Задница Фортуны

Твою же мать. В мире можно совершить столько глупостей, а ты захотел именно вот эту. Захотел, блять, это еще легко сказано. Ты попал, и конкретно попал, можно сказать, увяз в самой заднице Матушки Фортуны. А она и рада стараться, виляет пятой точкой и ржет над тобой, как над последним долбоебом. А кто ты, если не долбоеб? Хайне собрался с мыслями и решительно выдохнул, собираясь сказать, что весь этот спор был не больше, не меньше, глупая шутка и пора уже завязывать. Тем более что у такого яркого представителя флегматиков, как Хайне, чувство юмора отсутствовало полностью. Да, он был готов пойти и на такие жертвы. Стоя на коленях, между раздвинутых колен Бадоу, он был готов и на худшее. -Может, все ж без этого? -А че? Зассал? Да-а, я зна-аю, зна-аю, не парься!… - Рыжий нагло заулыбался, похлопывая себя по карманам. – Не трусь, кто ж знал, что так все выйдет… Чес слово, я сам думал, что пацан нормален… Мол, жена у него, детки милые, а тут БАЦ! И нихуя!.. Он… - Гребаный надоевший голос, въебывался в самые уши. Тут хочешь, не хочешь, а тебя хорошенько трахнут в мозг. Трахнут, сольют и даже «спасибо» не скажут. Хайне и сам знал, что тот парень был не совсем нормален. Сумасшедший, грубо говоря. Глаза у него были странные, постоянно бегающие в разные стороны... Так и оказалось. Мужик маялся кровавой расчлененкой в свободное от семьи и работы время. «Повязочке» стоило немало времени, чтобы отследить этого типчика. Шифровался, ведь, урод. Тщательно шифровался, водил за нос всех: и полицию, и семейку свою любимую, и Бадоу. Последний, причем постоянно ныл, что идет не за тем индивидом. Как так, у него жена, просто прелесть и дома три пушистые кошки живут! Маньяк? Вы, че, ребят, с дуба рухнули?! Короче, не понимал рыжий нихера. А Хайне, в этот же момент, сам черт дернул за язык сказать сакраментальную фразу. «Ты нас всех заебал уже. Конкретно. И если этот твой клиент вдруг окажется псих-убийца, я самолично поцелую тебя в промежность» Твою же мать. Положив руки на разодранные джинсы Бадоу, Хайне медленно наклонился, мысленно матерясь. На полпути внезапно остановился. -Давай сюда фотоаппарат. -Э? Чего это?! Не дам, он новый, я его только недавно купил! Не буду я тебя… Ты чего?! -Живо. -Блять, да подавись…! – Одноглазый, сопроводив это действие еще парой некрасивых слов, швырнул в альбиноса фотиком. Хайне поймав его, незамедлительно швырнул на пол и раздавил. Стекло в объективе печально хрустнуло. -Теперь второй гони. -Э?! КАКОЙ ВТОРОЙ?! Нет, второго! Я… - Бадоу нервно заерзал под тяжелым взглядом красных глаз. – Не надо на меня так смотреть, на второй, на… Только не разбивай, я прошу, только не… Следующему фотоаппарату была уготовлена та же самая участь. Осколки рассыпались веером по каменному полу. Черт. Нехорошо в церкви сорить. -Третий. -БЛЯТЬ!!! ХАЙН!!! -Ну-ну, еще скажи, что нет у тебя третьего… -НЕТУ!!! -Не заливай. -ПРАВДА!!! Хайне многозначительно промолчал и протянул руку к трясущемуся от возбуждения Бадоу. В ладонь медленно перекочевал и третий аппарат, незамедлительно последовавший за погибшими сородичами в их неведомый фотоаппаратный рай, где много пленки и дохера эротических фоток. -Еба-ать, ты хоть знаешь, сколько они стоили?! Где я денег возьму?! Где?! Мне даже, твою мать, на сигареты не хвата… -Заткнись, пожалуйста. – Белобрысый снова сделал глубокий вдох и, сжав пальцами шершавую джинсу, наклонился. Назвался груздем, полезай в кузов, блять. Блять. Позорище-то, какое. В следующий раз, ты будешь следить за языком. БЛЯТЬ, да в какой следующий раз?! Губы едва коснулись молнии на джинсах. Хайне раздумывал. В конце концов, какого это хера, он должен выполнять то, что пообещал с дури? Многие так же говорят. Мол, я тебя в задницу чмокну, если ты прав окажешься! Но контекст-то у фразы такой, что я знаю, что ты не прав. Логическая ошибка. -У тебя стояк, что ль? -А ты как думаешь?! Смотрит еще, блять! Давай быстрее, а, мне самому это дело уже не нравится! – Бадоу откинул голову назад и шумно выдохнул ртом. Теперь отсюда просматривался только его острый подбородок. Альбинос пару секунд тупо смотрел на этот подбородок. Ладно, один поцелуй. Да похер, что в промежность. Это как сдохнуть и очнуться, неприятно, но надо. Зато потом будешь держать рот на замке. Тонкие, длинные пальцы дернули собачку вниз, с характерным «вжжиканьем». Смешно как, вжжик! Вжжик, вжжик! Хайне с крайне серьезным выражением лица стоял на коленях и расстегивал/застегивал молнию на джинсах Бадоу. -Ты издеваешься, блять?.. -Звук прикольный… -Звук-то прикольный, не спорю, ты, блять… Заметил, когда Бадоу злится, в его фразах все чаще проскальзывает слово «Блять». Оно у него, как частица. Междометие. Сверху потянуло сигаретным дымом, он там еще, и курить вздумал, ублюдок. Ну и ладно, кури, хоть обкурись, гондон. Плавки у рыжего тоже были охуенные. Бирюзового цвета, настолько яркого, что аж глаза резало. Где он такие отрыл, даже думать не хотелось. Хайне задержал дыхание, и резко дернувшись вперед, коснулся их губами. Затем так же резко отпрянул. Стояк у Бадоу был нехилый, мало того, он еще и пульсировал. Через поцелуй, это было сложно не заметить. -Все?.. Быстро ты… -Все. Да. Я… А вот договорить и тем более встать, Хайне не сумел. Банально не смог, потому что в затылок уперлось холодное дуло оружия. Неужели…? -Урр… А теперь, давай… Отсоси… - Хрипло протянул одноглазый, поглаживая шею белобрысого своим «ингрэмом». – Не умеешь, зна-ачит научишься… Я знаю… От выстрела в башку тебя, твоя ебаная мутация не спасет… От горе-то будет… Сдохнет наш милый андед… Уфф… -Я тебя убью, понял тварь? – Тяжело процедил Хайне, в то же время, стягивая джинсы с Бадоу до колен. – Убью… Выпотрошу и кишки раскидаю по всему городу… -Я тебя то-оже люблю… Ты такой няшка, ей богу, когда злишься… Давай же, сучка моя родная… - Дуло перебралось с затылка на макушку, выписывая странные узоры по встрепанным белым волосам. Указательный палец Бадоу застыл на спусковом крючке. Бирюзовые плавки также съехали вниз. Нет, Хайн сосать не умел. И мало представлял себе, что надо делать, чтобы этот долбоеб не прострелил его башку насквозь. А он мог. Когда рыжий находился в накуренном состоянии, он мог и не такое сотворить. Когда уже очнется, может и раскается в совершенном, а сейчас… После сквозного выстрела в голову, регенерировать будет трудно. Альбинос, презрительно поморщившись, взял член Бадоу в ладонь и несильно провел ей вниз, по всей длине. -Еба-а… Да, хорошо… А где же Педри… Наш обожаемый Преподобный?.. – Задумчиво пробормотал одноглазый, довольно жмурясь, пока Хайне неумело пытался ему подрочить. – Неужели снова ушел?.. Или спит?.. Ты ваще видел, как он спит?.. Ладонью вверх, ладонью вниз, вверх, вниз… Черт, и отчего-то в самом низу живота все неуместно заныло. Собственное достоинство втихую ревновало и заметно волновалось. Блять. А этот урод еще чего-то разглагольствовал на тему вездесущих извращенцев, не забывая изредка надавливать стволом оружия на голову. Будто можно об этом забыть. Хайн шумно втянул носом воздух и встал поудобнее. Одна рука легла на колено Бадоу, вторая спустилась к самому основанию его пениса. А, была, не была! Облизав получше пересохшие губы, Хайне опять сморщился и осторожно накрыл головку ртом, замирая на этом моменте. Просто накрыл, вобрал в себя и застыл, не особо догоняя, что делать дальше. Язык, сам собой, невольно коснулся маленькой дырочки и Бадоу резко дернулся, стискивая зубы. -Аах… Слышь, ты аккуратнее… Я не хочу сразу кончить… Ух ты. Значит, с ним можно поиграть. Звучит замечательно, тем более, ты сам этого захотел. Урод, блять. Теперь Хайне, обхватив двумя руками его член, старательно стал слизывать соленую на вкус смазку, и периодически пытаясь, хоть как-то пробраться внутрь уретры. Губы с еле-слышным причмокиванием скользили по влажному пенису. Небывалое чувство. Ощущать, как одноглазый тяжело и прерывисто дышит от каждого твоего движения, было классно. Да он, чуть ли не стонал в голос. «Ингрэм» уже не направлен на макушку, а был просто зажат в кулаке, в котором помимо оружия, были еще и волосы Хайне. Бадоу, постанывая, цеплялся за белые пряди, двигая бедрами и стараясь протолкнуться поглубже. Хайн не давал, пресекая любое грубое движение, легким, почти нежным укусом. Вот это, я понимаю доминировать. Словно бы он игрушка в твоих руках, даже, несмотря на то, что в рот ебут именно тебя. Можно сейчас немного расслабиться, позволяя ему пройти чуть подальше. Пошире раскрыть рот и… Бадоу с утробным рычанием загнал свой член в самое горло Хайне, так, что тот, неожиданно для себя, жалобно всхлипнул и изо всех сил зажмурился, чувствуя выступившие слезы. Мысли у обоих одновременно поменялись. И кто тут, блять, был игрушкой? Альбинос укоряюще закрыл глаза, матеря себя последними словами. Пидорас. Расслабился, да? Нравится, да? -Я… Я… Еб твою мать, я сейча-ас… - Рыжий закусил губу, буквально насаживая Хайне на себя. Наверное, убирать оружие было ошибкой… Сейчас, когда самый пик кайфа пройдет, а пройдет он нескоро, только тогда Бадоу сможет нормально двигаться. А вот так… Да его завалить будет реально и одним тычком в грудь. А андед тычком обходится не станет, он, если не пистолет свой в жопу несчастному Бадо засунет, так точно патронами от души накормит. Заебись! И че делать?! Хайне взвыл и застонал, чувствуя, что и у самого ниже пояса все настолько горит, будто там вспыхнул Лондонский пожар. Не подозревая о мыслях Бадоу, белобрысый и сам дико хотел кончить, удивляясь, каким образом эта падла смогла его до такой степени возбудить. Вторая рука сползла к собственным брюкам, нетерпеливо расстегивая ремень. Да… О, боже, да, мне даже времени так много не нужно, просто коснуться, сжать, посильнее сжать и… -ДА-А-А, БЛЯТЬ!!! – Выгибаясь, истошно заорал Бадо, опережая Хайне, буквально на пару секунд. Через миг и второй, промычав, что-то невразумительное, бессильно опустился на пол, сплевывая густую жидкость. Повисла тишина, прерываемая только тяжелым дыханием. Оба старались, как можно быстрее отдышаться и разобраться друг с другом. И в этой тишине нельзя было не расслышать характерный щелчок затвора фотоаппарата. -Упс-с… - Виновато прошептал Бадоу, делая вид, что не замечает откровенно разъяренный взгляд обессиленного Хайне. – Забыл… Ну-у… Одним больше, другим меньше… Я пойду, да?.. -Стоять, сука… -Да ла-а-адно, чего ты… Хорошо же получился… Наверно… -Я сказал, стой на месте… -Ой, я совсем с тобой расклеился, у меня ж клиент!.. – Рыжий резво вскочил и на всех парах понесся к выходу, на ходу застегивая ширинку. – Запамятовал! Начисто память отшибло!.. -УБЬЮ, ТВАРЬ!!! Дверь за одноглазым гулко хлопнула. Хайне остался один на один с собой в мрачной церковной зале, эхом отдающей последние слова альбиноса. Под потолком еще носилось: «Тварь… Тварь…» А неподалеку валялся забытый «Ингрэм». Отсюда было замечательно видно, что магазин в нем отсутствовал. Блять. На блеф взял, сука? Твою же мать. Фортуна, пожалуйста, сдохни.