Stay with me

Люди говорят "я тебя люблю" самыми разными способами: "Конечно, ты можешь съесть последний кусок пиццы" "Оденься теплее, на улице холодно" "Иди, поспи" "Хочешь, сделаю массаж? Ты устал" Лично я использую все методы, которые только можно придумать. Ханбин... Он слишком родной и любимый для меня человек. Мне хочется защищать его, всегда быть рядом и при необходимости подать руку помощи. Я действительно этого хочу, как ни что другое. С каждым пройденным заданием, с каждой оценкой судей, с каждым новым препятствием, с каждым вздохом он ломается. Задыхается. Я вижу это, как и все остальные. На этого восемнадцатилетнего парня возложена непосильная ноша. Другой на его месте просто упал бы без сил и не смог больше подняться. Но это не про Ханбина. Он будет идти вперёд, пока не достигнет своей цели, пока не сотрёт свои колени и ладони в кровь. Этот парень не из тех, кто отступает, и когда-нибудь это его погубит. Кажется, уже убивает. Мы все вместе уже не первый год, и каждый день для нас как испытание. На нашу долю выпал не один тест на выживание, и, для некоторых, даже не два. Наша группа работает чуть ли не 24 часа в сутки, почти не спим. И, не смотря на это, мы проиграли. "Team B хороши" - говорили они, - "но этого недостаточно". Мне хотелось выть волком. Что значит недостаточно? После тренировки каждый из нас приходит в общежитие просто в никаком состоянии, мы выкладываемся на все сто. Но выиграла другая команда. И как бы не были они нам близки - это ужасно обидно. Тогда мы все рыдали как дети. Шоу SMTM - испытание для двоих наших друзей. И, наверное, для меня тоже. Бобби показал себя во всей красе, тут и добавить нечего, я очень горжусь им. А вот Биай... Моё сердце каждый раз болезненно сжималось, когда я видел его очередную ошибку. Он может намного лучше, все это знают. Но я был совершенно не удивлён, на нём было просто колоссальное давление, нервы сдавали, вот он и делал ошибки в каждом своём выступление. На последнем его выходе я присутствовал лично. Господи, как же я волновался за него. Перед тем как выйти на сцену он готовился за кулисами и очень боялся. Мне хотелось подойти к нему и заорать что есть сил, что всё будет хорошо, ты выступишь на отлично. Вместо этого мы стояли в нескольких метрах и смотрели друг-другу в глаза. После того как объявили его имя он просто кивнул мне головой и ушёл. Не знаю, но после этого жеста я был уверен, что всё пройдёт отлично. Так и произошло. Однако это прекрасное и сильное выступление не принесло ему победы. В тот день от него никто не услышал ни единого слова. И вот время второго большого испытания для всех нас. Новые члены группы, новые задания, новый стресс. Неожиданно, но наша троица попала в основной состав по умолчанию. Хоть нам и обещали, что мы дебютируем, и всем вроде как должно стать легче, но хрена лысого. Сейчас мы переживаем не за самих себя, а за наших младших одногруппников, которые для нас как кровные братья. Даже всегда весёлый и позитивный Дживон ходит мрачнее тучи и немного косо смотрит на новеньких, хоть и пытается это скрыть. И я его прекрасно понимаю. Что уж говорить о Ханбине. Конечно, сейчас ему не стоит переживать о своей шкуре, но взамен этого он не находит себе места из-за своих друзей. Его нервозность видна буквально во всём, даже в его танцах, в чём ему нет равных среди всех нас. Осталась буквально неделя до нашего выступления, а Биай не придумал хореографию, что сильно нервировало его и заставляло волноваться всех остальных. На часах 4 часа утра, все забылись в своих снах, кроме меня. И причина отнюдь не в бессоннице, будь моя воля, я бы уже досматривал свой десятый сон, потому как усталость накатывает с каждым днём просто с невероятной силой. Во всём доме царила тишина, которую можно ощутить тяжким грузом на лёгких. Я лежал и смотрел в потолок, мысли тугим вязким потоком лились в голове. Мне осточертело ждать нашего лидера. Перед тем как всем уйти из тренировочного зала он сказал, что задержится на часик, так как с танцем еще были проблемы. Мы все ушли в час ночи, сейчас четыре. С этими мыслями я соскочил с кровати и начал в быстром темпе натягивать одежду. Надо вставить этому трудоголику люлей. Стараясь как можно меньше шуметь, я выскользнул из квартиры и через пару минут уже оказался на улице. Погода не радовала, моросил противный дождь и дул сквозной ветер, поэтому мне ничего не оставалось, как натянуть капюшон ветровки и ещё сильнее укутаться в шарф, подаренный когда-то давно Ханбином на мой День Рождения. Сейчас я был как никогда рад, что тренировочный зал находился очень близко от общежития. Через десять минут я уже был в здании и поднимался на лифте на нужный мне этаж. Вот двери лифта раскрылись у моего носа, и до меня дошёл тихий звук музыки. Значит, этот засранец до сих пор тренируется, а ведь во мне теплилась надежда, что он просто заснул на диванчике, но о чём это я. Дверь репетиционной комнаты скрипнула, оповещая его о приходе человека. Но как я и думал, он даже не пытался остановиться и продолжал двигаться в такт музыки, только лишь взглянув в зеркале, кто же там пришёл. Воздух в комнате был ужасающе влажным и горячим, и внешний вид Ханбина оставлял желать лучшего. Мокрые волосы, развивающиеся в разные стороны из-за танца, прилипшая к телу футболка и капельки пота, стекающие по вискам и шее. Острый взгляд был устремлен только на свои движения, проверяет, насколько они резкие и точные. "Всё должно быть идеально" - излюбленная фраза Ханбина. Вот так вот смотря на него со стороны, как анонимный зритель, понимаешь, сколько он трудится и вкладывает в работу. В такие моменты чувство, что я должен помогать и защищать его, усиливается во много раз. Мне больно на него смотреть. - Ханбин... - имя было сказано очень тихо, и, если брать в противовес громкие басы музыки, совсем неслышно. Но именно в этот момент он перевёл свой взгляд на меня и прочёл своё имя по губам. Но, конечно же, не остановился. Да кто я такой, чтобы мешать ему. - Ханбин, - уже более громко произнёс я, он даже ухом не повёл. Я уже начал потихоньку закипать, надо же знать меру этим бесконечным тренировкам. - Ким Ханбин, остановись сейчас же! - если сказать, что он меня разозлил, значит, ничего не сказать. Гнев окутал моё сознание, и в порыве я накинулся на него, чтобы попытаться остановить этого ненормального. - Ханбин, твою мать! Я прошу тебя остановиться, ты меня вообще слышишь? - на мой крик он только отмахнулся и попытался меня оттолкнуть, - Ты, что не понимаешь, что ещё чуть-чуть и упадёшь в обморок, ты себя убиваешь! Доля секунды и я оказываюсь лежащим на полу, музыка затихает, а этот зверь нависает надо мной, тяжело дышит и смотрит убийственным взглядом. Кажется, моё сердце на несколько секунд остановилось. - Мне плевать, понимаешь?? Мне насрать, что со мной будет!! Я шёл к этой цели так долго и не за что не оплошаю!! Танец должен быть идеален! Песня тоже! ВСЁ должно быть идеальным!! Он орал, не просто кричал, а именно истошно и отчаянно орал. Злость, буквально, сквозила сквозь него, это можно прочесть в его взгляде. Я напрягся всем телом и вжался в поверхность пола, пульс забился с невероятной скоростью, никто и никогда не видел его таким злым. Но эта внезапная ярость исчезла также неожиданно, как и появилась. Напрягшиеся мышцы расслабились, и он почти лёг на меня, а острый взгляд стал усталым и умоляющим. От бессилия он уткнулся мне в шею и надрывисто задышал, будто сейчас заплачет. Мне показалось, или я действительно почувствовал пару капель, стекающих по моей коже? - Прости, пожалуйста... Я так устал, я не хотел на тебя кричать, правда. Просто... - его тело ощутимо вздрогнуло, и из последних сил он сжал мою кофту в кулаке. Сейчас он похож на ребёнка, которого немедленно надо успокоить. Хотя о чём я, ему всего восемнадцать, Ханбин и есть ребёнок. Чувство заботы к этому парню у меня просто колоссальное, я готов прийти к нему в любое время суток и сделать всё что потребуется. Такие приступы истерик у него случаются крайне редко, и именно сейчас ему нужна помощь. Руки сами тянутся к нему, я обвиваю шею и обнимаю его. Он опять вздрагивает и обнимает в ответ. От того как сильно он меня сжимает и дрожит, мне хочется расплакаться. С этим жестом поддержки я стараюсь передать всю свою заботу и тепло, и он это чувствует. - Я с тобой, слышишь? - тихий шёпот куда-то в макушку, - я всегда буду рядом, чтобы помочь. Ты ведь знаешь, правда? Ханбин чуть приподнимается на локтях и заглядывает в моё лицо. Улыбка натягивается сама по себе, и как бы я не хотел, она не сходит. На долю секунды в его взгляде что-то меняется, и вот я уже чувствую чужие влажные губы. Мои руки так и покоились на его шее, и после этого внезапного жеста они неосознанно вцепились в кожу и загривок сильнее. Глаза распахнулись, и я увидел перед собой плотно сомкнувшиеся веки, будто бы он ожидает, что сейчас его ударят. Хотя, наверное, надо бы. Внезапно, он также раскрыл глаза, встретился с моим взглядом и тут же отпрыгнул, закрывая рот рукой. - Х-хён, прости, это ошибка, я не хотел! Правда! Пожалуйста, не злись... - он еще долго что-то тараторил, но дальше я просто не слышал его, сейчас в голове был только этот невинный поцелуй, который что-то пробудил во мне. И, наверное, в нём тоже. Не понимая, что мной движет, я приблизился к нему вплотную и взглянул в его глаза. Не прекращаемый поток слов сразу же оборвался, и мы снова встретились взглядами, как пару минут назад на полу. Кто бы мне сейчас объяснил, что творит моё тело и подсознание. Рука потянулась к его лицу и коснулась щеки кончиками пальцев, по которым прошёлся непонятный разряд тока. Только я хотел отдёрнуть руку, как он тут же её схватил и задержал у своего лица. И смотрел. Боже милостивый, спаси меня от этого взгляда, я тону в нём и делаю непонятные вещи. Не повинуясь здравому смыслу, я притянул его двумя руками за лицо и снова поцеловал. Не было похоже, что он удивлён или злился на такое моё поведение. Совсем. Под "совсем" я имею в виду, что в ответ он притянул меня за талию и ответил на поцелуй. Неуверенно и неуклюже, но ответил. Даже просто держа его за щеки и шею, я ощущал напряжение мышц, он ни на секунду не может расслабиться. Наверное, даже когда спит, всегда стискивает зубы и скручивается в кокон. Этот парень никогда не отдыхает. Возможно, я совсем слетел с катушек, но пока мы самозабвенно целовались я начал толкать его назад, где стоял диван для отдыха. Может быть, он очень увлёкся и, по-моему, даже не заметил этого. Вуаля, и я уже восседаю на коленях Ханбина, при этом кусая его губы и тут же зализывая их. Это ненормально, и мой воспалённый мозг ещё это понимает. Но мне так хочется, чтобы он хоть на какое-то время расслабился и получил удовольствие. Насколько я знаю, у него была лишь одна девушка, и то это было года два назад. Однако, я не планировал заходить далеко, но кажется у судьбы и наших сознаний другие планы. Я упустил тот момент, когда он начал не просто отвечать на мои поцелуи, а сам проявлять инициативу и блуждать горячими ладонями по спине. Кажется, он тоже сошёл с ума на пару со мной. Воздуха в лёгких стало катастрофически не хватать, и мы вынуждены были оторваться друг от друга, а ведь так не хотелось. - Хён... - тяжело и жарко дыша мне в губы, он пытался сфокусировать взгляд, - ты ведь... понимаешь, что это непр.. - Знаю, - я прервал его полушепот, потому что действительно понимал. Ведь это чертовски неправильно. Но смотря сейчас в его глаза, похожие на чёрные омуты, и чувствуя его сильные руки на бёдрах, мысль, что это противоречит здравому смыслу, покинула меня. Кажется, что сейчас это необходимее всего. Снова, прямо как перед началом всего этого безумия, я обхватил его лицо руками и пытался ещё глубже взглянуть в эти глаза, но сам не понимая для чего. Возможно, чтобы найти ответы на мои бесконечные вопросы, а может быть лишь только на один из них… - Останься… - в его взгляде промелькнула мольба, и нотка боли, пальцы нервно вцепились в мои джинсы, - останься со мной и некогда не предавай… Пожалуйста. Ты нужен мне. Вот ведь идиот. Да как же я смог бы предать его? Уголки губ тянутся вверх, и я сталкиваю наши лбы, а на душе становится как-то тепло и спокойно. И наконец-то Ханбин улыбнулся мне в ответ. Той самой улыбкой, от которой мурашки бежали по коже, а кончики пальцев покалывало. Люди говорят "я тебя люблю" самыми разными способами. Но, может быть, стоит сказать напрямую?