэтта из оранжереи, но не провел и пары шагов, как тот согнулся. И его вывернуло прямо на киборга:       — Бля, как же херово, — простонал Рэтт и, высвобождаясь из объятий застывшей машины, сполз на пол у стены, повернул голову в сторону Дениса: — Из-за тебя все, падла рыжая. DEX, убери здесь. И принеси мне воды.       Прекративший мотаться туда-сюда по оранжерее Уайтер остановился напротив Дениса, разглядывая его через стекло: «Принц, бля, говоришь? Ну посмотрим, что это за аристократический выблядок. Я тоже, понимаешь, не на помойке найден! Да, если я б не повелся на этот развод с контрактом… И какая сука выдумала эту рекламу: „Армия сделает из тебя мужчину“? Хуину, бля! Да я, может быть, адвокатом уже был бы! Без всей этой фигни. У меня тоже, может, папашка не пальцем деланный был. Мы еще посмотрим, кто тут принц, и кто тут чистенький. Сдаст он меня. А вот дулю тебе он меня сдаст! Я Манкса прижал и этого обломаю. Стоит, гляди. Чисто киборг. Ничего. И этот моим будет! Давай, иди сюда, навигатор Воронцов, бля» — изображая улыбку, капитан Уайтер призывно помахал рукой. Но Денис „заметил“ это, лишь когда Уайтер подлез под деревце и постучал по стеклу. И только тогда „очнулся от задумчивости“ и вошел в оранжерею.       — Забери Рэтта и готовьтесь к взлету. Трассу я утверждаю. Выполнять.       Денис кивнул. В коридоре помог встать пилоту, завернул с ним в санузел, проводил слегка освеженного пилота до рубки.       И вновь поразился, как тот стремительно приходит в себя, оказавшись на рабочем месте, начиная действовать сноровисто и четко.       Денис видел по камерам как вербовщик Бузатый покинул „Черную звезду“.       Вскоре в рубке появился Уайтер, развалился в капитанском кресле.       СУПница Мирка утвердила взлет раньше плана, отодвинув в графике пассажирский лайнер и заолтанский транспортник.       Манкс взлетал резко и хищно. Гравитатор запаздывал. Перегрузкой вжимало в кресло.       Рэтт и сам, подавшийся вперед, обхвативший штурвал и поедающий глазами шкалы приборов, графики энергорасхода и показания датчиков, выглядел сейчас решительным, уверенным и хищным. Жалкий страдающий похмельем старикашка из коридора перед оранжереей был будто другим человеком или отброшенной маской.       На орбите Манкс откинулся в кресле и длинно выдохнул, будто разряжаясь от сексуального напряжения.       — Летим, навигатор?! — повернулся он к Денису, глаза его сияли неподдельным удовольствием. — Теперь выходим из системы и разгоняемся до прыжковой?       Вопрос был риторический. Орбитальная таможня на Мирке была, но столь условная, что ее тихонько игнорировали даже частные транспорты, а „Черная Звезда“ игнорировала демонстративно. Но Денис кивнул. Манкс вновь наклонился к штурвалу и круто развернул корабль в двух плоскостях, хотя особой нужды в этом не было — небольшая коррекция в противоположном направлении дала бы тот же эффект. И Денис мысленно сравнил жесткую, нарочито агрессивную и резкую манеру вождения Манкса с равнодушно небрежным и плавным управлением Гончей. Скорость движения у них была одинаковая и корабли им подчинялись одинаково полностью. Но если Манкс подчинял себе пространство, то Гончей оно будто само подчинялось.       Рэтт точно прочитал мысли Дениса. Спросил, не отрываясь от пилотирования, лишь бросив быстрый взгляд в сторону:       — Ну, что, пацан, страшно? Летал так?       Денис пожал плечом.       — Нормально.       Рэтт усмехнулся:       — А ты мне нравишься, пацан!