Класс нелегкого поведения

Не знаю, от удара или от испуга, но на какое-то время я потеряла сознание. Очнулась уже не на грязном полу заброшенной женской уборной, а в медпункте. Я чувствовала себя ужасно вялой, но сердце, словно маленький барабан, продолжало быстро-быстро отбивать свой сумасшедший ритм. Это были всего лишь слабые отголоски того кошмара, который я пережила там, в туалете наедине с О Сехуном. Приступ миновал. — Очнулась? — надо мной склонилась молоденькая медсестра и посветила в глаза каким-то прибором. Она говорила по-английски практически без китайского акцента. Я поморщилась, но вытерпела эту неприятную процедуру. Закончив, женщина присела на стул, стоящий рядом с койкой, на которой я лежала, и, положив на колени огромную тетрадь, стала в неё что-то записывать. Когда медсестра перестала загораживать обзор, я увидела, что на соседней кровати прямо поверх белоснежного одеяла вальяжно растянулся О Сехун. Поймав мой взгляд, парень скривил губы и всего на мгновение вытянул правую руку из кармана брюк. Но и этого хватило, чтобы я поняла, что именно парень сжимал в кулаке. Это был клок волос! Клок моих чёртовых волос! Мне вдруг стало дурно. И страшно. Он точно чокнутый! Таких, как О Сехун, надо держать в психушке подальше от нормальных людей. Впрочем, можно ли меня назвать нормальной? — Ю Чжанми из так называемого класса принцесс, правильно? Я согласно кивнула, и женщина быстро сделала какую-то пометку. — Как ты себя чувствуешь? — не отрывая взгляда от тетради, задала вопрос медсестра. Мне не понравилась эта женщина с приторно-сладким голоском. — Н… нормально, — соврала я. Медсестра подняла голову и скептически посмотрела на меня. — Чжанми, ты потеряла сознание, — мягко произнесла она. — Разве это нормально? Пользуясь тем, что медсестра его не видит, Сехун без всяких опасений поднял кулак вверх, снова показывая волосы, которые выдрал из моей многострадальной головушки, когда мы сцепились в туалете. Он таким образом намекал, чтобы я помалкивала о произошедшем. Козёл! Боже, если бы я только знала, чем обернётся обычный визит в старую туалетную комнату для девочек, то совершенно точно не сунулась бы туда! Девчонка, притворяющаяся инвалидом, и неуравновешенный псих, у которого явные проблемы с контролем агрессии… можно подумать, что я коллекционирую неприятности на свою тощую задницу. — Вполне, — я постаралась придать голосу как можно больше уверенности. — Просто переволновалась. Я попыталась встать, но тело начало болезненно ныть, убеждая, что это не самая хорошая идея. Простонав, я снова откинулась на подушку и уставилась в потолок, вспоминая тот день, когда из-за «шоковой терапии» Минсока попала в медпункт. Казалось, что это было так давно… Возможно, в прошлой жизни. Или вообще в позапрошлой. — И часто с тобой такое бывает? Закусив губу, я мотнула головой. Даже под пытками не стала бы говорить о своих панических атаках при посторонних. Тем более при парне, который вовсю грел уши, стараясь вникнуть в каждое сказанное нами слово. Я знала, потом он обязательно попытается обернуть услышанное против меня. — Этот молодой человек нашёл тебя и принёс сюда, — с улыбкой произнесла медсестра, проследив за моим взглядом. — Чжанми, тебе повезло, что О Сехун у нас любитель прогуливать уроки. Иначе пролежала бы в туалете до конца перемены, пока кто-нибудь другой тебя не обнаружил. Повезло? Повезло?! Да он меня чуть не прибил! А судя по тому, как у меня всё болит, Сехун волок мою тушку до медпункта за ноги и с удовольствием прикладывал головой об каждый порог! — Я не прогуливал, — лениво протянул парень. Сехун просто не мог промолчать, когда разговор касался его. — Значит, пошёл туда выкурить сигарету-другую, — строго произнесла женщина, но тут же махнула рукой и улыбнулась. — Ладно, на первый раз прощаю. В конце концов, покурить ты не успел, зато помог ученице, попавшей в беду. А теперь марш на уроки, пока я не передумала! Сехун нехотя встал с койки и, поклонившись медсестре, молча направился к выходу. Уже подойдя к двери, парень скатал клок волос в шарик и демонстративно выкинул в мусорку. — Теперь мы можем поговорить начистоту, — медсестра закрыла тетрадь и нежно провела по ней ладонью. Она явно не увидела в последнем жесте Сехуна ничего особенного, потому что это показательное выступление с выбрасыванием волос было устроено специально для меня. А медсестра, скорее всего, даже не поняла, что именно он выкинул в мусорную корзину. — Что случилось? У тебя была паническая атака? — Ага, — коротко ответила я. Когда мы с родителями подавали документы в эту школу, учителя и медицинский персонал были уведомлены о моей болезни. Мне это не нравилось, но я понимала, что так будет лучше. И всё же, если бы не доктор Чжан, считающий признание болезни одним из шести главных шагов к выздоровлению, я предпочла бы держать это в секрете. — Значит, когда это началось, ты забежала в старый туалет, чтобы никто из учеников тебя не увидел? — Да, — ответила я, непроизвольно переходя на корейский. В любом случае, женщина меня поняла и продолжила сочинять историю моего падения. Это было даже к лучшему, потому что сама я не очень хорошо умела врать. — Знаешь, не стоит покрывать О Сехуна, — неожиданно произнесла медсестра, буравя меня взглядом. — Я сразу поняла, что ты, увидев в туалете курящего О Сехуна, испугалась и решила, что по ошибке попала в мужской. — Точно, — без особого энтузиазма согласилась я, поражаясь фантазии медсестры. Я была ужасно зла. Разумеется, выместить свою ярость и обиду на Сехуне я не могла, иначе не дожила бы до следующего утра. Поэтому злилась ещё и на медсестру. Мне хотелось плюнуть ей в лицо, чтобы увидеть, как с него сползает эта мерзкая улыбка. Она меня раз-дра-жа-ла. Меня просто бесило то, как она высокомерно говорила о моей болезни, словно это сущий пустяк. Но больше всего выводило из себя, как она сочиняла эту небылицу, даже не слушая того, что я говорю. — Запаниковав, ты кинулась обратно, но стукнулась об ручку двери и, упав, крепко приложилась затылком об пол… Она ведь не пыталась узнать правду! Хотя, конечно, я и не собиралась открывать ей эту самую правду. Не знаю, откуда во мне взялась такая ненависть, но даже находиться рядом с ней было ужасно неприятно. — Можно мне воды? — попросила я, прерывая медсестру, пока её фантазия не покинула пределы Солнечной системы. — Да, конечно. Пока женщина наливала воду в стакан, она не замолкала ни на минуту. Мне стоило огромных усилий не взорваться и не наговорить ей гадостей. В конце концов медсестра позвонила родителям и доктору Чжану, чтобы сообщить о моём приступе. Мама с папой были заняты тренировками брата, но обещали приехать на выходных, чтобы проведать меня. Я не особо этому удивилась, а вот медсестра явно не ожидала, что они так спокойно воспримут очередной приступ дочери. Родители стали более внимательно относиться к моей болезни, но карьера сына для них по-прежнему была на первом месте. Это меня уже практически не задевало. Практически… Зато доктор Чжан, узнав о моей панической атаке, подробно расспросил обо всём медсестру. Они очень долго разговаривали и что-то обсуждали, придя к выводу, что сегодня мне лучше побыть дома. Я, естественно, была даже рада такому повороту событий, потому что не очень хотела сталкиваться с Ванидой. Жаль, что избежать встречи с О Сехуном будет гораздо сложнее. — Отдохни пока здесь, — негромко произнесла медсестра. — Скоро за тобой придут. Все мои заверения, что я вполне могу самостоятельно дойти до дома, были проигнорированы, и доктор Чжан пообещал прислать за мной своего сына. Мне не хотелось лишний раз пользоваться добротой этой семьи и напрягать Исина, но переспорить упрямого психолога было невозможно. Сыну доктора Чжана ради меня пришлось пропустить лекции и примчаться в школу иностранных языков. Запыхавшийся и взъерошенный, он выглядел в моих глазах как принц, спешащий на помощь принцессе. Исин не упрекнул меня в том, что ему пришлось оторваться от учёбы, чтобы проводить меня. Наверное, его ужасно раздражала эта ситуация, ведь из-за меня мы даже не могли воспользоваться метро или взять такси. Но он не показал своё недовольство ни словом, ни взглядом. И это заставляло меня ещё больше поражаться тому, насколько он добрый, терпеливый и светлый человек, как и его отец. Рядом с Исином я чувствовала себя ужасно неловко, жалея, что сам доктор Чжан не может оставить других пациентов и прийти за мной. Это были очень эгоистичные мысли, но даже рядом с таким хорошим парнем, как Чжан Исин, я не могла избавиться от неприязни к противоположному полу. К тому же совершенно не знала, о чём говорить с Исином, а сам парень не спешил брать инициативу в свои руки и первым начинать разговор. Мне было бы гораздо уютнее и спокойнее рядом с доктором Чжаном. Всю дорогу мы молчали, словно наши зубы были накрепко склеены конфетками-тянучками. Я так и не сумела пересилить себя и заговорить к Исином, хотя очень этого хотела. Оставалось надеяться, что он не видит во мне нелюдимую затворницу вроде Сяо Гуй, которая за всё время моего пребывания в «Доме разбитых сердец» ни разу не выходила на улицу. Мне бы всё же хотелось произвести на него хорошее впечатление, если это, конечно, возможно. Ситуация осложнялась тем, что Чжан Исин не очень хорошо знал английский язык, а я в свою очередь не могла похвастаться высокими навыками владения китайским. Мне не хватало уверенности, чтобы спокойно разговаривать с человеком на его родном языке, поэтому я очень боялась сделать какую-нибудь позорную ошибку или перепутать значения слов. Когда я была помладше, родители часто брали нас с братом в Китай, где проходили тренировки национальной сборной по плаванию. Тогда нам пришлось учить китайский, но я очень быстро его позабыла, а вот старший брат, который потом часто тренировался в Китае, освоил этот сложный язык практически в совершенстве. Да-да, он даже в этом умудрился меня обставить. Мой брат хорош во всём, за что берётся. Как только мы с Исином переступили порог дома, к нам навстречу сразу же бросилась госпожа Чжан, за которой едва поспевал её муж. Женщина принялась охать, щупать мой многострадальный затылок, задавать какие-то вопросы… Я даже опешила от столь бурной реакции, а доктор Чжан и Исин лишь с улыбкой наблюдали за хлопотавшей надо мной госпожой Чжан, даже не пытаясь её остановить. Когда женщина убедилась, что я цела и здорова, она тут же попыталась заставить всю нашу дружную компанию сесть за стол и покушать. Нам с доктором Чжаном пришлось сдаться под её напором, а вот Исин быстренько поцеловал маму в щёчку и побежал обратно на занятия. Я тоже очень хотела придумать какую-нибудь отмазку и пойти в свою комнату, чтобы избежать разговора с доктором Чжаном, но совесть не позволила обидеть людей, которые обо мне заботились. Разве я могла отказаться от стряпни госпожи Чжан после того, как она устроила мне такой горячий приём и так сильно беспокоилась из-за моего приступа? Конечно, нет! После трапезы мы с доктором Чжаном сразу же пошли в его кабинет, где я пересказала ему ту историю, которую придумала медсестра. По глазам мужчины было видно, что он не поверил мне, но настаивать или пытаться как-то выяснить правду доктор Чжан не стал. Ему было важно, чтобы я сама захотела открыться и всё рассказала. И я была не против. Мне не нравилось обманывать, и я хотела всё рассказать доктору, но боялась О Сехуна. — Из-за чего произошёл приступ? — спросил доктор Чжан. К сожалению, мужчина не знал корейского языка, поэтому во время наших разговоров он всегда старался говорить на английском, а потом повторял то же самое, но по-китайски. Это помогало мне лучше понять то, что он говорит. К тому же таким образом я изучала китайский язык. Постепенно я даже начала делать кое-какие успехи, хотя до сих пор терялась, когда доктор Чжан начинал использовать в своей речи сложные профессиональные словечки. — Не знаю… В этот раз не было никакой особой причины, — я достала из сумки блокнот с ручкой и начала увлечённо рисовать какие-то каракули, стараясь немного успокоиться. Вторым шагом к выздоровлению после принятия того факта, что ты болен, доктор Чжан называл знание. Практически каждый день он старался как можно подробнее рассказать мне о причинах возникновения панических атак и вообще об этой болезни в целом. Благодаря этому я узнала, что паническая атака представляет собой небольшой сбой в нервной системе. Если говорить простым языком, то это похоже на сверхчувствительную пожарную сигнализацию, срабатывающую даже от сигаретного дыма. Моя нервная система стала настолько восприимчива, что малейшая опасность способна вызвать тревогу. Ещё доктор Чжан поведал, что приступы не всегда случаются по какой-то определённой причине, иногда они просто… случаются. Мои приступы чаще всего были вызваны боязнью лифтов или автомобилей, и у этого была веская причина. И этой причиной был Ким Чонин. Я до сих пор помню, как вбежала в лифт, удирая от Чонина и его придурков-дружков, подкарауливших меня в подъезде явно не с самыми хорошими намерениями. Помню, как благодарила судьбу за то, что в тот день со мной был Минсок, который задержал парней, пока двери лифта не закрылись. А ещё помню, как быстро билось моё маленькое испуганное сердечко, пока я поднималась на свой этаж на лифте. Я боялась, что Чонин взберётся по лестнице быстрее, чем я доползу до своего этажа на ужасно медленном лифте-черепахе. Никогда не забуду те ужасные мгновения, навсегда перевернувшие мою жизнь… Но у всех есть разные страхи, и у каждого человека панические атаки сопровождаются разными симптомами. — Вот как? Насколько я помню, раньше у твоих приступов всегда была какая-то причина, катализатор… — Это плохо? — быстро спросила я. — Плохо, что у меня началась беспричинная паника? Доктор Чжан задумчиво поправил очки и покачал головой. Он давал мне шанс рассказать правду, но я не могла им воспользоваться, иначе Сехун меня уничтожит. В этот раз я точно по уши в дерьме. — Не думаю, — наконец-то заговорил мужчина. — Но ты должна строго придерживаться моих наставлений. Мы ещё долго обсуждали мой сегодняшний приступ и методы избавления от панических атак. Одного принятия болезни и знания её психологии недостаточно, чтобы вылечиться. Я признала, что мучаюсь из-за своего страха. Поняла, что эта боязнь всего лишь иллюзия, вызванная неполадками в работе моей нервной системы… но этого было мало. К тому же существовало ещё четыре составляющие успешного лечения. Четыре противоядия от паники. И я должна была шаг за шагом принять каждое из них. Когда я вернулась в свою комнату, у меня уже ни на что не было сил. Повесив сумку на спинку стула, я включила ноутбук и практически сразу же обнаружила на почте письмо от старосты класса. Это было домашнее задание. — Ох, ещё и домашка, — простонала я, потягиваясь. Немного повздыхав, я переоделась и принялась делать уроки, пока лень и апатия окончательно не убили моё желание грызть гранит науки. Переписывая в тетрадь номера задач, я неожиданно наткнулась взглядом на какую-то ссылку, рядом с которой была короткая приписка «Must watch!». Заинтригованная, я перешла по ссылке и увидела там двенадцатиминутное видео. Раньше староста никогда не присылала мне прикольные видео, не делилась музыкой и не кидала ссылки на классные фильмы, как это делают лучшие подружки. Она была очень замкнутая девочка, помешанная на учёбе и школьных правилах, поэтому всегда держалась в стороне от других учениц класса принцесс. И теперь вдруг такое… — Что бы это могло быть? — прошептала я, прикусывая губу от нетерпения и нажимая на кнопку "play".