***
Джефф кричит до тех пор, пока дверь в самопальную палату не открывается. Льюис смело входит внутрь и маньяк моментально бросается ему под ноги. Старший Вудс делает шаг назад и забавно дёргается, натыкаясь спиной на стену. - Обойдёмся без твоих штучек, Джефф, - Льюис мягко отталкивает от себя альтернативного брата, будучи готовым ожидать от него всё, что угодно. - Братик, - убийца тянется к нему, шумно втягивая воздух носом. - Другой, но всё равно братик. Становится теплее. В этой их, как её там, окаянную, Параллели Джефф относится к брату по-другому? Не так, как здесь? - Братик, я соскучился по тебе, - Джефф всё ещё стоит на коленях. Он резко подаётся вперёд и говорит: - Мне не хватает твоей ласки, братик. Льюис дрожит. Во-первых, маньяк говорит такие вещи. Во-вторых, он говорит их уткнувшись лицом в пах Лью. И это очень... Нецензурно. - Ты что себе позволяешь? - оторвать голову убийцы от своей ширинки не так-то просто. Джефф буквально прилип к его промежности, тёрся носом, дышал туда... - У тебя встал, братик, - смеётся пародия на Джокера, а Льюис готов сгореть от стыда. - Да, здесь ты точно такой же. А хочешь, секретом поделюсь, - и псих заговорщически шепчет. - я не такой, как этот задрот. Я люблю братика. А ты любишь этого задрота. Это правда. Чувства Лью к собственному брату давным-давно вышли за пределы нормальной братской любви. Только Джеффри об этом не знает, и думает, что сверхопека брата - нереализованный отцовский инстинкт. У Лью была семья. Джефф женился на соседской девчонке Джейн Аркенсоу, которая, кстати, сразу не понравилась Льюису, и несчастный старший брат потерял надежду. Взял в жёны свою лучшую подругу, надеясь, что это ему поможет. Алиса прекрасно знала, что её муж - скрытый гей. Её это устраивало. Её вообще всё устраивало. Главное, что человек хороший. Алиса была умной женщиной, и сумела построить не только своё, но и Льюиса счастье. Вудс ведь чувствовал вину за то, что обрёк девушку на жизнь монашки. Поэтому он её трахал. Трахал и представлял на месте жены собственного брата. Женское тело Лью не возбуждало, что давало ему возможность трахать жену часами. Алиса была довольна. А потом она залетела. В дочке родители души не чаяли, и Лью уж было решил, что жизнь удалась, собственно говоря. Жена - лучший друг, принимает его таким, какой он есть, поддерживает. Дочь - маленькое голубоглазое чудо, по шутке судьбы похожая на дядю Джеффа. Брат счастлив. Что ещё надо? Несчастья посыпались на многострадальную голову мужчины как снег. Джейн ведь тоже была умной женщиной, а ещё и безумно ревнивой. Она моментально поняла истинное отношение Лью к её мужу. Так бывшая мисс Аркенсоу начала настраивать Джеффа против брата. В какой-то момент ей это удалось. Свои попытки она прекратила когда Алиса и малышка Мелисса погибли в автокатастрофе. Она просто решила, что это божья кара для Вудса-содомита, и мучить его ещё больше не имеет смысла. Джеффри всерьёз задумывался о том, чтобы сдать брата в клинику, в которой работает. Лью перестал донимать его заботой, ушёл в запой и лишь изредка говорил, причём какую-то чушь. Знал бы Джефф, что раньше покойная Алиса дважды вынимала Льюиса из петли, трижды увозила на скорой с передозом, один раз отводила в больницу после глотания гвоздей и четырежды чуть ли не изо рта вынимала крысиный яд - поместил бы в отделение для особо буйных. Но Джеффри про это ничего не знал, а потому Лью всё ещё на свободе. Вообще, то, что он гей, Льюис осознал лет примерно в тринадцать. А всё благодаря эротическим снам. Ему всегда снился только Джефф. В то время, как одноклассники фапали на моделей, учительниц и одноклассниц, Лью дрочил на своего брата, представляя того под собой, такого милого и покорного, с красными щеками... Тогда же он в очередной раз решил для себя, что всю жизнь будет оберегать брата от невзгод. Не признаваться же Джеффу в своей ненормальности! А он и так опекает братишку сверх меры. Например, когда им было шесть-семь лет, братья играли на заднем дворе. Джефф полез на дерево, но не удержался и упал. Он бы непременно больно ударился, если бы Лью его не поймал. Правда, старший брат при этом сам сломал руку, выставив её вперед при падении. Он ничего не сказал родителям и сутки проходил со сломанной лучевой костью, пока запястье не посинело и опухло. Из-за собственной глупости Лью страдает до сих пор: место перелома жутко болит перед сменой погоды, а рука быстро устаёт. Но это не так важно. Главное - Джефф тогда не пострадал. Стоит ли говорить о том, как больно было Льюису смотреть на брата, счастливого и без него? Очень больно. Лью хотел быть на месте Джейн: получать все эти нежные поцелуи, есть вдвоём мороженое одной ложкой перед телевизором, держаться за руки... Хоть раз услышать "я тебя люблю" вместо обыденного "Пошёл к черту, Лью! Я уже не маленький!" Но всё это принадлежит Джейн. И Джефф счастлив. У Льюиса рука не поднимется разрушить счастье обожаемого братика. Но и жить так сил уже никаких не было. Когда он засовывал убийцу Джеффа в смирительную рубашку, он для себя решил: как только они разгребут всю эту канитель, он съездит к своему другу у которого дедушка-расист, и заберёт у него ружье. Как обычно, под предлогом охоты на выходных. Только в этот раз стрелять он будет не в белок, а себе в глотку. В этот раз Алиса не остановит суицидника. А ведь точно! Льюис не верит в загробную жизни и прочий бред, а брат верит, что странно. Так и тянет спросить, кто из них на самом деле технарь, а кто гуманитарий. Собственно, существование этого бреда он не отрицает, всё равно нужны доказательства. Но сейчас он готов поверит во всё, даже в бога. Ведь, если так, то после смерти он встретился с Алисой и Мелиссой. И там он не будет страдать от неразделённой любви... - А знаешь, что ещё? - противно скрипит убийца. - Я - это твой задрот. Ты - мой братик. Просто другой. И это не будет изменой. Последнее слово маньяк жарко выдохнул прямо в бугорок на джинсах Льюиса. Тот вздрогнул и что-то промычал. - Мне нужен мой братик. Без него мне плохо. Смекаешь, дурень? - смекает, ещё как смекает. Как же тут не смекнуть-то? - Пошёл к чёрту. - Ай-яй-яй, как грубо, братик. А ведь ты хочешь меня... А какая, собственно, разница? Альтернативный, не альтернативный - всё равно это Джефф. Ведь больше никогда в жизни не представится шанс осуществить свои самые грязные мечты. Так почему бы не поддаться разок влечению и не побыть счастливым хоть немного? Руки развязывают узел рукавов, прижимают податливое тело к стене. Такой родной запах кожи... - Больно? - зачем-то спрашивает Лью. Скорее всего просто по привычке. Он же привык всегда спрашивать Джеффа о его самочувствии. Убийца в ответ лишь громко пыхтит. А какие ещё звуки должен издавать парень, которому лижут между ног? Язык давит на сжавшееся в предвкушении колечко мышц и медленно проникает внутрь. Нежно, ласково, боясь навредить. Влажные от слюны пальцы массируют головку подрагивающего члена. Маньяк тихо стонет, когда язык проникает в него чуть глубже, восхитительно заполняя и оглаживая изнутри. Он накрывает глаза ладонью и теперь видит не этого странного урода, а своего любимого братика,такого же нежного с ним, сшитого из нескольких трупов... Такого красивого... Льюис тоже не смотрит. Так ему легче думать, что сейчас он ублажает своего милого Джеффри. Немного портят ощущения следы от ожогов на коже пассива, зато голос с лихвой это компенсирует. Мужчина немного отстраняется, проводит языком по члену любовника, берёт в рот и начинает неумело сосать. Конечно, свой первый минет он представлял не так. Это должен был быть его Джефф, а не этот. Стоит отметить, что отсутствие Лью ничуть не помешало. Он до сих пор помнит, как Алиса, голая, с потёками его спермы на лице и груди, объясняла, как правильно ласкать член ртом. Она ведь, добрая душа, всегда верила, что её голубой муженёк всё же сойдётся со своим братом. Она даже им пару случайностей подстроила. Льюис был благодарен ей за толчок в спину, из-за которого он упал на брата и даже поцеловал его. Красивая иллюзия. - Вставь мне уже, имбицил, - рычит псих. Ему никогда не нравились долгие прелюдии. Убийце больше по нраву жестокость. Кроме того, бывали забавные случаи, когда у брата из семявыводящих протоков вылезали черви или личинки. Их передвижения создавали дополнительную стимуляцию, от которой Джефф повторно сходил с ума. Жаль, что с этим Лью так не получится. Этот Лью - человек, а не зомби, и черви в его теле не живут. - Сейчас, - человек суетится, неумело пристраивается и рывком натягивает Джеффа на себя. От разрыва задницы психа спас лишь большой опыт анального секса, всё хорошо растянуто. Льюис зажимает альтернативному брату рот и начинает двигаться. Хорошо... Твою мать, как хорошо... Горячо, плотно, развратно... Раздаются хлюпающие звуки из задницы пассива. Один мужчина непривычно сжат, другой переполнен. Кажется, даже сердца колотятся в унисон. Движение, движение, движение... Вдох, выдох, толчок, шлепок... Слишком хорошо... С глухим рыком Вудс-старший натягивает маньяка на свой член до предела и кончает. Джефф под ним извивается от ощущения горячей жидкости внутри. Ноги подгибаются и псих падает на колени. Стоять, привалившись к стене, больше нет сил. С губ срывается жалобный стон: он так и не получил свою долю удовольствия. Снова горячий и неожиданно сухой рот. Язык оглаживает каждый сантиметр кожи. Кровь вскипает и, кажется, стремится покинуть организм через нос, но вместо этого она устремляется вниз, к члену. Это почти что больно. Почти. Задушенный писк, разрядка, оргазм. Льюис глотает всё, что вылилось в его рот. Удивительно, сперма, оказывается, по вкусу похожа на сельдерей. Сказка закончилась. Надо снова замотать убийцу Джеффа в смирительную рубашку. - Спасибо, - слышит маньяк, глядя в спину уходящему Льюису. В этом измерении такие забавные люди, честное слово! Так думает убийца Джефф. Льюис Вудс думает о том, как надо будет стрелять себе в глотку, чтобы было как можно меньше крови. Его брат ненавидит пятна на коврах.Часть 1
8 декабря 2014 г. в 19:48
- Как в психушке, - пробормотал маньяк, поворачивая голову в разные стороны и осматривая помещение. Светлые обитые войлоком стены, железная кровать без матраса, зато с фиксаторами. Даже пахнет как в психушке! Убийца силится вспомнить, что произошло. А, точно, он пытался придушить альтернативного Льюиса, а его поганый братец любя погладил вазой по затылку.
- А ты откуда взялась, стерва? - Джефф с удивлением осознал, что на нём сейчас смирительная рубашка. Нет, ну не мог же этот смазливый очкастый задрот сдать его в дурку! Джефф слишком хорошо знает самого себя, потому и отмёл подобный вариант. Льюис? Опять же, нет. Слишком он для альтернативной версии идентичен Смертоносному Лью. Кроме того, было ещё кое-что, что остановило бы старшего Вудса. Пусть тот и не говорил, и даже виду не подавал, убийца далеко не дурак, и подобное в своём брате, пусть и из другой вселенной, разглядеть может.
Между тем, время идёт, Джефф тут один, и у него начинает болеть голова. Ни к чему хорошему это не приведёт, кому как не маньяку об этом знать? Перед приступами безумия у него всегда болит голова, причём боль резкая, дёргающая. Тогда к нему ещё голоса приходят и требуют заснуть. Кстати, из-за этого он и попался полиции. И сейчас Джефф предпочёл бы обычный приступ, потому что нынешняя боль, тянущая, предвещает нечто похуже голосов. Если в первом случае для облегчения достаточно чьего-либо присутствия, то во втором помочь может только братик. Которого сейчас нет. Есть лишь хилая смертная альтернативная версия, но сейчас экстренный случай, этот Льюис тоже подойдёт.
С трудом передвигаясь ползком на коленях, путаясь в длинных полах смирительной рубашки, Джефф подползает к двери и начинает бить в неё ногой и кричать всё, что угодно, лишь бы привлечь внимание.
- Алюминий получают электролизом в расплавленном криолите, прогнило что-то в датском королевстве, Джейн - шлюха, Венера рыжая, Кончита Вюрц родила бородатого ребёнка, пятнадцать с хером. Убери руку из холодильника, твою мать... - поток вербального спама плавно перешёл в протяжный вопль. Джефф больше не мог сдерживаться, тем более, внутри уже всё горело.
Тем временем Джеффри и Льюис всеми правдами и неправдами стремились хоть как-то заглушить вопли в подвале. И двери с окнами закрыли, и музыку потяжелее включили. Бесполезно.
- Почему ты в другой реальности такой шумный..? - мямлит Лью, уже не в силах терпеть это. Даже через наушники он слышит эти крики.
- А хули ты хотел? Я там ненормальный. И сейчас он кричит нечто бессмысленное, затем будет просто кричать, потом плакать, строить из себя жертву в руках маньяков, а потом опять орать и угрожать...
И все случилось точно так, как напророчила Ванга-Джефф. Закончив нести бред и кричать, он ещё громче зарыдал, - прям как девочка-подросток, - потом звал на помощь "ребят". Но затем вновь принялся безумно кричать и стал добавлять, если они его не отпустят, то он немедленно уложит их спать.
- Да я после такого концерта не прочь поспать...
- Лью, не забывай, что он нездоров психически. В его понимании "спать" может значить что угодно. Хоть готовить, хоть сидеть и смотреть телевизор, хоть умереть.
- И как нам его заставить помолчать? Приготовить обед, посмотреть ящик и сдохнуть?
- Предлагаю спуститься вниз. - Лью совершенно неодобрительно посмотрел на брата. Спускаться к психу, который возможно обещал их убить? Не на того напали! - Он увидит нас, успокоится и попытается на нас напасть...
- Джефф, ты точно не ударился головой, когда падал?!
- Дай мне закончить! - младший резко кинул в брата подушку. - Но если мы будем осторожными, то он и не будет нападать. Я попробую с ним поговорить и он может успокоится.
Лью всё это ой как не нравится. Отпустить своего младшего брата с больной ногой к подвинувшемуся рассудком убийце, пусть тот и безоружен? А фигу с маслом не желаете? Льюис всю жизнь посвятил благополучию братишки, даже первое воспоминание - то,как в три года он одной зимней ночью согревал младшенького своими объятиями. Они тогда ещё из-за экономии в одной кроватке спали... И теперь, спустя тридцать с лишним лет дать какой-то иноизмеренческой пародии его убить? Да ни за что на свете! Лью скорее сам себе в горло по локоть руку засунет, желудок с кишками вытащит и наизнанку вывернется, чем допустит подобное. Пока он жив, никто и ничто не навредит Джеффри. Поэтому у него есть предложение получше:
- Нет, братец. Ты идёшь на кухню и, как тебе сказал Рэнди, гоняешь чаи. А я спущусь в подвал и успокою этого ненормального.
- Ещё чего! - конечно, младший брат против, и начал возмущаться. - Ты хоть знаешь, как с ним вести себя?
- Нет, но ты мне это расскажешь, - мужчина приобнимает брата за плечи. - У тебя больная нога. Если что, ты даже убежать не сможешь. А если с тобой что-нибудь случится, я наложу на себя руки.
- Ладно, - и всё. Лью невольно вздрагивает, хотя за столько лет можно было бы уже запомнить, что брату на него по большому счёту наплевать. А ведь Лью про суицид не шутит.