Денис Воронцов, навигатор, 25 лет

      „Черная Звезда“ должна была завтра увозить с Прайда очередную партию контрактников на очередную военную базу. А может, и не на военную, а вовсе даже наоборот. После того, как они доставили тридцать крепких мускулистых парней с Новой Праги на абордажный крейсер, который был похож на военный, но, по словам Рэтта и Жизда, принадлежал пирату Хромому Скорци, Денис окончательно зарекся от попыток отличить легальные перевозки от незаконных.       Ультрамариновый Регулус полыхал над космодромом, заглядывая в блистеры, придавая соседним кораблям и городу на горизонте и опостылевшей за полгода пультовой мистический и инфернальный вид. Денис подбрасывал в поле „на рассмотрение“ шарики станций и смотрел, как компьютер моделирует трассу с ними. Программный вариант, он же черновой и, наверняка, итоговый был уже готов. Так что сейчас Денис просто развлекался, хаотично меняя свои расчеты. Если б они взлетели прямо сейчас и пошли на разгон по оптимальной траектории, используя гравитацию для экономии энергии, то над плоскостью эклиптики Прайд-Регулус Денис смог бы увидеть Звездец и Солнце на одной оси.       Большая часть экипажа, за исключением дежурной вахты охраны и киборгов, учесала в город развлекаться. Капитан увел рыжего киборга тренироваться в своем Тей-О. Вообще-то он хотел забрать Дениса, но тот, нарочно еще в присутствии Рэтта, пожаловался на мучающую головную боль, пилот тут же вступился за навигатора, и Уайтер решил упражняться на киборге.       Денис заставил голограмму с будущей трассой медленно вращаться.       После первого поединка с капитаном, закончившегося избиением и карцером, Денис здорово продвинулся в искусстве притворства и симуляции. Сейчас он уже с точностью до процента мог предсказать, когда от поединка можно отвязаться, сославшись на плохое самочувствие, когда подобная отмазка лишь разозлит, и когда безопаснее симулировать, разозлить, получить несколько ударов на месте и карцер, чем дать капитану по-настоящему войти в раж и азарт в спортзале, и когда падать на ковре, так чтоб капитан остался доволен собой. Денис машинально тронул губу, разбитую два дня назад и уже залеченную. Все это было так противно, что в висках и затылке на самом деле начинало тягуче ныть неприятное чувство.       Денис протянул руку к пилотскому пульту и укрупнил изображение с обзорных камер. Усмехнулся, когда русый DEX демонстративно приблизился, потому что пальцы Дениса скользнули над клавишей внешней связи, сейчас гарантирующей контакт с диспетчерской. „Никакой связи с внешним миром для навигатора, ни планетной, ни межпланетной, ни инфранета“, — приказ капитана Денис помнил и нарушать не собирался. Бесполезно — киборг блокирует корабельный искин быстрее. Денис задумался: „Интересно, а если возникнет необходимость подать сигнал бедствия, и физическая возможность этого будет только у него, то как отработает приказ машина в этом случае?“ — Денис посмотрел на киборга. На голой щеке подживал относительно свежий ожог — кто-то из бойцов развлекался.       Денис опять потер губу и стал рассматривать соседние корабли. Снаружи был „мертвый час“ — температура на открытых участках до шестидесяти градусов Цельсия. Когда Регулус сползет к горизонту, она быстро снизится. Когда звезда наполовину скроется за искривленной поверхностью планеты, температура воздуха у поверхности упадет до трех-пяти градусов ниже ноля. На Прайде мало воды и очень прозрачная атмосфера. Воздух быстро нагревается и быстро остывает. Но много света — Регулус никогда не заходит здесь полностью — и сильные ветры, что дает много дешевой энергии. К тому же, Регулус не так уж далеко от Земли… В общем, люди прочно освоили Прайд, не слишком, впрочем, на нем расплодившись. Не Лондиниум все-таки. Слишком много жесткого ультрафиолета.       Тревожная сирена, оповещающая о боевой тревоге, вырвала навигатора из историко-астрономических размышлений. Пальцы сами побежали по консоли, запуская диагностику систем. Сначала управление и взаимодействие с ходовой и маневровой частью за пилота, потом искин, программное обеспечение, маршрутные файлы и архивы — за навигатора. Руку от проверки систем связи Денис отдернул почти одновременно с прикосновением к его запястью пальцев киборга.       «Вот и проверил. Не „SOS“ тебе будет, а раздавленные кости», — ехидно прокомментировал внутренний голос.       Искин закончил проверки и на всех открывшихся виртокнах доложил о готовности корабля к любым действиям. Внутренне морщась, Денис ткнул в клавишу комма:       — Навигатор по боевому расписанию готов. Все системы готовы к работе.       — Забыл добавить „господин капитан, сэр“, — вальяжно отозвался Уайтер. Капитан к штатным рапортам относился странно. Он исключительно раздраженно или презрительно, как сейчас, на них реагировал — на гражданских кораблях систему рапортов обычно и не практиковали, так что это было нормально, но впадал в ярость, если ситуация предполагала псевдовоенный доклад, а его не было. — Выговор тебе, навигатор. Иди на трап к жилому сектору. Полюбуйся.       — Слушаюсь, господин капитан, сэр.       Денис направился в сторону кают первой палубы. Свернул к указанному трапу.       Сначала Денис заметил брызги крови на стенах, потом — блестящий позументами белый китель капитана.       После — тесно сгрудившуюся тройку бойцов дежурной вахты. Двух киборгов. Третий киборг — рыжая шестерка, сидел на ступенях, привалившись к стене, прижимая ладонь к своей шее и ключице, правый локоть он тоже держал неестественно тесно к ребрам. Доктор, присев на корточки, склонялся над телом с почти оторванной головой. Длинные белые волосы, пропитавшиеся кровью, мешали доктору, и он раздраженно пытался собрать их в комок. Голые загорелые плечи мертвого тела покрывала замысловатая татуировка.       — Полюбуйся, навигатор! Убить твоего капитана хотели, — Уайтер говорил с нарочитой небрежностью, но Денис присмотрелся и понял, что за показным безразличием тот прячет страх и растерянность, тянет время, наблюдая чужие реакции, — Аж мутанта подослали. Почти подобрался, паскуда! Двух киборгов и электронную систему пассивной защиты извел, отброс генетический! Узнаю, кто его нанял, — урою!!!       — Мутанта? — Денис сам поразился спокойствию собственного голоса.       Доктор молча приподнял ком волос, чуть повернул мертвую голову, демонстрируя Денису щели за ушами. Потом показал пальцем на рыжего киборга:       — Сонная артерия, ключица, печень и два ребра. Как ты думаешь, навигатор, сможет человек почти голыми руками двум седьмым DEXам летально позвоночники раздробить? Повезло, что его эта шестерка завалить смогла. Но думаю недели на две, две с половиной, его тоже можно нерабочим считать, и на штопку с регенерацией потратиться придется. Что скажешь, Макс, будем чинить? Или тоже в мусоросжигатель?       — Две недели… Две недели зря кормить еще и лекарства тратить. Но трех киберов на два сектора и при полной загрузке маловато будет. Чини. А эту погань — в мусоросжигатель!       — Эту, как ты говоришь, погань, Макс, мы погрузим в криокамеру и до крупного офиса DEX-компани с настоящими спецами и лабораторией будем беречь как зеницу ока. Знаешь, сколько куклоделы платят за мутантов? Посмотри в инфранете. Только учти — моих здесь шестьдесят процентов.       — Да ты прибурел, Анвар! Ты в доле только на двадцать!       — А здесь — на шестьдесят. Без меня ты б вообще с нулем остался, Макс. Не жлобись. Ты себе киберов по рапорту восстановишь. Не справились с проникновением, одной живой единицы, это ж, считай, чистый брак, — Доктор хохотнул. Повернулся к поврежденному киборгу. — DEX, в медпункт. На ремонт, — потом посмотрел на бойцов:  — Давай, парни, взяли — понесли. Помогай, навигатор, бери голову. DEXы здесь сейчас мыть будут. Ты чего такой бледный? Трупов давно не видел? Или мутантов боишься? Не бойся, этот уже мертв, не укусит.       Денис сам удивлялся своему спокойствию. Как будто происходящее его совершенно не касалось. Он послушно придерживал беловолосую голову, когда труп несли до медблока. Потом ассистировал с подготовкой техники доктору, который выгнал из медотсека бойцов: „Знаю я вас! Чуть отвернешься, норовите в спецмедикаментах пошариться. Перебьетесь, идиоты!“       Когда тело мутанта, проникшего на „Черную Звезду“, было заморожено, на повторный вопрос о бледности и заторможенности Денис ответил про головную боль. Доктор взял его руку, поводил по ней диагностом, хмыкнул, выдал какую-то таблетку, проследил, чтоб Денис проглотил ее и запил водой, и отправил отдыхать.       Оказавшись в своей каюте, Денис прижался лбом к прохладному, несмотря на жару снаружи, стеклопластику иллюминатора. Жестокий синий Регулус полыхал в небесах. Там, за ним в рукаве млечного пути, неразличимая в множестве более ярких сестер, пряталась неприметная звездочка. Вокруг нее бежит по орбите маленькая планета, сплошь покрытая лиловым океаном. По безбрежному океану, где единственная твердь — полярные шапки льда, плывут корабли, и многие под белыми, выгоревшими парусами; большие белые звери с шершавой шкурой подплывают под них и трутся о днища, путая человеческие обиталища с подводными скалами. Там, много лет назад, сильные татуированные руки легко подбрасывали пятнадцатилетнего подростка высоко к клочкам облаков и белому глазу местного солнца, чтобы он научился, если не летать, то хотя бы смеяться. Вечный ветер трепал и путал волосы, собранные в длинный белый хвост. Рыба смеялся легко, радостно и звонко.       Денис снова поразился собственному полному отсутствию эмоций.