Когда я проснусь, да, ты знаешь, я буду... Я буду тем, кто просыпается рядом с тобой. И когда я пойду развлечься, да, ты знаешь, я буду... Я буду тем, кто будет идти рядом с тобой.
Но сейчас я проснулся один. И если я пройдусь по месту, где нахожусь, я не увижу тебя, милая Бет. Я не услышу твоего пения. И когда я выйду на улицу, я не буду носить тебя на руках, ведь это был последний раз, когда я держал твое хрупкое тело на своих дрожащих руках. Знаешь, мне казалось, что ты еще совсем теплая. Словно даже после смерти ты хранишь свое тепло, словно ты спишь. Но если бы ты спала, сейчас ты бы шла вместе со мной по этой пустой улице.И если я напьюсь, да, ты знаешь, я буду... Я буду тем, кто напивается с тобой. И если я буду нести чушь, да, ты знаешь, я буду... Я буду тем, кто несет чушь тебе.
Но сейчас я пью один. Я пью персиковый шнапс, и это ранит меня. Я пью один. И от бессилия, я разбиваю пустую бутылку об старые стены, которые напоминает мне стены сгоревшего дома. Я разбиваю пустую бутылку об старые стены, потому мне некому рассказать ту чушь, которая хранилось во мне всю мою чертову жизнь!Я бы прошел пять сотен миль, И еще столько же, Чтобы быть тем, кто прошел тысячу миль, Чтобы упасть перед твоей дверью.
И я прошел пять сотен миль, а может быть и тысячу. Но не упал я перед твоей дверью. И никогда больше не упаду.