Тяжело вздымались огромные крылья, с силой рассекая воздух. Темная чешуя поблёскивала в лучах заходящего солнца. Дракон кружил над Москвой и ее окрестностями, то и дело ныряя в облака, чтобы не попасться на глаза людям. Когда сгустились сумерки, он молнией спикировал вниз и вот две огромные лапы коснулись земли.
Я медленно поднялся на ноги и потянулся, разминая затёкшую спину. Подойдя к реке и взглянув на своё отражение, я невольно поморщился. Двенадцатидневный перелёт явно давал о себе знать: одежда висела на мне, как мешковина, лицо осунулось, под глазами залегли тени, а торчащие скулы делали меня похожим на Кощея. Конечно, все это не удивительно, ведь в облике дракона я практически не ощущал ни голода, ни усталости. Умывшись и немного побродив по берегу, я решил, что в поисках ночлега стоит отправиться в ближайшую деревню. Изначально мой план был несколько иным, я хотел переночевать в лесу, а поутру найти извозчика и таким образом добраться до Москвы. Но выпавший накануне снег несколько изменил ход событий, так как спать на промерзлой земле не представлялось возможным, особенно если учесть, что на дворе сейчас январь месяц. Найти пристанище оказалось совершенно не трудно. Передо мной отворилась первая же дверь, в которую я постучал. На пороге стояла пожилая женщина в белой рубахе и синем сарафане. - Не пустите ли странника переночевать? – обратился я к ней. Она внимательно посмотрела на меня, после чего шире открыла дверь, пропуская меня в дом. Пожалуй, я никогда не перестану удивляться гостеприимству и доброте жителей Руси. Они готовы пустить на порог любого, кто будет нуждаться в помощи, будь то богато одетый боярин или простой путешественник. И эта черта не меняется и не исчезает уже несколько веков. - Вы, наверное, голодны, с дороги-то? – спросила старушка и, не дожидаясь моего ответа, стала накрывать на стол. – Живём мы не богато, но что Бог послал, тем угостим. Уже через несколько минут я с аппетитом уплетал похлёбку вприкуску со свежим хлебом. - Признаюсь, нигде и никогда не ел хлеба вкуснее. – Сказал я, утирая рот рукавом моей потрёпанной рубахи. - Любая уважающая себя хозяйка должна уметь испечь вкусный хлеб. – Женщина чуть улыбнулась и пододвинула ко мне кружку, полную алого прозрачного морса. После трапезы хозяйка дома указала мне на лавку, где я мог бы прилечь, и пожелала мне хорошего отдыха. Утром я проснулся из-за какого-то грохота. С трудом открыв глаза, я стал свидетелем того, как все та же вчерашняя старушка строго отчитывает молодую девушку, держа ее за ухо. Я не смог сдержать смешок. Заметив, что я уже не сплю, женщина отпустила ухо девочки и вытолкала ту за дверь, наказав той ещё раз сходить за водой, да так, чтобы донесла полное ведро, не выплескав не капли, а не как сейчас, уронивши его посреди двора. Я не хотел чересчур пользоваться гостеприимством хозяйки, а потому, окончательно проснувшись, думал было отправиться на поиски возницы, но не смог ответить отказом на предложение позавтракать. К тому времени, как я управился с тарелкой вкуснейшего творога, в дом вернулась та девочка. - Матушка, держи! – и она с улыбкой грохнула ведро на пол, при этом здорово расплескав его содержимое и залившись звонким смехом. - Марья, ну в кого ты такая…- женщина вздохнула, подхватила ведро и ушла с ним к печи. А девушка осталась стоять на месте, внимательно разглядывая меня, весело улыбаясь и теребя подол длинной юбки. - А кто ты такой? – спросила вдруг она и мигом оказалась на соседней скамье. - Всего лишь странник и любитель приключений. – Ответил я и, наконец, решился взглянуть ей в лицо. Моё сердце будто пропустило несколько ударов. Её глаза…за несколько столетий моей жизни я не встречал таких зеленых глаз, казалось, будто в них отражаются леса и поля, застывшие в какой-то бесконечной весне… Из оцепенения меня вывел раздражённый голос хозяйки: - Марья, хватит сидеть без дела! Ишь, нашла время для болтовни. Поди, закончи рубашки расшивать. И так замуж никто брать не хочет, потому как хозяйка никудышная, а без приданного у тебя вовсе шансов не будет! Все девки в твои года уже давно при мужьях и детей нянчат, на сестёр своих погляди, все умницы, а ты…Эх! Зеленоглазая после этих слов подскочила, как ужаленная, залилась румянцем и выбежала из дому. А мать девушки окинула меня гневным взглядом, в котором ясно читалось, что мне пора убираться подобру-поздорову. Я не стал более испытывать ее терпение и уже через несколько секунд покинул жилище, оставив под скамьёй несколько серебряных монет в знак благодарности. Минуя забор, ограждающий их двор от соседнего, я услышал тихий-тихий шёпот: - Ты ведь еще вернешься?.. Оглянувшись, я успел заметить лишь что-то красное, мгновенно скрывшееся за углом одного из строений. Может быть, просто почудилось, а может… Некоторое время спустя я уже осматривался, прогуливаясь по улицам Москвы. Мало что изменилось с моего последнего визита, 18 лет назад, когда я стал очевидцем торжественной церемонии венчания на царство Ивана IV. Все те же дома, мастерски сделанные из огромных брёвен, все те же деревянные мостовые, разве что, как мне показалось, прибавилось храмов. А ещё стало гораздо больше купцов, разъезжавших по городу в запряжённых лошадьми телегах или просто верхом. Прожив несколько дней на постоялом дворе, я узнал, что на самом деле все далеко не так хорошо на Руси, как показалось мне на первый взгляд. Оказалось, что с месяц назад Царь объявил о своём отречении от престола, обвинив князей, бояр и воевод в измене и нежелании защищать страну и народ. Конечно, это все не могло не взволновать людей и сейчас то тут, то там разгорались беспорядки, грозившие перейти в жуткие бесчинства, а потому Боярской думой и было принято решение отправить к Царю делегацию, которая должна попытаться уговорить его вернуться на престол. Все эти новости как будто открыли мне глаза, бродя по улицам, я стал замечать людей, перешёптывающихся о чем-то, пьяниц, которые в спиртном задоре начинали спорить с кем-то, ругая и Царя, и бояр, и весь белый свет. За этими волнениями я вовсе позабыл об истинной цели моего визита. Ведь я прилетел лишь за тем, чтобы выбрать для себя новую «жертву», как принято писать в сказаниях о драконах. Но я бы не стал называть свою избранницу жертвой, ведь давно минули те времена, когда драконы крали принцесс, чтобы потом съесть их. Теперь все совсем иначе. Мне просто нужна хозяйка, которая бы стала жить со мной, убирать мой дом, готовить пищу…ведь даже самый страшный дракон в своём логове не может обойтись без умелых и ласковых женских рук. Каждые 2-3 десятка лет мне приходится наведываться в большие города, чтобы украсть молоденькую девушку, которой суждено будет провести всю жизнь взаперти… Последняя спутница, француженка, не выдержала и месяца такой жизни, она прыгнула с одной из башен моего замка, выкрикнув перед прыжком что-то вроде «Il vaut mieux mourir que de vivre avec vous, monstre!». (с фр.: Лучше умереть, чем жить с тобой, чудовище!). Прошёл месяц, за это время Царя успели уговорить вернуться на престол, но, как поговаривали, он поставил боярам какие-то чудовищные условия. В чем же состояла их чудовищность ещё предстояло узнать…и довольно скоро. Через 2 дня Царь представил на утверждение Земского собора указ о введении так называемой опричнины. По этому указу территория государства должна была быть разделена на опричные земли и земщину. В опричнину вошли самые плодородные земли с развитым земледелием, наиболее богатые города с большими посадами и, в целом, лучшая половина страны. Опричные земли становились как бы личными владениями Царя. А земщина оставалась просто государственной территорией. Дальше события стали развиваться с такой быстротой, что оставалось только диву даваться. В опричных областях у бояр и князей были отобраны их вотчины, а прежние владельцы были переселены в окрестные районы, где они получили земли на основе поместного права. На самих же опричных территориях расселялись дворяне, которые входили в опричное войско Царя. Все это в мгновение ока разрушило независимость бояр от центральной власти. В городах творилось что-то невообразимое, Царь как будто сошёл с ума, похоже, что он начал в каждом невинном человеке видеть изменника и предателя. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь не был арестован или казнён. Я старался практически не покидать постоялого двора, на котором остановился. Пару раз сюда наведывались опричники, и, хоть и обходилось без происшествий, хозяин двора слег с болезнью сердца. Меня заинтересовало, зачем к сёдлам лошадей опричников прикреплялись метлы и собачьи головы, но спрашивать у других постояльцев о значении этих символов я не рискнул. Через некоторое время ответ на этот вопрос пришёл мне в голову сам: метлы – чтоб выметать измену, собачьи головы – чтоб выгрызать измену. В бесконечных гонениях, арестах, пытках и казнях прошёл год. Всем стало совершенно понятно, что главная цель Царя – вытравить всех носителей хотя бы некоторой самостоятельности и свободы, пусть это будут даже женщины или дети. Царь сам принимал участие в казнях и изощрённых пытках. Будучи не в силах смотреть на все это, я бежал из города и обосновался неподалёку от той деревеньки, где мне удалось найти приют в самый первый день. Не знаю, почему я продолжал подвергать себя опасности, находясь на территории Руси, ведь я мог просто улететь домой. Скажу лишь, что иногда по ночам я видел в своих снах большие зелёные глаза и слышал звонкий смех той девушки, Марьи… В одну из таких ночей меня разбудили громкие крики, доносящиеся со стороны деревни. Я тихо двинулся на звук, а когда мне открылась картина происходящего, я просто замер, не в силах пошевелиться. Ближайший ко мне дом полыхал, и в свете огня мне был хорошо видны опричники, держащие мужчин и женщин, а чуть поодаль стоял Царь, скрестив руки на груди и молча наблюдая за происходящим. Одному из крестьян удалось вырваться, и он попытался бежать, но был тут же убит. Воздух разорвали крики и плачь женщин. Царь кивнул, один из опричников вышел вперёд и стал говорить: - Вы все обвиняетесь в предательстве и заговоре против Царя и проговариваетесь к немедленной казни. Крестьяне кричали, что они невиновны, что нет никакого заговора, но никто их не слушал. Для Ивана Грозного их доводы ничего не значили. Воины обнажили мечи и приступили к казни. Я хотел не смотреть, но не мог. Мой взгляд цеплялся за каждого молящего о пощаде крестьянина и в один момент я понял, что просто в отчаянии пытаюсь разглядеть среди людей ту зеленоглазую. И вот я нашёл, что искал. Один из опричников за волосы тащил её по земле, а она извивалась, кричала и отчаянно пыталась вырваться. А когда тот занёс над ней меч, я вскричал не своим голосом. Я взревел и в одно мгновение обратился драконом. Рывком преодолел расстояние, разделявшее меня и опричника, и отшвырнул того прочь. Всё вокруг застыло, воины замерли, те из крестьян, кто не впал в оцепенение – бежали со всех ног. А у моих лап лежала на земле Марья, испуганная, растрёпанная, с царапинами на щеках и кровоточащей губой, но зато живая. Она внимательно всматривалась в мои глаза, а потом с её лица вдруг исчез страх, а уголки губ чуть поднялись в усмешке. И я все понял. Зеленоглазая поднялась на ноги, я подставил ей крыло, и она в миг взобралась мне на спину.Взмахивая огромными крыльями, я уносил девушку к себе домой, прочь от жестокого Царя и его воинов, прочь от угроз и опасностей, прочь от прежней жизни. - Я ведь знала, что ты вернёшься за мной…