Я хочу проснуться

Фреду не спится. Туманный взгляд в потолок, хмурое лицо и нежелание погружаться в сон. Ему давно уже не спится, и парень и сам не может понять почему: то ли от навязчивых мыслей, то ли от дурного предчувствия. Его вырывает из размышлений тихий хрип брата. "Фред". Рыжий немного удивляется и садится, свесив ноги с кровати. Он слабо щурит глаза, вглядываясь в темноту, и понимает: Джордж всё еще спит. — Фред! — это уже похоже на вскрик, и волшебник поднимается, подходя к спящему брату. Он присаживается на край кровати. Та едва ощутимо прогибается под ним, и парень смотрит на брата-близнеца. — Пожалуйста, Фред... Просто... Будь живым, прошу... Фред, черт возьми! "Кошмар", — вздыхая, думает рыжий, и Джордж буквально в то же мгновение внезапно просыпается. Он тяжело дышит и округленными глазами смотрит на сидящего рядом парня, стараясь прийти в себя и осознать, что это было лишь дурным ведением, из которого он так отчаянно пытался вырваться. — Ну чего ты... — Господи, Фред, — всё еще отходящий от кошмара, шепчет Джордж и крепко прижимает брата к себе. На его глазах блестят слезы, и он тщательно пытается их скрыть, уткнувшись в его плечо. Объятья созданы для того, чтобы прятать лица. — Я здесь, Джордж. Всё хорошо. Это был лишь кошмар, — юноша улыбается ему, поглаживая по спине, и это успокаивает лучше всего на свете. Джордж в вещие сны не верит, и страх, накрывший его, тут же испаряется. Это даже не казалось пустым и... напрасным.

***

Боль рвет душу Джорджа на части, оставаясь жгучем осадком где-то глубоко внутри груди, сжимая ледяными оковами каждую клеточку его существа и мешая дышать. Он до сих пор не верит в его смерть. До сих пор не может понять, что это не сон. Что та самая частичка света, согревающая его в самые отчаянные минуты, погасла навсегда, оставляя его одного в этом холодном и безутешно злом мире. В общем зале слишком много трупов. Родственники и старые маги оплакивают умерших, а мадам Помфри с трудом успевает помогать раненным и выжившим. В битве за Хогвартс Джордж поверил, что сны могут сбываться. Он падает на колени и прижимает тело брата к себе, как в ту ночь, когда ему снился кошмар, но теперь он даже и не пытается скрыть отчаянные слезы. Теперь он не скрывает горечь, раздирающую тело и сознание на части. Теперь он... — Фред, прошу... Разбуди меня. Я хочу проснуться, Фред, — хрипит юноша, и его плечи едва заметно подрагивают от всхлипов. Как не пытайся — прошлого не вернуть, даже если очень хочется. Это единственное, чего не могла сделать их всемогущая, как казалось, магия. Вернуть время и остаться там навсегда — далеко, где они всё ещё счастливые братья, одурачивающие всех вокруг, смеющиеся над пустяками и легкомысленно не думающие о кошмаре, что их может поджидать на каждом углу. А теперь всё что у него осталось — вспоминания. Горькие, далекие, едва заметные в этой куще судорожных отрывков событий и битв. Всё что у них было — пало, закружилось в воздухе пеплом сожжённых мостов и осталось где-то там, на затворках далеких звёзд. Но ни одна из них не светила и не будет светить так же ярко, как он.